Семейная драма

СЕМЕЙНАЯ ДРАМА

     Живём мы в своих многоэтажках домах годами и, так или иначе, общаемся порой со своими соседями иногда десятилетиями. Зачастую даже родственников их знаем, да и многое из их жизни. На наших глазах вырастают их дети, внуки. Но жизнь, как у всех, складывается по-разному. Иногда сродняемся и общаемся с ними даже когда разъехались далеко друг от друга, скучаем, но чаще почти не вспоминаем.
     Так по-соседски познакомилась с Людмилой и Виктором, соседями сверху, ведь чаще всего начинаем по разным причинам общаться с соседями сверху и снизу этажом. Так получилось и с этими соседями.
     Виктор, полноватый крепкий мужчина занимал один из руководящих постов в крупной строительной организации, а Людмила, милая синеглазая женщина с ямочками на щеках, что всегда улыбалась, не работала. Был у них сынишка дошкольного возраста, который требовал материнской заботы. Порой она приводила к нам своего малыша, чтоб присмотреть пока она сбегает по каким-то делам, что необходимо зачастую всем нам.
     Светлоголовый, худощавый, смышленый мальчишка с оттопыренными ушами был любознательным, и я с удовольствием занималась чем-то с ним, играла, читала, когда была не на работе.
     Шли годы, появился у Сережи братишка Алешка, синеглазый в маму, темноволосый. Постепенно и он так же появился у нас дома, а я с радостью играла уже с ним, когда Сережа уже ходить стал в школу, а Людмила убегала в магазин или ещё куда-то.
     Маму Людмилы я встречала в подъезде крайне редко. Это была статная, хорошо одетая дама, которая наверняка к внукам была не особо привязана. Позднее я поняла, что и к дочери она особой любви не испытывала, была занята больше собой, от чего отношения с дочерью не заладились такими, какими должны бы быть у матери и дочери. Собственно недостаток любви к себе ощущали со стороны родителей зачастую, всё наше поколение, а возможно и предыдущие. Когда им было с детьми общаться, в те не простые времена послевоенные. Вникать в это особо не стану, ведь это не та тема, которую я хотела затронуть, повествуя об этих моих соседях. Хотя, как знать, ведь в жизни нашей всё взаимосвязано.
     Шли девяностые годы, время возможностей и утрат. Кому и что довелось испытать и пережить в те годы, теперь уже далёкие, трудно судить.
     Для Виктора это была хорошая пора, когда чиновники чувствуют себя хозяевами жизни. Жену одевал богато, но с семьёй проводил времени всё меньше, пропадая где-то, с «сильными мира сего», в ресторанах и прочих местах, где спиртное лилось рекой, а рядом было много женщин самых разных вокруг. А жена? Её место рядом с детьми, да дом содержать в уюте.
     Жили по-прежнему в той же двухкомнатной «хрущёвке», но поводов для ссор становилось всё больше. Что думал и хотел Виктор я не знаю, ведь дома у них в те годы не бывала, встречала его лишь в подъезде да во дворе.
     Да и саму меня закружило в те годы в попытках пережить и выстоять в непростое время для всех, когда разваливались крупнейшие заводы, зачастую оборонные, возникало много малого и среднего бизнеса.
     Людмила устроилась бухгалтером на одно из предприятий, вновь созданных на базе одного из цехов бывшего оборонного завода. По воле случая, с директором того завода я была знакома ещё с восьмидесятых, да и позднее встречать доводилось и общаться. Знала его интерес к привлекательным женщинам из числа сотрудников.
     Так или иначе, но какие-то отношения у Людмилы с ним возникли, наверняка он ухаживал за этой симпатичной женщиной. Но, что было и чего не было, не дано было знать никому, кроме них. Однако у Виктора появился повод к ревности и скандалам, обоснованным или нет. Соседи же рано или поздно о чём-то узнают, к тому же Виктор перестал быть соседом, да ещё и старшего сына Серёжу с собой забрал.
     Богатому папе было чем прикупить сыночка. Первое время Людмилу не особенно это тревожило, похоже. Работала Людмила бухгалтером больше дома, но изменения в её жизни всё же стали для неё сложными и трудными, как и для всех в её положении. Отпустив сына с отцом, она надеялась, что трудности неизбежные дадут возможность мужу прочувствовать утрату нормальной семейной жизни и всё вернётся на круги своя, во всяком случае, к ней вернётся сын. Но шло время, а ожидания её не оправдывались.
     Людмила нервничала, переживала, но виду старалась не показывать. По-прежнему улыбчивая, ухоженная. Да и рядом был меньшой сынок Алёшка. Он отвлекал от тяжких мыслей и переживаний. Алёша скучал по отцу и брату, ходил к ним в гости и как-то незаметно ушёл туда совсем. Людмила не сразу встревожилась, надеялась, что с двумя-то детьми Виктору станет сложнее, и он вернётся к ней, тем более что он время от времени ей названивал, будучи в подпитии. Может быть, ему хотелось почувствовать себя нужным, дорогим, любимым, может сила привычки тянула его к жене, а может быть хотел убедиться, что она не одна и завела любовника. Это давало ей какие-то пусть и беспочвенные, но надежды.
     Со временем становились понятнее, что надежды  призрачны. От этого  становилось тяжело, а пожаловаться некому, куда пойти? Когда «жареный петух» клюнет нас, мы зачастую идём в церковь, там ищем поддержку и помощь.
     В это период мы и стали с ней больше общаться. Вместе ходили в церковь на службу, на исповедь и причастие. Порой по выходным ходили в баню или на пляж, ведь за компанию всегда веселее. И даже в этот период Людмила старалась за улыбкой скрывать свою боль, тревогу и выглядеть уверенной и сильной.
     Однако это было не так, она просто убеждала саму себя, что справится со всем сама. Искала помощь не от людей. Увидев рекламные объявления о бесплатных консультациях психолога, отправилась туда, да к тому же обещали рост благосостояния, успешным стать. В те времена это были особенно распространены всякие МММ. Стала Людмила ходить туда на учёбу, хотелось достичь успеха и показать Виктору, что она может быть успешной. А это была секта Хаббарда, сайентологов заграничных, что распространилась в России и на всём постсоветском пространстве. Не имея достаточного опыта и закрывшись от окружения, она всё более и более втягивалась в жизнь этой секты.
     Всё это для всех соседей проходило незаметно. Потом она неожиданно уехала в Москву и пробыла там довольно долго, снимая сего лишь место на ночь в квартире, с кучей других незнакомых людей разных национальностей. Это я узнала позднее. Вернулась она, похоже, уже приняв для себя какое-то решение по будущей жизни: уехать в Москву, а возможно и за рубеж вместе со своими новыми знакомыми.
     Она перевела квартиру на сына Алёшу, кое-что распродала из вещей, что-то раздала на память, уехав навсегда.
     Шли годы. Сергей, ста взрослым, гонял машины с Дальнего Востока, а потом с наркотиками связался, что привело его в «места не столь отдалённые». Тяга к богатству нередко приводит на такой путь. О матери он говорил с ненавистью и презрением. Виктор неожиданно умер, возможно, не перенёс всего случившегося. Он наверняка оставил детям не только квартиры, но и ещё какое-то наследство. Алёша, став взрослым, начал какой-то свой бизнес. Помнил ли он о матери, знал ли где она и что с ней, нам, бывшим их соседям, было неведомо. Ни с кем Людмила отношений не поддерживала. Канула в лету безвестно.
     Я вспоминала о них частенько обо всех, жалела, что так нелепо развалилась хорошая семья. Было ли это от веяния тех времен и зависело ли от них, да и насколько… неизвестно никому.
     Как не скрывала свои чувства и переживания Людмила за улыбкой и ямочками на щеках, для меня это была не просто семейная драма, а трагедия женщины. Иногда, задумывалась, отчего и почему так случилось, что совершала порой поступки не разумные, которые привели к трагедии её семью и её саму? Думалось и о маме Людмилы, которая могла поддержать и помочь дочери, помешать трагедии всей семьи, если бы между нею и дочерью была близость, доверие. Так или иначе, я с жалостью и тревогой вспоминаю Людмилу уже годы спустя после тех событий из девяностых.