Надо жить, сержант!

1

Кареглазая улыбчивая проводница вагона помогла Олегу Зотову выйти из вагона на заснеженный перрон. Вокзальные прожектора его сразу же ослепили. После госпиталя он ещё приходил в себя, оставшись без правой руки. Да и шрамы на его широком, скуластом лице затянулись не до конца. Зачастую накрывали жуткие головные боли, бессонница.
- Зотов! Сержант! - окликнул его зычный, знакомый голос.
Олег обернулся: перед ним стоял приземистый, бородатый капитан из районного военкомата Пётр Зыбников.
- Я, товарищ капитан! - отозвался Зотов.
- Привет, разведка! Что, не ожидал меня увидеть? Решил появиться инкогнито на Родине?
- Виноват, не ожидал.
Капитан приобнял Олега за плечи, перехватил его тяжёлый, походный рюкзак.
- Не переживай. Ты всё сейчас получишь, брат: и контрактные, и медаль.
- Медаль? - удивился сержант.
- Да, медаль «За отвагу». Кто детей на себе вынес из горящего «Икаруса»? Пушкин? А потом прикрыл, остановил и «броник» гранатами. Ты или не ты?
- Было дело под Мариуполем.
- Ну вот!
- А вы меня до самой Лещеевки подбросите, товарищ капитан?
- Конечно. Твоя мама, Надежда Николаевна, наверное, все глаза проглядела в ожидании сына. Три года тебя не видела.
- Только бы узнала, - с горечью сказал Олег.
- Отставить! Вот за это не волнуйся, сержант. И узнает, и гордиться тобой будет. Она ведь в школе работает?
- Да, педагог начальных классов. 
На спецоперации, вдали от дома, среди грохота от разрыва бомб, снарядов, свиста пуль, среди крови, гибели боевых друзей его всегда согревали мысли о матери. Её фото он носил в нагрудном кармане рубашки, про себя с ней разговаривал, делился самым сокровенным...
Тем временем через долгий вокзальный тоннель они вышли к автостоянке. Город уже начинали украшать новогодними гирляндам, иллюминациями. На площади мерцала разноцветными огоньками ёлка. У Олега потеплело на душе. Зыбников открыл перед ним дверь зелёной, пятнистой «Нивы».
- Ты уж извини, брат, что не в торжественной обстановке всё это происходит, вручение,- сказал вздыхая капитан.- У нас в здании военкомата начался капитальный ремонт.
- Дело житейское,- отозвался Зотов, принимая красную коробочку с медалью и бумажный пакет.- Служу России!
- Распишись мне в ведомости, и поедем дальше.
Олег заглянул в пакет с купюрами, расписался.
- Пересчитай, сержант. Деньги любят счёт.
- Поехали. Я верю вам.
- Купишь на эти деньги квартиру в городе.
- Чтобы я да променял свою Лещеевку? Нет! Это лучшее место на Волге,- сказал Олег.
- Ну, хозяин-барин.
Три года Зотов не был в родных местах. В деревушке у подножья Жигулевских гор. Истосковался он по ней неимоверно, часто видел в коротких снах. За окнами «Нивы» мелькал высотками огромный город. Капитан что-то говорил, горячо доказывал, но Олег его не слышал. Чудовищная усталость от войны, госпиталей, бессонницы делали своё дело. И он задремал. Проснулся от толчка в плечо. Его тормошил Зыбников:
- Сержант! Разведка! Приехали! Лещеевка, улица Репина, дом семь.
- Так точно, товарищ капитан. Пойдёмте, мама будет рада.
- Хорошо бы. Но не могу, брат, мне ещё сегодня надо успеть в два места.
- Понял.
Зыбников обнял Олега у калитки.
- Ну, держись, брат Зотов. Не тужи. Надо жить, сержант! Волжане не сдаются. Если что - звони без стеснения.
Зотов кивнул, потом ещё долго смотрел в след удаляющейся «Нивы». Он поразился тишине вокруг. А в доме горел свет. Дверь входная была открыта. В большой комнате работал старенький телевизор. По нему шла новостная программа. Надежда Николаевна спала за письменным столом, уткнувшись в ученические тетради. Олег снял с себя рюкзак, армейский полушубок, выключил телевизор и взволнованно выдохнул:
- Мама, здравствуй! Мама! 
Женщина подняла голову.
- Сынок, Олежек мой...Вернулся.
Она бросилась к нему, крепко обняла, смахнула слёзы с круглого лица.
- Да что же они с тобой сделали. Господи, за что. Да что же это...
- Мама, это война.
- Почему же ты не позвонил? Я бы тебя встретила.Ты поездом приехал?
- Поездом. Меня из военкомата встретили. Капитан довёз сюда. И медаль мне вручил.
- Медаль? Покажи, сынок.
Сержант достал из рюкзака пурпурную коробочку.
- Вот.
- «За отвагу», ух ты. Поздравляю тебя. Так ведь надо носить её.
- Мама, потом. И деньги по контракту капитан мне передал. Всё по-честному.
Он показал матери пакет с деньгами.
- Ой, так много,- удивилась Надежда Николаевна.
- Новый дом с тобой купим, мам. Здесь, в Лещеевке.
- Новый дом? А этот? Твой отец его строил. Ты здесь родился. Олежек, я не знаю.
Зотов достал из рюкзака янтарные бусы.
- Мама, это тебе.
- Ой, сынок, спасибо. Всё-таки какая  я счастливая!
Надежда Николаевна примерила бусы у зеркала.
- Тебе очень идёт, мам. Ты такая красавица!
- Ты с дороги ведь. Голодный. Буду кормить тебя.
     Женщина метнулась на кухню.
- А я как чувствовала, что вернешься ты сегодня. Пирогов твоих любимых напекла с картошкой и курицей. А утром, представляешь, ко мне в окно снегирь постучался клювиком. И, оказалось, с доброй вестью. А потом твоя подружка- одноклассница Нина забегала, жаловалась на тебя. Ты не отвечаешь ей на письма и звонки.
- Мам, зачем я ей такой? Калека без руки, со шрамами на лице?
- Не говори так. Нина любит тебя.
- Скажешь, и три года эта красотка ни с кем не встречалась?
- Ни с кем. Тут же все на виду. Тем более она работает в библиотеке. Девушка очень скромная.
- Мама, лучше скажи, как твоя мигрень? Давление как?
- Таблетки пью, сынок. Теперь -то лучше будет мне. Я каждый день молилась за тебя. У соседей Васька-то - ракетчик пропал под Херсоном год назад и всё. Ни слуху, ни духу.
- Ты писала про него.
- И когда только закончится эта война?
- Да скоро, мам. Россию не согнуть.
Резкий стук в окно заставил Олега вздрогнуть.
- Кажется, к нам гости, мам.
- Это из школы, наверное.
Скрипнула дверь в сенях. В комнату быстро вошла светловолосая, сероглазая, высокая девушка в белом пуховике.
- Добрый вечер, - выпалила она.
- Здравствуй, Ниночка, - растерянно ответила Надежда Николаевна.
- А я смотрю, мимо проехала военная «Нива» и остановилась у вашего дома. Что такое, думаю?
- Привет, одноклассница.
Нина шагнула решительно к Зотову и прижалась к нему.
- Ты чего не отвечал? Другую завёл?
- Нет.
- А что? Разлюбил меня?
- Нет, Нин...Ты приглядись хорошенько...А я тебе такой нужен?
- Нужен, очень нужен.
- Ты прости, что не писал и не отвечал на звонки. За чёрные мысли прости: жить, порой, не хотелось, хотелось пропасть, испариться, чувствовал себя лишним, никчемным.
Надежда Николаевна обняла ребят.
- Так, молодёжь, давайте-ка к столу.
«Да, счастливый день, - подумал Зотов, - самые близкие - рядом, над головой не стрекочат дроны-убийцы, не ревут самолёты, не рвутся снаряды. Не грохочет за окнами военная техника. Мир. Мир, который нужен сегодня как воздух».