Государственной важности

21 апреля 1942 года, то есть на следующий день после окончания Ржевско-Вяземской наступательной операции начальник штаба Западного фронта генерал-майор Голушкевич вызвал к себе командира одной из групп фронтовой разведки капитана Шадрина.
– Проходи, Федор Савельевич, присаживайся, дело есть. Неотложное.
Капитан снял пилотку, поправил густые, русые волосы рукой, подошел к столу, присел и приготовился слушать.
– В Берлине у одного из наших резидентов гестапо пыталось захватить связного. Он живым не дался, взорвал себя, рацию и гитлеровцев, но наш разведчик остался без связи. А у него есть очень важная информация. Нам повезло, он сейчас в командировке на фронте, как раз на нашем участке.
– Так он немецкий офицер? – догадался капитан.
– Да, причем очень высокопоставленный офицер. Слушай приказ. Выдвигайся вот в этот район, – генерал указал карандашом на карте. – Там в райцентре Велиж в городском парке есть тайник. В нем – разведданные государственной важности. Они в двух экземплярах – на микропленках и на бумаге.
– Разрешите вопрос? Это, чтобы при необходимости разделить группу на две, и пробираться обратно разными путями?
– Экий ты нетерпеливый, братец. Не перебивай, я все скажу. Хотя ты прав. Действительно, при необходимости группу разделишь на две. Так сказать, продублируешь информацию. Хоть одна группа должна дойти до нас и доставить ее. Любой ценой!
Генерал остановился и замолчал, нервно постукивая карандашом по столу.
– На подготовку времени нет. Выходить нужно сегодня ночью.
– Справимся, товарищ генерал, не впервой!
– Я очень надеюсь на тебя, Федор. Второй попытки не будет. Да, еще в тайнике оставишь письмо. В нем сообщение о том, где в Берлине запасной радист с рацией, пароль для связи с ним. Письмо получишь перед выходом за линию фронта.
– Слушаюсь, – поднялся капитан. – Разрешите идти?
– Иди. Людей тщательно отбери. На связь выходи только в крайнем случае. В идеале – практически полное радиомолчание. Надо быть крайне осторожными. Как никогда ранее.
– Будет сделано, – пообещал Шадрин.
Капитан поспешил в расположение разведроты. По дороге он размышлял о том, кого взять с собой в этот разведвыход. Он вошел в сеновал, который служит разведчикам казармой.
– Смирно! – крикнул дежурный по роте сержант Иволгин.
– Вольно! Стройся!
Разведчики построились и замерли в ожидании дальнейшей команды. Капитан Шадрин остановился посредине строя.
– Товарищи, сегодня ночью идем за линию фронта.
– Что, все? – пошутил одессит Мишка Белов по кличке Хрипатый. – Это сколько же мы должны захватить «языков?»
– Хрипатый, помолчи. Пойдет десять человек, включая меня.
– Идем одной группой? – не сдержался и спросил старший сержант Казанцев, сибиряк огромного роста и богатырского телосложения.
– Туда – одной. Если все пойдет, как надо, то и обратно – тоже. В случае серьезной опасности разделимся на две группы.
– Я, – вышел из строя на два шага Хрипатый.
– Что, ты? – удивился капитан.
– Я иду добровольцем.
– Не спеши. В первую очередь мне нужны бойцы, владеющие немецким языком, а это точно не про тебя. Так что стань в строй. Значит, так: со мной идут: старший сержант Казанцев, сержант Иволгин. Из радистов беру Довженко.
Из строя вышли два настоящих немца – Абендрот Ганс Густавович и Вебер Карл Францевич.
– Товарищ капитан, возьмите нас. Лучше нас все равно никто по-немецки не говорит. Мы же не пойдем в город все десятеро? Значит, хватит нас и вас.
– Согласен, – кивнул капитан. – Из снайперов беру Керимбаева.
– Так что готовь «Светку», Сагатбек, чтобы она безотказной была, – шутит Хрипатый.
Это так на фронте в шутку называют СВТ-40.
– Товарищ капитан, возьмите меня, – снова попросил Хрипатый.
– Добро. Беру. Сколько вышло?
– Восемь, – ответил сержант Иволгин. – Еще двоих нужно выбрать.
– Ну, что же, возьмем минеров. Рядовые Тудыхата и Михеев, идете с нами. Группе остаться на месте, остальные – разойдись! Сержант Гуляев, смените Иволгина в наряде по роте.
– Слушаюсь, – кивнул Гуляев.
– Товарищ капитан, мы в тыл к немцам на самолете? – спросил Керимбаев.
– Нет. На этот раз идем пешим порядком. А сейчас всем проверить оружие и отдыхать. Кто знает, когда теперь получится поспать.
Глубоко за полночь группа капитана Шадрина успешно перешла линию фронта. Перед рассветом они прошли вторую линию обороны. Но тут их заметил немецкий солдат, который возвращался со свидания из ближайшей деревни.
Он присел за большим кустом и притих. Разведгруппа прошла в десяти шагах от него, но немца никто не заметил. Когда шаги разведчиков стихли, немец осторожно направился в расположение своих войск. Первым делом он бросился к командиру своей роты капитану Шварцкопфу.
– Господин гауптман, я видел русскую разведгруппу!
Командир роты солдату не поверил и рассмеялся:
– Здесь? Курт, ты что, пьян? Закусывать надо!
– Никак нет! Я, конечно, виноват, так как без разрешения покинул часть, я ходил на свидание к местной польской девушке. На обратном пути увидел русских разведчиков.
– Хорошо. Подожди здесь, я свяжусь с абвером.
Вскоре за гауптманом и рядовым Куртом Беккером приехал автомобиль из военной разведки. На нем обоих доставили к полковнику Абелю.
– Рассказывай, солдат и ничего не бойся, – сказал полковник.
Беккер рассказал все без утайки.
– Сколько их было?
– Десять. Ровно десять, господин полковник. Один по виду азиат, остальные – типичные русские. Один огромный, настоящий медведь.
– По воинским званиям что-то можешь сказать?
– Никак нет. Они все одеты одинаково – в пятнистых маскировочных костюмах и кирзовых сапогах.
– Вооружение?
– У азиата снайперская винтовка, у остальных автоматы ППШ. Стоп! Вспомнил! У одного из автоматчиков есть пистолет в кобуре! Как это я сразу не вспомнил? У радиста – рация. Ее не спутаешь с обычными вещмешками.
Отпустив солдата, полковник задумался. Потом вызвал заместителя подполковника Хартманна и ввел его в курс дела.
– Разведгруппа в таком глубоком тылу? – удивился тот. – Значит, они точно не охотятся за «языком». Тогда для чего они здесь?
– Это нам и предстоит выяснить. Я полагаю, брать их пока рано. Возьмем их на обратном пути. Срочно отправьте группу майора Зальдера на их поиски. Впрочем, я сам проинструктирую их.
Группа майора Зальдера, состоящая из опытных охотников и бывших горных стрелков, отправилась за разведгруппой Шадрина. Вскоре они настигли ее и стали за ней наблюдать.
Но за то время, пока немцы шли по следам группы, разведчики успели сходить в город и забрать из тайника портфель с разведданными и оставить в тайнике письмо для берлинского резидента.
– Ну что, товарищ капитан, – спросил Казанцев, – все складывается, как надо? Мне всегда везет!
– Не говори: «Гоп», – серьезно ответил капитан. – Чтобы не сглазить.
Группа начала движение назад, к линии фронта. Уже на первом привале Мишка Белов, широко улыбаясь, сказал:
– Командир, за нами следят. Как минимум с двух сторон.
Капитан насторожился. Сагатбек Керимбаев скороговоркой подтвердил.
– Я тоже заметил и собирался предупредить вас.
– И кто же это? – так же улыбаясь, чтобы не вызвать подозрение у немцев, переспросил Шадрин.
– Немцы, конечно, – хмыкнул Хрипатый, – но не обычная пехота. Обуты они в ботинки, окованные железом, одеты в маскировочные костюмы. Половина из тех, кого я видел, вооружены снайперскими винтовками.
– Значит так, сохраняем спокойствие и делаем вид, что мы их не видим, и выдвигаемся. Бойцы, быть готовыми к бою в любую секунду. Выходим через минуту.
Тут к командиру подошел рядовой Тудыхата, который находится в дозоре.
– Командир, нас обложили со всех сторон.
– Я уже знаю. Попытаемся прорваться, – злясь на самого себя, ответил Шадрин.
Злится он из-за того, что группа попала в окружение, и как командир считает, что это произошло по его вине. Впрочем, минутная растерянность уже прошла.
– Товарищ капитан, – спросил сержант Иволгин, – может, пора разделиться на две группы?
– Прорвемся, тогда и разделимся. За мной.
Разведчики неспеша направились на восток. Растительность вокруг них довольно редкая, поэтому немцы пока не торопятся взять их. Капитан Шадрин стал медленно успокаиваться. Через два километра Михеев остановился и прислушался.
– Никак железная дорога впереди?
– Точно, – согласился с ним Казанцев, – товарищ капитан, поспешим?
Они вышли к железнодорожному полотну и услышали, что с запада приближается поезд. Группа залегла в высокой траве. Когда поезд поравнялся с разведчиками, они запрыгнули на ходу на поезд. Теперь можно перевести дух.
Командир зондеркоманды майор Зальдер закричал радисту:
– Немедленно сообщи об этом остальным группам! Пусть они срочно выдвигаются к железной дороге! Русские не будут ехать на поезде до линии фронта. Думаю, они нас заметили.
Только проехав километр, капитан окончательно убедился, что группе удалось избежать опасности. Поезд оказался с боеприпасами. Капитан Шадрин обрадовался.
– Ну что, убьем сразу двух «зайцев?»
– Каких еще зайцев? – не понял Густав Абендрот.
– Взорвем эшелон и какой-нибудь железнодорожный мост!
– Вот это дело, – обрадовался Михеев. – Товарищ капитан, разрешите приступить к минированию?
– Приступайте!
Когда Тудыхата и Михеев заминировали два вагона со снарядами, группа перебралась поближе к паровозу. Вскоре впереди показался мост через реку Вязьму.
– Вот и славно. Слушайте меня внимательно. Как только паровоз переедет на другой берег реки, отцепляем часть состава, а сами прыгаем с поезда. Дальше пойдем пешком.
Все произошло так, как сказал командир. Часть состава отцепили, и вагоны, замедляя ход, покатились обратно к мосту. От взрыва гранат, привязанных веревками, взорвались боеприпасы, одна бетонная опора и один пролет моста.
– Это мы удачно в поезд сели! – радуется Хрипатый.
Группа спрыгнула на ходу с поезда, вошла в лес и направилась на восток. Три часа они шли практически без отдыха, а потом снова оказались в плотном окружении.
– Немцы, – доложил сержант Иволгин, – почти везде. Нас они еще не обнаружили, но кольцо вокруг нас сжимают все плотнее и плотнее.
В этот миг стал слышен лай немецких овчарок. Собаки учуяли разведчиков и рвутся с поводков, чтобы быстрее добраться до них.
– Отходим к железной дороге, – принял решение командир.
Разведгруппа дошла до самого полотна, когда их настигла зондеркоманда майора Зальдера. Немцы сразу открыли прицельный огонь. Первым мертвым упал здоровяк Казанцев. За ним – Вебер, Абендрот и Тудыхата. Керимбаев стал стрелять по немцам.
– К бою! Довженко! – закричал капитан Шадрин. – Готовь рацию!
Бойцы успели перебежать через железнодорожное полотно и залечь за ним, когда к ним подъехал грузовой поезд, двигающийся на восток. Капитан тяжелым взглядом обвел подступы к железной дороге.
– Ну что, – увидев, как к ним со всех сторон приближаются немцы, сказал командир, – похоже, нам отсюда уже не вырваться. Довженко, что там со связью?
– Готово. Только шифровать и передавать времени нет, – мрачно ответил радист.
Затихли убитые Иволгин и Михеев. Керимбаев вдруг с полной ясностью осознал, что это конец. Он прекратил стрельбу и подполз к капитану.
– Товарищ командир, на пункте связи есть мой земляк – Куат Азимов. Если он сейчас там, я могу передать ему информацию открытым текстом на казахском языке.
– Давай.
Капитан Шадрин привстал и метнул портфель на платформу проходящего поезда, потом рухнул на землю лицом вниз, сраженный пулей.
– Сагатбек! Третья от конца, – крикнул Хрипатый, отстреливаясь короткими очередями. – Всего вагонов и платформ пятнадцать!
Керимбаев на казахском языке доложил о том, что разведданные едут на восток в товарном эшелоне на третьей от конца платформе, а также о том, что группа уничтожена.
Он повторил сообщение еще один раз, прежде чем погиб. Мишка Белов и Довженко были убиты одновременно с ним.
К ним осторожно подошли майор Зальдер и его бойцы.
– Осмотрите все вокруг и тщательно обыщите убитых, – приказал майор. – Эх, жаль, не удалось никого взять живыми.
Однако ничего заслуживающего внимания они не нашли, о чем командир зондеркоманды доложил полковнику Абелю.

*  *  *
Начальник разведки Западного фронта торопливо вошел в кабинет начальника штаба фронта. Вид у него озабоченный.
– Случилось чего? – обеспокоенно приподнял бровь начштаба.
– Так точно, Владимир Сергеевич. Группа капитана Шадрина уничтожена в полном составе.
– Как уничтожена? Это точно? А разведданные?
– Портфель с документами они забросили в проходящий товарный поезд, на третью платформу от «хвоста» поезда.
Начштаба в сильнейшем волнении подошел к огромной карте, висящей на стене, и остановился перед ней.
– Какие предложения? – не оборачиваясь, спросил он.
– Выход один. Можно попытаться разбомбить эшелон нашей авиацией. Но стопроцентной гарантии нет.
– Кроме этого в случае успеха пропадет чрезвычайно важная разведывательная информация. Конечно, наш резидент теперь сможет воспользоваться помощью нового радиста, и передать информацию по рации, но кто знает, когда это будет? А время важно.
Генерал замер в раздумьях.
– Если немцы найдут портфель с документами и фотопленками, смогут вычислить нашего резидента. Этого допустить нельзя ни в коем случае. Нужно искать выход, он должен быть.
– Отправить еще одну разведгруппу мы просто не успеваем. Что остается?
Начальник разведки фронта на секунду заколебался.
– В этом районе действует довольно большой партизанский отряд. У нас с ними установлена связь. Как я не подумал о них сразу? Может, привлечь их?
Генерал долго не раздумывая, охотно согласился.
– Похоже, это единственный шанс. Немедленно связывайся с партизанами и держи меня в курсе. Постоянно! И помни, партизанам надо поторопиться.
– Слушаюсь, товарищ генерал!

*  *  *
В это же время полковник Абель совещается со своими заместителями и командиром зондеркоманды майором Зальдером.
– Странная какая-то это была разведгруппа, – говорит полковник. – Проникли так глубоко на нашу территорию, но никаких разведданных не собирали. Ни в один населенный пункт по докладу майора Зальдера не заходили. Ничего не взорвали.
– Кроме железнодорожного моста и эшелона с боеприпасами, – напомнил майор Краузе, но полковник отмахнулся от его слов.
– Это, скорее всего, случайность. К тому же мост не очень-то сильно и пострадал – поврежден один пролет и одна опора, так называемый «бык». Если бы вагоны взорвались раньше, мост бы вообще не пострадал. Нет, не ради этого они пробрались к нам.
– Полностью согласен с вами, господин полковник, – сказал подполковник Хартманн. – Была у этой группы какая-то другая задача. К тому же их было десять человек. По факту это две полноценные разведывательно-диверсионные группы.
– Пройти незамеченными легче, если группа небольшая, – согласился Краузе, – а они прошли на такую глубину вдесятером!
– Все это весьма странно. Да, – вспомнил полковник, – а что там с их сеансом радиосвязи?
– Они говорили открытым текстом, но на каком-то непонятном языке. Отвечали им на том же языке. Расшифровать разговор пока не удалось. У рации убили азиата, хотя по оружию он снайпер.
Полковник Абель задумался.
– Что такого важного они могли сообщить своему командованию? Доложили о провале операции и гибели группы? При них нашли взрывчатку?
– Никак нет, – четко доложил майор Зальдер. – Мы обыскали все, каждый дюйм местности. Думаю, диверсии в их планы точно не входили.
Полковник стал рассматривать карту местности, словно увидел ее впервые.
– Я много думал об этой ситуации и у меня есть только одно объяснение. Русские с кем-то встретились или просто забрали в условленном месте что-то важное. Вероятнее всего – это разведывательная информация, собранная другими разведчиками.
– Важная развединформация, – вставил Хартманн. – Думаю, это что-то осязаемое – фотопленки или документы.
– И я того же мнения. Вопрос в том, куда русские дели эти данные? Уничтожить их они не могли.
– Так точно, господин полковник, – заверил майор Зальдер. – Они бы просто не успели.
– Тогда, где она?
– Разрешите? – спросил майор Краузе. – Чисто теоретически я вижу две возможности. Первая: они взорвали эти осязаемые данные вместе с эшелоном боеприпасов.
– Но зачем? Они тогда были уверены, что оторвались от нас и, что им ничего не угрожает. Для чего в такой ситуации избавляться от важной информации? Нелогично.
– Согласен. Это я просто рассуждаю теоретически. Так сказать, оцениваю их возможности. На связь они вышли только во время боя, так? Значит, передать информацию по рации они не могли.
– И какая вторая возможность?
– Они просто спрятали эти документы или пленки. Может, в дупле какого-нибудь дерева или закопали в земле по пути их следования. Точнее по пути отступления.
Полковник Абель сразу ухватился за эту идею.
– Майор Зальдер, пройдите весь путь русских от железной дороги, где вы их уничтожили по всему пути их следования. Внимательнейшим образом все осмотрите. Вы все бывалые охотники, надеюсь, вам повезет.
– Слушаюсь, господин полковник!

*  *  *
Командир партизанского отряда Дарьин Иван Михайлович получил срочное сообщение из штаба партизанского движения. Ознакомившись с его содержанием, он тут же вызвал начальника разведки.
– Возьми, Петр Тихомирович, прочти.
Когда тот прочел донесение, командир нетерпеливо спросил:
– Как думаешь, кого на такое дело можно послать?
– Иван Михайлович, разве нельзя просто взорвать этот эшелон? И всего делов!
– В том-то и дело, что нельзя. Важная и срочная информация в том портфеле. Ее приказано во чтобы-то ни стало найти и передать за линию фронта.
– Ну ладно, взорвать нельзя, так давай, пустим поезд под откос? И уже после этого обыщем? Шанс!
– А если фотопленки от этого пострадают? Нет, это предложение тоже не подходит. Нужно обыскать поезд на ходу.
– Целый поезд? – удивился начальник разведки. – Это сколько же нужно людей и времени?
– Все, времени на разговоры больше нет. Выступаем всем отрядом к «железке», а там видно будет.
Партизаны успели вовремя и на ходу двое ловких бойцов запрыгнули на поезд. Они пробрались на третью от «хвоста» платформу, тщательно обыскали ее, но портфеля не нашли. Так ни с чем они и вернулись к партизанам, которые ждут их в лесу.
– Вы хорошо смотрели? – сильно волнуется командир. – Но этого быть не может!
Начальник разведки громко спросил:
– Хлопцы, может, кто из вас из любопытства посчитал, сколько вагонов в этом треклятом поезде?
– Дядя Петя, – отозвался пятнадцатилетний Жора Калмыков, – я посчитал. Так, от нечего делать.
– Сколько вагонов? – с надеждой спросил командир отряда.
– Восемнадцать.
– Точно? Тогда это все объясняет! – радостно сообщил командир отряда. – В сообщении говорится, что в эшелоне было пятнадцать вагонов и платформ!
– Так, может, это вовсе не тот поезд?
– Да тот, тот. Просто к нему прицепили три платформы, и нужная нам теперь не третья, а шестая с «хвоста!»
– И что теперь делать?
– Он точно остановится на станции. Значит, нужно обыскать его прямо там. Отряд! Слушай мою команду! В походную колонну!
Партизаны быстро добрались до околиц городка, где на станции стоит поезд. Город переполнен немецкими и итальянскими войсками.
– Взрослым идти нельзя, – рассматривая в бинокль станцию, сказал начальник разведки. – Им на станцию никак не пройти. К счастью, нашему поезду меняют паровоз, так что время у нас есть.
– Может, завяжем бой, чтобы отвлечь внимание немцев на себя? – предложил командир отряда.
– Нет. Они еще больше усилят охрану. Пацанам надо идти. На них внимание обращать если и будут, то однозначно меньше, чем на взрослых.
– Похоже, ты прав. Зови мальчишек.
В отряде их много, но командир выбрал четверых, которые невысокие, худые и выглядят даже моложе своих лет.
– Тихон Плетнев, Васек Трубецкой, Жора Калмыков и Гришка Дахно, выйти из строя! Слушайте приказ, ребятки. Видите второй от леса состав? На шестой от конца платформе должен быть парусиновый портфель, а в нем документы и фотопленки. Нужно его найти и принести сюда. Старший среди вас – Жора Калмыков.
– Иван Михайлович, а если портфеля там нет?
– Должен быть. Но если на шестой платформе его не окажется, надо обыскать все остальные. В случае чего отряд поддержит вас всеми силами. Найдете – покажите его, мы за вами будем все время наблюдать.
Оставив оружие, мальчики направились на железнодорожную станцию. Поскольку эшелон не воинский, охраняют его не очень старательно. Мальчишкам удалось незаметно проникнуть на станцию и влезть на шестую от конца поезда платформу.
– Внимательнее глядите, – требует Жора Калмыков, которого командир назначил старшим группы.
– Есть! – радостно сообщил Гришка Дахно. – Вот он, миленький!
Он чуть не танцует от радости. Гришка осторожно выглянул поверх борта платформы и, убедившись, что никто из немцев на него не смотрит, поднял портфель над головой.
Начальник разведки увидел это в бинокль и радостно воскликнул:
– Есть! Иван Михайлович, нашли!
– Ну, слава богу! Теперь выбраться бы пацанам удачно. Может, отвлечем внимание немцев стрельбой?
– Только, если в этом возникнет необходимость. Ждем.
В отвлечении внимания необходимости не возникло – мальчишки вернулись быстро, благополучно, и вручили портфель командиру отряда. Теперь они несмело переступают с ноги на ногу.
Командир отряда, не скрывая волнения, открыл его и проверил содержимое.
– Ну что, Иван Михайлович, оно?
– Оно, Петр Тихомирович. Оно! Радиста сюда!
Прямо от железнодорожной станции партизанская рация вышла в эфир, отправив за линию фронта радостную новость о том, что портфель с разведданными найден. После сеанса связи партизанский отряд спешно убыл на свою постоянную базу.

*  *  *
Вскоре полковнику Абелю служба пеленгации доложила о выходе в эфир партизанской рации.
– Прямо со станции? – ахнул полковник абвера. – Вот это наглость! Любопытно, что партизаны забыли на станции? Они взорвали что-нибудь? Вступали в бой с нашими войсками?
– Никак нет. Кроме этого, радиосеанса они вообще никак себя не проявили.
– Ну, и какие у кого будут мнения по этому поводу?
– Удивляет то, что партизаны так рисковали, выходя на связь с центром практически со станции, – задумчиво ответил майор Краузе. – Похоже на то, что они поспешили доложить о выполнении какого-то важного, неотложного задания.
– Майор, езжайте на станцию и попытайтесь понять, что их там могло заинтересовать. И не теряйте времени, отправляйтесь прямо сейчас. Господин Зальдер, я буду рад, если вы и ваши люди составите Краузе компанию.
– Слушаюсь, господин полковник!
Полковник Абель дождался майоров только на следующее утро. Он уже закончил завтракать и пил кофе, когда они прибыли.
– Разрешите, господин полковник?
– Ну что, есть хоть какая-то ясность?
– Так точно. На станции находился тот самый эшелон, который проехал мимо русской разведгруппы во время их последнего боя.
– Значит, разведчики забросили пакет с документами на поезд, а партизаны его нашли и забрали? Признаться, неожиданно.
– Господин полковник, может, начнем контрпартизанскую операцию? Если пакет еще у них….
– Ночью к партизанам прилетал самолет с «большой земли» и, я уверен, что летчику передали портфель с разведданными. Самолет сбить не удалось. В общем, в этот раз переиграли нас русские вчистую.
Полковника абвера разбирает злость от того, что его оставили с носом.

*  *  *
В кабинете начальника штаба Западного фронта зазвонил телефон правительственной связи. Генерал быстро снял трубку.
– Слушаю, – хрипло ответил он.
В телефоне зазвучал мягкий голос Сталина.
– Чем порадуешь, Владимир Сергеевич?
– Разведданные из Берлина у нас товарищ Сталин. Самолет с ними вылетит в Москву через двадцать минут.
– Это очень хорошо. Ваши разведчики большие молодцы. Подумайте там с товарищами, как их наградить. Почему молчишь?
Слышно, что Сталин явно доволен ответом.
– Некого награждать, товарищ Сталин. Разве что посмертно.
– Что, все погибли?
– Так точно.
– Значит, наградите всех посмертно, – жестко приказал Сталин и отключился.
Генерал положил трубку, подошел к окну, расстегнул ворот кителя, засунул руки в карманы галифе и надолго замер.