На лавочке у подъезда 10

                Нескончаемая повесть

   Хоронили Шуравалю.
   Один день, второй на лавочку не выходила. И при этом, ключ от квартиры резервный загодя Ситкевне передала.
   - Загляните, если что.
   Зашли, проверили.
   Лежит Александра Гавриловна, словно спит. Аннушка с квартирного телефона вызвала скорую, милицию. Пока медики и милиция документы оформляли, трое агентов из похоронных агентств прибегали. Назойливые, наглые. Милиционер всех выдворил.
   За всем необходимым для похорон Людмила Викторовна на своей Тойоте всех развозила. Закупили все необходимое. Гроб, венки и катафалк в похоронном бюро заказали. Не подвели коммерсанты, всё заказанное вовремя доставили. Соседки же обмыли, одели покойницу. Порт автобус выделил. Без отпевания (тогда это еще не модно было) увезли на кладбище. Как полагается, речь сказали, крышку заколотили, опустили, закопали.
   Поминки – в столовой управления порта. Приехали, а там уже десяток бомжей ждут - не дождутся.
   Местные бомжи Шуравалю еще мальчишками по старым домам знали. Они-то и оказались первыми за поминальным столом. На них не рассчитывали и прибывшим с кладбища не все места хватило. По обычаю не принято от поминального стола выдворять. раньше даже нищим подавали. Разделили по полпорции, чтобы всем остальным хватило. Накормили ушлых, бутылку водки дали, они и сами ушли...
   Усели, угнездились. Выпили по одной. Закусили. Согрелись. Поделились воспоминаниями об усопшей. Душевно как-то, вполголоса. Так только на поминках бывает, ибо об усопшей лишь только хорошее, или ничего.
   Гореваныч.
   - Нигде не услышишь о себе столько хорошего, как на собственных поминках.
   Колываныч.
   - Я недавно еще на одних поминках был. Зал большой, так накрыли на две компании. Мы раньше приехали. Уже по первой помянули. Тут вторая компания с похорон явилась. У нас старички да старушки, годами не виделись. Вот и разговорились, былое вспоминая, после второй выпивши да покушавши. А в той компании молодежь в основном, видать, ровесника хоронили. Речи говорят проникновенные, чуть ли не в голос рыдают. Мамой клянутся убиенного не забыть. На нас цыкнули, не мешайте, мол, своими разговорами. Ладно. Наши разошлись уже, а я остался со знакомой из персонала столовой поговорить. Потому как давно не виделись. А та компания уже и по третьей и по четвертой поминают, шуметь начали. То ли былое что нехорошее вспомнили, то ли уже чего из наследства взялись делить. Мордобой устроили. Столовские милицию вызвали. Те приехали, а компания уже разделилась, и противники покинули помещение. Оставшиеся тихо сидят, мирно водку хлещут. Удивляются, по какому поводу милиция явилась. Те к столовским, значит, зачем вызывали. Штраф вам выпишем за ложный вызов. Я ушел. Вот вы мне скажите, разве так можно, поминки в пьянку с дракой превращать?
   Нельзя, конечно. Но молчат присутствующие. Чего тут скажешь.
   Колыхалыч платочек, у гроба покойной полученный, достал и прервал молчание.
   - Сколько я уже друзей, знакомых и сослуживцев похоронил. Платочков дома лежит стопка немалая.
   Гореваныч.
   - Ты, Коля, их не пользуй, береги. Родне с твоими похоронами всё расходу меньше будет.

   Сидят на лавочке Ситкевна, Аннушка и Гореваныч. Шуравалю вспоминают.
Палсаныч идёт. В одной руке бумажку какую-то держит, другой затылок чешет. Приостановился около лавочки, мнется, чего-то стесняется.
   Ситкевна на правах старшей:
   - Здравствуйте, Павел Александрович. Присаживайтесь, не стесняйтесь. Мы не кусачие.
   - Спасибо.
   Присел.
   - Извещение вот из энергосбыта пришло. Чудное, какое-то. Требуют предоставить квитанции об оплате за электричество за три последних года. Пишут, тем, кто не подтвердит оплату, будет начислены плата по текущему тарифу и пени за указанный период. А я где их возьму квитанции за три года, если в этой съемной квартире  всего полгода живу?
   - Ну, покажите им договор найма и пусть сами ищут собственников.
   Ситкевна:
   - И мне такое же пришло.
   И Аннушка кивает, дескать, знаю, тоже получила извещение. Гореваныча в оборот взяла:
   - А скажи-ка ты нам, бывший начальник электричества, это что за фортель такой? С какого перепугу я должна бежать в энергосбыт с квитанциями, да еще и за три года? Я их где сейчас найду?
   Палсаныч ясность внес:
   - Претензионный срок давности составляет три года. Взыскать долги можно только за три года. Более ранние взысканию не подлежат. Закон такой. Вопрос в том, что у них же есть сведения об оплате, хранятся же где-то.
   Ситкевна:
   - Вот именно. Если я за этот год им принесу квитанции, где долгов нет, значит, и раньше их не было. Если бы я не платила, долги, коли они не списаны, были бы отображены в последующих квитанциях. А если нет, то и спросу нет. Я как обычно: год прошел, старые квитанции – в мусор. Сходила, отнесла за этот год квитанции, какие нашла. Долги в них не отражены, значит, их нет и не было. А онм все равно за три года требуют. Сказали, по суду взыщут. Замучаются взыскивать!
   Страсти чуть улеглись. Гореваныч внёс некоторую ясность.
   - Слышал я от давних коллег, что в энергосбыте компьютерная база слетела. Вот и собирают они все данные по оплате, чтобы хоть за последние годы что-то восстановить.
   Аннушка:
   - Так это их головная боль. Нас-то зачем своими проблемами грузить?
   Гореваныч подвел итог:
   - Значит так, сходняк постановил: нести всё у кого что есть, а там пусть сами разбираются. Если что, отбиваться будем всем миром.
   Какое-то время спустя, прошуршал в народе слушок, что не «база слетела» у энергетиков, а им срочно понадобилось пополнение средств. Вот они и устроили такой шухер среди потребителей электричества, чтобы пополнить свои финансы.