And Love Again? И снова о любви?

                And Love Again?
             A Philosophical Essay by Vladmir Angelblazer
             On the Day of Love, February 14, 2025


       How many poems and novels have been written about love? Has anyone dared to count? I shall not attempt it either, for love has been endlessly invoked, celebrated, and distorted over centuries—perhaps even millennia—by those who see in it an inexhaustible source of inspiration, manipulation, or mystery. Who, after all, first conceived this word—Love? How did it find its way into the sacred books that humanity attributes to divine origins? And after centuries of Christian and other religious teachings, have we truly learned to 'love our neighbor'? Questions upon questions… Yet who, in their right mind, would deny that within humans—and even within animals—there exists a feeling we have come to call love?

       More elevated spirits speak of the love of the Universe. But what does this mean? Are we to love the Universe, or does it, in some inexplicable way, love us in return? Curious, indeed! And what of the asteroids that have, from time to time, collided with our fragile planet, obliterating entire eras of life? Is that some peculiar manifestation of the Universe’s love? Or consider the physical laws that govern the dance of colliding particles—where, in this chaotic and impartial spectacle, can love be found? Or is it something else entirely?

              Love as an Illusion, Love as a Reality

       There is no doubt that love, in its myriad forms, is one of the most paradoxical phenomena of human existence. The ancients spoke of it in different tongues and perspectives: eros, agape, philia, storge. Modern psychology, in turn, dissects love into biochemical reactions, evolutionary imperatives, and attachment theories. Yet, the poet sighs, the philosopher ponders, and the lover trembles before the ineffable.

       Erich Fromm, the great philosopher-psychoanalyst, dedicated profound thought to the nature of love, particularly unconditional love. He observed that humans have an insatiable yearning for it, yet are often left unsatisfied, leading to both religious fervor and neurotic despair. Unconditional love, he argued, is not something one can earn, create, or command—it either is, or it is not. The mother’s love, in its idealized form, represents this boundless, non-transactional affection. The father’s love, on the other hand, is often perceived as conditional—bestowed upon the child for achievements, for merits, for adherence to some external measure of worth. But that’s not entirely true either—I say this as a father who has raised his sons on his own.

       But do we not all, in the deepest corners of our hearts, long for love that does not require us to perform? Love that is not predicated upon beauty, intelligence, usefulness, or success? Is this not the source of humanity’s greatest hopes and bitterest disappointments?

              The Weight of Conditional Love

       Conditional love is the kind that dominates human affairs. It sings in the language of expectations: "I will love you if..." or "I love you because..." We love our children if they behave well, our partners if they remain faithful, our friends if they remain useful, our leaders if they succeed. This kind of love is fragile, impermanent, and subject to the shifting sands of circumstance. It is the love of commerce, of reciprocity, of a world where everything—perhaps even affection—is a transaction.

       Yet, many spiritual traditions, including Christianity, Hinduism, and Buddhism, speak of a higher love—a love that transcends condition, that gives without demand, that exists without reason. Christianity speaks of agape, divine love, a love so profound that it forgives the unforgivable, embraces the unworthy, and seeks nothing in return. It is the love attributed to God, to the saints, to those who have transcended the petty calculations of human affection. But does such love exist in human nature, or is it merely an unattainable ideal?

              The Great Paradox of Love

       Viktor Frankl, a man who endured the abyss of the Holocaust, wrote that love is the only way to truly understand another human being. Love, he argued, enables us to see not only what a person is but what they could become. It is the force that calls us to transcendence, to evolution, to a future beyond our present imperfections.

       But herein lies the paradox: while we long for love that is absolute and unconditional, we also crave the security of conditional love. We want to be loved unconditionally, yet we struggle to give such love in return. We desire acceptance without conditions, yet we impose conditions upon others. We proclaim "love is eternal," yet we abandon those who fail our shifting criteria of worthiness.

       Perhaps, then, love is both illusion and reality, a cosmic joke and a divine truth, a human invention and a universal law. It is as fragile as a snowflake and as eternal as the stars. And in the end, whether we are loved or not, whether we love or not, we cannot escape its grasp—for it is love that makes us human, and it is love that renders our fleeting lives meaningful.

       So, on this Day of Love, let us not seek to define it once and for all. Let us simply love—imperfectly, inconsistently, but sincerely. And perhaps, in our imperfect love, we come closer than we think to touching the divine.

       Happy Day of Love!


                И снова о любви?
                Философское эссе Владимира Хлынина (Ангелблазера),
                В День Любви, 14 февраля 2025 года


       Сколько стихов и романов было написано о любви? Кто-нибудь осмелился подсчитать? Я тоже не стану пытаться, ибо понятие "любовь" веками — а может, и тысячелетиями — эксплуатировалось без конца теми, кто видел в ней неиссякаемый источник вдохновения, манипуляции или тайны. Кто, в конце-концов, первым придумал это слово — Любовь? Как оно проникло в священные книги, которые человечество приписывает Божественному происхождению? И, спустя века христианских и иных религиозных учений, научились ли мы по-настоящему "любить ближнего своего"? Вопросы за вопросами... И всё же никто в здравом уме не станет отрицать, что в людях — и даже в животных — существует чувство, которое мы привыкли называть любовью?

       Более возвышенные умы говорят о любви Вселенной. Но что это значит? Должны ли мы любить Вселенную, или она, каким-то непостижимым образом, любит нас в ответ? Любопытно, не правда ли? А как насчёт астероидов, которые время от времени сталкивались с нашей хрупкой планетой, уничтожая целые эпохи жизни? Это что — своеобразное проявление любви Вселенной? Или взгляните на физические законы, управляющие танцем сталкивающихся частиц — где в этом хаотичном и беспристрастном спектакле можно найти любовь? Или это нечто совсем иное?

              Любовь как иллюзия, любовь как реальность

       Нет сомнений, что любовь в её многообразных формах — одно из самых парадоксальных явлений человеческого существования. Древние говорили о ней на разных языках и с разных точек зрения: эрос, агапе, филия, сторге. Современная психология, в свою очередь, расчленяет любовь на биохимические реакции, эволюционные императивы и теории привязанности. И всё же поэт вздыхает, философ размышляет, а влюблённый трепещет перед невыразимым.

       Эрих Фромм, философ-психоаналитик, посвятил глубокие размышления природе любви, особенно безусловной. Он отмечал, что люди испытывают ненасытную жажду такой любви, но часто остаются неудовлетворёнными, что приводит как к религиозному рвению, так и к невротическому отчаянию. Безусловная любовь, утверждал он, — это не то, что можно заслужить, создать или приказать — она либо есть, либо её нет. Материнская любовь, в её идеализированной форме, представляет собой эту безграничную, не требующую условий привязанность. Отцовская же любовь часто воспринимается как условная — она даруется ребёнку за достижения, за заслуги, за соответствие неким внешним критериям ценности. Но это тоже не совсем так — я говорю это как отец, который в одиночку вырастил своих сыновей.

       Но разве не все мы, в самых глубинах наших сердец, жаждем любви, которая не требует от нас особых действий? Любви, которая не зависит от красоты, ума, полезности или успеха? Не в этом ли источник величайших надежд и горчайших разочарований человечества?

              Тяжесть условной любви

       Условная любовь — это та, что доминирует в человеческих отношениях. Она поёт на языке ожиданий: "Я буду любить тебя, если..." или "Я люблю тебя, потому что..." Мы любим своих детей, если они ведут себя хорошо, своих партнёров, если они остаются верными, своих друзей, если они полезны, своих лидеров, если они преуспевают. Такая любовь хрупка, непостоянна и подвержена изменчивым обстоятельствам. Это любовь коммерции, взаимности, мира, где всё — даже привязанность — является сделкой.

       Тем не менее, многие духовные традиции, включая христианство, индуизм и буддизм, говорят о высшей любви — любви, которая превосходит условия, которая даётся без требований, которая существует без причины. Христианство говорит об агапе, божественной любви, любви настолько глубокой, что она прощает непростительное, обнимает недостойного и не ищет ничего взамен. Эта любовь, приписываемая Богу, святым, тем, кто преодолел мелкие расчёты человеческой привязанности. Но существует ли такая любовь в человеческой природе, или это лишь недостижимый идеал?

              Великий парадокс любви

       Виктор Франкл, человек, переживший бездну Холокоста, писал, что любовь — это единственный способ по-настоящему понять другого человека. Любовь, утверждал он, позволяет нам увидеть не только то, что человек есть, но и то, кем он может стать. Это сила, которая призывает нас к трансценденции, к эволюции, к будущему за пределами наших нынешних несовершенств.

       Но здесь и кроется парадокс: хотя мы жаждем любви абсолютной и безусловной, мы также стремимся к безопасности условной любви. Мы хотим, чтобы нас любили без условий, но сами с трудом даём такую любовь взамен. Мы желаем принятия без оговорок, но навязываем условия другим. Мы провозглашаем "любовь вечна", но оставляем тех, кто не соответствует нашим изменчивым критериям достоинства.

       Возможно, тогда любовь — это и иллюзия, и реальность, космическая шутка и Божественная истина, человеческое изобретение и универсальный закон. Она хрупка, как снежинка, и вечна, как звёзды. И в конце-концов, любим мы или нет, любимы мы или нет, мы не можем избежать её объятий — ибо именно любовь делает нас людьми, и именно любовь придаёт смысл нашей быстротечной жизни.

       Так что в этот День Любви давайте не будем стремиться раз и навсегда определить её. Давайте просто любить — несовершенно, непоследовательно, но искренне. Ведь это, возможно, самое близкое, что нам дано - к Божественному прикосновению.

       С Днём Любви!