Глава5. Тебе посодют, а ты не воруй!

Все события вымышлены, совпадения случайны!

Очередное воскресенье.

Заступаем с Костей  на сутки.

Переоделись, ознакомились с графиком наших дежурств на воротах и пульте, заварили чай и развалились на лавочке под старой грушей погреть молодые косточки на утреннем солнышке.

Вдруг от ворот донеслась  команда «Смирно!».
- Кого ещё чёрт принёс?! - выругался Эдуардыч.

Мы быстро поставили кружки с чаем на лавочку и тихонько выглянули из-за угла бокса посмотреть на пришельцев.

Мимо дежурного на воротах, не как обычно пролетел, а медленно прошёл начальник ВПЧ майор Приходченко.
За ним также медленно и солидно двигалась толстая кладовщица и завхоз по кличке Колобок.

Понятно, что спортсмена Колобком не назовут.  Пропитый насквозь мужичок,  с огромным пивным пузом, в солдатском хб, подпоясанным солдатским ремнем растянутым на всю возможную длину и скрывшимся впереди под свисшим животом.

Вся ценность Колобка была в том, что он присматривал за всевозможным барахлом майора Приходченко, которое тот тянул со всех находящихся в сфере его контроля предприятий, заводов, магазинов и просто частных лиц.

Практически, каждый день начальник ВПЧ привозил, приносил, притаскивал что-то типа краски, дсп, досок, металлического проката, каких-то железяк или чего-то упакованного в коробки и рассовывал это по боксам, ангарам, под крытыми навесами, огороженными рабицей.

Колобок всё это аккуратно сортировал, складировал, записывал в тетрадочку и закрывал на замки. Майор Приходченко, как правило, контролировал процесс складирования лично, ставил на закрытые замки личную печать и со спокойной душой отправлялся отдыхать домой.

Толстая кладовщица была вылитой старухой Изергиль.
Тучная, вечно обмотанная поперек туловища пуховым платком, даже летом,  с выцветшей косынкой на жирных волосах, сидевшей прямо на оправе чёрных очков с толстыми стеклами. Издали она была похожа на Тортилу.

Делегация из этих трёх покемонов, проследовала через КПП прямо к зеленой бочке со «стратегическим»  запасом бензина, которая располагалась на двух бетонных блоках прямо посередине  плаца.

Неизвестно откуда взялась эта бочка и кому, на самом деле, принадлежал бензин в ней.

Приходченко говорил, что это имущество ВПЧ, но никто не верил.

Сама бочка, снятая когда-то с допотопного молоковоза и топорно закрашенная в цвет хаки, напоминала бочку из мультика «Ну , погоди!», где волк шарил рукой в воде, пока его не укусила щука.

Её круглая горловина, возвышалась над самой цистерной сантиметров на 20, и сверху прикрывалась круглой крышкой , прикреплённой к горловине громадной петлёй, как на амбарных воротах.
Закрывалась крышка толстой пластиной, которая имела дырку посередине, в которую пролезала металлическая скоба толщиной в палец. На скобу был навешен огромный висячий замок переплетенный шнурком, который был прилеплен на деревянную плашку куском пластилина.

На пластилине стоял оттиск личной печати Приходченко.

Поскольку бочка стояла посередине площади. Солнце её палило нещадно.

В особо жаркие дни мы к ней и подходить боялись - вдруг рванёт!

Чтобы бензин не испарялся, Приходченко с Колобком тщательно подкладывали на край горловина пористую резину и придавливали её крышкой.


Бочкой пользовался лично сам майор. В стране тогда с бензином, как и со всем остальным, были проблемы. Точнее - бензина просто не было.

Автомобилисты выкручивались, как могли: пробирались на крупные АТП за взятки к их внутренним АЗС, покупали у перевозчиков ведомственные талоны на бензин.

Широко распространились стихийные рынки спекулянтов на обочинах.  Эти бензин возили на своих легковушках с прицепами из соседней области в канистрах.

При этом бензин всегда был 76-м. Но, если нужен был 95-й, то отважные продавцы извлекали из-за пазухи стеклянные пробирки, закрытые пробочками, в которых находился тетраэтилсвинец - катализатор, повышающий октановое число.

Тетраэтилсвинец - сильнейший яд. Но продавцы смело вытаскивали пробочки из пробирок зубами и вливая один кубик этой отравы на 10 литров бензина, легко получали чуть ли не бензин авиационного качества.

Заправив свою машину, майор Приходченко, в присутствии Колобка и толстой кладовщицы, втыкал в бочку мерный щуп и фиксировал, сколько оставалось в ёмкости бензина.

Цифры Колобок тщательно записывал в тетрадочку.
Потом подкладывалась резиночка, продавливалась крышечка, потом вешался замочек и ставилась майорская печать.

Только вот незадача. Каждый раз, вскрывая в присутствии уважаемой «комиссии» бочку, майор обнаруживал недостачу уровня бензина в пять сантиметров!

В этот момент он начинал беситься, кричать, пинать Колобка сапогом в его толстый зад, что тот плохо уплотнил горловину и бензин опять испарился.

Толстая кладовщица в этот момент втягивала голову в плечи, как черепаха в панцирь и сверкая толстенными линзами очков, как балерина семеня сжатыми ножками, старалась заползти майору за спину.

Эти танцы всегда выглядели одинаково: орущий майор отпускающий поджопники Колобку, Колобок, уворачивающийся от пинков скачками вокруг цистерны и кладовщица, следующая тенью за спиной майора.

Проведя, все замеры и вдоволь наскакавшись, «высокая комисси» фиксировала остаток и убывала на отдых, каждый в свою нору.

Все пожарные ездили на работу на машинах.
Мы с Костей были не исключением. Я приезжал на отцовской 21-й Волге, забирая друга из общежития.
Все нуждались в бензине.

Десятки раз все бойцы караула, в отсутствии начальника, ползали вокруг этой бочки и пытались придумать способ, как добраться до бензина.

Никому не удавалось. А тем не менее - бензин испарялся!!

В этот раз, усевшись опять на лавочку под грушей и отхлебывая чаёк мы с Костей задумались, как такое может быть?

Бочку мы неоднократно обследовали сами. Дырку  в ней проковырять невозможно - все бока и днище на виду. Замок снять можно, но печать не подделаешь.

- Не верю я, Викторыч, что бензин испаряется, - задумчиво промолвил Костя.
- Каждый раз в нашу смену и каждый раз на пять сантиметров, - поддержал я разговор.

- Кто-то ворует бензин! Но как?!! - озадачился Костя.

- Бензин можно слить только ночью, - сказал я.
- Нужно посмотреть кто ночью на воротах дежурит, - промолвил Костя и, допив чай, потянул меня за рукав в сторону караульного помещения.

Изучив график дежурств мы обнаружили, что всегда на ворота ночью заступил Козёл в 2:00, а следом, в 4:00 его сменял Суходол.

Мы с Костей переглянулись.
- Ты думаешь о том же, о чём и я?! - спросил я друга.
Тот молча кивнул головой.

В два часа ночи сделав вид, что идем спать в комнату отдыха, мы тихонько спетляли из караулки и, зайдя за боксы, залезли на крышу ангара с пожарными машинами.

Тихонько расположившись на ещё теплом от солнца рубероиде, мы стали ждать.

Цистерна была, как на ладони. Больше того, её освещал мощный прожектор.

В 2:15 прожектор вдруг погас.
Цистерна ушла в тень, но хорошо просматривалась на фоне  фонарей, расположенных по периферии площади на боксах.

Две тени с канистрами отделились он караулки и тихонько направились к цистерне.

Не надо было гадать, кто это был: один силуэт высокий и худой,  второй - низкий и толстый.
Пат и Паташон!
Мы переглянулись с Костей и в темноте наши зубы сверкнули белоснежными улыбками.

Мы затаили дыхание, боясь шевельнуться. Ночь была тихой и безветренной. Любой звук отражаюсь от боксов гулко звучал эхом по части.

- Как?! Как они возьмут бензин?! - думали мы, не представляя решение.

Подойдя к бочке, Козёл с Суходолом аккуратно поставили  на асфальт две канистры. Суходол достал из кармана деревянный клинышек и тихонько стал забивать его в петлю крышки горловины.

Оказалось, петля имела небольшой люфт. Крышка на петле приподнялась на сантиметр. Этого было достаточно, чтобы Козёл засунул в щель тонкий шланг.

Отсосав бензин, Козёл воткнул свободный конец шланга в канистру и  расхитители направились в будку дежурного у ворот.

Мы продолжали наблюдать.
Видно, время было рассчитано бойцами точно. Минут через тридцать, они сменили канистры. Козёл поднял ту, что наполнилась и потащил её к своей «Копейке».

Тут над частью, как голос с небес прозвучал Костин бас:
- Вот видишь, Виктрыч, куда бензин девается! А майор наш, дурачок, всё резинки меняет!

Мы уже не прятались а стояли на краю крыши в полный рост.

Эхо от Костиного голоса, многократным отражением ещё гудело над частью.

У Козла с перепугу подкосились ноги!
- Тише! Пацаны! - взмолился он.
- Тебя посадют, а ты не воруй!!! - подражая голосу Папанова громко заговорил я.

Эхо опять разнеслось в ночной тишине.
- Пацаны! - чуть ли не падая на колени, взмолился Козёл,  - Не шумите!

- Стойте на месте! - сказал  строго вниз Костя и мы пошли слезать с крыши.

Пока мы шли, Козёл с Суходолом успели посовещаться и сразу протянули нам опять две мятые пятирублёвки.

- Ты эти пятирублёвки специально для нас, что ли носишь?! - спросил я смеясь, - у тебя что, других денег не бывает?
Лицо у Козла вытянулось:
- А сколько надо?! - перепуганно спросил он хлопая глазами.

- Ты, наверное, совсем дурачок, Козёл! - подключился Костя.
- Майор на слюну изошёл не понимая куда бензин испаряется. Да он нам за раскрытие этого преступления премию выпишет. Да ещё и благодарить будет личным примером!

- И не вонючие пять рублей! - промолвил я, - Вы тут, поди, уже тонны две успели испарить? - я засмеялся.

- Пацаны! - опять заскулил Козёл, - не сдавайте! Мы же с вами одна команда!
- Ты опять дурак, что ли ?! - зло оборвал я его, - Мы с вами на воровство не подписывались.

На Козла было больно смотреть. Его брови сложились домиком как у Пьеро. Казалось он вот-вот заплачет.

- Ладно! - вдруг выдвинулся вперёд, молчавший всё время Суходол, - Чего хотите?!

- Этот бензин, - Костя показал пальцем на канистру, которую тащил Козёл, - уже твой?!  Правильно?!
Козёл молчал, напряженно соображая, куда Костя клонит.

- Канистра твоя?! - рявкнул на него Костя.
- Моя, - проблеял Козёл.
- Значит и бензин в ней тоже твой! Правильно?

Наклонившись, Костя впёрся тяжелым взглядом прямо  Козлу в переносицу.

Козёл перепугано кивнул головой.
- Думаю, за наше к тебе хорошее отношение, ты с радостью пойдёшь и зальешь эту канистру вон в ту машину, - Костя указал на мою Волгу.

- Да вы что, пацаны?! - заскулил Козёл, - заметно же будет!
- Что заметно?! - строго спросил Костя.
- Если три канистры с бочки слить, - промямлил Козёл.

- А кто тебе сказал, что нужно бензин с бочки нашего дорогого начальника ВПЧ сливать?!

- Костя опять навис над Козлом.
- Воровать нехорошо!!! - он поднял палец к небу.

- Просто каждое наше дежурство, ты будешь сливать из своей канистры бензин в эту машину, в благодарность за наше к вам хорошее отношение.

Мы повернулись и пошли спать.

Утром я увидел по датчику топлива, что бензина в баке прибавилось.
Угрызений совести мы не испытывали.
Вор у вора дубинку украл.

Жить нам, студентам, стало легче. Во всяком случае кататься между учебными базами в институте мы могли теперь не на трамвае.

Крика, правда, в части стало больше, когда «высокая комиссия» вдруг обнаружила, что испарение бензина в цистерне достало 7,5 см!

А надо тщательнее крышку резиной уплотнять…