Марксизм и революция не деревянных коней

Марксизм и революция не деревянных коней.

Характеризуя интеллектуальные созерцания Парменида как проявление истинного идеализма в его зарождении Гегель писал:

«…воззрение Парменида является скорее чем-то противоположным материализму, ибо последний состоит в том, что душа – деревянный конь внешних чувств…» («История Философии» 1)

Данное место имеет для нас интерес в связи с тем вопросом – насколько продвинулся материализм после Гегеля в развитии собственного учения и каким образом тезис о том, что «бытие определяет сознание, а не сознание бытие» коррелирует с вышеуказанным положением о «деревянном коне». Дело в том, что понимание духа, души или сознания как определяемых внешним предметом будь-то экономические отношения или медийные стимуляторы в качестве внешней определяющей это сознание силы, это и есть понимание внешних предметов в качестве всадника, а определяемой вещи-души в качестве лошади под седоком. В этой связи марксисты часто критиковали идеализм и философию Гегеля, предполагая, что Гегель не понимал силы воздействия внешнего мира на дух. Однако, что в настоящее время стало для многих вполне очевидным – в действительности, позиция Гегеля, безусловно всегда была в том, что в умозрительном мире самых «одеревенелых коней» кроме простой констатации действия мира на дух осуществляются и реверсивные, «контрбытийные» акты, или восходит идея – в некоторой перспективе – стать самим всадниками, прочно воссесть на хребет внешнего мира, то есть начать определять или господствовать над тем миром, который определял их как таких «деревянных коней». Гегель поэтому исходил из свободного духа, для бесконечных детерминаций которого есть понимание каждой из двух сторон: и оседлания духа внешней аффекцией мира и необходимости духу сделаться всадником внешнего мира.

Но может быть в таком случае политическая точка зрения Гегеля и точка зрения Маркса – тождественны? Отвечая на этот вопрос важно отметить, что необходимость не быть «деревянным конем» по отношению к внешнему миру видел уже и Маркс. Гегель же, будучи более дальновидным считал, что и объективный мир также не должен стать чем-то подобным лишь деревянной лошади, а должен стать коррелятивным освобожденному духу, который уравновешен, умиротворён и в то же время подвижен и интенсивен в себе.

То есть Карл Маркс в своей мысли, в отличии от своего учителя, видел весь мир интеркорректным некой простой и безразличной субстанции, Гегель же видел мир интеркорректным синергетической форме понятия, масса различий в которой не уничтожается, как в манифесте коммунистической партии, а бесконечно снимается через разлитую всюду интерактивную силу суждения:

«Целое есть покоящееся равновесие всех частей, и каждая часть его — своеродный дух, который ищет своего удовлетворения не по ту сторону себя, а имеет его внутри себя потому, что он сам находится в этом равновесии с целым. — Это равновесие, правда, может быть живым ТОЛЬКО благодаря тому, что в нем возникает неравенство, и правосудие возвращает его к равенству.» (Феноменология духа)

В энциклопедии философских наук Гегель писал, что в «Государстве» Платону не удаётся придать «идеальному обществу» истинную, бесконечную форму в силу того, что во времена Платона, в мысли ещё не взошла высшая форма идеи как «абсолютная интерсубъектность» или как равенство двух экстемпоральных субъектов:

«Платон, познав вместе со всеми своими мыслящими современниками испорченность демократии и недостаточность даже самого принципа ее, выдвинул на первый план субстанциальное, но оказался, однако, не в силах придать своей идее государства БЕСКОНЕЧНУЮ форму субъективности, скрытую еще от его духа.» («ЭФН» 3)

Гегель же со своей стороны знает эту идею – не так как её знали греки – в качестве абсолютной, удвоенной или осуществлённой сущности – а именно как субъективность («R»>=<«Я») – в качестве формы потенции всех темпорально-пространственных универсумов. И потому он показывает необходимость всех политических отношений как переход от пустого монизма к рециркулентной, синергетичной и интеркорректной высшему триединству форме:

«Нравственное царство таким образом в своем устойчивом существовании есть непорочный, никаким разладом незапятнанный мир. Точно так же его движение есть спокойное превращение одной его МОЩИ в другую, так что каждая сама содержит и ПОРОЖДАЕТ другую. Мы видим, правда, что он делится на две сущности, и их действительность делится; но их противоположность есть, напротив, ПОДТВЕРЖДЕНИЕ одной через другую, а там, где они непосредственно соприкасаются как действительные [сущности], их средний термин и стихия есть их непосредственное ВЗАИМОПРОНИКНОВЕНИЕ.» (Феноменология духа)

Высшая спекулятивная философия предполагает тем самым не только противодействие одеревенению и подчинению индивида в себе со стороны внешнего мира, и даже не только работу субстанциального контрвоздействия на угнетающий мир, но – самую тонкую пластификацию внешнего мира в кросскорреляции и трансдостоверности с высшей синергетической формой.