Что ж ты, гнида

Андрей Андреевич Андреев-Верховодцев написал небольшой рассказ о нелёгкой жизни мелких сотрудников в большом столичном офисе. В основе сюжета — конфликт случившийся в результате нецелевого расходования средств  руководством фирмы. Деньги были потрачены на «закрытый начальственный корпоратив с девочками», в то время как рядовые сотрудники вместо обещанной ранее премии получили «шиш с маслом».  Название выбрал, «жёсткое», но на его взгляд, очень точно отражающее главную идею проведения: «Что ж ты, сволочь...»
Уложив рукопись в папку, Андрей направился в редакцию одного московского литературного издания в котором периодически печатали его произведения.
Редактор журнала Пётр Петрович Петров-Громадин  быстро пробежал текст  и поморщился.
- Что-то не так, Петрович? - забеспокоился Андрей Андреевич
Главред встал, прошёлся по кабинету и засмотрелся на настенный календарь, явно не торопясь с ответом. Он обдумывал наиболее подходящий вариант отказа, поскольку  был убеждён (да и многолетняя практика это подтверждала), что с авторами нужно говорить ласково, как с дураками, а особенно, когда речь идёт об отказе.
- Ну… - неопределённо начал он, - видишь ли, Андрюша. Рассказ в общем-то неплохой… Неплохое, надо сказать, у тебя углубление в тему. Человек, который будет его читать, наверняка сделает вывод, что автор, то есть, непосредственно ты, проработал клерком в офисе как минимум половину жизни.
Андрей Андреевич, который проработал в офисе конечно гораздо меньше, чем половину жизни молчал, пытаясь сообразить, это комплимент или не совсем.
- Но вот название, - продолжил Пётр Петрович, - нужно заменить.
- Как это — заменить?! - Андрей вскочил со стула, - я его две недели обдумывал. Ну и что, что грубовато, зато привлечёт внимание читателя. Опять же, оно отража…
Петр Петрович сделал жест рукой, от которого Андрей Андреевич поперхнулся на полуслове и замолчал.
- Андрюша! Название прекрасное... Но очень плохое. Что скажут читатели? Ведь ты знаешь, что наша аудитория - люди старшего поколения. А что подумает Леонид Иванович? Даже страшно представить. Но ведь он не тебе, он МНЕ будет выговаривать, а то и вовсе скажет, докатились, мол...   Отражает — не отражает… Я не позволю, чтобы в моём журнале были такие названия. Не нравится, отнеси свой рассказ куда-нибудь ещё. Точка. Либо меняешь название либо можешь разместить своё творение на своей же страничке в соцсети.
Андрей Андреевич учтиво поклонился и ушёл.
Дома, раздосадованный, он ещё раз прочитал текст.  Всё было хорошо, или по крайней мере, очень неплохо, а название как раз подходило к сюжету. Андрей выпил рюмку коньяку и сел за компьютер. Решил, что в рассказ нужно добавить ещё пару-тройку острых эпизодов (например, о том как секретаршу Генерального застукали в техническом помещении … вместе с заместителем Генерального)  и, может быть, появится мысль относительно изменения названия.

На следующий день он снова был в редакции, но редактора на месте не застал. Андрей Андреевич бросил на стол редактора файл и уселся на стул в коридоре. Пётр Петрович появился через час, явно в приподнятом настроении.
- На пенсию, понимаешь, провожали старого приятеля, - пояснил он на ходу, и Андреев-Верховодцев про себя отметил, что это очень даже хорошо для его личного дела.
- Я ещё немного усилил рассказ, добавил пару эпизодов, которые...
Пётр Петрович уселся за стол и взглянул на файл с рукописью.
«Что ж ты, гнида...» было выведено в названии.   
Петров-Громадин пристально посмотрел на писателя.
- Ты знаешь, Андрей Андреевич, я его даже читать не буду, - тихо и с нажимом проговорил он, - ты думаешь, мне здесь больше нечем заниматься, кроме как твоими сволочами и гнидами? Иди с миром, пока я охранника не вызвал.
Тут уже автора, что называется  прорвало. Он вскочил, стал  размахивать руками и кричать, что его, дескать зажимают и вообще не дают хода талантливым авторам, между тем, как «своих» людей печатают в каждом номере… «Всякую муру-бурду»... дескать, совсем озверели…
Андреева-Верховодцева  вывели из кабинета главного редактора охранники и вежливо проводили.

Через неделю Андрей Андреевич вновь появился в редакции. Войдя в кабинет Главного, молча вытащил из пакета папку, швырнул её на приставной столик, круто развернулся и вышел, хлопнув дверью. Редактор от неожиданности выронил очки, которые в это время тщательно протирал тряпочкой. Он тупо уставился на папку старого, ещё советского образца, на завязочках. Затем встал, подошёл к приставному столику и с опаской взял папку в руки. Ему показалось, что в «Папке для бумаг» никаких бумаг не было, настолько она была тощая и лёгкая. Пётр Петрович трясущимися руками развязал тесёмки.
В папке лежал единственный листок, вставленный в файл. На листе было крупно напечатано одно единственное слово «ГНИДА» и три восклицательных знака.
Редактор тяжело опустился на диван и позвал:
- Нина!
В дверях возникла секретарь.
- Нина, дайте, пожалуйста какую-нибудь таблетку,  что-то мне нехорошо… Вот же, действительно, гнида…