Взятка

Чиновник Петр Иванович Сидоров проснулся в своем кабинете с головой, которая гудела, как трансформаторная будка после удара молнии. На столе перед ним лежала пустая бутылка «Столичной», пачка сигарет «Парламент» с одной оставшейся палочкой и папка с документами, которые он должен был подписать ещё вчера. На полу валялся галстук, похожий на удавленную змею.

Петр Иванович потянулся к телефону, но вместо трубки схватил стакан с вчерашним чаем, который пах, как болото после дождя. Он выпил залпом, скривился и позвонил помощнице:

— Марина, кофе. И таблетку от головы.

— Петр Иванович, у вас через полчаса встреча, — голос помощницы звучал так, будто она уже сто раз видела этот спектакль и знала, чем он закончится.

— Какая ещё встреча? — он потёр виски, пытаясь вспомнить, что за хрень он вчера подписал, а что просто облил водкой и выкинул.

— Представитель строительной компании. Вы обещали обсудить… ну, вы знаете.

— А, — Петр Иванович хмыкнул. — Ну, пусть заходит. Только кофе, бля, быстрее!

Он встал, пошатываясь, и подошёл к зеркалу. Лицо, которое смотрело на него, напоминало помятую картошку с красными прожилками. Глаза — два тухлых яйца, вставленных в тесто. Он поднял и надел галстук, но тот тут же съехал вбок, как будто хотел сбежать.

Дверь открылась, и в кабинет вошёл мужчина в дорогом костюме, который словно пахнул деньгами и новым кожаным салоном. За ним шла Марина с подносом, на котором стоял кофе и две таблетки алкозельцера.

— Петр Иванович, — мужчина улыбнулся, как кот, который знает, где лежит сметана. — Рад вас видеть.

— Садитесь, — Петр Иванович махнул рукой, указывая на стул. — Марина, закрой дверь.

Он сел за стол, взял кофе и выпил таблетки, не запивая. Представитель строительной компании, представившийся как Дмитрий Сергеевич, достал из портфеля папку и положил её на стол.

— Вот документы, о которых мы говорили, — сказал он, открывая папку. — Всё, как вы просили.

Петр Иванович посмотрел на бумаги, но буквы плясали перед глазами, как пьяные мухи.

— Ну, вы знаете, — он кашлянул, — у нас тут бюрократия, понимаете? Всё нужно делать по закону.

— Конечно, — Дмитрий Сергеевич кивнул. — Но, знаете, иногда закон нужно… немного подкорректировать.

Он достал из кармана конверт и положил его на стол. Петр Иванович посмотрел на конверт, потом на Дмитрия Сергеевича, потом снова на конверт.

— Это… — он начал, но Дмитрий Сергеевич перебил:

— Это просто знак нашего уважения. За вашу помощь.

Петр Иванович взял конверт, потрогал его пальцами. Толстый. Очень толстый. Он сунул конверт в ящик стола, не глядя.

— Ну, вы знаете, — он снова кашлянул, — я всегда за то, чтобы помогать бизнесу. Особенно такому… перспективному.

— Мы ценим вашу поддержку, — Дмитрий Сергеевич улыбнулся ещё шире. — И, конечно, мы не забудем о вашем вкладе.

Петр Иванович кивнул, чувствуя, как голова начинает проясняться. Он взял кофе, сделал глоток и почувствовал, как тепло разливается по телу.

— Ну, тогда, — он поднял стакан, — за сотрудничество.

— За сотрудничество, — Дмитрий Сергеевич поднял воображаемый бокал.

Они поговорили ещё несколько минут, обсуждая детали проекта, который должен был принести Дмитрию Сергеевичу миллионы, а Петру Ивановичу — ещё один конверт.

Когда Дмитрий Сергеевич ушёл, Петр Иванович открыл ящик стола и достал конверт. Он открыл его и выложил содержимое на стол. Пачка новеньких купюр, плотно уложенных, как кирпичи в стене.

— Ну, вот и хорошо, — пробормотал он, складывая деньги обратно в конверт. — Жизнь налаживается.

Он сунул конверт в карман пиджака и вышел из кабинета. В коридоре его встретил запах дешёвого кофе и пыли, смешанный с запахом отчаяния и безнадёги. Он прошёл мимо кабинетов, где сидели такие же, как он, чиновники, многие давно забыли, зачем они здесь работают.

— Петр Иванович, — окликнул его голос. Он обернулся и увидел начальника отдела, который шёл навстречу с папкой в руках.

— Что? — буркнул он.

— Вам нужно подписать вот эти документы, — начальник отдела протянул папку.

— Потом, — Петр Иванович махнул рукой. — У меня дела.

Он вышел на улицу, где его встретил холодный ветер и запах выхлопных газов. Он достал сигарету, закурил и пошёл в сторону ближайшего бара.

— Жизнь, бля, — пробормотал он, затягиваясь. — Задолбало.

Он зашёл в бар, сел за стойку и заказал водки. Бармен, старый знакомый, налил ему стакан и поставил перед ним.

— Ну, как дела, Петр Иванович? — спросил он.

— Как всегда, — Петр Иванович выпил залпом. — Всё ***во, но деньги есть.

Он достал конверт, положил его на стойку и заказал ещё. Бармен посмотрел на конверт, потом на Петра Ивановича, но ничего не сказал.

Петр Иванович пил, пока буквы на стенах не начали плясать перед глазами. Он думал о том, как жизнь превратилась в бесконечный цикл взяток, водки и пропахших мразью кабинетов.

— Эй, Петр Иванович, — окликнул его бармен. — Может, хватит?

— Хватит? — Петр Иванович засмеялся. — Жизни хватит? Нет, дружище, жизни никогда не хватит.

Он допил последний стакан, сунул конверт в карман и вышел на улицу. Ветер снова ударил ему в лицо, но он уже не чувствовал холода.

— Жизнь, бля, — пробормотал он, шагая по тротуару. — Задолбало.

Он шёл, пока ноги не подвели его к дому. Он зашёл в подъезд, поднялся на лифте и открыл дверь своей квартиры. Внутри было тихо и пусто.

Он снял пиджак, бросил его на стул и лёг на диван. Конверт выпал из кармана и упал на пол.

— Ну, вот и всё, — пробормотал он, закрывая глаза. — Ещё один день в дерьме.

Он уснул, пока за окном горели фонари, освещая улицы, нвполненные безнадегой и отчаянием.