Тбилиси, здравствуй... и прощай...

Тбилиси, аэропорт, полночь, ноябрь, 1989 год.

Приземлился самолёт Аэрофлота, набитый пассажирами, как спелый гранат зёрнами. Летели в основном местные, тбилисцы. Похоже, такой рейс для всех являлся чем то обыденным, как для нас, москвичей, маршрутка или метро по утрам. Женщин мало, мужчин в избытке: сидели везде, даже на полу - усталые, но шумные. Впереди... ноябрьские праздничные выходные, а это последний рейс, потому в салоне "яблоку негде упасть".

 Прилетели! И вся эта огромная, мужская толпа волной заполнила площадь Аэровокзала и … тотчас  схлынула. Точнее, все разошлись  по своим авто лучших мировых марок и... площадь оказалась пустой.

Я и сын - впервые в Тбилиси по приглашению моей подруги. Нас встречает чей то кум знакомого знакомых, который на данный момент переводчик службы Аэропорта. Он начал с нами говорить по-английски, так как ему по "испорченному, народному" телефону было приказано встретить представителей  организации Свидетели Иеговы из США.

А, если США, то это святое для всех в то время. Надо выказать любезность, показать гостеприимство и, конечно, говорить на английском, как на родном.

Английским мы не владели так, как от нас ожидалось! Но сын учился в немецкой спецшколе, вернее, в этом году успешно её заканчивал и,сориентировавшись, заговорил по-немецки.  К счастью, немецкого не знал никто!  Всё -  таки Грузия полюбила английский так самозабвенно, как и русский сотни лет тому назад, а немецкий оставила за ненадобностью России. Авось пригодится!

Так что, нанятый в цепочке родни и знакомых, переводчик, довольный, что сопровождает полунемецкую семью из самой Америки, сдал нас на руки моей приятельнице Луизе, к которой мы и ехали.

Было уже три ночи. Ни города, ни хозяйского дома мы не увидели.

Но утром Тбилиси предстал во всей своей самобытной красоте!

Дом двухэтажный, каменный стоял на горе и, как бы, в самом Центре. Спустившись по брусчатке мелким шагом, оказываешься на берегу реки Куры, а на другом берегу  -  памятник  Вахтангу Горгасали, основателю города Тбилиси.

Ранним утром Тбилиси  проявляется сквозь дымку свежести  горного воздуха и запахов цветов и фруктов. Солнца в такую пору ещё не видно, - оно только выпускает стрелы. Это лучший момент обзора…

Сам город находится в ложбине меж гор и утёсов по обоим берегам Куры. Склоны их одеты в густую, нефритовую зелень, разбавленную островками домов с ажурными балконами и галереями.
На земле, то есть в Центре, всё из камня: и дороги, и дома, и берега реки.
Идешь по Тбилиси, то поднимаясь вверх в горы, то опускаясь вниз к реке. Река, как место раздела и как место встречи…

Улицы засажены фруктовыми деревьями. Мандарины, хурма, гранаты висят, как игрушки! Не веришь глазам! Дотрагиваешься, осязаешь плоды и изумляешься, что это правда. Этот оранжевый, ярко-жёлтый, буро-бордовый колорит затмевает даже цветы на клумбах. Пряный, тонкий запах ластится к тебе и пробуждает какие-то необъяснимые, противоречивые чувства: умиротворения и восторга одновременно…

Заходим в кафе-ресторан "Воды Логидзе" на Руставели. Надо же позавтракать!
Простота. Ничего лишнего. Народа много, столиков тоже.

"Вода Логидзе" - знаменитая газированная вода лимонад, история которой началась в конце 19 века  с имени помощника фармацевта  Митрофана Логидзе. Это он придумал выпуск фруктовых, травяных, цветочных сиропов, которые явились основой воды.

Лимонад этот закупали для иранского шаха, для Сталина. Последний угощал ею Черчилля и Рузвельта на встрече в Тегеране в 1943 году. Рузвельт от избытка впечатлений увёз с собой в США две тысячи бутылок. Ну, как нам, грешным, не попробовать?! Берём: лимонад с тархуном и шоколадно-сливочный;  к этому - по  Имеретинскому хачапури величиной с большую тарелку. Хачапури - это совершенство вкуса  - тает во рту; сыр не чувствуется, а осязается его нежная масса с лёгкой остротой;  да ещё яйцо с полтарелки посередине, свежайшее. Красиво и аппетитно!
На бутылках  с лимонадом - старинные этикетки с женщиной в шляпке "чихтикони". Говорят, что это изображение матери Логидзе.         Вкус лимонада не сравнить ни с чем среди напитков! Его хочется пить и пить…

Публика в этом замечательном месте была всякая: местные, с чувством хозяев; приезжие, туристы, суетливые, с пытливым фото взглядом; романтические парочки с усталыми, но счастливыми глазами; старики, красивые грузины, которые пришли сюда по привычке, так как всю  жизнь  так делали.

Все эти люди были объединены общей чертой: они не были одиноки, либо приходили с друзьями, либо находили их здесь.

Далее, сытые и довольные, взбираемся по Винному подъему (скорее, спуску) в старейший район Тбилиси - Авлабар. Вспоминается пьеса "Ханума" Цагарели и слова: " Над рекой стоит гора, под горой течёт Кура, за Курой шумит базар, за базаром Авлабар." С 14 века здесь живут армяне, исконно тбилиские армяне. Улочки этого места узенькие с брусчаткой и красивейшими двухэтажными домиками с резными балконами. Веет стариной, восточным укладом…

Здесь же Базар, воспетый в песне, с разного рода специями. Каких только нет! К каждому блюду, на каждый вкус. Голова кружится в пряности и терпкости ароматов. По  разнообразию и ощущениям всё великолепие можно сравнить лишь с арабскими базарами.

В этом старом городском районе множество церквей. Но нас поразила армянская, Нор - Эчмиадзин или Новый Эчмиадзин. Предки здешних этнических армян в 18 веке были насильно переселены из города Эчмиадзин в Армении в Тифлис. Они и заселили этот район и возвели Храм.

Храм построен с соблюдением традиций Армянской Апостольской церкви: скромный, строгий, без алтарной перегородки и иконостаса. В алтарной нише стоит одна единственная икона. Величие в простоте!                Идём дальше, медленно спускаясь вниз.

Ноябрь в Тбилиси - это мягкий, прозрачный воздух и расплывчатый городской  пейзаж.                Где-то внизу виднеется ресторанчик! Зайдем  - пообедаем…

Внутри помещения: пол крест-накрест из струганных досок, под ними - водоём с множеством красивейших рыбок всех цветов и пород. Вода журчит, выстреливая пузырьками воздуха, как шампанским, хрусталики его обнимают зелень, сквозь которую проплывают причудливые красные, золотые, цветные рыбы с хвостами-веерами... Никакой шумной, ресторанной музыки - только релаксирующее журчание.

Полумрак... Свет лишь от воды, где подсветка делает её  более изумрудной, да, от светильников в мраморных столах. Официанты не снуют туда-сюда, их не видно вообще.
Такое впечатление, что ты оказался в сказке, в гроте у Морского царя или у Хозяйки медной горы.

Тем не менее, подумаем о плоти! Пообедали традиционно: харчо; пхали (как овощной салат из трав типа шпината, но приправленный соусом из грецких орехов, чеснока, хмели-сунели, кинзы и ещё чего-то) - изысканное блюдо; лобио, как горячее,и, конечно, бокал сухого, красного вина Мукузани.

И т-а-к стало хорошо! Всё-таки еда: терпкая по запахам и возбуждающая аппетит;                вкусная и пикантная по  ощущениям;      ненасытная, -                -  напоминает чувственные удовольствия... А посему, поднимает настроение!

День решили закончить, посетив крепость Нарикала и подойти ближе к монументу Мать Грузия ( сейчас больше называют Мать Картли) на горе Сололаки. Гора эта, как природная крепость Тбилиси. Отсюда красивейший вид на весь город! Крепость Нарикала была построена в IV в н. э. Несколько раз была захвачена хазарами, византийцами и разрушена от землетрясения 1827 года. Реставрация совпала с нашим посещением, поэтому, самое сильное впечатление от этого куска истории - это вечерняя подсветка на фоне чёрного, южного неба, - высоко над городом зубчатый, неровный ряд старинных стен, башен... Очень поражает! Как голограмма!

Там же находится статуя Мать Грузия, изображающая женщину, каторая в одной руке держит чашу с вином, в другой - меч. Это символ народа: всех, кто пришёл с добром, встречаем вином и теплом; тех, кто пришёл с войной - мечом!
Высота статуи 20 м. Её установили к 1500-летию города в 1958 г и она была из дерева. В 1963 г её заменили на алюминиевую.

После обозрения сверху спускаемся вниз, а потом, по мостовой, наверх к дому подруги.

Дом, грузинский, - это сочетание старины и новизны. Он большой, имеет много комнат, закутков и каморок. Как правило, это двухэтажный дом с каменным, глухим (почти без окон), первым этажом. В основном, здесь хозяйственные помещения и одна из двух кухонь, - "чёрная" с печью и огромным таганом для приготовления пищи большому количеству гостей.
На этом же этаже находится мастерская по пошиву обуви. Брат Луизы, Георгий, принял  это дело от отца и успешно развил его.

В Грузии и в Советское время существовали индивидуальные  артели и кооперативы, а сейчас, тем более, в каждом доме что то делалось, творилось: пошив обуви, джинсов, курток, бейсболок; выпечка хлеба, пирожков, тортов и прочее. Поэтому в городе можно купить всё: от курток "Алясок" до цветочных горшков из цветной -  красной, синей, белой - глины.

Брат работал не один, а с наёмными мастерами, которые и шили обувь. Георгий же предоставлял помещение, материалы, искал поставщиков товара и места сбыта. Он с гордостью заявлял, что  его сабо, кеды, тапки вышли за границы Грузии. А это Украина, Казахстан, Россия и... Сочи, как отдельное государство. Я видела коробки с надписями на грузинском и английском языках, хотя упаковка тоже сделана была в одном из тбилиских дворов. Товар имел не только низкую цену, но и говорил  о высоком уровне удовлетворения  тщеславия.

Тем не менее, "коробейники", - а на тот момент гостевал в доме один, из Украины, Богдан, - приезжали и развозили товар по городкам и сёлам всё ещё Советского Союза. Дело делалось.

Второй этаж - жилой. Много-много комнат в ряд, каждая из которых имеет выход на галерею-террасу, которая тянется вдоль всего этажа. Так как дом построен в 19 веке прадедом, галерея, деревянная с резными колоннами, стала темной от времени, как бы из чёрного дерева, но лёгкости и красоты не потеряла.

Комнаты, кроме выхода на галерею, были соединены между собой внутренними дверьми. Когда всё это открывалось в городскую жару, получался естественный "кондиционер".

Комнат было 6-7, точно не скажешь, не везде было дозволено ходить.
Видели гостиную с высокими потолками и окнами-конусами. В ней всё дышало музейным прошлым: буфет того же возраста, что и дом, когда то красного дерева - сейчас цвета бургундского вина, с посудой для приёмов. Как ни странно, фарфор  был не знаменитых иностранных заводов, а российский, но сделанный до 1917 года. Клейма на ней имели изображение короны, букву Н и дату изготовления, 1898. Что означало изделие Императорского фарфорового завода (ИФЗ).

Стол обеденный, круглый, огромный и диван-лежанка, покрытый потертым ковром от потолка до пола; скатерть и шторы из тяжёлого бархата на шёлковой подкладке.

Никогда и нигде я не чувствовала себя такой инородной в этом куске застывшего времени…

Люстра на высоком потолке - подстать всему: бронзовая с девятью плафонами в форме цветов, - всегда зажжена. Но, несмотря на это, в комнате царил таинственный полумрак, как мираж.

В этом мираже присутствовали две старушки девяноста и девяноста пяти лет. Было непонятно, как они оказались в доме, никто уже не помнил историю "бэ-биа", то есть, бабушек. А вообще, это были подруги   прабабушек из горного села Северо-Восточной Грузии. Я спросила:" Почему подруги? Почему здесь? "
"А что б не скучно было родным прабабкам, которых давным давно  перевезли в город, с ними ещё и подруг прихватили. Родные -  давно умерли, а эти привыкли, состарились. Пусть живут! " - объяснила  Луиза. " Ну, дай Бог, им здоровья! " - удивлённо воскликнула я. В Грузии не принято оставлять стариков.

После обеда бабушки и внуки-правнуки садились играть в карты. Азарт захватывал обе стороны. Бэ-биа говорили исключительно на родном, грузинском языке пшавского диалекта, поэтому из гостиной доносились гортанные звуки горцев. Пшави - место, откуда родом это семейство, находится на склонах Большого Кавказа на реке Арагви.

 А все остальные помещения ничем не были примечательны, кроме  огромной кухни, стена которой была из камня, так как являлась частью горы, на которой стоял дом.
И ещё, газовая плита из 12 горелок, на ней готовила мама Луизы, Ирэн. Вместо холодильника  стоял холодильный шкаф  с продуктового склада с мощными скобами и внушительного размера. Как говорила Ирен:"Запасов - на полгода хорошей жизни. “

Муж Ирэн, отец Луизы, участник Великой Отечественной войны, умер несколько лет назад и по традициям место главы семейства   занял его сын или брат Луизы,  Георгий. Он самый младший после сестёр. 25 - летний мужчина, намного привлекательней сестёр, с очень белой кожей, темно-пепельными, вьющимися волосами, прямым носом и, как ни странно, серыми глазами. Единственный минус в его безукоризненной внешности - небольшой рост и озабоченно-раздражительный взгляд, который делал его старше и неприятнее.

Как я поняла позже, недовольство его было вызвано приездом гостей из Москвы.

В это время молодёжь Тбилиси, именно Тбилиси, была критично настроена к России. Лозунги "Грузия для грузин", " Долой оккупационные  российские военные базы" выражали их мировоззрение. В апреле российские военные части, находящиеся на территории Грузии разогнали стихийный митинг студентов, которые, собравшись у Дома правительства, требовали ликвидации автономий, первенства грузинского языка и выхода Грузии из состава СССР.

Конечно, эти идеи кипели в умах молодых людей, особенно в столице, но мы, гости-простые обыватели, далеки были от глубинных процессов общественной жизни. Ехали в гости к подруге, которую я много раз принимала у себя в Москве, чтобы увидеть красоту Тбилиси, почувствовать их знаменитое гостеприимство!

И за ужином я увидела и "гостеприимство", и услышала, что о нас, "русских" думают.

За столом  остались только мы, москвичи, Луиза, брат и "коробейник" из Украины. Всех остальных попросили удалиться. Началась беседа, скорее, допрос.

Георгий спросил:" Почему вы, русские, (так он называл всех, кто жил в Российской Федерации) везде и всюду? Всех учите жить, считая себя самыми-самыми. Мы, грузины! Недоумки? Ошибаетесь! Вы захватили все главные посты! Дышать не даёте! "

Я обомлела. В моей голове не укладывалась схема: Я  - повелитель чужих душ и поведения;                и моё единственное желание - учить жизни кого-то.

Я возразила как могла: " К примеру, мы все - семья, кто-какой национальности не важно, а даже интересно. Семья большая. А как в большой семье? Кто то должен управлять, координировать?! И где-то должен быть центр! А как иначе?

Вот, Вы - глава семьи, исходя из традиций, но не по закону. По закону мать - глава! Но никто из вас не возражал. Приняли традицию! Вы - человек в семье, принимающий решения.

Так и с государством... Но здесь - не традиция, а закон, Конституция. По ней мы многонациональное государство и у республик масса прав и у каждой своя Конституция (там то и учитываются традиции).

Я что-то не заметила, что вы притеснены или нуждаетесь! Наоборот, если сравнивать с Москвой, то здесь "вольная воля”.

Георгий посмотрел на меня с интересом, но продолжил: " Москва все деньги наши забирает. Вы там жируете! Все отсюда стремятся в Российскую столицу. Я, уж, не говорю о клиниках и ВУЗах. У нас, на местах нет медицины, лечиться страшно! Все лучшие врачи в Москве!”

Тут я возмутилась по-настоящему: “Русские” не виноваты, что у вас система взяток доведена до совершенства и почти узаконена!

Вы, когда приезжаете в наши клиники, удивляетесь, что благодарность врачу выражается  в виде коробки конфет или бутылки конъяка. Ваше "спасибо"- деньги в конверте и плюс что-то эдакое, флакон французских духов, например.

Мы вас к этому не принуждаем! Это ваш менталитет: быть особенными, быть ярче, быть центром внимания.

Кстати, когда я училась в институте, у нас были отдельные группы из республик, правда, в основном, из азиатских, но и грузин среди нас было много. На вас выделялись квоты при поступлении. Мы, " русские " отбирались по конкурсу, - вы - по льготе. Проходной балл для нас был 18-19 из 20, у вас - 14! Поэтому наши специалисты твёрже, уверенней в знаниях! Ваши же, в своей массе возвращаются "взятки брать". В Москве остаются единицы, но самые лучшие.Вот вы и едете в Россию лечиться, учиться. А кто виноват? "

Моя отповедь не дошла до разума, а, наоборот, вызвала негативные эмоции, но уже со всех сторон. И Георгий, и Луиза, и Богдан стали кричать по принципу, общему для советских людей, " сам дурак."

“Вы, "русские" любите всё чужое, своего то нет! А мы, грузины, должны предоставлять это чужое: песнями, танцами, вином, кухней, возможностью отдыхать на море. Что вы умеете? Кухня ваша - это картошка и квашеная капуста. У вас цвет лица землистый от картошки, а от квашений -  кислый запах! "

Я, еле сдерживая негодование, хотела прервать грубую речь.
Но яростно вклинился Богдан: " Когда поездом пересекаешь невидимую границу Украины и России, то попадаешь из цветного кино в чёрно-белое.
 Как правило, над Россией серые, кучевые облака, -  вот-вот дождь заморосит; дома в деревнях деревянные,  одинаковые; почти нет цветов (а, если есть, то в грядах, на продажу). Вместо дорог, ямы, полные грязи...
А лица?! У среднестатистического "русского" выпукло-вогнутые без тени привлекательности! "
Это выговаривалось  с озлобленностью и, даже, агрессией.

Мне хотелось встать и уйти. Но был поздний, южный, осенний вечер, а значит, слепая темнота и идти, не знала - куда. К тому же я была с сыном, хотя и пятнадцатилетним, но всё таки рискованно. Все эти мысли пронеслись в моей голове за секунду.
Я поднялась из-за стола и произнесла: " По грузинским традициям гостя принимают чашей вина, тем более, не оскорбляют! Мы же не пришли к вам с мечом! Там на горе Мать Грузия об этом, о радушии.
Вы хорошо знаете, что я не могу уйти в ночь с сыном. Но хотела бы это сделать!
Я бы попросила вас обменять обратные билеты в Москву как можно раньше. Знакомый знакомого может помочь, тот, который нас встречал." Вытащила билеты и отдала Георгию.

И напоследок:" Ежели вам всем так плохо с нами, - отделяйтесь... Но не плюйтесь в нас... Это по-детски…

И вы, украинцы, не прячьтесь за спинами других. . Говорите во весь голос, что вы хотите?! Хотя я  не понимаю ваших претензий. А оскорблений вообще не принимаю! "

Все разошлись. Я не спала всю ночь! Утром сын спросил:" Что они хотят от тебя ? “
Поняла, что сын не нашёл причину претензий ко мне, к нам.

"В нашем лице мы, "русские", - виновники всех бед. Но они ещё не знают, что такое беда: без работы, без денег, без еды, без друзей...
Они похожи на избалованных детей: капризничают, топают ножками, хотят то одно, то другое, требуя постоянного внимания и любви от старших.”

Наутро Георгий сообщил, что мы можем лететь сегодня же последним рейсом; билетов не нужно, нас посадят как знакомых.
Впрочем, по старой, доброй традиции: "Просьба гостя - закон для хозяина." Спасибо им, традициям!

До вечера время есть, надо себя занять чем-то.

Пантеон с захоронением Александра Грибоедова и Нины Чавчавадзе - вот, что надо посетить! Он на горе Мтацминда, что в центре города.

На горе с Vl  века находится пещера, в которой обитал Давид Гереджийский - один из  13 ассирийских отцов, который пришёл в Иверию из Антиохии с проповедью христианства. Сейчас над пещерой возведены три храма: Иверской иконы Богоматери, Святого отца Давида, Преображенский. Три храма и три святых источника рядом... Всё утопает в зелени, буйной и дикой; спокойно журчит вода; тропинки вверх-вниз  - впечатление, что ты не в городе, а в каком-то божественном лесу.

Здесь, у подножия храма Святого отца Давида, в арке захоронены Александр Грибоедов, русский поэт, композитор, переводчик, дипломат и рядом его жена Нина Чавчавадзе.

Надгробие Грибоедова  венчает фигура плачущей вдовы и надпись, как клятва вечной любви:" Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя? " Постояв у могилы, сожалея, что наш великий человек так далеко от России, -  оглядываешься и видишь внизу город, который расстилается в дымке невероятной прелести.

В чем секрет неувядающей красоты Тбилиси?! В гармонии: внешняя сторона - естество природы, множество храмов, старинная архитектура домов и улиц, и -  внутренняя сторона -  почитание традиций, культ грузинской кухни.   Причём, накормить могут, где угодно: в ресторанах, кафе, в вагончиках-бистро, в окнах первых этажей. Город запечатлелся и как грубое, простое полотно Нико Пиросмани, и как яркий городской пейзаж Ван Гога.

Пришло время уезжать... Подано такси, водитель-сосед... Мы вышли на улицу, уходящую вверх в гору. Провожали Луиза и Ирэн.
 На прощание Луиза сказала: "Если бы не долгие годы общения, и не твоё гостеприимство, -  не была бы ты здесь. Понимай, как хочешь! Скоро русских погонят отсюда метлой".

Мама подошла, обняла меня и поставила корзину с фруктами в машину. "Прости, был бы жив отец - такого бы не было!"

И вдруг,  откуда то сверху, с гор донеслись звуки духового оркестра. Он играл Гимн Советского Союза! Я в удивлённо подняла голову. "Что это? Откуда?"

"Там ваша воинская часть! Утром и вечером  мы слушаем этот Гимн! " -  в раздражении ответила Луиза.                Под этот невидимый аккомпанемент мы уехали...  Прощай, Тбилиси!



Все фотографии, картинки, коллажи из личных альбомов автора


Рецензии
Такой изумительный, вкусный, красочный рассказ о самом городе и такая безобразная сцена "допроса". Но... Слов из песни не выкидывают. Что было, то было.
Сам я в Грузии не был, но многие мои друзья - неоднократно. Им она нравится. Говорят, что сейчас там русских принимают очень радушно. И я, зная, что они летают в Грузию по несколько раз за год, охотно этому верю.
P.S. У меня отец учился в военном училище в Тбилиси, а потом и служил в Грузии - http://proza.ru/2008/10/24/237

Константин Кучер   20.06.2025 19:11     Заявить о нарушении
На это произведение написано 7 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.