Частица красоты

Джон Китс (John Keats)
Частица красоты навеки радость
Ее очарование растет и никогда не канет в небытие;
И сохранит беседку тихую, мечтаний сладких час, здоровый сон, для нас и ровное дыхание.
А потому, венком ли по утру касаемся земли,
Уныние отринув, невыносимую нехватку натур учтивых в дни мрачные,
болезненные в каждом шаге,
Пути исканий: так, ни на что не озираясь, едва ли уловимый образ красоты,
рассеет пелену, всех мрачных дум.
Как солнце и луну, деревья старые и молодые затмили овечке робкой
во благо сомнительное; и таковы нарциссы, в цветущем мире, где живут они;
С прозрачными ручьями, охлаждающими тайно их в разгаре знойного сезона;
как среди леса борозда, заполоненная розы мускусной бутонами:
настолько грандиозным величие судьбы приписываем мощам мервых;
неиссякаем фонтан напитка красоты живительного,
Он проникает в нас из края райского.

A Thing of Beauty

A thing of beauty is a joy for ever:
Its lovliness increases; it will never Pass into nothingness; but still will keep A bower quiet for us, and a sleep Full of sweet dreams, and health, and quiet breathing.
Therefore, on every morrow, are we wreathing A flowery band to bind us to the earth, Spite of despondence, of the inhuman dearth Of noble natures, of the gloomy days, Of all the unhealthy and o'er-darkn'd ways Made for our searching: yes, in spite of all, Some shape of beauty moves away the pall From our dark spirits. Such the sun, the moon, Trees old and young, sprouting a shady boon For simple sheep; and such are daffodils With the green world they live in; and clear rills That for themselves a cooling covert make
'Gainst the hot season; the mid-forest brake, Rich with a sprinkling of fair musk-rose blooms:
And such too is the grandeur of the dooms We have imagined for the mighty dead;
An endless fountain of immortal drink, Pouring unto us from the heaven's brink.