В объятиях нелюбимого. Одержимость Очирбата

Часть 1. На пороге общежития

      Очирбат стоял на пороге московского общежития, сжимая в потных ладонях ключ от комнаты. Его чемодан, набитый монгольскими сувенирами,  книгами и парой запасных джинсов, казалось, вот-вот лопнет по швам. Он  глубоко вздохнул, ощущая, как сердце колотится в груди. Москва. Столица.  Город, о котором он столько мечтал. Город, где, как он верил, его ждали  не только знания, но и... ну, скажем так, плотские радости.

      Он  толкнул дверь и вошёл в узкий коридор, пахнущий старым линолеумом и  капустой из столовой. Его комната оказалась на третьем этаже, и, поднимаясь по лестнице, он уже представлял, как здесь, в этом самом  здании, он встретит свою первую московскую любовь. Блондинку.  Обязательно блондинку. Высокую, стройную, с голубыми глазами и лёгкой  улыбкой. Он даже имя ей придумал — Янина. Почему бы и нет? Звучит красиво.

       Но реальность, как это часто бывает, оказалась куда  прозаичнее. Его соседом по комнате стал парень из Казахстана по имени  Аслан, который с первого взгляда показался Очирбату слишком серьёзным и сосредоточенным. Аслан сразу предупредил, что он учиться приехал, а не развлекаться, и предложил Очирбату "не отвлекать его по пустякам".  Очирбат кивнул, но в душе решил, что это временно. Он ведь не для того  приехал, чтобы сидеть в четырёх стенах.

       На следующий день, надев  свои лучшие джинсы и рубашку с узором в виде лошадей, Очирбат отправился  на первую лекцию. Университетский корпус поразил его своими размерами.  Он брёл по коридорам, разглядывая студентов. Девушки. Их было так много!  Высокие, низкие, стройные, с длинными волосами и короткими стрижками.  Он ловил себя на том, что замирает каждый раз, когда мимо проходит  очередная блондинка. Но ни одна из них даже не взглянула в его сторону.

       На  лекции он сел рядом с девушкой в очках, которая, как ему показалось,  улыбнулась ему. Очирбат решил, что это знак. Он попытался завязать  разговор, но девушка, едва услышав его акцент, вежливо ответила:  "Извините, я занята", — и отвернулась. Очирбат почувствовал, как его  щёки заливает краска стыда. Он опустил голову и стал лихорадочно листать  конспект, хотя ничего не понимал.

      Вечером он решил попробовать  ещё раз. В столовой он заметил девушку с каштановыми волосами, которая  ела суп, уткнувшись в телефон. Очирбат подошёл к ней, неуверенно  улыбнулся и сказал: "Привет, можно присесть?" Девушка подняла на него  взгляд, оценивающе оглядела и ответила: "Здесь свободно", — но её тон  явно давал понять, что разговаривать она не намерена. Очирбат сел, но  чувствовал себя так, будто сидит на иголках. Он попытался шутить,  рассказывать о Монголии, но девушка лишь кивала, не отрываясь от  телефона. В конце концов, она встала и ушла, даже не попрощавшись.

      К  концу недели Очирбат начал понимать, что его мечты о московских  романах, возможно, слишком далеки от реальности. Он пытался знакомиться с  девушками в библиотеке, в кафе, даже в очереди за стипендией, но каждый  раз получал вежливый, но твёрдый отказ. Его акцент, его полнота, его  наивность — всё это, казалось, работало против него.

    Однажды  вечером, сидя в своей комнате и глядя на потолок, Очирбат вдруг осознал,  что, возможно, он ищет не там. Может, не стоит гнаться за блондинками?  Может, стоит просто быть собой? Он вздохнул, закрыл глаза и представил  себе ту самую Янину, которую придумал. Она улыбалась ему, но её образ  начал расплываться, как дымка. Очирбат открыл глаза и твёрдо решил:  завтра он попробует ещё раз. Но на этот раз — по-другому.

Часть 2. Начало "ужасной" истории

     Очирбат  бродил по коридорам университета, как будто это был не учебный корпус, а  лабиринт Минотавра, где вместо чудовища его поджидали бесконечные двери  аудиторий и равнодушные взгляды студентов. Он уже начал привыкать к  тому, что его присутствие здесь вызывает примерно столько же интереса,  сколько табличка "Не курить" в курилке. Но сегодня всё было иначе.  Сегодня он увидел её.

      Она стояла у окна, и солнечный свет играл в  её волосах, как будто сама природа решила подчеркнуть то, что она majestic. Высокая, стройная, с карими глазами и... щеками  хомяка. Да, именно так. Щёки, которые, казалось, были пришиты к её лицу  отдельным дизайнером, не согласовавшим проект с остальным телом. Но  Очирбат, конечно же, этого не заметил. Он видел только блондинку. Ту  самую, о которой мечтал. Ту самую, которую он назвал Яниной.

      Сердце  Очирбата заколотилось так, что он чуть не уронил свой блокнот с  конспектами, которые, к слову, были чистыми, как его шансы на успех у  московских девушек. Он сделал глубокий вдох, поправил рубашку с лошадьми  (они, кстати, тоже нервно ржали) и шагнул вперёд.

      — Привет, —  выдавил он из себя, чувствуя, как его голос дрожит, как будто он только  что пробежал марафон. — Меня зовут Очирбат. Я... я из Монголии.

       Девушка  медленно повернула голову, как будто она была не человеком, а статуей,  которую кто-то случайно задел. Её взгляд скользнул по Очирбату, и он  почувствовал, как его душа мгновенно разделилась на две части: одна  кричала "Беги!", а другая — "Ну и что, что она смотрит на тебя, как на  последнего дурака? Это же Янина!".

       — Янина, — представилась она, и  Очирбат чуть не подпрыгнул от восторга. Это было имя, которое он  придумал! Это был знак! Это была судьба!

       Но Янина, как оказалось,  имела своё собственное представление о судьбе. Для неё люди делились на  две категории: "majestic" и "ужасные". Первые — это те, кто имел высокий социальный статус и чрезвычайно высокую самооценку, как называла их сама Янина, "высокопоставленные ублюдки". Вторые — это те, кто мог быть... ну, скажем  так, "съеден". И Очирбат, к сожалению, попал именно во вторую  категорию.

       Её взгляд стал хищным, как у удава, который только что  заметил кролика. Она улыбнулась, но это была не та улыбка, которая  согревает душу. Это была улыбка, которая говорила: "О, милый, ты даже не  представляешь, как я тебя сейчас использую".

       — Очирбат, да? —  протянула она, словно пробуя его имя на вкус. — Интересное имя. А ты...  не хотел бы прогуляться? Мне нужно кое-что купить.

       Очирбат,  конечно же, согласился. Он бы согласился даже если бы она предложила ему  прыгнуть в Москву-реку. Он был счастлив. Он шёл рядом с Яниной, как  будто это был не просто коридор университета, а красная дорожка, и он —  главный герой фильма, который вот-вот получит "Оскар".

       Они вышли  на улицу, и Янина повела его в магазин. Очирбат не сразу понял, что  происходит, но когда он увидел ценники на платья, его сердце сжалось. Он  вспомнил, что у него в кармане только стипендия, которую он ещё не  успел потратить на еду. Но Янина уже выбирала. Она примеряла одно платье  за другим, а Очирбат стоял рядом, как верный пёс, и кивал, когда она  спрашивала: "Как тебе?"

      — Ты же купишь мне это, да? — вдруг  спросила она, глядя на него своими карими глазами, которые теперь  казались ему не такими уж и красивыми.

       Очирбат замер. Он хотел  сказать "нет", но его язык отказался ему подчиняться. Вместо этого он  кивнул и протянул свою карту. Янина улыбнулась, но это была уже не та  улыбка удава. Это была улыбка кошки, которая только что съела канарейку.

       Когда  они вышли из магазина, Очирбат почувствовал, как его карман стал легче,  а душа — тяжелее. Но он всё ещё был счастлив. Ведь он познакомился с  Яниной. С той самой, о которой мечтал.

       Он не знал, что это было только начало. Начало его "ужасной" истории.

Часть 3. "Культурный" шок

Очирбат, окрыленный надеждой, обновил статус у себя в «ВКонтакте». Он написал по-испански: «;La esperanza es el ;ltimo basti;n del hombre!
», что означает: «Надежда умирает последней». Он посчитал, что его «ужасная» история с Яниной – это всего лишь досадное недоразумение. «Ну, подумаешь, потратил стипендию на платье, – утешал он себя, – зато познакомился с такой девушкой! Красивая, умная... ну, может, немного меркантильная, но это ничего, все мы не без греха».

Он твердо решил, что завоюет сердце Янины своим интеллектом, своим чувством юмора, своей... ну, в общем, всем тем, что отличает его от «высокопоставленных ублюдков».

Первым делом Очирбат решил блеснуть своими знаниями. Он пригласил Янину в библиотеку, надеясь, что там, в окружении книг, она оценит его эрудицию и полюбит его еще больше. «Ну, или хотя бы перестанет проверять «ВКонтакте» каждые три секунды», – оптимистично предположил он.

Янина, конечно же, согласилась, планируя, что после библиотеки сможет надуть наивного «пухляша» ещё как-нибудь. «Библиотека? – подумала она. – Ну, ладно, главное, чтобы он не начал читать мне вслух. Хотя, если это будет что-то про Наполеона, я, может, и послушаю». Янина любила агрессивных диктаторов. Её первым крашем был Наполеон, после него она стала восхищаться Пиночетом. Студентка мечтала, что когда-нибудь выйдет замуж за какого-нибудь 70-летнего диктатора, в идеале из Латинской Америки, и будет жить припеваючи. Почему Янина предпочитала, по её собственному выражению, «дедусь»? Во-первых, она испытывала влечение к власти и статусу; во-вторых, имела Эдипов комплекс; а в-третьих, боялась заниматься сексом с ровесниками, так как её психика, включая сексуальный аспект, была напрочь сломана. Девушка открыто называла себя асексуалкой.

В библиотеке Очирбат водил Янину от полки к полке, рассказывая ей о великих писателях и философах. Он цитировал наизусть стихи монгольских поэтов, рассказывал о древних легендах и мифах. Янина слушала его с каменным лицом, изредка отвлекаясь на свой телефон. «Может, она просто не любит поэзию? – подумал Очирбат. – Или, может, у неё просто лицо такое? Каменное, я имею в виду».

Решив сменить тактику, он повёл Янину в отдел искусств, где стал рассказывать ей о картинах известных художников. Он объяснял ей, что такое импрессионизм, кубизм, сюрреализм. Янина зевала и смотрела на часы. «Ладно, – подумал Очирбат, – может, она просто устала от умных разговоров? Надо её развлечь. Хотя, судя по её выражению лица, она уже развлекается – просто не со мной».

Он повёл Янину в кафе, где заказал ей самый дорогой десерт. «Если уж я трачу последние деньги, пусть это будет хотя бы что-то сладкое», – подумал он, глядя, как Янина с аппетитом поглощает торт, который стоил как половина его стипендии. Он рассказывал ей анекдоты, смешные истории из своей жизни в Монголии. Янина смеялась, но как-то неискренне, словно над ним, а не вместе с ним. «Ну, хоть так, – утешил себя Очирбат. – Главное, что она смеётся. Даже если это смех сквозь слёзы. Мои слёзы».

Вечером, провожая Янину до общежития, Очирбат почувствовал, что его надежды тают, как снег под весенним солнцем. Он понял, что его попытки покорить сердце Янины интеллектуально провалились с треском. «Ну, ничего, – подумал он. – Завтра я покажу ей, какой я галантный и романтичный. Или хотя бы попробую не упасть перед ней на ровном месте».

На следующий день Очирбат пришёл к Янине с огромным букетом цветов. Он долго выбирал их на рынке, чтобы они были самыми красивыми и ароматными.

Янина была приятно удивлена. Она взяла цветы и улыбнулась. Очирбат почувствовал, что его сердце снова начинает биться быстрее. «Ну, вот, – подумал он. – Кажется, я на правильном пути. Хотя, если честно, я бы предпочёл, чтобы она улыбалась мне, а не букету».

Часть 4. "Романтический" провал

Очирбат, окрылённый улыбкой Янины, решил, что настал момент для настоящего романтического жеста. Он пригласил её на прогулку по Москве, чтобы показать ей город, который, как он считал, должен был стать свидетелем их любви. Он тщательно спланировал маршрут: Парк Горького, Красная площадь, набережная Москвы-реки. Он даже приготовил небольшой сюрприз — коробку монгольских конфет, которые привёз из дома. «Она обязательно оценит», — думал он, представляя, как Янина будет восхищённо улыбаться, пробуя сладости.

Однако, реальность, как всегда, оказалась далека от его фантазий. Янина согласилась на прогулку, но с самого начала дала понять, что это не свидание, а просто «дружеская встреча». Она шла впереди, быстро перебирая ногами, как будто участвовала в марафоне, а Очирбат едва поспевал за ней, неся в руках букет и коробку конфет. Он пытался рассказывать ей о достопримечательностях, но Янина лишь бросала короткие реплики вроде «ну да, красиво» или «интересно», не отрываясь от телефона.

Когда они дошли до Красной площади, Очирбат решил, что это идеальное место для его сюрприза. Он протянул Янине коробку конфет и сказал: «Это из Монголии. Я хотел, чтобы ты попробовала что-то настоящее, из моей страны». Янина взяла коробку, открыла её, посмотрела на конфеты и... засмеялась. «Что это? — спросила она. — Они выглядят, как кусочки сушёного мяса. Ты что, думаешь, я буду это есть?» Очирбат почувствовал, как его лицо заливает краска стыда. Он попытался объяснить, что это традиционные монгольские сладости, но Янина уже закрыла коробку и протянула её обратно. «Спасибо, конечно, но я на диете», — сказала она, и её тон звучал так, будто она только что отказалась от предложения съесть дохлую крысу.

Очирбат молча положил коробку в сумку и продолжил идти за Яниной, чувствуя, как его надежды тают с каждой минутой. Он пытался шутить, рассказывать анекдоты, но Янина лишь изредка бросала на него взгляд, как будто он был каким-то странным насекомым, которое она не могла понять. Когда они дошли до набережной, Очирбат решил, что это его последний шанс. Он остановился, посмотрел на Янину и сказал: «Янина, я люблю тебя. Я хочу, чтобы мы были больше, чем просто друзья».

Янина замерла на мгновение, затем повернулась к нему и улыбнулась. Но это была не та улыбка, которую он ожидал. Это была улыбка, полная снисходительности и презрения. «Очирбат, — сказала она мягко, — ты милый, но... ты не в моём вкусе. Ты понимаешь? Ты просто... не majestic». И с этими словами она развернулась и пошла прочь, оставив Очирбата стоять на набережной с букетом в руках и разбитым сердцем.

Часть 5. "Одиночество в толпе"

После провального свидания Очирбат вернулся в общежитие, чувствуя себя так, будто его только что сбил грузовик. Он сидел на кровати, глядя в стену, и думал о том, как всё пошло не так. Он вспоминал каждое слово Янины, каждый её взгляд, и каждый раз его сердце сжималось от боли. «Не majestic, — повторял он про себя. — Что это вообще значит? А я просто хотел любовь настоящую.»

На следующий день Очирбат решил, что ему нужно отвлечься. Он пошёл на лекцию, но не мог сосредоточиться. Он смотрел на студентов вокруг и думал, что все они, наверное, majestic. Все, кроме него. Он чувствовал себя чужим, как будто он был единственным человеком в этом городе, который не знал, как быть собой.

Вечером он решил пойти в кафе, чтобы хотя бы немного развеяться. Он сел за столик, заказал кофе и стал наблюдать за людьми. Он видел пары, которые смеялись, разговаривали, держались за руки. Он видел девушек, которые улыбались своим парням, и парней, которые смотрели на своих девушек с обожанием. И он понял, что он один. Совершенно один.

Очирбат взял телефон, чтобы написать кому-нибудь, но понял, что писать некому. Его друзья из Монголии были далеко, а в Москве у него не было никого, кроме Аслана, который, как всегда, был занят учёбой. Очирбат почувствовал, как его глаза наполняются слезами. Он быстро вытер их и подумал: «Нет, я не буду плакать. Я не такой. Я сильный. Я справлюсь».

Но в глубине души он знал, что это неправда. Он не справлялся. Он был одинок, и он не знал, как с этим жить.

Часть 6. Одержимость после отказа

Такое  отвержение сподвигло бы человека со здоровой самооценкой поставить  точку и двигаться дальше. Но это был не случай Очирбата. Он решил  добиваться Янину хоть 10, хоть 20 лет и стал по-настоящему ею одержим.

Очирбат  и Янина познакомились в 2012 году. Сейчас 2025 год. "Вконтакте" у  мужчины до сих пор стоит тот статус на испанском, который означает, что  надежда умирает последней.

Но вернёмся в 2012-й.

Очирбат,  как истинный монгольский воин, не привык отступать. Если Чингисхан смог  покорить полмира, то почему он, Очирбат, не сможет покорить сердце  одной московской студентки? Вопрос, казалось, риторический. И потому,  вместо того чтобы смириться с поражением, он решил, что это лишь начало  великой битвы. Битвы за Янину.

Сначала он попробовал тактику  «тихого восхищения». Каждое утро он оставлял на её столе в библиотеке  маленькие записки с цитатами из любимых книг. «Любовь — это когда хочешь  переживать все эмоции сразу, но не можешь», — писал он, вдохновлённый  Достоевским. Янина, найдя записку, бросала её в урну с таким видом,  будто это был не философский афоризм, а объявление о скидках на  стиральный порошок.

Тогда Очирбат перешёл к тактике  «романтического террора». Он начал слать ей стихи собственного  сочинения. «Твои глаза — как звёзды в небе, но холоднее в сто раз», —  писал он, наивно полагая, что это комплимент. Янина, прочитав строки,  лишь фыркнула и отправила сообщение подруге: «Этот монгол опять за своё.  Надо бы его в чёрный список, но, с другой стороны, забавно».

Не  добившись успеха, Очирбат решил, что проблема в его внешности. Он  записался в спортзал, купил абонемент на год и начал усердно качать  пресс, мечтая о том дне, когда Янина увидит его с шестью кубиками и  наконец поймёт, что он — тот самый, кого она так долго искала. Однако,  через месяц тренировок он обнаружил, что вместо кубиков у него появился  лишь один большой «кубик», который больше напоминал подушку. «Ну и  ладно, — подумал он, — главное — упорство».

Тем временем Янина,  как истинная «majestic», продолжала жить своей жизнью. Она мечтала о  диктаторах, читала книги о Наполеоне и время от времени позволяла  Очирбату покупать ей кофе, пусть «бедный пухляш» будет счастлив, что она это позволяет. Она даже  начала называть его своим «личным монгольским поклонником», что,  впрочем, не мешало ей флиртовать с другими парнями.

Очирбат, однако, не сдавался.  Он начал изучать её интересы, чтобы стать идеальным  собеседником. Он читал книги о Наполеоне, смотрел фильмы о Пиночете и  даже попробовал выучить испанский, чтобы, как он выразился, «быть ближе к  её мечтам». Янина, узнав об этом, лишь рассмеялась: «Очирбат, ты хоть  знаешь, что Пиночет говорил на чилийском варианте испанского?» Очирбат,  конечно, не знал, но это его не остановило. «Главное — старание», —  подумал он.

Часть 7. Подражание - высшая форма лести

В  попытках добиться Янину Очирбат окончательно потерял себя. Он подражал  ей во всём. И даже дату рождения "Вконтакте" поставил 31.07.1991 года —  это дата рождения Янины. Однако, созданная таким подражанием личность Очирбата выглядела весьма карикатурно и нелепо.

Очирбат, как истинный последователь великих традиций подражательства, решил, что если  он не может стать частью жизни Янины, то станет её отражением. Он начал  с малого: поменял аватарку на ту, где он был сфотографирован в похожей на неё позе — голова слегка наклонена, взгляд задумчивый, но с налётом  легкой презрительности. Правда, если у Янины этот взгляд выглядел как «я слишком принцесса для этого мира», то у Очирбата он больше напоминал «я забыл, куда положил ключи».

Затем он начал копировать её интересы.  Янина любила Наполеона? Очирбат выучил наизусть все его речи и начал  цитировать их в разговорах с соседями по общежитию. «Вы знаете, что  Наполеон сказал перед битвой при Аустерлице? — спрашивал он, но, видя их  недоумение, добавлял: — Ну, ладно, это неважно». Янина увлекалась  Латинской Америкой? Очирбат начал слушать сальсу, хотя ритм этой музыки  вызывал у него приступы паники, а танцевальные попытки заканчивались  падениями на пол с грохотом, который слышали даже на первом этаже.

Но настоящий пик подражательства наступил, когда Очирбат решил, что ему  нужно стать... асексуалом. Да, именно так. Узнав, что Янина называет  себя асексуалкой, он решил, что это ключ к её сердцу. Он начал  рассказывать всем, что его «психика, включая сексуальный аспект, напрочь  сломана», хотя на самом деле он просто не мог понять, что это значит.  Его сосед Аслан, услышав это, лишь покачал головой: «Очирбат, ты либо гений, либо полный идиот. Я пока склоняюсь ко второму».

Однако,  самым абсурдным стало его решение изменить свою внешность. Янина была  высокой и стройной, а Очирбат... ну, скажем так, не совсем. Но это его не остановило. Он начал носить обувь на огромной платформе, чтобы  казаться выше, и натягивал на себя узкие джинсы, которые делали его  фигуру похожей на перевёрнутую грушу. Его рубашки с лошадьми сменились  на строгие блузки в стиле Янины, но, увы, на Очирбате они выглядели так,  будто он одолжил их у своей бабушки.

Очирбат даже начал подражать  её манере речи. Янина любила говорить: «Это не фердипердозно», и Очирбат  подхватил это выражение. Правда, использовал он его в таких контекстах,  что даже Аслан, обычно сдержанный, не мог сдержать смеха.

Но самым  трагикомичным стало его решение изменить своё имя. Очирбат, видимо,  решил, что проблема в его «слишком монгольском» имени, и начал  подписываться в соцсетях как «Янинбат». Это вызвало волну насмешек среди  его знакомых, но Очирбат воспринял это как знак того, что он на  правильном пути. «Они просто завидуют, — думал он. — Они не понимают,  что я становлюсь ближе к ней».

Янина, конечно, заметила эти  изменения. Она даже написала ему однажды: «Очирбат, ты совсем с ума  сошёл?» Но вместо того чтобы остановиться, он воспринял это как знак  внимания. «Она заметила меня! — ликовал он. — Значит, я на правильном  пути!»

К концу года Очирбат стал совершенно неузнаваем. Он говорил, как Янина, одевался, как Янина, и даже стал поклоняться диктаторам, хотя до этого его единственным кумиром был Чингисхан. Но чем  больше он старался стать ею, тем больше терял себя. Его друзья  перестали его узнавать, а соседи по общежитию начали шутить, что скоро  он потребует, чтобы его называли «Янина Вторая».

Но самое  печальное было в том, что Янина всё так же оставалась недосягаемой. Она  смотрела на его попытки с лёгким презрением, как на забавное, но глупое  зрелище. «Очирбат, — сказала она ему однажды, — ты знаешь, что даже если  ты станешь моей копией, это не сделает тебя мной?» Очирбат кивнул, но в  душе решил, что она просто проверяет его упорство.

Таким  образом, Очирбат стал живым воплощением поговорки «подражание — высшая  форма лести». Но в его случае это была лесть, которая уничтожала его  личность, превращая его в карикатуру на самого себя. И если бы кто-то  спросил его, зачем он всё это делает, он, вероятно, ответил бы: «Потому что это любовь настоящая». Хотя, если честно, это была уже не любовь, а нечто большее — настоящая одержимость, которая, как известно, редко приводит к чему-то хорошему. Но Очирбат об этом не думал. Он просто продолжал верить.

Часть 8. Вываляла Очирбата в своей грязи

Наступил  тот самый день, когда Янина и Очирбат, два странных спутника на орбите  университетской жизни, завершали четвёртый курс. Казалось бы, что  может быть прекраснее? Диплом на горизонте, будущее, полное туманных  перспектив, и, конечно, возможность наконец-то распрощаться с этим  странным монгольским поклонником, который уже давно превратился в  карикатуру на самого себя. Но судьба, как всегда, решила подкинуть им  сюрприз.

Янина, которая всегда считала себя выше таких примитивных  вещей, как экзамены, получила тройбан. Не четвёрка с  минусом, не даже тройка с плюсом, а самая что ни на есть тройка,  которая звенела в её ушах, как похоронный колокол. Для неё, мнящей себя вершиной эволюции, это было не  просто оскорбление — это была катастрофа. Она вышла из аудитории с  лицом, которое могло бы испугать даже самого Пиночета, если бы он вдруг  ожил и решил заглянуть в университет.

Очирбат, как всегда, был  начеку. Он уже давно привык к тому, что его роль в жизни Янины — это  роль вечного утешителя, который всегда готов подставить плечо. Увидев её у входа в университет,  он подошёл с выражением лица, которое можно было бы описать как смесь  жалости и надежды. Надежды на то, что, может быть, сегодня она его  заметит. Ну, или хотя бы не будет унижать.

— Янина, — начал он осторожно,  — я слышал, что экзамен был сложный. Но ты же справилась, правда? Ну,  тройка — это тоже оценка. Главное — не сдаваться!

Янина посмотрела  на него так, будто он только что предложил ей съесть монгольскую  конфету. Её глаза сверкнули, как у тигра, который только что увидел, как  его добычу уводят прямо из-под носа.

— Тройка? — прошипела она. —  Ты думаешь, я заслуживаю тройки? Я, которая могла бы править миром,  если бы захотела? Ты,  Очирбат, вообще понимаешь, с кем разговариваешь?

Очирбат, как  всегда, попытался спасти ситуацию. Он протянул руку, чтобы взять её за  ладонь, как будто это могло утешить её гордую душу. Но Янина, которая  всегда считала физический контакт чем-то вроде наказания, вздрогнула,  как будто её только что ударили током.

— Не трогай меня! —  закричала она, отдергивая руку. — Ты думаешь, что твои потные ладони  могут меня утешить? You are so pathetic!

Очирбат, как всегда, не  понял, что он сделал не так. Он просто хотел помочь. Но Янина  уже давно перешла грань между раздражением и яростью. Девушка решила, что  сегодня она не просто оттолкнёт его — она его уничтожит.

— Ты,  Очирбат, — начала она, медленно приближаясь к нему, — ты как лужа. Ты  просто есть. Ты никому не нужен. Ты просто занимаешь место. И знаешь,  что самое смешное? Ты даже не понимаешь, насколько ты жалок.

Очирбат  попытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Он стоял,  как загипнотизированный, глядя на Янину, которая уже была готова к  атаке. И она атаковала.

Сначала это был просто толчок. Потом ещё  один. А потом Янина, которая, как оказалось, имела неплохие навыки в  рукопашном бою, повалила Очирбата в лужу. И пока  он лежал там, мокрый и растерянный, она начала бить его. Не сильно,  конечно, но достаточно, чтобы он понял, что сегодня он перешёл черту.

Очирбат, лежа в луже, смотрел на неё с выражением, которое  можно было бы описать как смесь боли и удивления. Но дьяволица уже давно  перестала видеть в нём человека, и продолжала изливать на него свою  ярость.

— Ты — как эта лужа, — повторяла она, нанося последний удар. — Ты просто есть. И ты никому не нужен.

Когда  она, наконец, ушла, оставив его лежать в луже, Очирбат понял, что сегодня  он проиграл. Но не экзамен, не любовь, а что-то большее. Он проиграл  своё достоинство. И пока он лежал там, мокрый и униженный, он понял,  что Янина была права. Он был как лужа. Но не потому, что он был никому  не нужен. А потому, что он позволил ей превратить себя в это.

И  пока он лежал там, глядя в небо, он даже не понял, что сегодня абьюз перешёл от  эмоционального к физическому. Но самое страшное было не это. Самое  страшное было то, что он всё ещё любил её. И это, возможно, было самой  большой ошибкой его жизни.

Часть 9. Возвращение в Монголию

Очирбат плакал. Он плакал так, как плачут только монгольские воины, которые,  вопреки всему, всё же проиграли битву. Но он по-прежнему не понимал, что эта бессердечная ледышка не стоила ни одной его слезинки. Она была как пустыня Гоби —  красивая издалека, но бесплодная и безжалостная вблизи. И всё же плакать было легче, чем признать, что он потратил  год (а впереди потратит ещё много лет) своей жизни на погоню за миражом.

Что же адекватного мог сделать Очирбат после драки у входа в университет? Он мог бы вернуться в  Монголию, постепенно забыть Янину как страшный сон, но зато вспомнить  милую и хорошую монгольскую девушку Болор, которой он когда-то нравился.  Болор улыбалась ему искренне, а не с той ядовитой усмешкой, которая была фирменным знаком Янины. Болор не требовала  платьев, не называла его "жалким" и не валяла в грязи. Болор, которая,  возможно, всё ещё ждала его.

Что из этого сделал Очирбат? Вернулся  в Монголию. Янину, конечно же, он не забыл, а продолжил атаковать её по Интернету. Потому что, как известно, монгольские воины не сдаются. Даже  если их противник — это не армия Чингисхана, а одна-единственная  девушка с щеками хомяка и нарциссическим расстройством личности.

Возвращение в  Монголию стало для Очирбата чем-то вроде путешествия во времени. Он  снова увидел бескрайние степи, услышал звон колокольчиков на шеях яков и  почувствовал запах дыма от костров, который, как ему казалось, пахнет  домом. Но дом уже не был прежним. Очирбат изменился. Он  был уже не тем наивным парнем, который мечтал о московских блондинках.  Он был... ну, скажем так, "потерянным монгольским воином", который нёс  на себе шрамы от битвы с самим собой.

Болор встретила его с  улыбкой. Она не стала спрашивать, почему он вернулся, не стала упрекать  его за годы молчания. Она просто сказала: "Ты вернулся. Это главное".  Очирбат хотел рассказать ей всё — о Янине, о Москве, о своих страданиях.  Но слова застряли у него в горле. Вместо этого он просто кивнул и  сказал: "Да, я вернулся".

Но даже в Монголии Очирбат не мог  избавиться от призрака Янины. Он продолжал писать ей сообщения, хотя  знал, что она их не читает. Он продолжал ставить лайки на её фотографии,  хотя знал, что она их не заметит. Он даже начал писать стихи, в которых  сравнивал душу Янины с Кока-Колой - холодной и чёрной. Болор, увидев  эти стихи, лишь покачала головой: "Очирбат, ты всё ещё думаешь о ней?"
Очирбат  не ответил. Он просто продолжал писать. Писал, потому что продолжал любить ту Янину, которую сам придумал. Ту Янину, которая была красивой, умной  и... не существовала.

Однажды вечером Очирбат  сидел у костра и смотрел на звёзды. Болор сидела рядом, но он её не  замечал. Он думал о Янине. О том, как она смеялась над его стихами, как  называла его "жалким", как валяла его в луже. И вдруг он понял, что всё  это время он был не достоин называться "монгольским воином". 
Очирбат вздохнул  и посмотрел на Болор. Она улыбалась ему, как будто ничего не произошло.