Каштанка. Глава. 48 Роман

Глава. 48                Буйная жизнь в тайге.



 В наши дни люди всему знают цену, но ничего не умеют ценить

Оскар Уайльд (16 октября 1854 года, Дублин — 30 ноября 1900 года, Париж) — английский писатель и поэт ирландского происхождения.


На лужайках от лёгкого ветерка колыхалась трепетная ветреница. Вдруг что - то мелькнуло на стволе черёмухи.

Осторожно подойдя к дереву, кошка увидела зверька похожего на белку, но с маленьким хвостиком и тёмными полосами на спине.

Зверёк не выразил никакого испуга, даже напротив, стал с любопытством разглядывать Каштанку.

Конечно, это был ловкий и пронырливый бурундук. Внезапно внимание кошки привлёк силуэт огромного лося – великана.

Кошка осторожно подкралась к густому ельнику и внезапно стала невольной свидетельницей волшебного и невероятного действа. На её глазах случилось чудо, чудо рождения живой души…

Лосиха, охая, как уставшая женщина после родов и вместе с этим радостно, втягивая носом воздух , фыркнула и вздохнула. Осмотрелась и вдруг стала поднимать своей мордой своего малыша…

Лосёнок был ещё мокрый и беспомощный, ошарашенный от яркого света, новизны ощущений и присутствия его в этом мире…

Наконец - то он, поднявшись на ноги, устоял, и мать тихонько начала подходить к нему и подсовывать его под свои опавшие бока к сосцам...

Он тыкался своей мордочкой, плакал, слабым голоском и фыркал от ароматного духа, столь родного и не знакомого для него… Наконец, он ухватил сосец и втянул в себя...

Лосиха, одобряюще фыркнула и замерла... Она стояла, как изваяние, только уши прядали и ловили, каждый звук .

Через короткое время она глубоко втянула воздух большими ноздрями, от чего – то вздохнула, облизала своего телка и стала его подталкивать в глубину оврага. Сама могучая природа шла к Каштанке навстречу, открывая свои загадки и тайны.

Но вот что – то насторожило лосиху и она, оставив телёнка в безопасном месте сотрясая землю мощными копытами, быстро ретировалась. Кошка осторожно направилась в сторону ельника.

За невысокими ёлочками покачиваясь на длинных ногах, стоял маленький лосёнок. Несуразно сгорбленный, он боязливо озирался по сторонам.

Вот пурпурным огнём зажглись кучковые облака, а от восходящей солнечной колесницы бога Гелеоса стало зарождаться утро долгожданного нового дня. Таёжная тропка бежала змейкой вдоль крутого оврага.

С одной стороны нависали над ней густой лапник кедрача с зелёными иголками и раскидистые липы, с другой под уклон оврага росло нескончаемое количество боярышника, шиповника и луговых трав.

Запах стоял густой, тягучий, голова кружилась от влажного воздуха оврага, волнения виденного и желания скорее придти на берег речушки Листвянки…

Неширокую в летнее время водную артерию весной в половодье было не узнать. Бурля и вспениваясь она грозно катила вскачь мутные волны, неистово гремела перекатами, выходя из берегов, затапливала прибрежные поляны и лужайки.

А по её раздувшемуся руслу быстрое течение несло, точно соломинки толстенные деревья, вырванные водной стихией на кромках двух берегов.

Вдруг, дорожка выбежала из тайги, и перед Каштанкой во всей своей красе засверкала водной гладью, Матушка - кормилица для местных жителей речка Листвянка. Здесь она достигала внушительной ширины, а противоположный берег упирался краем в Карасёвое озеро.

На высоком песчаном берегу выстроились в ряд корявые и большущие вековые сосны… Стволы были голые и причудливо извиты, от суровых уральских ветров и метелей.

На макушках росли раскидистые ветви. Они шумели, ветер не давал им покоя, и они вторили шуму речной волны.


Продолжение следует …