Кокон

Алина работала в маленьком магазинчике на окраине города уже пятый год. Здесь было тихо, покупатели приходили одни и те же, и за годы работы она знала их всех в лицо. Но один человек всегда оставался загадкой.
Молодой мужчина с бледной кожей, сгорбленной осанкой и странной привычкой избегать взглядов. Его длинные тонкие пальцы нервно сжимали корзину, пока он бродил между полок, выбирая самые неожиданные товары.
Он приходил раз в неделю, всегда в одно и то же время — ровно в 19:45, как будто следовал четкому ритуалу. И каждый раз покупал странные вещи: мотки белых нитей, ножницы, свечи, лезвия, шерсть, бинты, плотную ткань, клей. Иногда — странные флаконы без этикеток.
Но больше всего Алину поражало другое: он никогда не покупал еду.
Обычно такие вещи покупают либо для ремонта, либо для шитья, но у него не было ни одного лоскута ткани, кроме той, что он приобретал здесь. Никто не знал, где он живет, чем занимается, и что самое странное — он никогда не произносил ни слова.
Алина пыталась разговорить его несколько раз:
— Добрый вечер! Что-то новое сегодня? Или как всегда?
Он только смотрел на нее, чуть прищуриваясь, словно изучая. Затем кивал или отрицательно мотал головой.
— Вы, наверное, мастерите что-то интересное? Может, игрушки?
Он молчал.
Однажды Алина не выдержала и сказала вслух то, что так часто обсуждали между собой постоянные покупатели:
— А вы вообще едите?
Мужчина резко повернул голову, посмотрел ей прямо в глаза — и его взгляд был таким пустым, что она невольно отшатнулась. Ни удивления, ни раздражения, ни даже тени эмоции.
Он молча развернулся, подошел к кассе, протянул деньги и ушел, оставив за собой ощущение ледяного холода.
Эта встреча застряла у нее в памяти. С тех пор она не переставала думать о нем. Кто он? Где живет? Почему он такой странный?
На следующий вечер, когда он снова пришел в магазин, Алина решилась на безрассудный шаг — она решила проследить за ним.

Алина специально закончила смену чуть раньше. Стоя за кассой, она наблюдала, как мужчина, как всегда, зашел в магазин ровно в 19:45. На этот раз он взял бинты, моток серых ниток, скальпель, несколько свечей и плотный кусок ткани.
Когда он подошел к кассе, она почувствовала, как внутри все сжимается.
— Вам точно не нужна еда? — спросила она, стараясь не выдавать дрожь в голосе.
Мужчина поднял голову. Его губы приоткрылись, будто он собирался что-то сказать, но так и не издал ни звука. Вместо этого он быстро пробежался пальцами по столешнице кассы, словно перебирая невидимые нити, затем медленно кивнул, забрал пакет с покупками и вышел.
Алина схватила куртку и незаметно выскользнула следом.
На улице было темно, только фонари разбрасывали бледный свет. Мужчина шел медленно, но с какой-то пугающей целеустремленностью. Казалось, он не смотрел по сторонам, не замечал машин, прохожих, всего мира вокруг.
Алина старалась держаться на расстоянии, прячась в тени. Он шел к окраине города, где стояли старые, почти заброшенные дома.
И вдруг он свернул в один из них.
Дом выглядел жутко: облупившиеся стены, выбитые окна, заросший бурьяном двор. Это место всегда вызывало у людей страх. Здесь никто не жил уже много лет.
Алина подошла ближе и прижалась к стене. Из дома доносились странные звуки — будто кто-то скребся по дереву. Потом тишина.
Она замерла, не решаясь заглянуть внутрь.
И тут раздался звук, от которого у нее похолодело в груди.
Глухой, влажный шлепок, словно что-то тяжелое упало на пол.
Алина больше не могла стоять на месте. Ей стало не по себе, и, развернувшись, она поспешила обратно.
Но ночь она провела без сна.

Прошла неделя. Мужчина не появлялся. Потом вторая.
Алина ловила себя на том, что каждый вечер в 19:45 смотрела на дверь, ожидая, что он войдет.
Прошло два месяца. Он исчез.
Однажды, не выдержав, она приняла решение.
Она пойдет в тот дом.

Алина долго стояла перед домом, прежде чем осмелилась войти.
Лунный свет окрашивал облупившиеся стены в мертвенно-бледный оттенок. Скрипели старые доски пола, когда она осторожно зашла внутрь. Запах в доме был затхлый, как в подвале, где что-то долго гнило.
Внутри царила тишина.
Алина прошла по коридору, стараясь не дышать слишком громко. Ее шаги отдавались эхом. В воздухе висел слабый химический запах, напоминающий воск и что-то еще… сладковато-тяжелое, почти удушливое.
Вдруг впереди мелькнуло нечто белесое.
Она замерла.
В свете фонарика, который она прихватила с собой, стены были затянуты чем-то, похожим на паутину. Но это не была обычная паутина — толстые, плотные нити тянулись от пола к потолку, создавая ощущение, будто дом оброс липкими тканями, которые пульсировали, как живые.
И тогда она увидела его.
В центре комнаты висел кокон.
Он был огромным, около двух метров в высоту, и слабо покачивался, как будто внутри что-то двигалось. Пол вокруг был усеян старыми бинтами, лоскутами ткани, использованными свечами, мотками распущенных нитей.
Бинты… нити… свечи…
Все, что он покупал.
Алина сделала шаг вперед.
Она не знала, что ожидала увидеть. Может, этот странный мужчина попал в беду? Может, его замотали сюда против воли?
И тут нити под ее ногами зашевелились.
Что-то с липким звуком размоталось с потолка и коснулось ее плеча.
Алина вскрикнула и резко обернулась, но не успела увернуться — тысячи тонких липких нитей обвились вокруг ее рук, ног, шеи. Она забарахталась, пытаясь освободиться, но чем больше двигалась, тем сильнее паутина затягивала ее.
Она запуталась.
Дыхание сбилось, по щекам стекали капли холодного пота.
И вдруг кокон дернулся.
Раздался треск — влажный, липкий, как будто лопнула старая плоть.
Кокон начал медленно раскрываться.

Алина застыла, чувствуя, как липкая паутина стягивается вокруг ее тела. Она не могла пошевелиться. Сердце бешено колотилось в груди.
Кокон содрогнулся снова. Изнутри доносилось тихое влажное чавканье, будто что-то жевало собственную оболочку, пробираясь наружу.
Затем раздался хруст, и из разрыва в коконе вывалился чёрный, блестящий от слизи отросток — словно удлинённая человеческая рука, но с тонкими, удлинёнными пальцами, кончики которых заканчивались острейшими когтями.
Алина зажмурилась, пытаясь убедить себя, что это сон.
Но затем существо выбралось полностью.
Его кожа была бледной, почти прозрачной, а кости просвечивали под тонким слоем плоти. Глаза… или то, что должно было быть глазами, — это были две чёрные, зияющие пустоты. Рот, до сих пор испачканный в слизи, медленно раскрылся, обнажая длинные тонкие зубы, похожие на иглы.
Существо сделало первый неуверенный шаг.
Алина дернулась, но паутина удерживала её крепче.
Чудовище наклонило голову, будто вслушиваясь в её дыхание. Оно сделало ещё шаг… потом ещё один… и оказалось прямо перед ней.
Она ощутила запах — сладковатый, гнилостный, как будто смесь меда и разлагающегося мяса.
Существо медленно подняло руку и коснулось её щеки ледяными пальцами.
Алина в ужасе задохнулась.
Тонкие нити вокруг неё затянулись еще сильнее, вдавливаясь в кожу. Существо замерло.
А затем его рот раскрылся шире.
Намного шире, чем должен был — разрывая кожу на щеках, обнажая ряды тонких острых зубов, которые искрились в тусклом свете.
Алина закричала.
Но в следующий миг существо бросилось вперёд.
Она почувствовала острую боль, когда зубы вонзились в её шею.
Мир потемнел.

Когда всё стихло, в доме вновь воцарилась тишина.
На полу осталась лишь липкая, тянущаяся паутина, пятна крови… и кокон.
Но теперь внутри него что-то шевельнулось.
Кто-то другой начинал свой переход.
К утру, когда первые лучи солнца пробились сквозь треснутые окна, кокон содрогнулся.
И изнутри послышался тихий, влажный хруст.