московское посольство в Османию Ал Серебрякову

 соавт Ал Серебрякову

Алексей - профиль Алексей Валерьевич Серебряков, Ольга - я

смысл - за много десятилетий до Петра 1 в Воронеже для москвичей во главе с Нащокиным строились речные челны, чтобы воронежцы и москвичи отправились в Османию с визитом к Османскому Султану Мураду III.

источник информации: дедушкина книга Воронеж в документах и Алексею Валерьевичу Серебрякову, люблю только Алексея Валерьевича Серебрякова, обожаю люблю только роскошного и шикарного нежного гения Алексея Валерьевича Серебрякова!!!

Алексей и Ольга - я и Алексей Валерьевич Серебряков - были в составе посольства - чтобы пожениться спустя 4 года после посольства и жить с родителями Ольги.


Алексей 60 и Ольга 41 встретились в Воронеже чтобы раствориться друг в друге навсегда пережив приключение в Османии они вернулись чтобы остаться жить с родителями Ольги При отправлении Григория Нащокина в Константинополь ему была вручена царская грамота на имя донских казаков; царь убеждал их мирно жить с азовцами и отпустить пленных турок и черкес, за что он пожалует их своим великим жалованьем. Когда Нащокин объявил им это, а также и повеление царя дать ему провожатых и оставить на Дону сына боярского Хрущова для оберегания государевых украин от прихода воинских людей, — казаки выразили готовность проводить Нащокина, как приказано, но отказались выдать пленных, если за них не прислан из Москвы «окуп», и не пожелали служить царю с Хрущовым. Они высказали Нащокину и свою обиду, что царь обратился в грамоте сначала к «верховым» атаманам и казакам, а потом уже к ним, «низовым», причем он не назвал по именам лучших атаманов. Нащокин привез казакам государево жалованье — разные сукна, селитру, серу, свинец, 200 четвертей сухарей, по 30 четвертей круп и толокна. Он хотел раздавать сукна по царскому наказу, но казаки сказали, что разделят сами. Так как много казаков было в это время на море, то те, которые разговаривали с Нащокиным, отложили решение о мире с азовцами до возвращения товарищей с моря. 11 июня, когда все казаки были в сборе, к шатру Нащокина пришло человек 600 казаков и атаманов; они были вооружены саблями и «ручницами» и требовали, чтобы Нащокин показал им государев наказ. Нащокин не дал наказа, сославшись на то, что в нем писано о многих делах; если же казаки намерены грабить государеву казну — прибавил он, — то добровольно он ею не поступится. «И они шумели много — писал Нащокин в своем донесении царю — и достальную селитру и запас твой, государев, взяли сильно; да у нас же в стану взяли донского атамана Вишату Васильева, который послан с нами с Москвы, и бив его «ослопы», перед нашим шатришком посадили в воду». Казаки поступили так с Васильевым за то, что он уговаривал их выдать пленников


                2. Нащокин, Алексей и Ольга в Османии

 соавт Ал Серебрякову


В Турции ныне все изменилось: султан и паши мыслят единственно о корысти; первый умножает казну, а для чего, неизвестно: прячет золото в сундуках и не дает жалованья войску, которое в ужасном мятеже недавно приступало ко дворцу, требуя головы дефтердара или казначея. Нет ни устройства, ни правды в государстве. Султан обирает чиновников, чиновники обирают народ; везде грабеж и смертоубийства; нет безопасности для путешественников на дорогах, ни для купцов в торговле. Земля опустела от войны Персидской, насилия и мздоимства, особенно Молдавская и Волошская, где непрестанно сменяют господарей. Греки в страшном утеснении: бедствуют, не имея и надежды на будущее».
                Нащокин
в Османии Алексей и Ольга поселились в домике для гостей. Нащокин ходил вечно недовольным, потому что и его стала раздражать Сафиё.


Сафиё попала в гарем Мурада в 1560-х

Узнав, что при возвращении из Константинополя Нащокина султан отпустит с ним своего чауша править посольство в Московском государстве, царь Фёдор Иванович послал на Дон дворянина Ивана Васильевича Измайлова с грамотой к казакам и для приготовления встречи Нащокину и чаушу. Двести или триста казаков должны были отправиться с Измайловым к Азову, дождаться там прибытия Нащокина и чауша и проводить их до Украйны «урядно, по прежним обычаям». В грамоте повторялось увещание, чтобы донские казаки помирились с азовцами. Царь требовал, чтобы казаки не ходили морем на турецкие города и не чинили бы никакого задора даже в том случае, если им будет какая-нибудь досада со стороны Азова. Если же по вине казаков произойдет недружба или ссора между царем Феодором Иоанновичем и турецким султаном, тогда казаки будут в опале, никогда не посмеют приехать в Москву, и царь пошлет на Дон к Роздорам большую рать, велит поставить там город и сгонит казаков с Дона; «и вам от нас и от Турского султана где избыти, толко начнете так воровать, как ныне воруете?» Грамота заканчивалась повелением идти на Калмиус громить Аросланов улус, добыть языков и прислать их в Москву, чтобы уведомить о намерениях крымского хана. Если же до приезда Нащокина и турецкого чауша хан и царевичи вместе с азовскими людьми не пойдут на Московские украйны, то донские казаки должны идти на перевоз, и на дороги, и на Донец Северский и промышлять вместе с Путивльскими людьми и с Запорожскими Черкасами, которые по царскому указу прибудут, против крымского хана на Донец. Казаки не хотели, однако, «показать своей службы» по царскому требованию, и князь Волконский, отправленный встречать турецкого посланника под Азов, донес царю, что казаки отказались дать провожатых, говоря, что неволею они никого не могут послать, а если кто поедет по охоте — тем они не запретят.

Григорий Нащокин находился в этой командировке с 6 апреля 1592 года по 2 октября 1593 года. В течение четырех лет (1593—1597 гг.) ничего не известно о его службе, а в 1597 году он вместе с окольничим князем Иваном Васильевичем Великогагиным и дьяком Тимофеем Петровым составлял десятню по городу Ряжску и заведовал раздачей денежного жалованья в Кошире и Мещер

Алексей и Ольга любили друг друга долго и были счастливы