Осколки- глава XIV

  ...Одна крамольная мысль одно время не давала Зимину покоя, особенно после следующего случая.
 
  Иногда к ним в госпиталь привозили раненых немцев. Вот и теперь привезли раненого в ногу обер-лейтенанта танковых войск. Сопровождавший немца старшина поведал Ясенскому, как наши отбили танковую атаку немцев:
 – Вот, что произошло, товарищ подполковник: танк, в котором находился теперешний пленник, был подбит и подожжён. Фрицы стали выскакивать из машины, их бойцы начали расстреливать из автоматов, после осмотрели на вопрос трофеев, а один фриц возьми, да и окажись живым, только нога задета.

   Ну и ротный наш решил его взять, этот трофей, как язык. Бедренная кость была травмирована, сестричка медсанбата быстро ему сделала укольчик морфия: сообразила, чтоб не страдал сильно. И вот доставили к вам. В штаб батальона сообщили, что взят язык, но тяжелораненый, и комбат дал добро на медсанбат.
Вот я и стихами заговорил! Удачный день, –  на лице старшины сияла улыбка.
В общем повезло всем, главное старшине, что языка взял, не беря его, и самому языку, что хоть жив остался. Правда, он потерял много крови, и повязка на рану, наложенная медсестрой, вся от крови набухла...

 Пленного немца оперировал сам Ясенский, который через час показал Вилору пулю от ППШ, изъятую из ноги немецкого танкиста. Плен для этого человека оказался новой жизнью, вместо предполагаемой смерти.
Правда, пока обер-лейтенант был под наркозом и вследствие этого временно отсутствовал в этом мире в качестве себя. Он никак не мог знать, что его ждут лагеря, стройки военных и послевоенных лет, и то, что свой любимый Фатерланд он увидит лишь через шесть лет. Но это всё будет потом, в будущем, а пока он переходил в надёжные руки и пытливый ум Зимина и Эли.

–  Суставы у него не задеты, чистые, но большеберцовая кость пострадала серьёзно, –   сообщил Ясенский Зимину, одна пуля прошла навылет, ближе к проксимальной части кости, создав трещину чуть ниже, а другую, в 13 см от первой, я удалил, она то и раздробила кость. Ходить он будет, но, скорее всего, прихрамывая. А теперь пусть отлёживается. В течении суток никаких допросов, гони всех в шею. Ясно, лейтенант? – уже официально строго вопросил начальник госпиталя.

 – Так точно, товарищ подполковник, –  ответствовал Зимин, взяв под козырёк.
 Вилор вернулся к себе в кабинет, похожий на маленький закуток, а рядом с ним находилась общая процедурная, где Эля отсортировывала лекарства и готовила обезболивающие и другие средства.

  Он сел за свой стол, чувствуя уже лёгкую усталость. Вдруг Зимин понял, что этот немец –  просто подарок судьбы. Можно было бы конечно испытывать вновь получаемый препарат и на советских бойцах, но он нутром своим чувствовал, что бюрократия в виде разрешения на использовании нового необычного лекарства так затянет весь процесс, что он переживёт и сам День Победы. Он подумал, что если на немце будет результат, то на русском –  тем более. Звучит цинично, но, на войне, как на войне. Ну а в положительном результате Вилор был абсолютно убеждён.

Это убеждение шло как и от знания, но более всего от интуиции, от осознания того, что он на верном пути. Откуда у него такое знание, он и сам не отдавал себе отчёта. Кроме его любимой Элички, как он сам её называл, в эксперимент более никто не был посвящён, даже благосклонно к нему относившийся Ясенский.
 
   Последнему Зимин всё же сделал несколько довольно глупых намёков по поводу ускорения выздоровления раненых и больных людей в зависимости от искусственного  повышения им иммунитета. Только вот каким образом сам иммунитет поднять и усилить жизненную силу человеческого организма, он умолчал. Поскольку предлагаемые им препараты были весьма необычны и получены весьма экстравагантным методом...

 Этой весной, такой пышной и скорой, как и предстоящая и предвкушаемая людьми победа в этой войне, они по утрам с Элей часто ходили на прогулки и бродили по окрестным полям, рощам и буеракам. Кто то, быть может, и заподозривал их в том, к чему и сам был склонен, да и завидовал однако, однако этот предполагаемый завистник был прав лишь отчасти.
Любовь между ними, конечно же была, именно такая, которая случается лишь в молодости, иногда до ярости и ломоты нервов, до истощения и скорого последующего воскрешения. Но не любовь была главной в этих длительных утренних прогулках…

 В те счастливые годы свои жизни Вилор ещё даже не ведал, что по настоящему это была его первая и последняя любовь. Он видел и  чувствовал в Элине своё продолжение, а её стал со временем считать какой то частью себя, настоящей частью. А настоящее всегда приходит незаметно и ненавязчиво, как восход солнца ранним утром, который приходит сам, но словно по расписанию.

   Остроту чувств добавляло и близкое дыхание смерти, которое чувствовали, но о котором старались не думать. Ведь на войне фронтовая любовь могла внезапно закончиться, хотя полевой госпиталь и был в относительном тылу, хотя этот тыл абсолютно не гарантировал никого от падения бомб и снарядов.
Ведь бомбы отнюдь не предназначены  для терапии, как это случилось с Усольцевым, но для иного, а именно для банальных убийств. И всё же, несмотря на войну и страдания людей, молодость Вилора, его стремление к жизни и любви убирало страх в нём самом и помогало окружающим людям.
 Этой весной он начал свои эксперименты по изготовлению имунноусилителя, который получил название мериллит, которое символизировало уязвимость, хрупкость и прозрачность человеческого организма.

 Лекарство это создавалось большим и терпеливым трудом. Утренние весенние прогулки с Элей у них были не простыми. Они охотились и добывали в полях ящериц. Общеизвестно, что ящерица одно из древнейших созданий природы Земли и в ней скрыта тайна начал жизни, в том числе и человека, являющемуся его как бы далёким потомком (ну, по крайней мере так считают официальные дарвинисты, –  автор тут ни при чём).

 Кстати, современные ящерицы считаются "бедными " родственниками давно вымерших динозавров, которые жили миллионы лет, но вдруг внезапно исчезли по неизвестной науке причине. Эти пресмыкающиеся не спят, а впадают в своеобразную кому, и, главное, они чемпионы среди всех   животных по отращиванию утерянных частей тела, а именно – хвоста, а некоторые экземпляры и не только хвоста. Как обычно, к очень великим открытиям ведут не только бессонные ночи будущего гения, а способность к наблюдению, вдумчивому анализу, а, главное –  изначальная интуиция.
 Как выяснилось в данном случае, наш герой обладал всеми этими качествами, необходимыми для настоящего учёного, да и любого творческого человека.