Сила слова

Время перед обедом было самым жарким. Июльское солнце пекло немилосердно, но ждать было нельзя. Сезон в лагере заканчивался: линейка, костёр – нужно было, кровь из носу, до вечера разучить прощальную речёвку.  Поэтому, невзирая на пекло, особенно безжалостное на открытом плацу линейки, Татьяна Владимировна построила своих малявок (как почти официально величался младший, десятый отряд) на их привычном месте – справа от трибунки. Татьяна Владимировна была опытным, очень опытным педагогом, иначе бы ей не доверили этих бестолковых малявок.  И как опытный педагог со стажем, она их люто ненавидела –  и за бестолковость, и за жизнерадостную резвость, и за то, что называли её «Тьяна Вадимна», и за то, что своих детей у неё не было, и много ещё за что. Ненавидела. Но она же педагог! И поэтому называла каждого ласкательно-уменьшительно: Леночка, Васенька, а всех вместе – мои хорошие. Один лишь юркий смуглый Садык портил всю педагогику. Никак не получалось Садыка ни уменьшить, ни приласкать, и она его просто видеть не могла.

– Ну, мои хорошие, – объявила Татьяна Владимировна с трибунки медовым, ничего хорошего не предвещающим голосом, отчего малявки привычно напряглись, – сейчас мы быстренько разучим нашу отрядную речёвку, и я вас отпущу. Потерпите немного, мне тоже жарко. На линейке, когда дойдёт очередь до нашего отряда, я махну рукой, а вы дружно скажете: «Не печальтесь, (пауза) мы вернёмся к вам!» Запомнили? Молодцы. А теперь попробуем повторить. Следите за рукой, дружненько!

– Не печальтесь, пауза! Мы вернёмся к вам! – задорно прокричали малявки, улыбаясь и радуясь, что так здорово всё у них с первого раза получилось. Стишки-то совсем простые. Про паузу не совсем понятно, ну и ладно, значит так надо. Наверное, на языке взрослых пауза означает: все-все-все. До них девятый отряд репетировал, так они свою речёвку –  «Спасибо нашим поварам за то, что вкусно кормят нас» – так и на смогли правильно сказать. Половина всё равно повторяла: «Спасибо нашим поварам за то, что вкусно кормят нам». Вот дурачки, хотя и старше на год! То ли дело мы!
 
– Нет, мои хорошие, – ещё более медовым голосом сказала вожатая, – «пауза» говорить не надо. Надо просто сказать: «Не печальтесь!», потом пауза, – она подняла палец, и малявки задрали головы, надеясь, очевидно, разглядеть паузу на небе, но увидели только лёгкие облака и трёх ворон, –  а после паузы, – продолжила вожатая, – скажете:  «Мы вернёмся к вам!» И всё, всё – понимаете?

Некоторые малявки ещё улыбались по инерции, но остальные окаменели и открыли рты. Они знали, что за открытый рот им может влететь от начальства. Но что делать, оказавшись в умственном тупике, из которого вообще нет выхода? Танечка Янина, самая крохотная малявка, которая даже в школу ещё не ходила, посмотрела снизу вверх на Наташу Румянцеву, в которую была влюблена и всё за нею повторяла, но Наташа стояла с каменным лицом, с открытым ртом, и это была катастрофа.

 – Ну, что стоим? – убавила мёду в голосе вожатая, – давайте-ка ещё раз. Запомнили: «пауза» не говорим. Просто делаем паузу, молчим. Понятно? Ну, дружненько!

– Не печальтесь… – обречённо пролепетали малявки вразнобой, и над линейкой воцарилась тишина, только Танечка Янина робко пискнула: «пауза...», спряталась за Наташу Румянцеву и тихо заплакала.

– Да что же вы тупые такие?!  – заорала Татьяна Владимировна, вложив в этот крик всю боль оскорблённой педагогической души. – Что за придурки?! Простая речёвка, короткая, что тут запоминать?! Вы что – до ночи тут стоять хотите? Значит так: сейчас чётко, дружно, громко говорим речёвку, и я вас отпускаю, – и она взмахнула рукой, дирижируя хором пленных малявок.

– Не печальтесь, пауза! Мы вернёмся к вам! – отчаянно прокричали малявки, и стало совсем тихо, даже ветерок затих, перестали шелестеть листья, замолкли вороны. В воздухе повисла загадочная зловещая пауза. Малявкам стало страшно.

– Ну капец! – прорвал тишину тихий возглас Татьяны Владимировны. Такого от педагога со стажем малявки ещё не слышали. – Пошли все на… обед! Чтоб я вас не видела! И если услышу, кто в тихий час разговаривает, будет до полдника с одеялом в руках стоять! Марш отсюда!

Малявок сдуло как пушинки с одуванчика, а в тихий час над их палатами стояла такая качественная пауза, что любой комиссии не стыдно показать.

На последней линейке малявки простояли без речёвки, только Наташа Румянцева вышла вперёд и громко сказала: «Спасибонашимповарамзаточтовкуснокормятнам!» А девятому отряду придумали другую речёвку.