Примечания к части 9 Аз есмь царь!

1. «Аз есмь царь!».
Отсылка к кинокомедии «Иван Васильевич меняет профессию».

2. «Смерть малолетнего царевича Дмитрия в Угличе…».
Днем 15 мая 1591 года по Угличу разнесся набатный звон. Сбежавшимся на княжеский двор жителям города открылась картина: на ступенях крыльца сидит мать царевича Мария Нагая, рядом с ней кормилица Арина Тучкова держит безжизненное тело ребенка с раной в горле, и недалеко от крыльца лежит жестоко избитая мамка Василиса Волохова. Поднявшись, Мария кричит, показывая на Волохову: «Её сын с сыном Битяговским убили моего сына!»; кто-то кричит: «Смерть им!», и этот клич подхватывают другие. В это время к дворцу прискакал дьяк Михаил Битяговский; он пытается утихомирить толпу, но его убивают. Вскоре убивают его сына Данила и сына Волоховой Осипа; вместе с ними убиты еще несколько человек. Прибывшая из Москвы комиссия опрашивает около 150 человек, из них только брат Марии Михаил Нагой утверждает, что царевича убили Данила Битяговский, Осип Волохов и Микита Качалов; большинство очевидцами смерти Дмитрия не были и лишь передавали слова, слышанные от других; четверо же сверстников Дмитрия, с которыми он в тот день играл на заднем дворе, рассказали, что играли с Дмитрием в «тычку» (игра в ножички), на него напала падучая (эпилептический припадок), и он ткнул себя ножом в горло. Материалы сыскного дела слушаются в Москве в присутствии царя Федора и патриарха Иова, и принимается решение, что «царевичю Дмитрею смерть учинилась Божьим судом». 

3. «Ясен пень: Борис — убийца!».
«Ясен пень» это было для тех, кто видел в Годунове угрозу своему высокому положению, автор же убежден в непричастности Бориса Годунова к угличской трагедии (впрочем, как и в непричастности Бога). Драма А.С. Пушкина «Борис Годунов» с «кровавыми мальчиками» в глазах Годунова – все-таки не историческое произведение, так же, как и «Моцарт и Сальери», где Сальери представлен убийцей Моцарта, хотя на самом деле им не был. Кроме того, Пушкин писал «Бориса Годунова» под впечатлением от «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина, где прямо указывается на Годунова как на организатора убийства царевича Дмитрия.

4. «Мол, Дмитрий он…».
Экономический и политический кризис в России способствовал появлению самозванцев, провозглашавших себя спасенными от смерти сыновьями Ивана Грозного. Явные недочеты в расследовании угличского дела, такие, как оставшийся невыясненным вопрос, что за казаки находились в Угличе в день смерти Дмитрия; каков характер раны на его горле; почему получившего рану ребенка не пытались спасти; поведение Марии, бросившейся не к раненому сыну, а к Василисе Волоховой с готовым обвинением ее сына Осипа в убийстве, позволили некоторым исследователям сделать вывод о том, что имела место постановка, жертвой которой был мальчик, которого выдавали за царевича, настоящий же царевич Дмитрий был увезен в безопасное место. Основываясь на некоторых косвенных признаках, автор был склонен согласиться с данной версией, но все-таки прямых неопровержимых доказательств того, что русский трон в 1605 году занял сын Ивана IV, нет.

5. «Царь — не настоящий!».
Отсылка к кинокомедии «Иван Васильевич меняет профессию».