Кельтский камень

Содержание
   Предисловие
   Нумизмат
   Медальер
   Третья монета
   Кельтский камень
   Эксперты
   Допрос специалиста
   Обыск
   Допрос подозреваемого
   Безопасный Шордич
   Студент
   Неожиданный прокол
   Моня Золотой
   Допрос обвиняемого
   Эпилог

В очередной раз выражаю глубокую признательность своему однокашнику, Зубахе Валерию Степановичу, выпускнику академии имени Ф.Э. Дзержинского 1978 года, полковнику милиции, который с 1992 по 2001 год работал в Министерстве внутренних дел и являлся Начальником отдела компьютерных технологий и экспертиз «Экспертно- криминалистического центра» МВД России за внимательное прочтение материала, замечания и ценные советы.

Предисловие

Моей мечтой с детства было коллекционирование монет, но в силу разных причин как-то не сложилось. 1 января 2002 года евро было введено в наличное обращение, а уже в середине января 2002 года я приехал в Париж в командировку и в одном из книжных магазинов увидел только-только изданный специализированный альбом для коллекционирования евро-монет первых шести стран, которые изначально вошли в Евросоюз (Австрия, Бельгия, Германия, Греция, Ирландия, Испания, Италия, Люксембург, Нидерланды, Португалия, Финляндия, Франция).
 
Я сразу загорелся желанием осуществить свою давнюю мечту: купить этот альбом и стать нумизматом, начав хотя бы с коллекционирования евро этих стран.

Улыбающийся продавец, молодой парень, попросил меня предъявить удостоверение какого-то нумизматического общества Франции. Узнав, что я из России и у меня нет такого документа, он категорически отказался продать мне альбом. Поскольку я, возмущенно, спорил, он позвал управляющего, который, впрочем, также отказал мне в покупке, и даже пригрозил вызвать полицию, если я не перестану скандалить и не покину магазин. Тогда я пошёл на отчаянный шаг: загнул уголок каталога и заявил, что теперь это брак и кроме меня этот альбом уже никто не купит. Управляющий некоторое время растерянно смотрел на меня, но потом, видимо матерясь по-французски, дал указание продать мне альбом.

Со временем я заполнил его полностью. Это была первая и пока единственная коллекция монет, которую мне удалось собрать.

                Нумизматы — это масоны от коллекционирования:
                закрытое и привилегированное сообщество,
                дистанцированное от непосвященных.
                Журнал Forbes Life, 2019 год

Нумизмат

Boeing 777-300ER компании “Аэрофлот”, выполнявший рейс Москва — Нью-Йорк, приземлился в международном аэропорту имени Джона Кеннеди почти по расписанию, через 9 часов после вылета.
 
Впервые за многие годы Смирнов Виктор Владимирович летел не бизнес-, а комфорт-классом, что было существенно дешевле, и был приятно удивлён. Кресла были более удобные, чем в эконом, хотя и не такие широкие, как в бизнесе. В каждом кресле с подставкой для ног изначально лежала подушка, плед, тапочки, а позже стюард раздал всем желающим наушники. Расстояние между креслами достаточно большое, так что в нём практически было можно лежать. Для пассажиров комфорт-класса имелся свой туалет, где было мыло, крем для рук, наборы зубных щеток и пасты, влажные салфетки и даже духи. В общем все, что может понадобится взыскательному авиапассажиру.

Питание также явно отличалось от эконом-класса: в начале полета раздали меню, поэтому можно было заранее определиться со своими предпочтениями. За 9 часов полета кормили 2 раза, при этом несколько раз предлагали чай, кофе, соки, газировку и вино (красное и белое). За дополнительную плату  можно было заказать и более крепкие напитки, чем  Виктор неоднократно воспользовался.

Практически весь полет проходил над Атлантическим океаном, поэтому за бортом ничего интересного, кроме причудливых белоснежных облаков не наблюдалось. Зато Виктору повезло с соседкой по креслу — весьма симпатичной, общительной женщиной примерно его возраста, летевшей на свадьбу своей дочки в Бостон, с которой он и прострекотал почти все 9 часов полёта.
 
В общем он остался доволен перелётом, поэтому и сошёл с трапа самолёта в весьма приподнятом настроении и не слишком уставшим. Погода в Нью-Йорке стояла почти такая же, как и в Москве: оттепель, только ярко светило солнце на безоблачном голубом небе.

В свои 36 лет Виктор был холост и владел одним из крупнейших аукционных домов монет в России. В Нью-Йорк он прилетел для участия в ежегодной Нью-Йоркской международной нумизматической конвенции (форуме) — крупнейшем и самом престижном нумизматическом мероприятии в Соединённых Штатах, ориентированном на потребности зарубежных  нумизматических сообществ, по личному приглашению его председателя Пола Рассела.

В рейтинге самых авторитетных аукционов нумизматики вы не найдёте ни Sotheby’s, ни Christie’s. Серьёзные коллекционеры монет следят именно за узкоспециализированными площадками, одной из которых и является Нью-Йоркская международная нумизматическая конвенция.
 
Если быть более точным, Виктор приехал для участия в семидневном аукционе, в котором планировали принять участие более 100 ведущих специалистов по мировой и античной нумизматике, ежегодно проходившем в отеле InterContinental  New York Barclay. Торги должны были пройти в бальном зале «Эмпайр» и Большом бальном зале, а также в примыкающей к ним галерее «Барклай». В работе форума планировали принять участие ведущие нумизматические дома мира, в том числе: Heritage, Stack’s-Bowers, Classical Numismatic Group, St. James’s Auctions Ltd., Spink USA и The New York Sale®.

Виктор уже много лет посещал это мероприятие, делая впечатляющие покупки, поэтому был желанным гостем на предстоящем мероприятии, отчего Пол Рассел и прислал за ним машину со встречающим в аэропорт.

Страсть к коллекционированию монет передалась Виктору от отца, известного нумизмата, когда он подарил сыну «Аннинский рубль» 1738 года. Отец — крупный учёный-нумизмат — окончил Ленинградский государственный университет, долгое время работал на Санкт-Петербургском монетном дворе, являлся членом-корреспондентом Русского нумизматического общества (США),  опубликовал около 200 научных работ и популярных статей в России и за рубежом.

Как только выехали из аэропорта, раздался звонок от Пола Рассела:
 
 — Привет, Виктор! Рад, что ты и в этом году приехал, несмотря ни на какие трения между нашими правительствами! Сейчас мой водитель отвезёт тебя в отель, а вечером, если будет время и желание, я хотел бы, как принято между нами, поужинать с тобой. У меня есть для тебя небольшой сюрприз!

— Конечно, Пол, как всегда буду рад увидеть тебя!

— Хорошо, тогда водитель заедет за тобой в отель в 19.00. До встречи!

До отеля InterContinental  New York Barclay, расположенном между Парк-авеню и Лексингтон-авеню, где в основном селились участники форума, доехали довольно быстро. Этот 5-звездочный отель находился в самом центре Манхэттена, всего в 10 минутах ходьбы от площади Таймс-Сквер.
 
В холле отеля было многолюдно. Среди присутствующих Виктор сразу заметил несколько представителей аукционных монетных домов из России: в основном из Москвы, Санкт-Петербурга и Екатеринбурга. Он был хорошо знаком со всеми, однако приятельских отношений ни с кем не поддерживал, поэтому приветствия ограничились лишь вежливыми кивками.
 
Виктор, как всегда, заселился в номер люкс с одной спальней. Он распаковал чемодан и развесил вещи в шкаф, принял душ, переоделся к ужину и, поскольку времени до приезда водителя Пола ещё было изрядно, решил скоротать его в лобби-баре. Водитель приехал точно в срок.

Мужские встречи “один на один” в ресторане, несмотря на то, что Пол был женат и имел двух детей, были их давней традицией. Однако Виктор не раз бывал и дома у Пола, был знаком с его очаровательной женой, и даже признан собакой, ротвейлером по кличке Бакс. В Москве ресторан всегда выбирал Виктор, в Нью-Йорке — Пол. Платила, опять же по традиции, принимающая сторона. К слову, рестораны никогда не повторялись.

В этот раз провести уютный вечер, “почти как дома”, Пол запланировал в ресторане современной американской и французской кухни Per Se на Манхеттене. Приглушенный свет, пастельные тона, плавные линии, вид на Центральный парк — все располагало к приятному общению под бокал вина и тихую музыку. Кроме шикарной кухни и широкого выбора блюд ресторан славился экзотическими десертами. Per Se по праву является обладателем трех звезд Мишлен. Средняя стоимость ужина с человека — немногим менее 500 долларов США.

За ужином беседовали на разнообразные темы, исключая политику. Для обоих это было табу. Наконец Пол решил, что настало время сообщить о приготовленном сюрпризе.

— Как ты знаешь, Виктор, я являюсь основным контактным лицом по вопросам, связанным с Нью-Йоркской международной нумизматической конвенцией, и продавцы, желающие занять место на стенде, должны связаться со мной. Так вот, один из потенциальных продавцов через аукционного брокера предложил разместить на аукционе лот — посмертное письмо медальера Беджамина Скотта к своему сыну. Я долго сомневался, включать ли письмо в список лотов.

Я слегка напрягся:

— Ты имеешь ввиду медальера, который сделал чекан для монеты в 20 рублей 1755 года, так называемого "Елизаветинского золотого", самой дорогой монеты Российской империи, проданной в 2008 году частному коллекционеру на аукционе Святого Джеймса в Лондоне за рекордные 3.000.000 USD?

— Видимо, да, Виктор! Вот, если интересно, ксерокопия этого письма!

Пол, улыбаясь, протянул мне фирменный лист New York International Numismatic Convention формата А4, сложенный пополам.

“Дорогой Роберт. Бог, по своей бесконечной благости, сохранил меня и позволил спешно вернуться в Шотландию после 13 лет бессменной службы Российской Императрице. Сожалею, что Ты не смог уехать со мной. Буду краток и откроюсь тебе. Монета "Елизаветинский золотой" была отчеканена тайно по сговору не в двух экземплярах, как было велено Императрицей, а в трёх. Третий экземпляр и много-много других монет мне удалось тайно спрятать, боясь гнева Императрицы. Пребывать мне в здравии осталось недолго и потому я вряд ли вернусь в Россию и увижу тебя. По таковой причине прошу Тебя, чтобы Ты нашёл спрятанное мной, включая сию монету, и хранил её как память обо мне и нашем древнем кельтском роде, передавая своим потомкам. Найти спрятанное тебе помогут руны* на нашем родовом камне, который я подарил тебе незадолго до своего отъезда. Храни тебя Господь и прощай! Любящий Тебя отец, Беджамен Скотт.
Эдинбург
25.04.1762”
* Руны — основной магический алфавит Северной Европы; один из интересных способов использования рун — тайнопись.

Некоторое время Виктор молчал.

— А в чём причина твоих сомнений, Пол?

— Их несколько, Виктор! Во-первых, как мне представляется, письмо может быть интересно только узкому кругу нумизматов. Например, таким как ты, поскольку монеты елизаветинского периода, особенно золотые, входят в круг твоих особых профессиональных интересов. Во-вторых, Беджамен Скотт — не слишком известный медальер даже у себя на родине. Так, на наш запрос в Королевский музей нумизматики и Британское нумизматическое общество, несмотря на их искреннее желание, помочь они ничем не смогли. В третьих, у меня не было ни времени, ни средств, чтобы подтвердить подлинность письма, а продавец таких гарантий не предоставил. Что ты думаешь об этом, Виктор?

— Я бы мог побороться за возможность приобретения этого письма. Но что это мне даст? Чтобы проверить его подлинность можно было бы, конечно, провести почерковедческую экспертизу, сравнив текст письма с контрактами Беджамена Скотта в Российской империи, которые вполне могут быть найдены в архивах. Однако содержание письма не даёт никакого ключа к поиску ответа на вопрос, где и у кого находится возможный третий экземпляр монеты? Само же письмо, на мой взгляд, особой ценности не представляет. К тому же прошло столько лет...

Помолчав некоторое время, Виктор продолжил:

— Пол, пожалуй, я не буду участвовать в торгах по этому лоту. Но за информацию я очень признателен тебе! Если возможно, я оставлю ксерокопию письма себе?

— Хорошо! Конечно оставляй, и давай перейдём к десерту, — заулыбался Пол.

За день до закрытия форума, Виктор Владимирович Смирнов вылетел в Москву, не совершив в этот раз никаких серьёзных покупок на аукционах, если не считать множество каталогов. Летел домой он опять в комфорт-классе, правда в этот раз с соседом по креслу ему не повезло: грузный мужчина, вероятно немец, всё время спал и отчаянно храпел, делая перерывы лишь для принятия пищи. Виктор периодически впадал в дрёму, но, просыпаясь от храпа соседа, постоянно ловил себя на мыслях о третьей монете.

На следующий день после возвращения ему позвонил Пол:

— Хелло, Виктор! Лот с письмом Беджамена Скотта вчера был снят с продажи брокером. Причины мне не известны.

Медальер

С высокой долей вероятности можно считать, что Бенджамен Скотт, шотландский медальер, сын инструментального мастера, попал в Россию по чистой случайности, благодаря  деятельности графа Михаила Гавриловича Головкина, начальника Монетной канцелярии. Монетная канцелярия ведала деятельностью монетных дворов, готовила для них специалистов и приглашала иностранных, закупала цветные и драгоценные металлы, направляла их монетным дворам. С декабря 1727 года канцелярия подчинялось Сенату и находилась в Москве, а после 1754 года  — в Санкт-Петербурге.

Ещё в октябре 1735 года граф Михаил Гаврилович Головкин отправил «доношение» в Сенат, в котором сетовал на недостаток квалифицированных работников на Монетном дворе и отмечал, что на зарплату медальера в Москве в 450 рублей известные европейские мастера  ехать отказываются.
 
Первые годы правления Елизаветы (1741-1762) должность штатного медальера занимал Иван Левкин с годовым жалованием 500 рублей, затем она длительное время оставалась вакантной. Наконец, в 1748 году требуемый иностранец, Бенджамен Скотт, всё же был найден. С ним был заключён контракт о работе медальером на Московском Монетном дворе. Его жалованье составило «всего» 495 рублей, причем за эти деньги он ещё был обязан воспитывать учеников.
 
Стало быть, вероятнее всего, нужда заставила Бенджамена Скотта покинуть Шотландию и переехать в Российскую империю?

С 1751 года Скотт начал работать на Монетном дворе в Петербурге, где им был организован класс для подготовки будущих медальеров, в частности Ивана Кудрявцева, Самойлы Юдина и позднее Тимофея Иванова. Два последних из этой тройки в 1763 году стали штатными медальерами с годовым жалованьем в 400 рублей. Тимофей Иванов — самый известный российский медальер, который оформлял денежные знаки Российской империи при трех императорах.

В пользу версии о причине переезда медальера в Российскую империю свидетельствует ещё один факт. В августе 1751 года Скотт, подавая прошение на высочайшее имя о дополнительном вознаграждении за пробные штемпеля, и среди прочего отметил, что как «человек иностранный не имел никакого другого промыслу». Вероятно, что работавшие с ним мастера Климов и Коновалов такой «промысел» имели. Скорее всего они получали какой-то процент от частных заказов на медали. Обращаться с такими заказами к «иностранному специалисту» москвичи, видимо, стеснялись.
 
А так ли мало было  жалование Беджамина Скотта? Судите сами. На три рубля  «монетного двора резного дела ученик» Самойла Юдин 9 сентября 1747 года купил в Белом городе «ветхое хоромное строение», избу с сенями и чуланом. Дома поприличнее стоили десятки рублей, каменные особняки сотни, но 17-летнему ученику и эти «хоромы» наверняка казались дворцом, к тому же близким к месту работы.

Скотт — автор большого числа штемпелей золотых монет 1755-1759 гг., рублёвиков 1754-1757 гг. и полтин 1754-1761 гг. Отличить подобные дензнаки можно по литерам BS. Сегодня монетки со знаком BS являются достаточно редкими и высоко ценятся современными нумизматами. Он также исполнил несколько медалей царствования Елизаветы, а также копий старых выпусков, в том числе медали в память Полтавской битвы.

Но самая  известная заслуга Беджамена Скотта (правда монетизированная не им самим и гораздо позже)  — 20 рублей 1755 года: считается самой дорогой монетой Российской империи. Это был первый случай, когда была выпущена золотая монета с номиналом 20 рублей: ранее в Российской империи этот номинал никогда не использовался. Считается, что всего было выпущено два экземпляра этих монет, что объясняет их большую ценность. На данный момент, один экземпляр хранится в Эрмитаже, а второй принадлежит частному коллекционеру, купившему эту монету на аукционе Святого Джеймса в Лондоне в 2008 году.

Изначально второй экземпляр находился в коллекции известного российского нумизмата, великого князя Георгия Михайловича Романова. Его коллекция была настолько большой, что только её каталог  занимал более 11 томов. Кстати, оригинал каталога, составленный князем, стоит сейчас 100.000 USD. Во время гражданской войны Г.М. Романов был расстрелян, а его коллекция с монетой 20 рублей 1755 года мистическим образом была спасена и вывезена за пределы России, затем распродана наследниками князя, а её части до сих пор всплывают на различных аукционах.
 
Часть коллекции монет была продана после Второй мировой войны на аукционе в Лондоне в 1950 году, в том числе и 20 рублей 1755 года. При этом цена за "Елизаветинский золотой" на тот момент составила всего 400 USD. А спустя 58 лет, на уже упомянутом аукционе Святого Джеймса в Лондоне монета была продана за рекордные 3.000.000 USD, после чего и заняла первое место по стоимости среди монет Российской империи.

Монета 20 рублей 1755 года отчеканена из золота 917 пробы весом в 33 грамма.

Фото.  "Елизаветинский золотой"

На аверсе размещено изображение императрицы Елизаветы и надпись "Б. М. ЕЛИСАВЕТЪ I IМП. I САМОД. ВСЕРОС." А на реверсе буквами указан номинал и крестообразно расположены 4 щита с гербами царств, входивших в состав Российской империи (Московского, Казанского, Сибирского и Астраханского). В центре реверса находится двуглавый орёл — герб Российской империи.

Правда, быть в обращении монете так и не было суждено — императрица всё-таки не утвердила такой большой номинал. Поэтому редкость она представляет огромнейшую. Названием своим монеты обязаны надписи на реверсе, где так и было выгравировано: 'Елисаветин золотой'. Это была дань европейской моде — и во Франции, и в Пруссии на монетах чеканились портреты царствующих императоров (фридрихсдоры, луидоры). В их честь и назывались денежные единицы.

Перед Беджаменом Скоттом стояла непростая, можно сказать, даже опасная задача. Дело в том, что у императрицы был пунктик, на котором она была зациклена — это её курносый нос. Елизавета Петровна страшно гневалась, если кто-то осмеливался даже заговорить на эту тему. Сюжет прямо как в пьесе Эдмона Ростана «Сирано де Бержерак». Поэтому всем придворным художникам было строго-настрого запрещено изображать царицу в профиль под страхом самого жесточайшего наказания.
 
Но ведь на монетах все августейшие особы изображаются исключительно в профиль! А как же в профиль безнаказанно представить образ носатой императрицы? Тут на помощь пришла спасительная аллюзия: ну кто станет придирчиво сравнивать портрет с оригиналом, если на голове у Елизаветы Петровны красуется прямое подтверждение царской власти — корона? Как результат, на аверсе мы видим пышнотелую даму в роскошном наряде, увенчанную атрибутом царской власти, под ней располагаются украшения из жемчугов и драгоценных камней, часть ушной раковины открыта, в мочке заметна серьга с драгоценным камнем, волосы распадаются локонами на плечи, бюст в богато расшитом платье, через плечо перекинута Андреевская лента, на императорской мантии, подбитой горностаем, заметны орлы, внизу, под рукавом на отвороте мантии заметны крохотные инициалы «B.S» (Benjamin Scott).

Именно это изображение было принято за образец для чеканки на других российских монетах с одобрения самой Елизаветы Петровны.

В середине 1761 года Беджамин Скотт по неизвестным причинам спешно покинул Российскую империю.

Третья монета

Большинство людей искренне полагают, что любой коллекционер монет является нумизматом. Это неверное суждение, поскольку нумизматика — это не хобби, а самостоятельная историческая дисциплина. Настоящий нумизмат знает, кем и когда выпущена каждая монета, какие методы производства и сплавы применялись для её производства, какие признаки позволяют отличить оригинал от подделки, и многое другое [1].

Тех, кто собирает металлические денежные знаки, можно разделить на три группы:

— любители, для которых это всего лишь хобби;

— коммерсанты  (от лат. commercium — торговля), для которых коллекционирование монет лишь средство заработка за счёт их перепродажи по более высокой цене; художественная ценность, история монеты и прочие детали их не интересуют;
 
—  люди, переросшие стадии хобби и накопительства, ясно понимающие, зачем они этим занимаются, способные «на глаз» определить цену монеты, пусть и не предельно точно, и могут “охотиться” за ней годами, не жалея ни времени, ни денег.

Назвать истинными нумизматами, без преувеличений, можно лишь последнюю категорию коллекционеров, к которой и относился Виктор Владимирович Смирнов.

Как происходит становление нумизмата, сказать сложно. Кто-то становится нумизматом, продолжая дело семьи, другие увлекаются коллекционированием в школьные годы настолько, что возникает желание стать экспертами. Люди, ставшие коллекционерами монет в моменты своей ранней юности и детства, как правило, не прекращают это занятие и во взрослой жизни. Возможен путь в нумизматы и из среды историков, реконструкторов, реставраторов, поскольку они ближе всего к экспертности.

Виктору в этом отношении повезло: и его дед, и отец были нумизматами, а источник его безбедного существования и предмет фанатичной увлечённости совпадали. Согласитесь, такое бывает не часто. Несмотря на свое финансовое благополучие, он вёл довольно аскетичный образ жизни, и даже женщины интересовали его существенно меньше, чем монеты, хотя он и проводил иногда с ними время, но лишь удовлетворяя свои жизненные потребности.

Однажды Виктор даже задумался, может ли он преступить закон ради того, чтобы стать обладателем вожделенной монеты? Пожалуй, “да”, ответил он сам себе.

Вот почему, уже несколько дней после возвращения из Нью-Йорка он постоянно думал о третьей монете; она постоянно снилась ему. Желание найти её увеличивалось день ото дня, несмотря на значительное число возникающих вопросов.
Получил ли письмо сын Беджамена Скотта?
 
При Елизавете Петровне директором почт Бестужевым-Рюминым была налажена систематическая перлюстрация дипломатической корреспонденции, однако частные письма, пересекающие границу, по возможности, также вскрывались, но копировались или изымались не все, а только наиболее интересные, например те, в которых упоминалось имя императрицы.

Если письмо получено не было, то клад Скотта находится там, где он его спрятал, а значит никакой надежды отыскать его практически нет, если конечно не найти тот самый кельтский камень и не расшифровать послание.
 
А может быть клад уже кто-то нашёл?

Если письмо было получено, то нужно искать потомков Беджамена Скотта. Но как? Только если попытаться проследить его родословную более чем за 250 лет, что представляется крайне сложным.

Наконец, является ли письмо подлинным?

Если “да”, то как оно попало на аукцион в Нью-Йорке?

Большевики, без ложной скромности, конфисковывали коллекции у нумизматов и переплавляли в слитки редчайшие монеты. Так были уничтожены и переплавлены 150 миллионов старинных русских серебряных монет разного достоинства, в том числе некоторые раритеты. Иногда коллекции монет большевики в открытую продавали иностранцам. Могли ли вместе с коллекцией продать и письмо? А может быть оно попало в архив и было украдено?

Как проверить подлинность письма? Только найдя архивные документы, написанные рукой Беджамена Скотта. Ну, тут, слава богу, предложений от специалистов-архивистов хватает.

Кто и зачем выставлял письмо на аукционе?

Скорее всего, такой же как он, “отмороженный” нумизмат, специализирующийся на монетах елизаветинской эпохи, верящий, что третья золотая 20-рублёвая монета существует, и желающий заработать на этой информации?

Кого следует привлечь для поиска и как избежать возможной огласки?
От обилия этих вопросов у Виктора голова шла кругом, но он вновь и вновь возвращался к ним. Наконец он пришёл к заключению, что, прежде всего, нужно найти опытного архивиста, желательно специализирующегося на поиске документов елизаветинской периода и способного ответить хотя бы на часть вопросов.

Нужного специалиста Виктор нашёл по наводке одного из своих знакомых среди преподавателей Высшей школы документоведения и архивного дела при Историко-архивном институте РГГУ. Звали его Норовяткин Алексей Степанович.

Он пришёл на встречу домой к Виктору, будучи одетым в добротный костюм, при галстуке, и даже его кожаный портфель свидетельствовал о его достаточно высоком социальном статусе.

— Алексей Степанович, мне рекомендовали вас как высококлассного специалиста, и, если мы договоримся, я хотел бы поставить перед вами три взаимосвязанные задачи.

— Внимательно слушаю вас, Виктор Владимирович!

— Вот копия письма, — Виктор протянул ему ксерокопию. — Мне хотелось бы найти какие-либо его следы в архивах.

Дав время ознакомиться с содержимом письма, он продолжил:

— Кроме того, буду рад, если найдутся какие-либо документы, связанные с Беджамином Скоттом, написанными им собственноручно.

— Наконец третье, желательно найти русских современных потомков Беджамена Скотта, в идеальном варианте занимающихся нумизматикой.

— Ну что ж, задачи понятны, — нисколько не смутившись ответил архивист.

— Главное, чтобы они были ещё и выполнимы! — развёл руками Виктор и продолжил.

— Ни в коем случае не планирую контролировать процесс вашей работы, но хотелось бы понять направление ваших исследований в общих чертах.

— Первая и вторая задача — работаю, как книжный червь в архивах, ключ к третьей задаче — понять, как могла измениться фамилия интересующей вас персоны, например, Шкотт, Шкотников, Скотников  и т.п. Ну, тут я пока просто фантазирую, нужны исследования. А дальше опять, как книжный червь. Однако мне хотелось бы понять, что вы будете, со своей стороны, расценивать в качестве успешного выполнения ваших установок?

— Любая из трёх  озвученных задач, успешно решённых, будет оплачена в объёме трети оговоренной ранее суммы. Отсутствие результатов по всем задачам приведёт лишь к оплате в размере вашего месячного оклада преподавателя. Думаю, это справедливо?

— Ну, что же, я согласен, Виктор Владимирович, осталось только определиться со сроками.

— Трёх недель вам хватит?

— Надеюсь, что да, но есть ещё одно маленькое но.
 
— Слушаю вас, Алексей Степанович.

— Поиск потомков Скотта — самая трудоёмкая задача. Для её исполнения, с вашего разрешения, мне потребуется привлечь помощников. Поэтому просил бы вас выделить для них отдельный гонорар, конечно в случае положительного результата. По истечении указанного срока я буду готов представить развёрнутый отчёт.

— Хорошо, я согласен! — подвёл итог встречи Виктор.

Ровно через три недели Алексей Степанович представил Виктору отчёт.

“В архиве Управления федеральной почтовой связи СПб и ЛО среди множества частных писем найдено письмо Беджамена Скотта к своему сыну, скопированное и переведенное с английского языка на русский Таубертом И.А. по указанию почт-директора Санкт-Петербургского почтамта Фёдора Юрьевича Аша (урождённого Фридриха Георга Аша), который лично занимался перлюстрацией писем, поступающих в Российскую империю из-за границы. Содержание найденной архивной копии и копии письма, полученного от заказчика, полностью совпадают.

Архивная копия письма и его перевод прилагаются.
 
В архиве Москвы среди документов Монетной канцелярии найден контракт, заключенный 12 декабря 1747 года с шотландским медальером Беджаменом Скоттом, подписанный им и начальником Монетной канцелярии графом Михаилом Гавриловичем Головкиным.

Копия контракта прилагается.
 
В инициативном порядке была проведена почерковедческая экспертиза копии письма, полученного от заказчика, и указанного контракта, показавшая, что подписи под письмом и контрактом полностью совпадают.

Акт экспертизы прилагается.

Поиски в Российском государственном историческом архиве, Российском государственном архиве древних актов, Государственном архиве РФ и др. по таким источникам, как исповедные ведомости*, ревизские сказки*, материалы переписи населения, метрические книги и т.п. позволили установить потомков Беджамена Скотта.

* Исповедные росписи — ведомости, которые ежегодно составляли православные священники для учета прихожан, бывших в этом году на исповеди и причастии. Похожие списки прихожан встречаются среди документов, связанных с католиками и лютеранами.
* Ревизские сказки — это переписи податного (то есть обязанного платить налоги) населения, которые составлялись в XVIII – середине XIX веков.

Подтвердилась одна из версий, связывающая фамилию Скотников с английской фамилией Scott. Сохранение такой фамилии на протяжении веков отражает ее значимость в истории и культуре России.

Предпоследним потомком Скотта из ныне живущих в четвёртом поколении является Скотников Роберт Янович, 65 лет, является заведующим отдела нумизматики Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина. Награжден медалью «За выдающийся вклад в развитие коллекционного дела в России». Медаль вручена Геральдическим советом при президенте Российской Федерации в позапрошлом году. Вдовец, хотя и имеет сына, проживает один, владелец собаки породы ирландский волкодав.

Отец Скотникова в 1950 году окончил Всесоюзную академию внешней торговли и был направлен на работу в качестве заместителя начальника конъюнктурно-экономического отдела Торгпредства СССР в Великобританию. В конце 1952 году в период апофеоза позднего сталинизма был отозван в Москву и репрессирован. Реабилитирован посмертно 30 марта 1964 года.

Генеалогическое дерево прилагается.”

Ознакомившись с отчётом, Виктор протянул руку Алексею Степановичу:

— Я восхищён вашей работой, Алексей Степанович! Спасибо!

— Не стоит благодарности, Виктор Владимирович! Обращайтесь! — Норовяткин был явно польщён.

— Алексей Степанович, ещё очень хотелось бы попросить вас, чтобы вся полученная информация осталась между нами.

— Как говаривали в старину, не извольте беспокоиться, Виктор Владимирович!

Заказчик и исполнитель остались весьма довольны друг другом.

После ухода Норовяткина Виктор налил полбокала коньяка и торопливо, не закусывая, выпил его. Налив ещё, расположился в кресле и стал перечитывать отчёт. Он перечитывал его снова и снова, доливая коньяк в пустеющий бокал, и пытаясь убедить себя, что “да”, третий "Елизаветинский золотой" обязательно должен существовать.

Пробные монеты XVIII–XIX веков вызывают особый интерес у коллекционеров. Да, их тираж был крайне мал, и большинство экземпляров уже осело в серьезных отечественных и мировых коллекциях, и все же изредка они попадаются на рынке. Как же он мечтал стать обладателем такой монеты!

То ли от выпитого, то ли он напряжения последних дней он уснул, сидя в кресле. Ему снился Беджамен Скотт, почему-то в образе Алексея Степановича Норовяткина, который протягивал ему золотую монету и хитро улыбался.

Кельтский камень

Я только приступи к обеду, когда в столовую вошёл, точнее даже влетел Сергей, направившись прямиком к моему столику:

— Николай Васильевич, вас срочно вызывает начальник Главного следственного управления.

— Зачем, не знаешь?

— Не знаю, но он просил найти вас, как можно скорее.

Обед пришлось отложить.
 
Кроме начальника в кабинете никого не было.

— Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант!

— Добрый день, Николай Васильевич, проходи, присаживайся, — жестом руки он указал на кресло справа от себя.

— Ты, наверное, уже знаешь об убийстве известного нумизмата Скотникова Роберта Яновича?

— Так точно, все новостные телеканалы только об этом и трубят, хотя времени то прошло чуть более суток.

— Я хочу, чтобы именно ты занялся расследованием этого дела.
 
— Товарищ генерал-лейтенант! Но ведь дело уже находится в производстве у подполковника Афонина! Он лично и  выезжал на осмотр места происшествия по вызову со своими сотрудниками.

— Да знаю я, знаю! Это моя личная просьба. Мне уже звонил и  новый директор Государственного музея имени Пушкина, и председатель Геральдического совета при Президенте, и... да неважно. Просят взять это дело под мой личный контроль и поручить расследование самому опытному специалисту.

— Спасибо, конечно, за высокую оценку, но...

— Никаких но! Послушай, после завершения дела “алхимиков” [2] ты в управлении  прослыл просто как гуру в расследовании дел, связанных с артефактами. Афонин будет только рад сбагрить тебе это дело; я с ним уже переговорил. Так что иди и принимай у него материалы.

— Есть, товарищ генерал-лейтенант! Сделаем всё возможное!

Почему Афонин с радостью согласился передать дело, мне было понятно. В российской столице только за минувшую весну жертвами преступников стали пять крупных коллекционеров монет. Ни одно из этих преступлений до сих пор не раскрыто.

Прежде чем встретиться с Афониным, я решил зайти в отдел и обрадовать сотрудников. Сергей — старший оперуполномоченный, и Николай Петрович — старший эксперт-криминалист были в отделе.

— Ну, что, голуби мои сизокрылые. Поздравляю, партия и правительство поручили нам новое ответственное задание!

Оба молчали и вопросительно смотрели на меня.

— Приказано забрать у Афонина материалы дела по убийству нумизмата Скотникова и заняться его расследованием.

 — Это за что же такая честь? — наигранно задал вопрос Сергей.

 — Руководство считает, что только мы с вами в состоянии раскрыть такое сложное дело! — не менее наигранно ответил я.

—  Стало быть в скором времени можно ожидать повышение!? — засмеялся Сергей, больше утверждая, чем спрашивая.

—  Ты только погляди на него! —  обратился я к Николаю Петровичу. — Менее полугода назад вместо оперуполномоченного стал старшим оперуполномоченного, а уже рассчитывает на очередное повышение. Ты что, на моё место метишь что-ли?

—  Да мне по-другому нельзя! Я к 45 годам, а желательно раньше, должен получить звание генерал-майора! — засмеялся Сергей.

Не успел я ответить на его слова, как в кабинет вошёл подполковник Афонин с тонкой папкой подмышкой.

—  Привет, коллеги! Пришёл, чтобы с сожалением, подчиняясь строгому указанию руководства, практически отрывая от сердца, передать папку с материалами дела по убийству нумизмата Скотникова.

— Твой спич, похоже, содержит больше слов, чем все материалы в твой тонкой папке! — поддержал я его шутливый тон.

— Да я же не знал, что поднимется такой кипеж, даже протокол осмотра толком не успел завершить! — уже серьёзно ответил он.

— Давай-ка сюда свою папку! Но протокол осмотра придётся закончить и подписать тебе, а я, если посчитаю необходимым, напишу дополнение к нему за своей подписью. Пойдём покурим, расскажешь на словах, что удалось нарыть?

В дверях кабинета я обернулся:

— Николай Петрович, афонинский криминалист на месте преступления уже поработал, так что ты пока ознакомься с его выводами, а на дополнительный осмотр мы поедем вдвоём с Серёжей. Серёжа, пока мы курим скопируй протокол осмотра, почитаем его в машине.

Я и Афонин вышли на улицу, закурили.

— Ну, рассказывай, есть ли какие-либо любопытные детали?

— Совсем немного. По заключению моего эксперта-криминалиста потерпевший убит выстрелом в голову около 20.00, предположительно, из пистолета ПСМ*, что является достаточно редким, как ты знаешь, оружием для криминалитета.
 
*ПСМ — пистолет самозарядный малогабаритный. Предназначался в первую очередь  для высшего командного состава армии, однако вскоре стал популярен среди сотрудников КГБ и правоохранительных органов

— Извини, что перебиваю: согласен, только в 2017 году в Казани в своей квартире был убил известный нумизмат Евгений Тарасов, и как раз из пистолета ПСМ. Слушаю дальше.

—  Из того же оружия застрелена собака — ирландский волкодав. На морде собаки и на полу у её трупа обнаружена кровь, видимо, успела покусать убийцу. Крови прилично, можно предположить, что покусала основательно. Отдельные пятна крови обнаружены и в комнатах.

Никто из соседей выстрелов не слышал. Замки не тронуты, видимо потерпевший впустил убийцу сам, возможно, зная его, или надеясь на охрану собаки. Опрос соседей показал, что Скотников имеет сына, проживающего в в Лондоне, однако по каким-то причинам они давно не общаются. Часть монет осталась нетронутой, но что конкретно пропало установить сложно: опись коллекции или не велась, или не найдена. Посторонних отпечатков пальцев не обнаружено. По всему видно, работал профессионал, думаю, что под конкретный заказ. Все монеты пересчитали и изъяли в качестве вещдоков. Вот, в общих чертах и всё.

Дополнительный осмотр места преступления нам с Сергеем практически никакой новой информации не добавил. Единственное указание, которое я дал ему:

— Приобщи-ка вон ту гравюру на стене, а  также кельтский камень, что лежит на письменном столе, к вещдокам.

Фото. Старинная шотландская гравюра

— Что за кельтский камень? Про розетский и Жана Шампольона слышал, про кельтский камень — нет! — удивлённо отреагировал он.

— Они из разных сказок и к тому же несравнимы по размерам, чудило!

— Иногда создается впечатление, что ты считаешь меня самым большим тупицей на свете! — он сделал вид, что обиделся.

Несмотря на разницу в возрасте мы, оставаясь один на один, уже давно обращались друг к другу на ты.

— Да не льсти себе, ты не единственный недоучка на земле! —  смеясь продолжил я.
Мне почему-то доставляло удовольствие иногда подкалывать его, но исключительно по-доброму. Впрочем, совместная многолетняя работа и дружба позволяли мне делать это, а ему не обижаться. К слову, он троллить меня не позволял себе никогда!

— Ну, тогда просвети меня, раз уж ты такой умный!

Фото. Кельтский камень

— Происхождение необычного названия — «кельтский камень» — связано с находками, обнаруженными  археологами при изучении кельтских захоронений, представляющими собой полукруглые каменные артефакты, возможно, орудия труда, которые, если их запустить волчком на горизонтальной поверхности, демонстрировали необычное поведение. Обычно вращение в одну сторону происходит устойчиво и без проблем, а при запуске в противоположную сторону вращение сначала замедляется, потом возникают колебания (покачивание) камня, и затем он начинает вращаться в противоположную сторону! Бывают и такие камни, у которых смена направления вращения происходит многократно.
 
— Однако никакой мистики тут нет. Поведение кельтского камня объясняется особенностями его механического строения и изменением центра масс при вращении. Существует и энергетический вариант объяснения, согласно которому кинетическая энергия тела в процессе движения уменьшается и, в соответствии с законом сохранения энергии, часть её должна быть преобразована в новую форму движения.
 
— Понял?

— Понял, — неуверенно ответил он. — А откуда такие глубокие познания? — Он был явно впечатлён.

— Да из курса Теории динамических систем, которую я когда-то изучал! — я принял демонстративно горделивую позу. — Да, всё-таки новое образование не чета старой советской школе.

— А зачем нам эта гравюра и булыжник с какими-то знаками на нём?

— Пока не знаю, Сергей! Но, вспомни, как нам помогли в расследовании дела алхимиков старинные гравюры «12 ключей мудрости» и стол с позолоченной инкрустацией в виде шестиконечной звезды Давида [2]!
 
 — Как же Афонин не усмотрел возможную связь между очевидными фактами: сын, проживающий в Лондоне, наличие у потерпевшего в квартире ирландского волкодава — породы достаточно редкой,  гравюра с танцующими шотландцами в юбках и кельтский камень, которые вполне могут быть артефактами? — про себя усмехнулся я.
 
— Да и имя Роберт, нетипичное для России, но очень распространенное  в англоязычных странах? Вот и Роберт Бёрнс, и Роберт Стивенсон, написавший балладу “Вересковый мёд”, были шотландскими поэтами.

— А может быть самой ценной составляющей его коллекции были именно старинные шотландские или кельтские монеты?

 Возвращаясь в управление, я всё время думал о плане первоочередных мероприятий расследования, который и озвучил подчиненным, как только вошёл кабинет и выпил чашку кофе:

— Так, слушать в отсеках!

— Николай Петрович, выясни, пожалуйста, возраст гравюры и кельтского камня, точнее являются ли они артефактами? Группа крови убийцы, возможные заболевания?

— Сергей, тебе предстоит особенно много работы. Первое, нужно на всякий случай проверить все близлежащие к дому Скотникова травмопункты и медицинские учреждения: не обращался ли кто-нибудь с серьёзной травмой после укуса собаки? Второе, нужно выяснить, кто из ранее осужденных по делам, связанным с нумизматами, вышел недавно на свободу? В первую очередь интересуют “интеллектуалы”.

— Николай Васильевич, а можно с этого места подоступнее?

— Для тебя, Серёжа, можно! — мне пришлось прочитать ему короткую лекцию.

— Схема ограблений нумизматов давно отработана, хорошо известна и требует длительной и тщательной подготовки.  Обычно преступники под видом коллекционеров выходят на нумизматов с предложением покупки, продажи или обмена имеющихся раритетов. Делают они это либо по заказу другого коллекционера, либо инициативно ищут интересных клиентов. Участиков преступной группы можно разделить на “интеллектуалов” и “громил”. Первые тщательно готовят преступление, убеждая жертву в своей высокой квалификации и ведут переговоры, возможно, в течение длительного времени. Когда жертва готова к сделке и назначено место её совершения, преступление входит в завершающую фазу: к делу подключаются громилы. Тут опять существует несколько вариантов: либо нумизмат сам впускает бандитов в квартиру, либо приходит в организованную западню. Только найдя интеллектуала, мы сможем вычислить заказчика!

— Теперь ясно, Николай Васильевич!

— Если потребуется помощь, сообщи! И ещё: срочно найди мне экспертов по кельтским рунам и старинным шотландским монетам и договорись о встрече на завтра, желательно в первой половине дня; собери информацию о сыне Скотникова и причинах его прохладных отношений с отцом; выясни, когда и с какой целью он последний раз приезжал в Москву. 

— За собой оставлю общение с экспертами и коллегами Скотникова по работе. Да..., ещё заскочу к кинологам.

— Ну, пока как то так, —  завершил я постановку задач.

Эксперты

Утром приехал на встречу с кинологом в Центр кинологического обеспечения Министерства внутренних дел Российской Федерации поинтересоваться породой ирландский волкодав.

— Никак собаку решил завести, Николай Васильевич?

— Да нет, консультация нужна в связи со следствием по делу об убийстве.

— Ну, так ты иных дел и не ведёшь! — рассмеялся он  и продолжил:

— Ирландский волкодав — гибрид между волком и домашней собакой, одна из самых крупных собак в мире, выведена для истребления волков, относится к группе борзых. Из ирландских волкодавов невозможно выдрессировать агрессивных бойцов, да и сторожа из них получаются так себе. Даже в отношении чужаков ирландский волкодав настроен вполне лояльно, если те, конечно, не излучают открытую угрозу. Однако нападение на хозяина вполне способно спровоцировать волкодавов на агрессию, поскольку они  безумно привязаны к владельцу.

— Меня вот  интересует, почему никто из соседей по квартире убитого не слышал лая?

— Ну, так ирландский волкодав не пустобрех, хотя и может от скуки иногда “поболтать” сам с собой низким грудным басом.

— А что насчёт укуса?

— С этим всё хорошо, входит в топ восемь собак с самым сильным укусом. Сила его челюстей приравнивается к 96 атмосферам, уступая по этому параметру лишь английским мастифам — 131 атмосферы и анатолийской овчарке — 176.

Я показал кинологу фото с места убийства:

— Похоже, покусал убийцу.

— Да, судя по количеству крови преступнику прилично досталось, может даже и открытый перелом руки или ноги получил!

Распрощавшись с кинологом, направился на встречу с экспертами, которых нашёл Сергей, опять же в Пушкинском музее. Встретиться предстояло с заместителем Скотникова и научным руководителем фестиваля Кельтофест, который не так давно проводился под эгидой Пушкинского музея, и был направлен на знакомство с кельтской культурой. Я был приятно удивлён, узнав, что в программе фестиваля было мероприятие, посвященное тайной письменности друидов*.

*Друиды — замкнутое жреческое сословие в кельтском обществе. Они контролировали практически всю социальную жизнь кельтов.

Заместитель заведующего отдела нумизматики оказался весьма приятным человеком примерно моего возраста. Я представился, выразил свои соболезнования и попросил рассказать о его отношениях с потерпевшим.

 — С Робертом Яновичем мы были почти в дружеских отношениях. Почти, потому что он был скуп на проявление эмоций и довольно замкнут, несмотря на широкий круг приятелей и знакомых. Обожал, наверное, он только свою собаку. С сыном, который живёт в Лондоне, отношения у него были натянутые. Они не виделись несколько лет. Только когда в январе 2022 года жена Роберта Яновича погибла в автомобильной катастрофе, сын прилетал на похороны. Но уже на следующий день улетел обратно.

 — А в чём причина таких отношений?

— Точно не знаю, о сыне он почти ничего не рассказывал. Только на поминках на девять дней после гибели жены, когда все ушли и мы остались с ним вдвоём, Роберт Янович посетовал, что сын улетел так быстро, не проявив должного уважения к памяти матери. Потом он рассказал, что сын постоянно уговаривал его продать коллекцию монет и перебраться в Лондон, что очень возмущало Роберта Яновича. Он, без пафоса, был патриотом своей страны. Да, и ещё: в день поминок к вечеру он уже был в таком состоянии, что... Ну вы понимаете! Может быть поэтому и сообщил мне, что после отъезда сына обнаружил пропажу очень памятной для него родовой реликвии — то ли какого-то документа, то ли письма, точно не помню.

— А не было ли в его коллекции кельтских или шотландских монет?

— Этого я не знаю.

Во время последующий беседы, продолжающейся ещё некоторое время, никаких, особо интересных сведений я не получил, распрощался и направился на встречу с научным руководителем фестиваля Кельтофест.

Представившись, показал фото кельтского камня из квартиры Скотникова и спросил, можно ли расшифровать руны на камне?

Мне показалось, что он в какой-то момент ненадолго замялся.

— Легко! — вместо напряжения на его лице появилась широкая улыбка.

— На изображении камня мы видим четыре кельтские руны англосаксонского рунического алфавита: “Одал”, “Эар”, “Стан” и “Ульф”. Одал символизирует родовое имущество, получение крупного наследства, клад, Стан означает камень, Эар символизирует собой могилу, а Ульф — волка, который  в кельтской культуре является символом верности и преданности, как и собака. Не думаю, что автор был большим знатоком рунической письменности.

—  По этим рунам я бы выстроил такую цепочку: “Клад, камень, могила, волк (собака)”. Поклонение кельтов собакам представляет собой уникальный и увлекательный аспект древних религиозных и культурных практик. Они видели в собаках не только верных спутников, но и важных духовных и символических существ.

— Прежде, чем перейти к окончательному ответу на ваш вопрос, позволю себе небольшое пояснение. Князей хоронили весьма помпезно, с амуницией и драгоценностями, что являлось желанной добычей для расхитителей гробниц. Дабы не вызвать гнев тёмных сил и подозрений у окружающих, копатели называли клад —  "собака". Таким образом, фраза «Вот, где собака зарыта» означала «Вот, где клад спрятан». Таким образом, можно предположить, что автор рун на фото вашего камня дает знать кому-то, что клад находится под камнем на могиле, где похоронена его любимая собака.

Видя моё искреннее удивление он продолжил:

— Я сам не понимаю, почему “кельтская” тема в последние несколько дней вызывает такой большой интерес? — он сказал это с такой интонацией, как будто случайно проговорился.

— Что вы имеете ввиду?

— Просто на прошлой неделе ко мне обратился господин, показал похожую  фотографию и попросил расшифровать руны на камне, обещав за труды весьма приличную оплату. Именно поэтому я так быстро и ответил на поставленный вами вопрос.

Я не мог поверить свалившейся на меня удаче:

— А могу я взглянуть на эту фотографию?

— К сожалению, он показал её на смартфоне, а руны попросил меня  переписать.

— Ну, а имя заказчика вы можете назвать? — с надеждой спросил я.

— Конечно, как раз сегодня собирался звонить ему, — он протянул мне визитку — Смирнов Виктор Владимирович, владелец московского аукционного дома монет “Раритет”.

— Спасибо, вы мне очень помогли! — я встал, чтобы откланяться.

— Николай Васильевич, а клиенту-то я могу позвонить? — растерянно спросил он.

— Конечно, конечно! — ответил я. — Любой труд должен быть оплачен. Только о нашей беседе прошу никому не сообщать. Очень прошу! — строго добавил я глядя в глаза. И ещё, если встреча состоится, позвоните мне, пожалуйста, вот по этому телефону и сообщите о её результатах.

Вернувшись в управление, вызвал в кабинет Николая Петровича и Сергея.

— Ну, докладывайте, Пинкертоны.

Первым начал Николай Петрович:

— Для изготовления камней-волчков кельтами использовались различные виды минералов, в частности: агат, лабрадор, нефрит, родонит, яшма.  В нашем случае имеем образец, выполненный из радонита, который обычно имеет цвет от розового до темно-красного с черными дендритными включениями, часто приобретающий коричневый оттенок из-за длительного поверхностного окисления, что и наблюдается в нашем образце. В древности родонит использовался в качестве декоративного камня. Образец имеет закругленные края, однако при исследовании под микроскопом следов машинной шлифовки не обнаружено. Руны на поверхности камня нанесены резцом вручную, причём довольно непрофессионально.

— Всё изложенное позволяет сделать вывод о том, что с высокой долей вероятности представленный образец является артефактом. Для определения его возраста потребуются более точные методы и специальное оборудование.

— Гравюра отправлена мной на исследование независимому эксперту, аккредитованному в Судебно-экспертной палате Российской Федерации.
 
— Спасибо, Николай Петрович! Думаю, что результатов проведенных вами исследований будет пока вполне достаточно.

— Что у тебя, Сергей?

— Скотников Денис Робертович, 1990 года рождения. Холост. В 2012 году окончил  с красным дипломом Высшую школу экономики (ВШЭ) по специальности «Финансовый менеджмент». После третьего курса прошёл стажировку в течение трёх месяцев в одном из крупнейших банков Лондона. В 2014 году выехал в Великобританию по приглашению этого банка, где проработал восемь лет. За восемь лет в Москву к родителям ни разу не приезжал. Точнее только один раз: в январе 2022 года прилетал в Москву на похороны матери. В конце марта 2022 года был уволен из банка в связи с началом СВО. Где живёт и работает в настоящее время — неизвестно. По информации соседей, отец с матерью с детства звали его Дэнни. Причины прохладных отношений Дениса с отцом достоверно выяснить не удалось, однако соседи считают, что к родителям он относился без должного уважения, слышали частые ссоры. Соседка по квартире, в частности, вспомнила, что во время одной из ссор отец кричал: “Что тебе важнее, деньги или память о роде?”.

— И ещё..., продолжил Сергей. — Баллистическая экспертиза установила, что Скотников застрелен из украденного пистолета ПСМ, которым бывший Министр обороны Грачёв наградил генерал-майора Генерального штаба.

— Это хорошо, Сергей!

Наградное огнестрельное оружие с нарезным стволом также отстреливается перед оформлением в органах внутренних дел, чтобы была возможность отследить криминальный характер его использования.
 
— Пока это всё, — закончил он.

Я, в свою очередь, поделился информацией, полученной от экспертов кинологического центра и пушкинского музея.

— Ну, что же, давайте подведём итоги:

— Преступление носит явно выраженный заказной характер. Исполнитель убийства, скорее всего, — профессионал, получил серьёзную травму руки или ноги. Возможно, это не позволило ему утащить всю коллекцию монет. В качестве причастных к убийству могут рассматриваться сын Скотникова, Денис, видимо, бескорыстно любящий деньги, и некто Смирнов Виктор Владимирович, владелец московского аукционного дома монет “Раритет”. Цель убийства пока не ясна, но как-то связана с нумизматикой и, как это не звучит фантастически, с кельтской культурой. До Дениса нам пока не добраться, поэтому следует разрабатывать версию со Смирновым.

— Вопросы, возражения...? Ну, раз их нет, все свободны, до завтра!

Оставшись один в кабинете, я стал мысленно прокручивать события минувшего дня. Мои размышления прервал звонок. Звонил научный руководитель фестиваля Кельтофест:

— Николай Васильевич, информирую, как вы и просили. Смирнов приезжал на встречу и получил от меня письменное заключение по кельтскому камню. Остался доволен.

Повесив телефонную трубку, я вернулся к своим размышлениям. Смирнов возник на горизонте, конечно, не случайно, но какова его роль в этом деле? Пока предъявить ему нечего, но это — единственная зацепка! Похоже, без личной встречи с ним не обойтись. Нужно пригласить его в управление как специалиста для участия в производстве по уголовному делу. Основательно подготовившись к допросу, я попросил Сергея связаться с ним и договориться о встрече.

Допрос специалиста

Я был в кабинете один, когда в оговоренное время после стука в сопровождении Сергея вошел Смирнов. Одет он был как с иголочки, а его изысканный парфюм мгновенно распространился по всему кабинету. Это почему-то сильно разозлило меня: не на банкет же пришёл, а на допрос! Впрочем, никакого видимого раздражения я не проявил.

— Добрый день, Виктор Владимирович, проходите, присаживайтесь! — я, улыбаясь, встал и поздоровался с ним за руку.

Он сел, расслабленно откинувшись на предложенный стул,  заложил нога на ногу.

— Меня зовут Николай Васильевич — старший следователь по особо важным делам Главного следственного управления СК России. Спасибо, что согласились уделить время!

— Мы пригласили вас в качестве специалиста для участия в производстве по уголовному делу, связанному с убийством известного нумизмата Скотникова Роберта Яновича. Сообщаю также, что согласно статье 58 УПК РФ* вы вправе отказаться от своего участия, впрочем не вижу оснований для принятия вами такого решения, — я вопросительно посмотрел на него.

* УПК РФ — уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации.

— Ну, что вы, я буду рад помочь следствию, если мои познания смогут пригодиться!
— его голос звучал довольно уверенно.

— Очень хорошо. Тогда давайте перейдём к даче показаний, в процессе которых будет вестись видеосъёмка, а по завершении допроса вам будет необходимо подписать его протокол, что соответствует положениям статей УПК РФ.
 
Заметив, что мои слова привели Смирнова в слегка нервозное состояние — он напрягся, убрал ногу с ноги и сел на край стула, — я добавил:

— Вы не волнуйтесь, “допрос специалиста” — это всего лишь профессиональный термин, используемый в УПК РФ. Я лично назвал бы это действо просто беседой.
— Да, да, я понимаю, — уверенности в его голосе, однако, явно поубавилось.

— Виктор Владимирович! Чтобы не отнимать лишнее время я набросал список вопросов, ответы на которые могли бы помочь следствию, и, если вы не возражаете, предложил бы пройтись сначала по этому списку.

Он утвердительно кивнул, а я включил видеозапись и приступил к допросу.
—  По нашей информации, вы являетесь признанным специалистом в области нумизматики. Вы получили какое-то образование в этой области?

— Ну, относительно специалиста — это явное преувеличение! — наигранно засмущался он.
 
— Тщеславен, — отметил я.

— Хотя специальное образование в области нумизматики можно получить, например, пройдя трёхмесячный курс (114 академических часов) на факультета гуманитарных наук Высшей школы экономики, названный «От драхмы до биткоина: нумизматика в системе современного гуманитарного знания». Также цикл лекций по античной и средневековой нумизматике есть в частном образовательном учреждении дополнительного профессионального образования «Институт арт-бизнеса и антиквариата», курс «Нумизмат. Коллекция и инвестиция» на сайте agena-art.ru. Кроме того, некоторые университеты предлагают программы, посвящённые более широкому кругу вопросов, связанных с историей денег и их коллекционированием, что может включать в себя и специализацию по нумизматике.

— Я же никаких курсов не оканчивал. Просто у меня огромный многолетний практический опыт, что, пожалуй, существенно важнее любого специального образования.

— Как я понимаю, Виктор Владимирович, именно ваш опыт позволил основать и сделать успешным аукционный дом монет “Раритет”?

— Ну, не только его? Я ещё владею и грейдинговой компанией.

— Извините, этот термин мне не знаком.

— Сохранность монеты является важнейшим критерием при отборе монеты в коллекцию. Именно она формирует стоимость и востребованность в нумизматической среде. Грейдинг (слабирование) монет – процедура определения подлинности и сертификации качества по общепринятой во всем мире шкале Уильяма Шелдона (США), с присвоением монете индекса сохранности и последующим помещением монеты в капсулу (слаб). Помимо прочего, монета вносится в общедоступный реестр грейдинговой компании и ей присваивается индивидуальный номер. Общепризнанными лидерами слабирования монет во всем мире являются грейдинговые компании NGC и PCGS, ну а у нас в России моя.

— Ещё и хвастлив!

— Стало быть, мы не ошиблись, выбрав вас в качестве специалиста! — подмахнул я.
— Виктор Владимирович, а выгодно ли заниматься нумизматикой?

— Вы знаете, да! По данным исследовательской фирмы Salomon Inc., доходность вложений в монеты на мировом рынке превосходит многие другие варианты. За последние 20 лет монеты приносили своим владельцам в среднем 15,1% в год. Для сравнения: марки — 12,9%, золото — 12,8%, китайский фарфор — 12%, нефть и бриллианты — 9,9%, предметы искусства — 8,8%, рента — 8,1%, недвижимость — 7,7%.

— Отличная память! — опять отметил я.

— А где, кроме аукционов и нумизматических салонов, можно приобрести редкие монеты?

— Ну, прежде всего на толкучках, хотя найти там раритеты всё труднее и труднее.

— А толкучки до сих пор существуют? Где, например?

— Их несколько и, как правило, все крышуются вашими коллегами. Самые известные: МЯУ (Московская ярмарка увлечений на Краснобогатырской), в 15 минутах езды на трамвае от станции Преображенская площадь, ТЦ «Город Хобби» на Щёлковском шоссе, Толкучка на Таганке перед магазином "Нумизмат".

— Толкучки составляют существенную конкуренцию салонам и аукционам?

— По-разному. Например, система купли-продажи монет  на таганской толкучке отлажена превосходно и создает ощутимую конкуренцию магазину. Заядлые обитатели толкучки пытаются представлять себя как коллекционеры, пытающиеся совершить обмен недостающими монетами с другими нумизматами. Именно “обмен”, поскольку безлицензионная торговля драгметаллами запрещена российским законодательством, а продажа орденов и медалей и вовсе является уголовным преступлением. На самом деле они — самые настоящие торгаши, причем очень опытные и гораздо более пронырливые, чем китайцы на рынках. Кое-кто из перекупщиков со временем начинает работать сам по себе: наработанные годами связи позволяют просто принимать заказы, а потом искать то, что нужно клиенту. Многие из тех, кто начинал на Таганке, со временем переместились на измайловский вернисаж и в клубы. Так именуются еженедельные сборища нумизматов, например, в кинотеатрах “Улан-Батор” возле метро “Академическая” и “Спутник”, что рядом с метро “Авиамоторная”.
 
— А могли бы вы описать основные черты личности подпольного торговца монетами?

— Это сложно. Достаточно редко, но встречаются, настоящие профессионалы от нумизматики, но в основном — барыги,  достаточно примитивные, алчные и бездуховные. Вот вам пример циничного выражения:

— “Сладкого лоха с “Октябренком” нагнул” — что значит у простака купил по дешевке орден Октябрьской Революции.

— Или вот типичная пошлая шутка:

— Минет? В очко? — обращается барыга к проходящей мимо женщине.

— Да что вы себе позволяете? — возмущается она.

— Я спрашиваю, не надо ли монет или значков, — хихикая невозмутимо отвечают перекупщик. — А вам что послышалось?

Видя, что в процессе беседы Смирнов достаточно расслабился, я перешёл к главным вопросам.

— Вы хорошо знали Скотникова Роберта Яновича?

— Ну, не слишком хорошо. Я несколько раз обращался к нему за консультациями, в частности, по поводу создания каталогов для моего аукционного дома монет.

— По вашему авторитетному мнению, он был хорошим специалистом?

— Очень! Мне до него далеко, как куцему до зайца!

— Вы бывали у него дома?

— Нет..., не припомню! — ответил он после короткой паузы.

— Скорее всего, врёт, — подумал я: cкрещенные руки (защитная поза),  наклон головы вправо, пауза и взгляд вверх, при обдумывании ответа.

— А как же он консультировал вас при совместной работе над каталогами?

— Обычно я приезжал к нему в Пушкинский музей. Иногда мы общались по электронной почте.

— Известно ли вам, какую часть своей коллекции Скотников считал самой значимой?
— Нет, с его коллекцией я не был  знаком, и мне ничего не известно  о его особых нумизматических пристрастиях.
 
— А не было ли у него врагов?

— Мне об этом также ничего не известно. Скотников был чнловеком мягким и бесконфликтным, как мне казалось.

— Хорошо, спасибо!

Я выключил камеру.

— Нет ли чего-то, что вы хотели бы изложить без протокола?

— Да, пожалуй нет! — Было видно, что Смирнов испытал облегчение от завершения допроса.

— Надеюсь, в случае необходимости, вы найдёте возможность ещё раз побеседовать с нами?

— Конечно, Николай Васильевич! — его голос обрёл прежнюю уверенность.

— Скажите, Виктор Владимирович, а вы могли бы чуть-чуть преступить закон, чтобы, например, завладеть редкой монетой? — я улыбался, но при этом внимательно смотрел на него.

— Ну, что вы, — улыбнулся он мне в ответ? Я — законопослушный гражданин, да и мои личные моральные принципы не позволяют!

— Шучу, Виктор Владимирович!

Он подписал протокол и на этом мы распрощались.

— Что думаешь, Сергей? — спросил я после совместного просмотра видеозаписи.

— По некоторым пунктам явно врёт!

— Вот и я так думаю.

— Проверь-ка все видеокамеры, с которых виден вход в подъезд Скотникова — не засветился ли где-либо Смирнов, а также получи билинг его звонков у мобильных операторов, начиная, например, за неделю до убийства.

— Николай Васильевич, для получения детализации звонков потребуется решение суда, а это время!

— Серёжа, не делайте мне гембель*, как говорят в Одессе! Мне ли не знать твои способности?

*не создавайте мне проблем (евр.).

— Да, ещё. Просматривая записи с видеокамер, обрати внимание, не выходил ли кто-либо из подъезда Скотникова в день убийства с травмой руки или ноги?

Через день он, довольный собой, пришёл с докладом:

 — Камера в банке напротив дома Скотникова за три дня до убийства зафиксировала Смирнова, входящего в подъезд убитого, и выходящего через один час двадцать минут. За день до этого Смирнов звонил Скотникову и договорился о встрече. В разговоре речь шла об участии Скотникова в редактировании какого-то каталога для иностранного нумизматического обозрения. Та же камера после 20.00 зафиксировала мужчину, выходящего из подъезда Скотникова, который очень сильно хромал. Он был одет в джинсы и чёрную куртку с капюшоном. К сожалению, лица на записи не видно.
 
— А информация из травмопунктов и по освободившимся “интеллектуалам”?

— Её пока нет, Николай Васильевич, но люди работают.

— Ладно, Серёжа! Пожалуй теперь мы обладаем достаточной совокупностью данных для получения санкции на проведение обыска в квартире Смирнова. Правда на роль убийцы он никак претендовать не может!

— Это почему? — удивился Сергей.

— Хотя бы потому, что убийцу волкодав сильно покусал, а у Смирнова все конечности на месте.

— Болван, исправлюсь! — шутливо отреагировал Сергей.

— Но зато на роль заказчика — вполне! — продолжил я свою мысль.

— Так что исправляйся!

Обыск

Обыск в квартире Смирнова решено было проводить с самого утра.

— Что искать будем, Николай Васильевич? — поинтересовался старший группы криминалистов, приданных в помощь нашему отделу, имеющих богатый опыт в проведении обысков.

Испытывая некоторую неловкость, я показал фото кельтского камня:

— Похожее фото и всё, что с этим камнем может быть связано.
 
— Умеете вы, Николай Васильевич, чётко поставить задачу! — засмеялся он.
 
Входную дверь Смирнов открыл даже раньше, чем я позвонил в неё. Видимо, консьерж успел сообщить ему о нашем визите до того, как мы успели подняться, а в глазок он увидел и узнал меня. Его квартира представляла собой роскошный пентхаус* с отдельным входом в элитном доме в центре Москвы.

*Пентхаус — (англ. Penthouse — «крышная постройка». Это квартира или жилое помещение, которое занимает весь или почти весь верхний этаж высотного дома, расположенного в престижном районе.

Поздоровавшись, мы зашли в просторный холл с высоким потолком и мраморным полом. Смирнов был одет в кашемировый домашний халат тёмно-синего цвета с монограммой на нагрудном кармане, выполненной золотым шитьём.

—  Виктор Владимирович, я уполномочен произвести обыск в вашей квартире.
По реакции было видно, что наш визит был явно неожиданным.

— Николай Васильевич, если не ошибаюсь? Позволите ознакомиться с судебным решением на обыск по моему месту жительства?

—  В исключительных случаях, когда производство обыска не терпит отлагательств, он может быть произведён на основании постановления следователя или дознавателя без получения судебного решения, — ответил я.

К моему удивлению он принял эту информацию абсолютно спокойно и поинтересовался:
—  А что конкретно вы планируете найти? Готов предложить свою помощь в процессе обыска, поскольку для меня главное, чтобы не пострадала моя коллекция!

 —  Не волнуйтесь, Виктор Владимирович, всё будет проведено в полном соответствии с УПК? Приступайте, коллеги.

Количество помещений в квартире Смирнова сходу оценке не поддавалось.  Антикварная мебель, в стиле рококо или ампир, золотые рамы зеркал, изысканные кожаные кресла с резьбой, вазы из богемского стекла, люстры с хрустальными подвесками создавали ощущение присутствия в музее.

На стенах были развешаны картины, изображающие исторические сюжеты, отображающие процесс изготовления монет, портреты великих коллекционеров: финансиста Луи Элиасберга, собравшего все монеты США, выпущенные  в период с 1925 по 1970 год со всеми разновидностями клейм; Джона Джей Форда-младший, собравшего золотые монеты с 1950 по 2000 год; Фарука I, короля Египта и Судана (1936–1952), собравшего коллекцию в тысячу долларов мелочью,  полностью состоявшую из редких монет.

—  Пожалуй, в таких хоромах мне бывать ещё не доводилось, но жить в них я бы не хотел. А главное — не заблудиться бы! — усмехнулся я про себя.

Особого внимания заслуживала библиотека с редкими книгами по нумизматике, истории монетных дворов и искусству чеканки, каталоги. Моё особое внимание привлек переплетенный вручную толстенный  альбом, в котором были собраны изображения монет различных культур, с подробными аннотациями о каждом экземпляре.

Одна из комнат, заставленная мюнцкабинетами*, выполненными явно под заказ из красного дерева, видимо, являлась главным хранилищем коллекции монет.

* Мюнцкабинет — (от нем. M;nze — «монета»). Изначально мюнцкабинетом называли помещение для размещения нумизматической коллекции. Позднее так стали называть деревянные шкатулки, шкафы и т.п., оснащённые планшетами для размещения монет и медалей.

На протяжении всего обыска Виктор Владимирович сидел в кресле одной из комнат, попивая коньяк и демонстративно вяло наблюдая за происходящим. Я присел у панорамного окна той же комнаты, из которого открывался потрясающий вид на Москву, и наблюдал за ним. Было явно видно, что он всячески старается не встретиться со мной взглядом.

Часа через три я увидел, как Сергей жестом попросил меня перейти в соседнюю комнату.

— Вот. Нашли в одном из шкафов! — он протянул мне папку с файлами для документов с их описью:

1. Фотография кельтского камня

2. Ксерокопия письма Беджамена Скотта сыну (ист.: New York International Numismatic Convention).

3. Архивная ксерокопия письма Беджамена Скотта сыну и его перевод (ист.: архив Управления федеральной почтовой связи СПб и ЛО).

4. Копия контракта Беджамена Скотта с Монетной канцелярией (ист.: Архив Монетной канцелярии).

5. Акт почерковедческой экспертизы Беджамена Скотта (ист.: нез. эксп.).

6. Генеалогическое дерево Беджамена Скотта (ист.: архивы РФ и др.).

7. Отчёт о расшифровке рун на кельтском камне (ист.: эксп. Кельтофест).

Внимательно ознакомившись с документами, я обратился к Сергею:

— Всё! Скажи ребятам, чтобы  заканчивали.

Я вернулся в комнату, где по-прежнему находился Смирнов. Мне показалось, что он находится уже прилично навеселе.

—  Виктор Владимирович! Материалы, полученные в ходе следствия и обыска в вашей квартире, обязывают меня задержать вас по подозрению в организации убийства гражданина Скотникова Роберта Яновича и доставить в изолятор временного содержания на Петровку 38.

По всему было видно, что Смирнов плохо понял суть сказанного мною.

Допрос подозреваемого

—  Ну что, Виктор Владимирович. Акт второй, действующие лица те же? Только допрошены вы будете уже в качестве подозреваемого.

Услышав сказанное, он посмотрел на меня как-то обреченно. Всего за сутки лоска у Смирнова сильно поубавилось.

—  Почему я не вижу здесь своего адвоката? Я уже неоднократно просил о положенном мне по закону свидании с защитником и его присутствии при допросах!

—  Мы пытались связаться с ним, но в настоящий момент он находится в реанимации в больнице после операции на сердце. У вас есть право отказаться от дачи показаний на основании статьи 51 Конституции РФ.

Он обречённо махнул рукой.

— Ну, тогда приступим. На предыдущем допросе вы заявили, что никогда не были в квартире Скотникова, однако следствием документально установлено, что за три дня до убийства по предварительной договорённости по телефону вы вошли в его подъезд и вышли через один час двадцать минут. Быть может вы посещали какую-то другую квартиру в этом подъезде?

— Нет, я был у Скотникова.

— Почему вы солгали на предыдущем допросе, что никогда не были в его квартире?

— Узнав об убийстве, я очень испугался, что в преступлении могут обвинить меня.

— Убийство было совершено около 20.00, есть ли у вас алиби на этот момент?

— В этот момент времени я был один дома и работал над каталогом. Так что никто моего алиби подтвердить не может. Но если вы откроете мой компьютер, то легко найдёте файл с каталогом, над которым я работал в это время. Вы легко сможете узнать, когда файл был создан, открыт или изменен.

— Ваши доводы были бы вполне убедительными, однако существуют сторонние приложения для профессионального редактирования файлов, позволяющие изменить его дату и время создания на требуемые, что вы, теоретически, сами и могли бы сделать.

— Такими профессиональными навыками я не обладаю, и ничего иного в качестве своего алиби предложить не могу.

— А с какой целью вы приходили к Скотникову?

— У меня появилась информация, что Роберт Янович может обладать одним из экземпляров крайне редкой монеты — "Елизаветинский золотой". Я надеялся лично убедиться в этом в процессе беседы и планировал уговорить его продать её. Предлог встречи — узнать, как продвигается работа по редактированию нумизматического каталога для одного известного аукционного дома.

— Источник информации содержится в изъятой у вас при обыске папке?

— Да... Там фактически всё описано.

— Когда вы сделали фото кельтского камня?

— Первый раз я был в доме Скотникова чуть более трёх недель до последней встречи. Во время первого визита я и предложил ему поучаствовать в редактировании каталога. Когда он вышел на кухню, чтобы приготовить кофе, я и сделал фото. Увидев камень на его письменном столе, я ещё больше уверовал в правдивость полученной мной информации.

— Во время вашей второй встречи вы сообщили ему о том, что вам стало известно, и о желании купить монету?

— Да!

— И какова была реакция Скотникова на ваше предложение?

— На удивление, он абсолютно спокойно выслушал мои доводы и отказался от дальнейшего общения, а фактически вежливо выгнал меня.

— И каковы были ваши дальнейшие действия?

— Да никаких действий не было! Я понял, что мне не стать владельцем этой монеты, страшно расстроился, но решил закрыть тему! А после известия о смерти Скотникова я стал сожалеть, что вообще затеял всё это!

— Спасибо, Виктор Владимирович, на сегодня всё.

Смирнов с удивлением посмотрел на меня и, не произнеся ни слова, направился к двери в сопровождении конвойного.

— Что скажешь, Николай Васильевич? — Сергей с любопытством смотрел на меня.

— Мы с тобой, Сергей, похоже, пытались раскрутить кельтский камень, то бишь дело, не в ту сторону, и он вернулся в исходное состояние. Во всяком случае у нас нет никаких серьёзных доказательств того, что Смирнов виновен в организации убийства, а мне придётся извиниться и освободить его. Ждать ещё 24 часа не вижу смысла. Готовь постановление об освобождении.

В тот же день Смирнов Виктор Владимирович был освобождён из под стражи, а у следствия остались два возможных вектора расследования: поиск покусанного ирландским волкодавом убийцы и Денис — сын Скотникова.

Тем же вечером следователь по особо важным делам Главного следственного управления СК России получил жёсткий нагоняй от начальника Главного следственного управления:

— Ты же обещал сделать всё возможное! Что, возможности закончились?

Я не особо расстроился, поскольку переживал такие бури уже не раз.

Безопасный Шордич

Денис Сотников, выпускник Высшей школы экономики с красным дипломом, не любил Совок и всегда стремился к международной карьере в финансовой сфере за рубежом. Он был амбициозным, умным и целеустремлённым молодым человеком. Благодаря своей блестящей академической репутации и успешной стажировке, он получил предложение о постоянной работе в должности финансового аналитика от одного из крупнейших банков Лондона с начальной годовой зарплатой в  45 000 фунтов.

Узнав о скором приезде Дениса, один из его старых приятелей, проживающий в Лондоне уже около полутора лет, предложил ему стать соседом и снять одну из освободившихся квартир в доме в районе Шордич (Shoreditch).

Шордич находится на севере лондонского Сити, неподалеку от трёх станций метро: Shoreditch High Street, Old Street и Liverpool Street. Название «Шордич» происходит от английского ditch, что в переводе означает грязное место. Оно действительно было таковым  несколько столетий назад. С середины XVII века тут процветали нищета, проституция и криминал.

Однако в начале 20 века в районе появилось множество театров и музыкальных залов. При этом Шордич оставался синонимом преступности, проституции и бедности, поскольку долгие годы тут преимущественно селился рабочий класс и безработные.
Со временем Шордич стал популярной и модной частью Лондона, а бывшие промышленные здания были преобразованы в офисы и квартиры.

Сегодня на улицах района собираются представители различных субкультур, появилось множество оригинальных галерей и ресторанов, а также необычный рынок Брик Лейн, где проходят уличные фестивали и устраиваются самые разнообразные и модные развлечения. В последние годы Шордич активно осваивали уличные художники — склады и подворотни расписаны настоящими шедеврами стрит-арта. Когда-то в Шордиче можно было увидеть некоторые работы самого Бэнкси. Главная из них была расположена на задней части ночного клуба Cargo на Rivington Street. Это изображение полицейского с собакой, который вместо того, чтобы ловить уличных художников, защищает их права. Однако сейчас в Шордиче нет ни одной работы Бэнкси: последние из них украли вместе с забором, на котором они были нарисованы. В 2013 году картину «Рабский труд» кто-то вырезал вместе с куском стены, а потом её выставили на аукционе со стартовой ценой в 400 тысяч фунтов.
 
Район, считающийся сегодня относительно безопасным, очень понравился Денису. В доме, где он поселился было три квартиры — одну из них занимал он. У всех проживавших в доме была общая кухня и ванная, а также два балкона. Его несколько огорчало отсутствие гостинной, но зато кухня была большая, с обеденным столом. А главное, что до работы было рукой подать и не нужно было тратиться на проезд.
Оплата за квартиру составляла 573 фунта с каждой квартиры плюс муниципальный налог 31 фунт стерлингов в месяц. Кроме того приходилось оплачивать и другие большие счета, которые изменялись раз в три-четыре месяца.

В общем Денис был доволен: можно было жить не отказывая себе во многом, хотя и не шикуя, и даже удавалось откладывать немного на перспективу.

В январе 2022 года в автомобильной катастрофе погибла его мать и он прилетел на её похороны в Москву, но уже на следующий день вернулся в Лондон, опасаясь неприятностей на работе. Но, как говорят, беда не приходит одна!

Неприятности начались в конце февраля 2022 года, когда его уволили из банка, мотивируя это "неопределённой политической ситуацией", однако он понимал, что его увольнение — это следствие давления на банк, исходящее от антироссийских санкций в связи с началом СВО и его связью с Россией.

После увольнения Денис оказался в трудном положении: банк не предложил ему никаких компенсаций, а сумма сбережений быстро иссякала, однако даже в этой ситуации Денис не думал о возвращении на родину. Он продолжал искать работу по специальности, но международные банки в Лондоне стали гораздо осторожнее в плане найма выходцев из России.

Денис был вынужден сократить свои расходы до минимума. Он продал часть своей одежды и электроники, и стал искать подработку, однако в Лондоне ему было трудно найти её, не имея разрешения на работу в других сферах, кроме банковской. Он пытался устроиться в кафе или на временные работы, но они не приносили стабильного и приемлемого дохода.

Отчаявшись, он попросил финансовую помощь у отца, но тот отказал, настаивая на его возвращении в Россию. К тому же отец был страшно зол, обвинив Дениса в краже одной старинной семейной реликвии во время его прилёта на похороны матери. Это было письмо его далекого предка, Беджамена Скотта. Зачем он это сделал? Поддался немотивированному порыву, лишённому всякой логики и рационального объяснения.

Он уже не выходил по вечерам после работы на улицы Шордича, как это обычно бывало ранее, чтобы прогуляться или посидеть в кафе с приятелями, которых, впрочем, почти и не осталось. Уныние стало его постоянным состоянием.

В один из таких безрадостных вечеров Дениса посетила идея, показавшаяся спасительной. А что если попытаться продать украденное у отца письмо, например какому-нибудь коллекционеру антиквариата? Письму всё-таки более 260 лет. Поскольку Денис ничего не смыслил в этом вопросе он решил обратиться к аукционному брокеру, который и посоветовал выставить письмо на крупнейшем и самом престижном нумизматическом аукционе в Соединённых Штатах, поскольку речь в нём шла о редкой монете "Елизаветинский золотой". Все организационные хлопоты брокер взял на себя, конечно, не безвозмездно.

Денис с нетерпением отсчитывал дни до начала торгов и с нетерпением ждал хороших известий от аукционного брокера. В один из таких дней в его квартиру позвонили. На пороге стоял рослый накачанный молодой человек, одетый в джинсы и чёрную кожаную куртку.

— Денис Робертович Скотников? — почему-то по-русски спросил он.

— Да, это я, — растерянно ответил Денис.

— Меня зовут Майкл, разрешите войти. У меня к вам есть предложение, от которого я не рекомендую отказываться, — заулыбался вошедший.

Было в этой улыбке что-то отталкивающе неприятное, зловещее, отчего  Денис испытал даже не тревогу, а испуг. Вошедший расстегнул молнию на куртке с явной целью — продемонстрировать плечевую кобуру с вставленным в неё пистолетом, сел на стул и тоном, не терпящим возражений, продолжил:

— Буду краток, чтобы не тратить попусту наше с вами время. Вам следует позвонить аукционному брокеру и дать указание снять с торгов размещенный лот. Думаю, вы понимаете, о чём идёт речь? Как только письмо вернётся брокеру, позвоните мне по этому телефону — он протянул визитку какого-то паба — спросите Майкла, я сам у него письмо заберу.

— Откуда у тебя это письмо? — продолжил он, неожиданно перейдя на ты.

Денис молчал.

— Мне повторить вопрос? — рука Майкла демонстративно потянулась к пистолету.

— Я украл его у отца.

— И с какой целью?

— Сам не знаю, как-то так, само-собой получилось...

— Он нумизмат, фамилия, как и твоя, — Скотников, живёт в Москве?

— Да! — сдавленно прошептал Денис.

— А где он хранит монету, о которой идёт речь в письме?

— Я не знаю, он никогда не показывал мне её, и даже не рассказывал, клянусь!

— Если выясню, что ты врёшь, закопаю!

Майкл вышел на балкон и достал из кармана куртки фотокамеру моментальной печати Fujifilm Instax Wide.

— Иди сюда! — приказал он. — Встань лицом к солнцу и улыбайся.

Денис был так напуган, что повторять Майклу дважды не пришлось. Он сфотографировал Дениса несколько раз, после чего втолкнул его назад в комнату.

— Садись за стол — приказал Майкл.

Выбрав один из снимков, он протянул его Денису:

— Пиши по-русски на обратной стороне фото:

“Здравствуй отец! Мне очень стыдно за свой поступок. Возвращаю украденную реликвию. Её тебе привезёт мой сосед по квартире, Михаил. Надеюсь, что ты простишь меня, а также на нашу скорую встречу, когда я смогу поправить своё финансовое положение”.

— Руки Дениса тряслись, но он, собравшись, выполнил указание Майкла.

Майкл достал из внутреннего кармана куртки портмоне и отсчитал 500 фунтов:

— Это компенсация за брокерские услуги и стоимость письма.

Денис молчал, парализованный от страха, а визитёр резко встал со стула и направился к выходу. Уже в дверях он обернулся:

— И, как говорят у нас на родине, “не говори никому, не надо”!

Надежды Дениса рухнули в одночасье.

— Вот тебе и Шордич — безопасный район! — с горечью подумал он.

Боясь за свою жизнь, и понимая, что обращаться в полицию бессмысленно, Денис выполнил все указания Майкла.

Опять потянулись дни, полные отчаяния и сплина. В дополнение ко всем неприятностям владелец дома предупредил его о скором выселении за задержку с оплатой. Но оказалось, что это ещё не все несчастья, обрушившиеся на его голову: пришло известие, что в Москве, в собственной квартире застрелен отец. Несмотря на прохладные отношения с ним, узнав об этом Денис заплакал. Он подспудно и с горечью понимал, что Майкл — типичный представитель русской мафии в Великобритании, а его визит и убийство отца — звенья одной цепи.

Даже  на похороны Денис приехать не смог: не было денег.

Студент

Преступные организации «русской мафии», присутствующие во всех странах мира, имеют тесные связи между собой, а также с криминальными группировками и «ворами в законе» в России. Первые сообщения о функционировании в Лондоне «русских» преступных группировок в британских СМИ появились в 1995-1996 годах. Сказать, что русские мафиози заправляют преступным миром в Лондоне, нельзя. Тем не менее они, время от времени, обращают на себя внимание полиции.
 
В начале 2010 года был опубликован список самых опасных мафиозных группировок мира, составленный на основе рейтингов лондонской газеты Daily News и испанской El Diario. Согласно этим изданиям, «русская мафия» признана самой опасной в мире.

По данным газет, «русская мафия» в Европе обладает не только самой большой численностью среди преступных организаций, но и отличается наибольшим числом штатных юристов и очень крепкими связями с правоохранительными органами и политиками европейских стран, которые помогают преступникам решать возникающие проблемы.

Зинченко Михаил Антонович, благодаря прекрасному знанию английского языка и помощи своего отца, сотрудника МИД, поступил в МГИМО без особых проблем.
Студентов МГИМО со знанием языков уже на первом курсе традиционно приглашали переводить на мероприятиях высокого уровня, в том числе на международных чемпионатах по каратэ. Михаил, учась в МГИМО, и сам активно занимался карате. На одном из таких чемпионатов на рослого и крепкого переводчика, ростом в 185 сантиметров и весом в 95 килограмм, обратил внимание Сергей Тимофеев по кличке Сильвестр — лидер Ореховской ОПГ. Со временем между ними завязались тёплые отношения. Михаилу, не чуждому воровской романтики, льстило, что он знаком с уголовным авторитетом такого уровня. Вначале Сильвестр приглашал его лишь в качестве переводчика на встречи с зарубежными криминальными авторитетами, затем, спустя некоторое время, Михаил стал выполнять мелкие поручения, наконец он стал одним из "силовиков" — выбивал долги, крышевал бизнес, участвовал в переделах территорий.

«Ореховские» были разбиты на бригады, каждая из которых курировала свой район, собирала дань с бизнесменов и приносила немалый доход в криминальный общак. В одной из таких боигад и трудился, не покладая рук, Зинченко Михаил Антонович. При этом учёбу в МГИМО он осознанно не бросал, несмотря на то, что деньги в его карман текли рекой, за что в криминальной среде получил погоняло* “Студент”.

* Погоняло, погремуха, кликуха — все это означает прозвище в криминальной среде.

Примерно в 1993 году началась череда убийств ореховских авторитетов, а в 1998 году терпению и бездействию правоохранительных органов пришёл конец, за дело взялись оперативники МУРа и начались массовые аресты «ореховских». Михаил решил, что пора срочно валить из страны.

В Лондоне он стал частью русской мафии, специализируясь на финансовых преступлениях, отмывании денег и нелегальных поставках оружия, официально занимая пост старшего эксперта нумизматического дома GBCoins. Опытные юристы и крепкие связи русской мафии с правоохранительными органами Лондона позволили ему довольно быстро получить гражданство Великобритании.

В отличие от многих соратников по криминалитету, Михаил всегда вёл себя интеллигентно, не привлекая к себе внимания, не любил показную роскошь. Однако, когда было нужно, он действовал жёстко и без сожалений.

Неожиданный прокол

Я приехал в управление после обеда и только начал разбирать стопку уголовных дел недавно освободившихся осужденных, связанных с преступлениями против нумизматов, которые подобрал Сергей по моему указанию. Стопка была не слишком большой. Именно в этот момент он, радостный, и влетел в мой кабинет.

— Николай Васильевич, разрешите доложить, засветился потенциальный убийца Скотникова.

Я отложил папки с делами: — Так, рассказывай.

— Спецы тщательно прошерстили все травмопункты и медучреждения во всём административном округе, где жил Скотников, но безрезультатно. Тут мне в голову пришла мысль: может быть убийца не дурак, чтобы обращаться за медпомощью рядом с домом Скотникова, и я попросил поискать концы в соседних округах. Вчера вечером выяснилось, что в день убийства в один из травмопунктов обратился пострадавший от укусов собаки. По времени всё совпадает. Он приехал на такси: это подтвердил врач и медсестра травмопункта. У пострадавшего были множественные рваные раны голени правой ноги с серьёзными повреждениями кости. Пострадавшему была оказан медицинская помощь, но от госпитализации он отказался. Когда врач вышел из операционной за "Журналом учета приема пациентов и отказов в оказании медицинской помощи..." пациент сбежал, прихватив из операционной костыли.
 
Сегодня утром мы с Николаем Петровичем съездили в тот травмопункт, где он снял отпечатки пальцев с предметов, которых мог касаться пациент. Николай Петрович уже успел по пальчикам идентифицировать его личность!

Сергей радостно смотрел на меня, ожидая восторженной похвалы.

— Ну, не тяни, Серёжа! — одёрнул я его.

— Это вор-рецидивист по кличке “Палтус”.

— Почему Палтус, у него что, глаза с одной стороны головы?

— Да нет, просто фамилия у него такая — Палтусов.

Я пробежался по заголовкам папок с уголовными делами, лежащими на моём столе:

— Сергей, а почему дела Палтусова нет среди отобранных тобой?

— Виноват, Николай Васильевич! Вы ведь дали указание относительно недавно освободившихся, а Палтус освободился примерно полтора года назад. — Сергей очевидно расстроился из-за своего прокола.

— Ладно, что ещё о нём известно?

— Палтусов Борис Семёнович, 1981 года рождения, вор-рецидивист. Последний раз проходил по одному делу с вором-рецидивистом Моисеем Борисовичем Цацкесом, родившемся в Одессе в 1960 году, неоднократно судимым за грабёж нумизматов. Погоняло — Моня Золотой. Они вместе срок отбывали.

— Где?

— Воронеж, крытая*.

* Крытая — тюрьма на блатном жаргоне, термин, широко употребляемый сотрудниками уголовно-исполнительной системы.

— А почему такая кличка, Моня Золотой?

— По одной версии, ещё с самой первой ходки всем на зоне он рассказывал, что прототипом Мони Цацкеса — главного героя известной повести «Моня Цацкес — знаменосец» Эфраима Севелы — является его родной дед. Зэкам очень нравилось, когда развлекая их, он пересказывал в лицах эту повесть, причём очень близко к тексту,  и другие истории.

Такие рассказчики, как Моня Цацкес, ценимы в зоне, их охотно приглашают чифирнуть, если они входят «своими» в общий зековский круг. 

По второй, “золотой” потому что бомбил только нумизматов, в коллекциях которых имелись золотые монеты.

В третьих, приставка “золотой” может подчеркивать его высокий статус среди других уголовников, например, как Сонька-Золотая ручка, кстати, как известно, тоже дама  еврейского происхождения. Были и те, кто считал, что он хорошо знаком с самим Семёном Юдковичем Могилевичем, который, по мнению правоохранительных органов США и Евросоюза, считается «боссом боссов» большинства группировок русско-украинской мафии в мире. Но к нашему делу, я думаю, Моня Золотой отношения не имеет.

— Это почему? — удивился я.

— Он же в отсидке, а Палтус на свободе!

— Ну, и что? Мог, например, передать информацию и указания из зоны на свободу, послав маляву*!

* Малява (от ивр. мила ва — слово пошло) — письмо, уголовный жаргон.

— Значит так, Сергей. Подними дело Палтуса, скопируй фото и пусть врач и медсестра травмопункта опознают его. Если опознают, то подготовь постановление об объявлении его в федеральный розыск, розыскные задания и ориентировки для помещения в оперативные сводки и ориентировки. Не забудь отметить, что он вооружён.

 — Палтус в бегах, а значит по месту прописки или у ближайших родственников он вряд ли появится. Нужно выяснить, есть ли родственники в ближнем зарубежье, в частности на территории Белоруссии и Казахстана, поскольку для выезда туда не требуется никаких документов, даже загранпаспорта. А оттуда уже можно уехать куда угодно, например, в другие страны СНГ или в государства с безвизовым режимом.

 — Нужно установить круг его друзей и приятелей, поставить их телефоны на прослушку, активизировать работу участковых и оперуполномоченных с информаторами. С такой серьёзной травмой ноги ему далеко не убежать.

— Уверен, что на грабёж он пошёл не по собственной инициативе, а по заказу. Поскольку он провалил заказ, то, скорее всего, залёг на дно, понимая, что теперь его ищем не только мы, но и заказчик. Времени у нас немного. Мы должны найти его раньше заказчика!

Вечером доложил о результатах начальнику Главного следственного управления. Он явно подобрел:

—Ну вот, обещал сделать всё возможное, значит возможности ещё не закончились? Только не сбавляй темп!

На следующий день, ближе к обеду, я столкнулся с Сергеем в коридоре управления; на нём не было лица.

— Что случилось, Сергей?

Он долго и растерянно молча смотрел на меня:

— Ни врач, ни медсестра не опознали Палтусова! Точнее он был у них в тот день на приёме, но не с покусанной ногой, а в связи с травмой головы, полученной от падения ледяной глыбы с крыши. Он живёт недалеко от травмопункта.

— Опять закрутили камень не в ту сторону! — подумал я.
 
— Так, Сергей, закажи срочно авиабилет до Воронежа, полечу повидаться с Моисеем Борисовичем Цацкесом.

— Как обычно, интуиция, Виктор Владимирович?

—  Запомни, Сергей, интуиция, в отличие от менструации, явление не периодическое! А здесь — профессиональный расчёт!

Я понимал, что в создавшейся ситуации будет самым правильным на время сгинуть с глаз долой от руководства. При этом я осознавал, что если встреча с Моней Цацкесом не принесёт ощутимых результатов, серьёзных неприятностей мне не избежать.

Моня Золотой

Кабинет, где мне предстояло пообщаться с Моисеем Борисовичем Цацкесом, представлял собой типичное для тюремных допросов заключенных помещение площадью 10-12 кв. м. с обычной (не тюремной) дверью, обитой войлоком и дерматином для уменьшения возможности проникновения шума, полом, покрытым линолеумом. Окно также стандартное, створчатое с форточкой на обычной высоте от пола, правда с решеткой тюремного типа. Кроме небольшого деревянного стола и двух стульев в комнате больше ничего не было, если не считать помятой, но чистой алюминиевой пепельницы на столе.

В ожидании Мони я закурил, открыл форточку и разглядывал голубое небо через ячейки тюремной решетки, когда конвойный ввёл его в кабинет с вопросом:

— Разрешите войти, товарищ полковник? — хотя одет я был в обычный гражданский костюм.

По мимолётной реакции Мони я понял, что он оценил мой высокий статус, как визитёра, поскольку не часто зэков вызывают на беседу с полковниками. Даже хозяин* имеет звание на ступень ниже.

* Хозяин — на воровском жаргоне начальник тюрьмы.

Он был среднего роста, плотного телосложения и выглядел весьма крепко, несмотря на свои 68 лет, одет в хорошо подогнанную и не мятую тюремную робу (комплект из брюк и куртки) тёмно-синего цвета. Состояние и внешний вид робы свидетельствовал о его статусе и уважении среди других зэков. Взгляд проницательный, но немного усталый, с оттенком недоверия ко всему происходящему вокруг. Волосы седые, но  всё ещё густые, брови почти сросшиеся, что добавляло суровости его облику. Руки крепкие и шероховатые, с коротко подстриженными ногтями. На левой руке — наколка, но не новая.

Я представился и жестом предложил Моне сесть на стул:

— Присаживайтесь, Моисей Борисович.

Он кивнул и сел на стул с уверенным, слегка надменным видом:

— Простите, как мне лучше обращаться к вам: гражданин полковник, или по имени отчеству?

— Лучше по имени и отчеству, — улыбаясь ответил я и протянул ему пачку сигарет и зажигалку.

— Хорошо, Николай Васильевич, спасибо — он закурил. — Готов слушать вас очень внимательно, но хотел бы заранее сделать заявление! Я хоть и не в законе, но вор правильный, со стажем, точнее, как говорят у вас, вор старой формации, поэтому подписывать никаких бумаг о сотрудничестве не буду, а также отказываться от старых воровских традиций не собираюсь.
 
Его манера разговора — твердая, с акцентом на каждое слово — сразу подтвердила его одесские корни. Ещё одна особенность его одесского говора — постоянно восходящие интонации (в отличие от постоянно ниспадающей московской). Позднее, в процессе беседы я отметил ещё две особенности. Первая: когда я — москвич говорил с ним — одесситом, мне казалось, что Моисей Борисович не отвечает, а переспрашивает. Вторая: почти постоянный шутливый тон. Серьёзность в Одессе не в чести: как говорят, одессит шутит не потому, что шутке есть место, а потому, что нет места серьёзности. 

— Ни к чему, перечисленному вами, я склонять вас не собираюсь. Более того, я хочу обратиться к вам с просьбой.

Было видно, что он удивлён:

— Хорошо, я готов выслушать за вашу просьбу!

— Насколько я понимаю, вы специализировались в основном на краже редких весьма дорогих золотых монет Российской империи. Рискну предположить, что  заказчиков в РФ на такие монеты не так уж много, ввиду их крайне высокой цены. Получали ли вы когда-либо подобные заказы из-за рубежа и от кого?

— Николай Васильевич! Не скрою, мне симпатично беседовать с вами, но для того, чтобы оказывать помощь,  нужны серьёзные основания.

Мы молчали и внимательно смотрели друг на друга.

— Моисей Борисович, насколько я знаю, возможный срок вашего освобождения по УДО наступит не скоро, так что чалиться* вам здесь ещё несколько лет. Но можно попытаться выйти на свободу раньше срока, воспользовавшись статьёй 81 УК РФ, часть вторая — «иная тяжелая болезнь». Возможно вы знаете, что по статистике ходатайства об УДО удовлетворяются примерно в половине случаев, а прошения об освобождении по болезни — лишь в каждом четвёртом. Так что дело это непростое. Но я готов сделать всё зависящее от меня, чтобы вы вошли в эти 25%.

*Чалиться — отбывать наказание в тюрьме.

— Я должен серьёзно подумать! Дайте мне три минуты, — заулыбался он, а сделав три глубокие затяжки, продолжил:

— Я вот тут подумал, а оно мне надо? И сам себе ответил, да, Моня, надо! Мне почему-то кажется, что вам можно верить. Но чтобы наш разговор был предметным, мне нужны подробности.

Я частично посвятил его в детали расследуемого дела, рассказав о Бенджамене Скотте,  его убитом последнем потомке и его сыне, украденном письме, выставленном, а потом снятом лоте на аукционе в США,  Елизаветинском золотом, покусанном волкодавом убийце и т.д.

— А знаете, Николай Васильевич, ваша информация вызвала и мой личный интерес к этому делу и, пожалуй, я смогу вам кое-чем помочь! Давайте разберём ситуацию на раз, два, три.

— В Лондоне существует нумизматический дом GBCoins, который контролируется из США вроде бы Сёмой Могилевичем. Правой рукой владельца GBCoins является некто с погонялом “Студент” — редкостный поц*, имеет гражданство РФ и Великобритании, является торпедой* хозяина GBCoins. Вы не поверите, но я имел печальный опыт общения с ним: фактически, благодаря ему, я поимел последнюю ходку. В детали вдаваться не буду: кому же хочется признаваться, где и как он лоханулся?

* Поц  — (идиш;, половой член) — в русском языке сленговое слово.
* Торпеда — в уголовном мире термин «торпеда» означает исполнителя,  готового выполнить любой приказ авторитета, хозяина.

— Так вот, за этого поца коротко... Его полное имя — Зинченко Михаил Антонович, хохол, хотя и родился в Москве. Моего деда-еврея в апреле 1944 года перед отступлением повесили фашисты-румыны, так вот я с 2014 года всех хитрых, жадных, жестоких, двуличных украинцев называю не иначе, как хохол. Кстати, Николай Васильевич, — он почему-то  перешёл на шёпот, — я поддерживаю СВО, потому-что мечтаю вернуться в свой дом на Малой Арнаутской, где я родился, и далее без паузы:

— Не знаю подробностей, но он умудрился закончить МГИМО, а через несколько лет переехал в Лондон, где стал частью русской мафии, а связи в криминальном мире и финансовые махинации позволили ему там легализоваться.

— Думаю, что Студент, или кто-то другой из GBCoins, отследил письмо на аукционе в США, забрал письмо у сына Скотникова и направил к его отцу громилу за Елизаветинским Золотым. Интуиция подсказывает мне, что этим громилой и является Зинченко.

— Видя мою реакцию на слово “интуиция”, Моня, улыбаясь, вытянул ладонь вперёд: — Не надо, Николай Васильевич, хохму про интуицию я знаю.

— Теперь самое главное. Думаю, что с такой серьёзной травмой он залёг у себя на квартире, которая досталась ему после смерти отца где-то рядом с МГИМО. Он же понимает, что вы уже разослали ориентировки повсюду, где только можно, и пока не сможет ходить хотя бы без костылей, вряд ли куда-нибудь дёрнется.

— Моисей Борисович, а могут у него быть подельники?

— Вряд ли, он по натуре аллигатор и анархист*!

*Аллигатор — преступник, способный на любое преступление, анархист — преступник, работающий в одиночку (уголовный жаргон).

Вся цепь рассуждений Мони выглядела вполне логично.

— Последняя просьба, Моисей Борисович, опишите мне Зинченко.

Закончив допрос, я вызвал конвойного.

— До свидания, Николай Васильевич, буду ждать от вас новостей за мою «иную тяжелую болезнь».

Я молча кивнул, но на прощание не смог не задать ещё два вопроса:

— А если всё пройдёт по плану вы завершите свою “героическую” деятельность на почве нумизматики?

— Там будем поглядеть, Николай Васильевич, но на 99%, что да: возраст, да и нумизматического “рыжья*” в стране уже почти не осталось!

* Рыжьё – на воровском жаргоне – золото.

— А как по-вашему, Палтус завязал?

— Кто-кто? — он сделал удивлённое лицо. — Ах, Палтус? Николай Васильевич, я же обещал не отказываться от старых воровских традиций..., — многозначительно заулыбался он — но вам, из уважения отвечу, не знаю!

Допрос обвиняемого

Задержание СОБРом Михаила Зинченко (Студента) после установления его местожительства, двухдневного наблюдения за квартирой, допроса курьера-таджика, периодически доставлявшего ему еду из “Перекрёстка”, прошло гладко, без эксцессов и по стандартной схеме.

После звонка курьера в квартиру Зинченко, тот открыл входную дверь, опираясь на костыли, и его тут же скрутили оперативники. Сопротивления он не оказал, а если быть точным, и не мог оказать. При задержании присутствовал защитник, участие которого было обязательным, поскольку Зинченко должен быть обвинён в совершении преступления, которое влечёт наказание в виде лишения свободы на срок свыше пятнадцати лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь.

В квартире был обнаружен пистолет ПСМ, из которого, как показала последующая экспертиза, были застрелены Роберт Янович Скотников и его любимый ирландский волкодав. Чтобы не терять время, я заранее подготовил  протокол задержания, который Зинченко подписал без возражений, после чего был доставлен в изолятор временного содержания на Петровку 38. Как и обязывает закон, в течение суток я вызвал его на первый допрос.

Выдержки из Протокола допроса обвиняемого.

В самом начале первого допроса обвиняемому Зинченко М.А. разъяснены его права, обязанности и ответственность, в том числе предусмотренные ст. 47 УПК РФ, а также порядок производства допроса обвиняемого. Одновременно ему разъяснено, что в соответствии со ст. 51 Конституции РФ он не обязан свидетельствовать против самого себя.

Сущность предъявленного мне обвинения в совершении преступления, предусмотренного статьями УК РФ, разъяснена и понятна. Виновным себя в совершении преступлений, предусмотренных УК РФ, признаю частично.

По существу предъявленного обвинения обвиняемый показал следующее.
По просьбе сына Скотникова я согласился во время своего приезда в Москву передать его отцу фото Дениса и семейную реликвию — письмо, с которым он меня ознакомил. Скотников встретил меня радушно, забрал фото и письмо, подробно расспрашивал о сыне. Собака спокойно лежала у его ног. Поддавшись любопытству, я спросил, правда ли, что в его коллекции есть монета, упоминаемая в письме, после чего его как подменили: он вскочил, начал кричать, что меня подослал какой-то Смирнов, что он вызовет полицию, начал выгонять меня. Собака, видимо среагировав на его крик, вцепилась мне в ногу. Поскольку я никак не мог отогнать её, я достал пистолет и выстрелил, но промахнулся и случайно попал в Скотникова. Повторным выстрелом я убил собаку. Пистолет я нашёл случайно много лет назад и, приезжая в Москву, ношу его с собой, опасаясь уличных преступников. Испугавшись содеянного, забрал со стола фото, письмо и выбежал на улицу, где поймал такси и попросил отвезти меня в травмопункт. Фото и письмо выбросил в какой-то мусорный бак по дороге домой. Из травмопункта сбежал, боясь быть обвиненным в совершении убийства с целью грабежа.

На основании изложенного признаю себя виновным в незаконном хранении оружия и убийстве Скотникова Роберта Яновича по неосторожности.

С моих слов записано правильно, мною прочитано.
Обвиняемый: М.А. Зинченко

Эпилог

Зинченко признал свою вину лишь частично, но был приговорён судом присяжных к двадцати годам лишения свободы с отбыванием наказания в тюрьме строгого режима.

Денис Скотников был найден повесившимся в своей съёмной квартире в Лондоне. Сотрудниками подразделения City of London Police, действующего в центре Лондона, никаких следов насилия обнаружено не было.

Национальное центральное бюро Интерпола МВД России направило информацию о деятельности компании GBCoins в штаб-квартиру Международной организации уголовной полиции (Интерпола) в Лионе. 
 
Николай Васильевич и сотрудники его отдела за оперативное раскрытие сложного уголовного дела получили премию и благодарность от начальника Управления уголовного розыска ГУ МВД России по городу Москве.

Примерно через полгода после закрытия дела об убийстве Скотникова Роберта Яновича рецидивист Моисей Борисович Цацкес был освобождён из заключения по УДО, согласно  второй части статьи 81 УК РФ.

Ввиду отсутствия наследников коллекция монет Скотникова, гравюра и кельтский камень были переданы в пушкинский музей.
 
Третий экземпляр монеты  "Елизаветинский золотой" в ходе следствия по делу об убийстве Скотникова обнаружен так и не был. Правда такая задача перед старшим следователем по особо важным делам Главного следственного управления СК России и не ставилась.

А может быть на аукционе в Лондоне в 1950 году был продан не второй, а как раз третий экземпляр монеты, а второй до сих пор благополучно хранится у одного из наследников князя Георгия Михайловича Романова? Ведь находился же отец Скотникова Роберта Яновича в 1950 году в Лондоне!

Впрочем этот вопрос требует отдельного расследования и к убийству нумизмата никакого отношения не имеет.

14.02.2025

[1]. Игорь Швыркин. Денежный вор.
http://proza.ru/2024/08/12/1555?ysclid=m6v37ekm8w705124986

[2]. Игорь Швыркин. Архимист.
http://proza.ru/2023/03/11/1343?ysclid=m6lzes7da1351300409