О солдатской дочери Эссе и четырёх наследниках

Пролог 1

- Это точно она?
- Да, это она!
- Ты уверен?
- Конечно! Посмотрите, какая крепкая и здоровая малютка...
- Чтобы пройти все испытания, этого мало!
- А мы на что? Давайте подарим ей те качества, которые обязательно помогут.
- Но тогда наша девочка будет сильно отличаться от остальных, и это навлечёт на неё гнев людей.
- Ничего, она справится... Я подарю ей доброе сердце и сильную волю.
- А я – умелые руки и зоркий глаз...
- Я – трудолюбие и весёлый нрав.
- От меня она получит острый ум и способность дружить с живыми существами.
- Ой, она просыпается... Полетели отсюда!
      И яркие разноцветные светлячки, кружившие над колыбелью новорожденной, умчались вдаль, осыпав малышку разноцветной пыльцой.

Пролог 2

     Люди в этом мире жили на широкой равнине. Лесов было немного, попадались высокие холмы и небольшие горы с прозрачными водопадами. Полноводные реки впадали в глубокие чистые озёра.
    Люди жили небогато, но спокойно. Четыре страны – Эриния, Ледогор, Маркон и Оргон - были добрыми соседями. Говорили, что когда-то, больше тысячи лет назад, жила семья, в которой родились три сына и дочь. Когда они выросли, то разошлись в разные стороны и основали четыре государства, которые были названы в их честь.
    Правда это или нет, никто не знал. Но язык во всех королевствах был один, и обычаи были очень похожи. Ни одной войны люди не помнили, и даже в легендах об этом не упоминалось.
    Климат был достаточно мягкий, зима сопровождалась довольно холодными ветрами и частыми дождями, но снега почти не выпадало.
    На юге людские земли упирались в непроходимые болота. На севере их ограничивали высокие горы, которые вызывали у людей, даже не боящихся высоты, головокружение с первого взгляда. На западе и востоке простирались глухие  леса, и никто не рисковал заглянуть туда. А если какая-то домашняя живность случайно забредала в непролазные дебри, то хозяева знали, что больше никогда её не увидят. Никто и никогда не возвращался оттуда.
    Правда, люди и не пытались туда ходить. С малых лет родители строго-настрого наказывали детям даже не приближаться к густым лесам. Да и нечего им было там делать. На огромной равнине земля была очень плодородна, в реках водилось много рыбы и птицы. В холмах и горах попадались самоцветные камни, а в лесах жили дикие пчёлы.
    Но была и необъяснимая загадка.  Мужчины в этих странах были, все как на подбор: высокие, статные и красивые. Но вот женщинам с внешностью не повезло. Девочки рождались прелестные, но, чем старше они становились, там больше дурнели. Если про пяти-шестилетних можно было смело сказать: «Прелестны!», про десятилетних: «Красавицы!», то к тринадцати-четырнадцати годам вся красота куда-то исчезала.
       Волосы тускнели, кожа покрывалась веснушками или становилась бледной, губы – тонкими, волосы редели и выпадали, фигуры теряли стройность, расплывались и появлялась сутулость. Правда, на здоровье это никак не влияло. Детей рождалось много.
      Никто не знал, почему это происходило. Шептались о каком-то проклятии или преступлении, но даже в легендах и сказках об этом  ничего не говорилось.
     Поэтому в любой семье девушки старались превзойти друг друга не красотой, а хорошим приданым и мастерством. Каждая из невест должна была выткать или вышить ковёр, который считался традиционным подарком семье будущего мужа, испечь вкусный хлеб и пироги для свадебного пира, или сшить родителям мужа нарядную одежду, а жениху смастерить красивый пояс.
      Парни вздыхали, глядя на двенадцатилетних красавиц, но к чему печалиться, если не суждено им было взять в жёны красивую девицу.
      Так и шло десятилетие за десятилетием, а разгадки тайны так и не находилось.


Пролог 3

     В древних книгах мудрецы всех четырёх стран находили описание существ, которые жили здесь задолго до появления людей. Легенды повествовали о прекрасных эльфах, живущих в гармонии с природой, величественных драконах, шустрых гномах, чувствующих себя в горах как дома и мудрых полулюдях-полузмеях нагах, живших на болотах и создавших свою, неповторимую культуру.
     Правда это или нет – никто не знал. В книгах мудрецы находили грозное предостережение – держать всё это в строгой тайне.
     Поэтому простые люди ни о чём не догадывались. И длилось это не год и не два, а сотни и сотни лет.

Тринадцать лет спустя...

      Здравствуйте, давайте знакомиться! Меня зовут Эсса, и это моя удивительная история. Сейчас мне уже много лет и пишу я по просьбе моих родных и друзей.
     Мой отец в прошлом был солдатом. Десять лет верой и правдой прослужил он королю Эриниии Владосу Второму. Воевать, правда, было не с кем, поскольку войн между нашими четырьмя странами никогда не было. Поэтому и армии невелики.
     Однако в лесах и в горах водились дикие звери, а иногда встречались и  разбойники. Да и границы охранять нужно кому-то, и работу стражников в дни больших праздников солдаты выполняли. Мало ли кто в драку полезет, напившись, или ещё какая-нибудь оказия приключится.
     Вот и мой отец, будучи младшим среди восьмерых сыновей и не желая быть крестьянином, поступил на службу к королю. Платили солдатам неплохо, грамоте и воинской науке обучали, одевали и кормили хорошо.
     А как срок его службы вышел, получил он целых пятьдесят золотых, но домой в свою деревню не вернулся, а поселился в маленьком городке Солёная Падь. На полученные деньги купил домик, да и женился на дочери лавочника Меле.
     Девушкой она была доброй, скромной, но некрасивой. Да это и неудивительно, все девушки в нашей (а по слухам, и не только в нашей Эринии) после тринадцати лет резко теряли красоту, и замуж уже выходили откровенными дурнушками. А почему так происходило – никто не знал...
     Но семья получилась дружная и крепкая. Через два года у них родилась дочка – это я. А ещё через год мама неожиданно умерла. От чего – никто так и не понял. Она просто сгорела за седьмицу от хвори неведомой.
     Сказать, что отец расстроился – значит, ничего не сказать... Сидел он в доме целую седьмицу и никто к нему подойти не решался. А когда, наконец, вышел, то все ахнули – стал он весь седым, как лунь.
     Так и остались мы с ним вдвоём. Дед мой хотел забрать меня в свою семью, но отец не дал.
     Не хотел он оставаться в городе, продал дом, забрал меня и ушёл. Шёл он долго, пока не оказался в маленькой деревеньке у самого леса, на границе с Оргоном.
     Нанялся он деревенское стадо пасти. Работа нетрудная, времени достаточно для того, чтобы чем-то ещё заняться. Занял пустующий дом на окраине, починил его и зажил в мире с собой и соседями.
     Меня он всегда с собой каждый день брал. Не хотел со мной даже на день расставаться.
     Так я и выросла в поле. Бывало, выгонит отец стадо, велит своим собакам его охранять, а сам со мной возится.  У нас собаки были особые – с хорошего телёнка ростом, с ними на медведей ходят. У реки, пока скотина жажду утоляет, закинет отец удочку и мигом рыбки наловит, а потом на костре уху сварит. У леска остановимся - он корзинку грибов и ягод наберёт нам на обед. Или съедобные корешки найдёт – в золе испечь, или силки на зайцев поставит. Нарежет камыша да осоки, разомнёт камнями – и корзину сплетёт или циновку. Мне игрушки из дерева вырежет, из глины куколок налепит. Походная жизнь всему научит – шалаш поставить, из коры да из осоки лыченницы сплести, ножи метать, в травах разбираться, вывихи вправлять, синяки да ссадины лечить.
     Этому же отец и меня учил. А однажды, когда мы у реки отдыхали, мимо коробейник бродячий проходил. Споткнулся он в поле о камень, упал, от боли закричал.
     Отец его поднял, вывих вправил, на ногу повязку из коры наложил, обедом накормил. А коробейник в благодарность подарил мне книжку с картинками.
     По этой книге отец меня и начал учить читать. За месяц я выучила все буквы, а там и писать стала учиться – палочкой на песке или на глине или угольком на коре.
      В десять лет я уже многое знала и умела. Соседка наша, тётка Ления, пока зимние дожди шли и отец скотину не пас, научила меня шить и вязать, хотя я рукоделие и не очень любила. Гончар, живший через три дома, увидел, что у меня пальцы гибкие и проворные, и начал учить меня горшки да кувшины лепить, да глазурью разноцветной покрывать. Да всего и не перечислишь...
      Подружки мои – дочь лавочника и гончара Аюша да  Ная были на редкость красивыми девушками. Обе высокие да стройные, у одной кудри чёрные по плечам вьются, у другой косы рыжие до пояса, а глаза у обеих синие. Я им красотой уступала – волосы просто русые, хотя и густые (коса была в три пальца толщиной), глаза серо-голубые, ростом не вышла – по плечо обеим подружкам. Характер у меня был весёлый – что бы ни случилось, всегда что-то хорошее да увижу. Упорная – что задумаю, обязательно сделаю. Со всеми общий язык найду – и с людьми, и с животными.
     А однажды произошёл удивительный случай. Как-то летом на пастбище
увидела я в траве змею ядовитую, которую потревожил телёнок, отбившийся от матери. Та пасть разинула, зашипела – вот-вот ужалит.
    Я от страха за телёнка ничего лучше не придумала, как с змеёй заговорить. Стала уговаривать не сердиться на дитё неразумное. Даже собаки наши от такого зрелища примолкли и, сев на хвосты, уставились на меня с удивлением.
    А змея пошипела-пошипела, а потом подползла ко мне, и давай в такт моим словам головой кивать. Будто понимает мои речи. А через минуту и совсем уползла.
    Обернулась я, а за спиной отец стоит. В руке плеть с железным наконечником, а сам смотрит на меня так, как будто впервые увидел.
- Эсса, доченька, пообещай мне, что ты никому не расскажешь об этом случае. И о том, что ты читать и писать умеешь, тоже молчи. Люди не любят, когда кто-то отличается от других. А уж коли проведает кто, что тебя змеи слушаются, жизни у тебя спокойной не будет. Ты только жить начинаешь, так пусть она у тебя спокойной будет.
     И обнял меня крепко-крепко.
     Прошёл год. Мы с подружками достигли возраста невест, и, как водится, к нам стали свататься. То есть, к ним, а мной пока никто не заинтересовался. Да я и не считала себя завидной невестой. Приданого нет, особого мастерства тоже, а характер хоть и весёлый и покладистый, а всё-таки от местных девушек я сильно отличалась. Но я не унывала – замуж пока не хотелось, да и не нравился мне никто.
    Странность была в другом. Подруги мои, как водится, подурнели: волосы поблёкли, глаза из синих стали тускло-голубыми, фигуры потеряли стройность. А я ничуть не изменилась, хоть каждый день в ведро с водой смотрелась, ожидая перемен. На фоне остальных девушек я стала выглядеть красавицей.
     Соседи перешёптывались, девушки глядели настороженно и недоверчиво, но пока никто с расспросами не приставал. Возможно, они думали, что, бывая каждый день в поле, я просто отстала от других.
     Однажды осенью, когда дули холодные ветры и шли дожди, мы с подружками собрались на посиделки.
     Дом у гончара был просторный. Мы заняли комнату Неи, где стоял ткацкий станок, и занялись рукоделием. Обе девушки были уже просватаны и готовили традиционные свадебные подарки будущей родне. Аюша вышивала пояс жениху, а Нея ткала ковёр. Я, присев на широкую лавку у окошка, шила отцу новую рубашку. Головы моих подруг уже были покрыты небольшими платочками – знак того, что девица стала невестой.
       Платок был первым подарком от будущей свекрови, причём по нему можно было определить, насколько невестка пришлась по душе матери жениха. Если платок куплен в лавке и очень простой – значит, не очень. Ну а если выткан или вышит вручную – невестка будет принята в новой семье как родная дочь.
      Но Аюше красовался жёлтый платок с вышитыми шёлком цветами, на Нее – голубой с серебряными узорами, и они обе очень этим  гордились.
      Так вот, работаем мы, вполголоса переговариваемся, как вдруг слышим, как под навесом мужчины собрались и разговаривают между собой:
- Мой-то сынок всё пялится на эту пастухову Эссу, а она и не глядит в его сторону.
- А мы с женой решили, что будем свататься к дочери Хавеса, рыбака. У него дочка мастерица отменная, пироги печёт сдобные да пышные и приданым не обижена. А этот дурак и заявляет, что ему Эсса по сердцу пришлась...
- А я слышал, что уже во всех окрестных деревнях шепчутся, что не подурнела девка с возрастом!
- Да что вы так всполошились? Куда она денется, ну, припозднилась, эка невидаль. Подождём, посмотрим...
- И то правда! Зачем раньше времени шум поднимать? Со временем и она будет, как все...
     Я в недоумении посмотрела на девушек. Они почему-то отвели глаза и смутились. Голоса за окном утихли.
- Это что, правда? Обо мне уже слухи поползли? – шёпотом спросила я.
- Ну да... – так же негромко ответила Нея. – Да ты не переживай!
- Я ведь никому ничего плохого не сделала, ни с кем не ссорилась, никому из парней надежды не подавала. Я и сама знаю, что плохая невеста. Вы все мастерицы на зависть, куда мне до вас...
- Да... – присев на лавку, сказала Аюша и обняла меня за плечи. – Твой отец простой пастух, и на приданое тебе рассчитывать не приходится. Но его в деревне уважают, и для тебя, глядишь, какой-нибудь жених найдётся. Красота-то твоя всё равно исчезнет.
      С этого дня прошёл целый год. Мне скоро должно было исполниться пятнадцать лет. Обе подружки были уже замужем, и Аюша ждала первенца.
     Ко всеобщему удивлению и даже негодованию жителей деревни я не только не подурнела, но ещё больше похорошела. Волосы из русых стали золотыми, как спелая пшеница, глаза изменили цвет на ярко-зелёный, а губы стали розовыми, как лепестки шиповника.
Продолжение следует...