Цунами

Цунами. Рассказ второй.

13 июля началось, как обычный летний день в Токио. На узких улицах района Сэтагая, где жил двадцатилетний студент Харуто Ямада, утро было жарким и душным. Ветер, пахнущий раскалённым асфальтом и свежими булочками из местной пекарни, лениво колыхал шторы в его комнате. Харуто, сидя за ноутбуком, лениво пролистывал новости. Он готовился к вечерней смене в кафе "Дотторе", где подрабатывал баристой, чтобы помочь матери, пока учился в университете Мэйдзи.

На экране замелькало что-то тревожное, заголовок на английском языке, сопровождаемый кадрами огненного неба.

 — Что происходит, не понимаю.

"Извержение супервулкана Йеллоустоун. США охвачены хаосом".

Харуто не был особенно силён в английском, но хватило даже автоматического перевода, чтобы понять суть. Видео, прилагавшееся к статье, показывало ужасающую картину. Чёрные облака пепла, вздымающиеся ввысь, словно гигантский смерч, поглощали всё на своём пути. Люди в панике бежали по улицам американских городов, машины стояли в бесконечных пробках, а радио вещало о необходимости эвакуации.

 — Супервулкан? — пробормотал Харуто, чувствуя, как его сердце сжимается от странного предчувствия.

Он быстро свернул окно браузера и открыл японский новостной портал "NHK". Там ещё не было подтверждений, но тревожные сообщения начали появляться одно за другим.

И вдруг — резкий электронный сигнал оповещения. Его смартфон, лежащий на столе, завибрировал, издавая пронзительный звук, который не оставлял сомнений. Это было экстренное предупреждение. Парень схватил телефон. На экране высветилось:

"Цунами. Срочная эвакуация. Высота волн — до 30 метров. Районы: Токио, Канагава, Тиба. Время приближения: 20 минут".

 — Чёрт! — выдохнул он, вскочив с места.

В голове мелькнула лишь одна мысль: "Мама!"

Было это следствием Йеллоустоуна, или чудовищное совпадение, парень сказать не мог. Возможно, извержение супервулкана вызвало подводное землетрясение, которое, в свою очередь, породило гигантскую волну цунами, идущую на Токио. Тем не менее, риск огромный, поэтому не следовало медлить.

***

Дом Ямада находился всего в пяти минутах ходьбы от кафе Харуто. Это была старая двухэтажная постройка с деревянными ставнями, окружённая крошечным садиком, где мать Харуто, Акико, выращивала цветы. Она работала в библиотеке неподалёку, но сегодня, к счастью, была дома.

Харуто выбежал на улицу. Горячий воздух прилипал к коже, но он едва замечал это. Вокруг уже начиналась паника. Люди с тревожными лицами выбегали из магазинов и офисов, не понимая, что делать. На углу улицы старик в рабочем фартуке пытался закрыть свою лавку, а молодая мать с ребёнком на руках, крича, звала кого-то по телефону.

Дорогу перекрыли машины, стоявшие хаотично. Кто-то сигналил, кто-то орал, а кто-то просто стоял в оцепенении.

Добежав до дома, Харуто ворвался внутрь.

 — Мама! Где ты? — выкрикнул он, задыхаясь.

Акико вышла из кухни, вытирая руки о полотенце.

 — Что случилось? Почему ты бежишь?

 — Цунами, — быстро ответил он. — Нам нужно немедленно уходить! Тридцать метров!

 — Но ведь не бывает таких больших волн… — начала она, но взгляд сына заставил её замолчать.

 — Пожалуйста, мама, собирайся. У нас мало времени.

Она кивнула, и через минуту они уже выбегали на улицу.

***

Дороги оказались переполнены. Люди спешили к ближайшим возвышенностям, к больницам и паркам, но машин становилось всё больше, создавая хаос. Харуто знал, что храм Дзёфуку-дзи, расположенный на холме, был их лучшим шансом. При том, не так уж и далеко.

Они пробирались через толпу. Кто-то толкал тележку с вещами, кто-то тащил детей на руках, а кто-то, не выдержав, просто падал на колени, молясь.

 — Пропустите! — выкрикнул мужчина в деловом костюме, расталкивая прохожих.

Его лицо было белым от ужаса.

 — Пропустите!

Отовсюду слышались крики и плач. Вдруг, где-то неподалёку, раздался звук разбитого стекла. Толпа перевернула торговый автомат. Люди выхватывали бутылки с водой, не обращая внимания на протесты продавца.

 — Зачем они это делают? — спросила мать.

 — Я не знаю, — тряхнул головой сын. — Может, они обезумели.

Они добрались до крутой тропы, ведущей к храму. Взглянув наверх, Харуто увидел вереницу людей, спешащих к святилищу. Он почувствовал, как его мышцы горят от напряжения, но продолжал тащить мать за руку.

Когда они, наконец, поднялись на вершину, перед ними открылся вид на город. Толпа у храма была просто огромной. Не одна сотни людей, сбившихся вместе, молча смотрели на горизонт, где с каждой минутой поднималась гигантская стена воды.

 — Это невозможно… — прошептала Акико, прижимаясь к сыну.

Рядом жутко завопили, но множество глаз смотрело вдаль, поражённые масштабом катастрофы.

***

Исполинская волна ударила через несколько минут. Она накрыла прибрежные районы с оглушающим ревом. Высотные здания исчезали под массой воды, словно песочные замки. Метро затопило, автобусы, машины — всё смело на своём пути. Корабли, стоявшие в портах, словно игрушки, врезались в небоскрёбы, разбивая фасады.

Харуто смотрел, как вода поглощает улицы Токио. Там, где ещё недавно кипела жизнь, не осталось ничего, кроме хаоса и разрушений. Казалось, сама природа решила стереть город с лица земли.

Толпа у храма замерла. Никто не кричал, не двигался. Люди лишь стояли, как статуи, глядя на этот кошмар.

Когда первый удар стих, казалось, что шум воды, поглотивший какую-то часть города, оставил после себя звенящую тишину. Но это было обманчивым ощущением. Издалека доносились крики выживших, вой сирен и треск рушащихся зданий. Харуто стоял, как зачарованный, не в силах оторвать взгляд от того, что осталось от Токио. Его родной город, гигантский мегаполис, превратился в водяной хаос. Там, где раньше сверкали неоновые вывески и толпились люди, теперь была только грязная пена и обломки, с безумным количеством мёртвых тел.

 — Харуто… — голос матери вывел его из оцепенения.

Она сжала его руку так сильно, что пальцы побелели.

 — Мы должны помочь им, если сможем.

Парень кивнул, хотя внутри него всё сжалось от страха, от животного ужаса перед стихией. Быть может, волна придёт новая, и не одна. А он в тот момент будет внизу…

Толпа вокруг храма Дзёфуку-дзи начала приходить в движение. Люди метались. Кто-то пытался найти своих близких, кто-то просто стоял в ступоре. Вдруг рядом громко закричала женщина:

 — Помогите! Кто-нибудь! Моя дочь!

Харуто мгновенно обернулся. На склоне, ведущем к храму, мать пыталась поднять девочку лет десяти. Ребёнок был в крови, её нога странно вывернулась. Никто из толпы не спешил помочь. Все были слишком напуганы.

 — Я туда, — бросил Харуто, отпуская руку матери.

Он побежал вниз по склону, стараясь не поскользнуться на влажной земле.

 — Не двигайте её! — крикнул он женщине, подбегая ближе.

Парень присел рядом с девочкой. Её лицо было бледным, а губы дрожали. Харуто быстро осмотрел рану. Кость не торчала, но нога была явно сломана. Ей срочно требовалась медицинская помощь.

 — Нужны бинты! — повернулся он к женщине.

Она покачала головой, плача.

 — Ничего нет… Я не знаю, что делать…

Харуто снял свою футболку, оставшись в майке, и аккуратно порвал ткань на полосы. Он примотал ногу девочки к куску дерева, который нашёл неподалёку, чтобы зафиксировать перелом.

 — Нам нужно поднять её наверх, — сказал он, оглядываясь. — Здесь небезопасно.

Невдалеке один из мужчин, высокий и довольно крепкий, наконец решился подойти.

 — Я помогу, — коротко сказал он, поднимая девочку на руки.

Харуто побежал вперёд, расчистив путь через толпу. Когда они добрались до верха, девочку уложили под навесом у храма.

 — Спасибо тебе, — прошептала женщина, склонив голову в поклоне.

Но времени на благодарности не было.

***

К вечеру храм стал убежищем для тысячи людей. Толпа росла, и с каждым часом становилось всё очевиднее, еды и воды катастрофически не хватало. Харуто, вместе с несколькими добровольцами, начал разбирать обломки, которые прибило волной. Они нашли бутылки с водой, упаковки лапши быстрого приготовления и лекарства, когда спустились вниз, в разрушенные районы.

 — Делите поровну, — строго сказал один из мужчин, раздавая находки.

Но далеко не все были готовы соблюдать правила.

 — Дай сюда! — закричал молодой парень в грязной куртке, вырывая бутылку воды из рук женщины.

 — Ты что творишь?! — возмутился один из добровольцев, подбегая к нему.

 — Моя семья тоже хочет пить! — огрызнулся парень, сжимая бутылку.

Этого оказалось достаточно, чтобы началась потасовка. Люди, и без того на взводе, принялись толкаться и ругаться.

 — Хватит! — закричал Харуто, встав между ними.

Он сам не ожидал, что сможет перекричать людей. На мгновение все замерли.

 — Если мы начнём грызть друг друга, то никто не выживет! Делите еду и воду честно!

Удивительно, но его слова каким-то образом подействовали. Люди вздохнули, начали расходиться, хотя в их глазах всё ещё читалась тревога.

***

К ночи небо над Токио стало совсем чёрным. Редкие огоньки тех, кто пытался спастись на лодках, мерцали вдалеке, а также, уезжающие на автомобилях, желая покинуть город, отправившись подальше вглубь. Харуто сидел на ступенях храма, глядя на этот мрак.

 — Сынок, — тихо сказала мать, садясь рядом.

 — Да?

 — Ты спас сегодня девочку. Ты сделал больше, чем многие могли бы.

Он пожал плечами.

 — Мне просто повезло.

Она покачала головой.

 — Нет. Ты не позволил страху взять верх.

Глядя на темноту перед собой, Харуто вдруг понял, что это только начало. Завтра придёт утро, но оно не принесёт облегчения. Голод, жажда, болезни — всё это будет ждать их. Возможно, волна забрала тех, кому повезло больше.

"Но пока мы живы, мы должны бороться, " — подумал он.

Так началось "чёрное лето", время, когда Япония, как и весь мир, погрузилась в хаос. Миллионы умерли, миллионы ещё умрут. Но Харуто знал, что должен выжить — ради матери, ради памяти о том, каким был мир до катастрофы.