Сладкий яд твоей души. Глава 55

В ту ночь Лера думал, что её снова замучает бессонница, но на удивление, сон пришел к ней почти сразу, едва её голова коснулась подушки. И будучи уверена, что в этот раз она проспит как минимум до обеда, Лера проснулась практически с рассветом. Голова раскалывалась невесть из-за чего, и вообще она плохо соображала, списывая все происходящее с ней на нервный срыв.

Тем более после визит Анкушева на дачу сложно было надеяться на другой поворот событий. Ещё и эта его угроза… С этого дня им было чего опасаться, и опасность эта была невымышленной.

Умывшись, она почти сразу же зашла на кухню, пытаясь соорудить для себя и Дениски что-нибудь на завтрак.

В последнее время он питался в основном всухомятку, и опасаясь, как бы тот не заполучил какое-то заболевание на данной почве, втайне Чехова корила себя за собственную нехозяйственность, проводя большую часть времени на практике в больнице.


Как бы в таком случае выглядела её супружеская жизнь с Гордеевым, осмелься он подать с ней заявление в загс, догадаться было несложно, но ему она вряд ли бы понравилась.

А ведь ей надо было не просто накормить брата, но и ещё обсудить с ним вчерашнюю ситуацию, чтобы разрушить последние сомнения относительно сцены, которую он застал в гостиной, понятия не имея, откуда взялся этот мужик и чего хотел от них всех.

Её попытки приготовить что-то съестное вызвали у него как всегда приступ смеха — Денис не переставал удивляться тому, что в итоге получалось, как только она прикладывала свою руку к этим блюдам, которые напрочь отказывался есть Гордеевым, отплевываясь и ругаясь, что она зря переводит продукты.

Сама же Чехова считала свою стряпню не такой ужасной, какой казалась она этим двоим. Но скорее всего Денис был разбалован кухней ещё со времен проживания в доме Лобовых, сначала под руководством Аллы, потом Лобова-старшего, который по части готовки ни в чем не уступал собственной жене, и даже в какой-то степени превосходил её, особенно если дело доходило до приготовления сложных блюд.

Не было ничего удивительного в том, что мальчик так презрительно реагировал на её кулинарное «искусство». Лера не могла поспевать везде: быть идеальной хозяйкой и таким же врачом. 

На чужую кухню подросток никогда не жаловался, находя блюда весьма восхитительными. То же самое можно было сказать и про Гордеева, избалованного в свою очередь женой, которая раньше пыталась ему во всем угодить.

Что же касается Чеховой, то к каким бы кулинарным премудростям ни старалась она прибегать, приходя уставшей с больницы, своими блюдами ей не удавалось угодить ни первому, ни второму. Они наравне критиковали её кулинарные способности, словно нарочно не осознавая, как сильно её это обижало. 

В иное же время если она не готовила, то постоянно убирала, либо стирала.

Проходя мимо кресла-качалки, на котором вытянулся во весь рост храпящий Гордеев, который пришел проведать их с утра, Лера мстительно пнула его по свисающим с подлокотникам рукам, и, удовлетворившись его шокированным взглядом, тотчас отправилась на кухню.

До её слуха донеслась его приглушенная брань. Ухмыльнувшись, она продолжила размышлять о чем-то своем, взявшись за приготовление завтрака. Спустя пару минут на кухне появился и сам Гордеев,
облокотившись на дверной косяк.

— Что будешь есть? — безразлично спросила Чехова, игнорируя его выразительный взгляд и делая все возможное, чтобы он не заметил замаскированные следы удара на её скуле.

— Даже не знаю, что выбрать, — издевательски протянул «светило», подходя к столу и тут же падая на стул. — Твою пережаренную яичницу с кусками скорлупы или жидкую, недоваренную, но при этом подгоревшую кашу? — ехидно хмыкнул он. — Она получается у тебя водянистой, а сама крупа твердой и явно недоваренной, зато на дне все подгорелое и липнет к кастрюле. Поразительно! Я не знаю, как это у тебя получается, Лер, но ты умудряешься испоганить даже её!

Чехова чертыхнулась себе под нос, вспоминая вышеупомянутую кашу. Гордеев мог насмехаться над ней сколько угодно, но ей казалось, что такое блюдо было вполне достойно его особы. Как некий способ мести ему за то, что он все время орал на неё во время операций.

На деле же она и сама не понимала, как так получалось, но то блюдо, которым она хотела его угостить в прошлый раз, в итоге пришлось вылить соседским собакам. На удивление, эту дрянь не стали есть даже они.

— Хорошо, Саш, раз каша тебя не устраивает, давай тогда я просто поджарю тосты и мы съедим их с маслом? — проигнорировав его насмешки, предложила она. — Тебя устраивает такой вариант?

Гордеев еле заметно кивнул, поморщившись и одновременно хватаясь за голову.

— Хорошо, что я узнал о твоих неказистых кулинарных способностях ещё до подачи заявления в загс, — чистосердечно признался он, терпеливо дожидаясь, когда она управится с приготовлением завтрака, и уделит ему немного внимания, — иначе мне бы пришлось с тобой развестись. Знаешь, я даже в какой-то степени рад, что все сложилось именно таким образом и мне не приходится травиться твоей едой. 

Лера вздохнула и подошла к холодильнику, где лежали продукты. Кто знает, возможно он прав. Не одному же Глебу «страдать» от её блюд.

Денису же некуда было деваться, ведь у Олега Викторовича не всегда находилось свободное время, чтобы часами выстаивать у плиты, а Глеб готовил так, чтобы его стряпни хватало только на него одного.

Он редко с кем делился. Таким образом, изредка, но все же подростку приходилось давиться отвратительной стряпней сестры, у которой более-менее получался только армлов, который Гордеев все же имел неосторожность раскритиковать, привыкнув перебирать харчами.

К себе претензий Чехова не имела. В былые годы, когда в доме Лобовых господствовала Алла Евгеньевна, у неё не было возможности научиться готовить, а когда мачехи не стало, к тому времени у неё пропало всякое желания вникать в данную сферу вообще.

Так у Чеховой возникла мысль найти себе мужа, на которого можно было свалить дела кухонные, а самой заняться карьерой. Готовка не привлекала её от слова совсем.

И если сейчас, пробуя самые её безобидные блюда, Гордеев уже вертел головой, находя в них кучу недостатков, что могло начаться потом, когда став его женой, она должна была готовить ему на постоянной основе, Лера старалась себе даже не представлять, резко расхотев выходить за этого мужчину замуж. 

Когда стол был накрыт, ломти хлеба были поджарены в яичной панировке, чайник закипел, и в кухню наконец-то пришел Денис, с трудом отрываясь от монитора старенького компьютера, Гордеев внезапно заговорил, обращаясь к Чеховой:

— Держись от этого Анкушева подальше. Ради собственной безопасности.

Лера бросила на него удивленный взгляд, но никак не прокомментировав слова «светилы», откусила кусочек батона.

— После того, что здесь произошло, я даже начинаю подумывать о том, чтобы попросить Глеба присмотреть за тобой, — медленно произнес он, внимательно следя за её реакцией.

Нахмурившись, Чехова уселась за стол, располагаясь прямо напротив него.

— И ты не будешь меня к нему ревновать?

— Лучше ревновать, чем найти тебя потом в какой-нибудь канаве с перерезанным горлом, — мрачно отозвался Гордеев, буравя её взглядом.

Опять вспомнив о той сцене, Лере пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить бесстрастное лицо и не подавиться.

— Мне плевать на Анкушева и его планы, — скупо кивнула она, пододвигая к себе чашку с чаем. — Я выхожу из игры, и он больше не будет использовать в своих темных делах как ширму, шантажируя былым соучастием в убийстве моего двойника.

— Не думаю, что он на это пойдет, — горько усмехнулся Гордеев. — Но ты тоже не промах. Главное, будь осторожна и действуй так, будто вправду желаешь навести с ним мосты, а там следствию возможно удастся вывести его на чистую воду.
 
— Я рада, что ты печешься о моей судьбе, — бросила Чехова, пробуя на вкус свой чай.

— На самом деле я просто хочу убедиться, что с тобой будет все в порядке, прежде чем я уеду обратно в Москву, — безразлично пожал плечами мужчина. – Ты же не думаешь, что собираюсь навсегда застрять в этой дыре? Новое начальство мой характер вряд ли стерпит, так что с ним, боюсь, мы вряд ли сработаемся. 

Кажется, ему и правда было плевать на всех, кроме себя. И одолжение он делал, похоже, только ей одной. Но и так быстро расставаться с ним Лере тоже не хотелось. С другой стороны она вообще была удивлена тем, что он пекся о них с Денисом, не оставив её, когда ей надо было срочно съехать от Лобовых, а её квартира была занята.

Откровенно говоря, она давно бы смирилась с его возможным отсутствием в своей дальнейшей жизни, но порядочно привыкнув к нему за это время, Лера не хотела, чтобы это расставание произошло так скоро. 
Невольно вздрогнув, она слишком быстро обхватила чашку руками, тем самым выдавая себя перед ним с потрохами.

— Не понимаю, о чем ты, — выпалила Чехова, намекая на его отъезд. 

Уныло улыбнувшись, Гордеев положил свою ладонь на её запястье и обхватил его пальцами.

— Мне придется вернуться, но я уезжаю не к жене, не переживай. Обойдусь без неё. Один мой  друг подыскал в больнице вакантное место, так что очень скоро мне придется отсюда уехать. А ты веди себя осторожно и не суйся, куда не следует, если не хочешь проблем, — серьезно предостерег он, после чего взяв верхний, остывший ломоть батона, тут же вгрызся в него зубами, начиная его жевать.

Лера благодарно кивнула ему. Его последние слова стали ещё одним подтверждение того, что им было не по пути.

Он уезжает в Москву, а она останется здесь, стараясь не рисковать собой. Чехова до последнего надеялась, что с ней и Денисом будет все в порядке.

Глава 56

http://proza.ru/2025/02/17/610