Картезианская методология анализа соц реальности

Сущность человека и общества как мыслящих существ может быть рассмотрена как методологическая установка.

Необходимо подчеркнуть, что по своему внутреннему логическому и смысловому резерву не исчерпала себя картезианская методология анализа сущности человека как существа, способного мыслить, и, следовательно, в соответствии с этим существовать сообразным образом.

Идея Декарта, многообразно интерпретированная, приобретает свои новые и достаточно интересные продолжения.


Картезианское размышление об обществе выстраиваются как процесс размышления о сущности отчества как сущности мыслительного взаимодействия определенным образом мыслящих существ.

Общество обладает когито-интеллектуальной сущностью, оно является некоторой логической реальностью, выстраивающей свое собственное бытие в соответствии с доминирующим эталоном логически должного.

В зависимости от того, что именно принимается за этот уровень обязательной логичности, определяет и то, что не обладает логикой, смыслом рационального, в чём и заключается своеобразный секрет возникновения и присутствия абсурда в жизни человека и общества.

При этом человек-индивид может обладать своим определением, ощущением, пониманием смысло-насыщенного и бессмысленного.


Тем самым возникает устойчиво определённая интеллектуальная организация миров мышления, которые возникают как особое социальное явление, логическая конструкция, способная вбирать в себя достаточно значительное количество информации.

Этот процесс имеет особые закономерности возникновения и существования, исследование которых необходимо произвести в соответствии с логикой бытия данного феномена.

С позиций предполагаемых закономерностей развития искусственного интеллекта можно отметить как формирование и устойчивое существование социального интеллекта, так и возникновение интеллекта внесоциального порядка.

В широком плане в этом проявляется проблема онтологии интеллекта в целом. То, что признается интеллектом как проявление человеческого свойства, имеет более широкое значение.


Картезианская методология анализа социума как мыслительной, дискурсивной реальности позволяет выявить энное множество субдискурсов, без которых эта реальность не возникает как единое системное целое.

Здесь каждый субдискурс есть относительно самостоятельный мир мышления, в той или иной степени связанный с другими мирами мыслительной реальности.

Примитивность методологической позиции неинтеллектуального материализма кажется почти идиотизмом, если подумать о том, что сходные физиологические действия каким-то странным образом неправильно детерминируют и порождают принципиальные действия и духовные следствия: идиот остаётся идиотом, поэт – поэтом, а философ – философом.

Думающий человек не определяется теми факторами и акторами физиологического порядка, как человек недумающий.

Картезианский фактор развития человечества имеет не меньшую, а зачастую даже более высокую значимость по сравнению с факторами чисто материального порядка.

Под этим картезианским фактором будем понимать ту основную идею, которую имел в виду Картезий, говоря: мыслю, следовательно, существую. Хотя и здесь могут быть, как известно, разные интерпретации.

Можно в самом простом подходе это понимать как утверждение логической связи между тем, что мышление порождает существование.

Но можно понимать данное положение, данную зависимость как осознание того факта, что характер человеческого индивидуально-личностного существования зависит от способа интеллектуальной организации своего сознания.

В этом смысле необходима поправка картезианского тезиса: я мыслю, следовательно, я существую.

Такая поправка может быть сформулирована следующим образом: я мыслю, потому что должен находиться в ментальном пространстве определённого социо-рационального способа существования.

Выход из этого ментально-дискурсивного пространства означает превращение человека в животное, в некое существо, не способное при помощи своего интеллекта двигаться в пространстве, обладающем рацио-ментальными характеристиками.

Но это пространство не только индивидуально ментально атомарно, оно образует отдельные области с относительно устойчивыми ментальными характеристиками, то есть некие миры мышления.

Из картезианского принципа логически вытекает принцип существования различных миров мышления.

Миры мышления – это способы интеллектуального бытия личности, порождающие соответствующий тип мыслительного пространства.

Миры мышления возникают не только как индивидуально-ментальные феномены, но и как культуры, то есть как миры над-индивидуального мышления. Миры мышления многообразны, и они пронизывают пространство социо-культурных пространств.

Эти миры разделяются невидимыми границами, которые можно преодолеть, лишь преобразуя исходную систему, пытающуюся сблизиться с другой ментальной системой.

Сближение таких систем приводит к появлению некой общей системы, не исключая при этом того, что могут быть и другие остаточные, непреобразованные системы, сохраняющие свои прежние свойства.


Так, например, древнегреческий рационализм и тайна философской атараксии, взаимосвязанные между собой, были мощными ментальными факторами, определившими интеллектуальное время бытия этой особой культуры.

Тайна философской атараксии древнегреческой культуры – одна из величайших тайн, её можно различным образом осмысливать и пытаться разрешать.

Но понять ее так же сложно, как и все многообразное богатство философских школ и творческие индивидуальности, которые их составляют, но в них не растворяются, как способность возвыситься над обыденностью, создавая то, что отражает нечто иное, чем окружающая, казалось бы, реальная действительность.

Интеллектуальные факторы культуры во многом были созданы философами Античной Греции.

Данная особая интеллектуальная социальная группа оказала огромное влияние на всю культуру Греции, придав ей логичность, интеллектуальность, поиск тайны человеческой разумности, возможность реализовать творческие способности ума при минимальных материальных затратах.

Софистическая рациональность и софистическая философия были особым социальным проявление интеллекта, стремящегося утвердить свое проявление в конкретной социальной структуре.

Относительность такого умонастроения, которое может быть определено как форма софистичности, заключается в следующем: то, что один философ может искренне выражать в своём мнении как осознание некой глубинной сущности, другой философствующий субъект, претендующий на социально значимый философский тип мышления, может воспринимать как отступление от неких канонов мышления.

Возможно, является некорректным противопоставление софистического и диалектического способа философствования.

Софистичность, диалектичность не исключают друг друга и возможно образование варианта софистической диалектики. Более того, как известно, именно софистическая диалектика во многом являлась активизатором развития философского мышления в целом.

Софистическая логика и развитие философии взаимосвязаны на всём протяжении развития философии.

Борьба за философию, «свободную» от софистических моделей мышления, приводит к парадоксальному пониманию того, что философия не может существовать в виде полного устранения от софистической логичности.

Определенный неустранимый элемент логичности постоянно присутствует в механизм философствования.

В механизме образования новых логических структур, обладающих не очень четкой логической структурой, создают смысловые конструкции, которые философия воспринимает за свой любимый объект анализа.

И сможет ли философия развиваться дальше, если она лишится такого объекта анализа?


Культура есть следствие логической доминанты сознания, следствие интеллектуального типа сознания.

И в этом отношении можно заметить: с одной стороны, культура определяется контекстами сознания, которые его образуют.

С другой стороны, можно отметить определенность сознания культуро-содержательным контекстом более широкого порядка.

Каждому типу культуро-содержательного пространства соответствует своя форма сознания, которая исходно является причинно-порождающей его основой.

Культуро-генные формы сознания сменяются в процессе исторического развития общества, подчиняясь изменению факторов ментального порядка.

Формы культуро-генного сознания как информационные модусы оказываются в итоге перемешанными неким странным и, казалось бы, нелогичным образом.

Сознание всегда существует в определенной языковой, символической форме, и всякое изменение в этой сфере оказывается значимым для формирования неких особых феноменов ментального порядка.

Культура, развиваясь и образуя все более многочисленное количество символических форм, умножает многообразие запечатленных форм сознания как информационных модусов, разновидностей, информационной реальности.

К сожалению, не всегда исторические источники в достаточно полной форме содержат полноценные информационные формы записи культуро-генного сознания.

Информации о формах исторического проявления менталитета весьма недостаточно, хотя, с другой стороны можно отметить, что вся история человечества есть проявление ментальных форм реальности.

Логическая культура как фактор формирования и функционирования ментальной целостной характеристики культуры общества в целом.

Логическая культура как логическая формация чаще всего рассматривает как ментальные характеристики общества.

Ментальная культура зависит от факторов, несущих в себе определенные стереотипы логической культуры.

Например, в формировании логики как науки в Древней Греции сыграла свою роль классическая Эвклидова геометрия, демонстрирующая эталон строгой логической взаимосвязи между всеми элементами соответствующего типа геометрической организации пространства. Такая геометрия логики одновременно является показателем логики пространственной организации.

Т.е. любой исследуемый объект этой точки зрения может быть понят как определенный тип культурологической организации. Факторы, определяющие культуро-созидающее мышление, могут быть парадоксально различными.

Интеллекто-культурологическое мышление не возникает само по себе, оно формируется в зависимости от множества причин. Необходимо исследовать эти причины и факторы, определяющие различные модели культурологического мышления.

Логические нормы мышления в культуре могут изменяться под воздействием различных факторов.

В первую очередь это уровень развития логического знания, которое является важным фактором логической культуры в целом. Данные логические нормы закреплены во всей системе практической деятельности, но с появлением логики как науки происходит увеличение активного воздействия норм. Но, с другой стороны, может возникать и активное непринятие логики.

Итак, набор требуемых норм логической деятельности может быть определён как некая деонтическая логика пространства культуры. В то же время существуют семантические нормы культуры.

Деонтическая логика культуры проявляется в том, что она существует как система необходимых норм и правил, регулирующих формы социо-культурной деятельности, поведения различных социальных элементов.

Влияние этих норм на поведение является показателем реальной активности деонтической логики культуры.

Соответственно, ментальная культура есть непрямолинейный синтез всех обстоятельств, влияющих на процесс складывания практического проявления интеллектуальности общества, его социальных групп и конкретных индивидов.

При этом проявляется такой своеобразный интеллектуальный парадокс: ментальная формация культуры проявляется в том, каким образом сложилась доминирующая интеллектуальная определенность, устойчивость интеллектуальных характеристик.

Интеллектуальная основа культуры позволяет адаптироваться к любым историческим обстоятельствам, не разрушаясь, а приобретая новые характеристики.

Усредненная форма ментальности в той или иной степени присуща каждой культуре, каждому обществу.

Изменения, разнообразие, параллаксы ментальности при своём сопоставлении содержат в себе и проявляют некую усредненную форму, все виды многообразия, в этом смысле – лишь ее проявления данной ментальной усреднённости.

При этом ментальная культура во многом зависима от организационной, через неё проявляется. И такая взаимосвязь ментальной и организационной культур субстанциона, внутренне задана.

Переходя от проблемы организационной культуры к более детальным аспектам, необходимо определить, каким образом ментальные характеристики социальной группы определяют организационную культуру.

Свойства социального менталитета, ментальной культуры определяют важные, может быть, важнейшие, параметры организационной культуры.

Поэтому логико-организационный подход к культуре позволяет рассмотреть то, как возникает зависимость между типом ментальности человека, образующего культуру, и культурой в целом, влияющей на условия жизнедеятельности данного человека.


Исходно можно предположить то, что существует логическая организация культуры, тем самым проявляется определенная логика, присущая каждой культуре.

Именно поэтому каждая культура существует благодаря реализации соответст-вующих логических структур.

В этом смысле культура и есть реализация культуросоциальной логики. И наоборот, логика культурогенеза реализуется как чередование относительно устойчивых форм культур.

Каждая культура имеет свою логику, в зависимости от логической организации культуры в целом предопределяется множество частных следствий, в своей многообразности варьирующих данную зависимость.

СНОСКА
Интеллект, ментальность и духовность в глобальном мире: кол.монография, отв. ред. Колмаков В.Ю. [Серия: Библиотека актуальной философии]. Вып. 2. – Красноярск: Изд-во «Литера-принт», 2008. – 228 с.