Глава 13 Осень золотая

       
         Лес пахнет дубом и сосной,
         За лето высох он от солнца,
         И Осень тихою вдовой
        Вступает в пестрый терем свой.
                И. А. Бунин


    В один из солнечных осенних дней, после уроков в пятницу, Наталья Семёновна попросила Анюту задержаться. В классе тихо. Учительница отстранилась от окна и стала протирать доску.
—Аня, куда думаешь поступать, — спросила она, — или пойдёшь в десятый класс?
—Не знаю. Время покажет, — ответила ученица.
—С твоими способностями можно писать очерки, например, в школьной газете. Это пригодится тебе для поступления в институт. — Наталья Семёновна присела за парту. — Аня, я же знаю, что ты читаешь. Эти турки завоёванные не читают, списывают, выкручиваются. А ты умная, начитанная, любишь произведения русских классиков.  Согласись, что это несправедливо. Готовься к поступлению в институт. Я чем смогу, помогу.
—Хорошо, — ответила Анюта и добавила, — а мы завтра в лес собираемся. Говорят, боровик, в этом году хороший.
—Да, — протянула Наталья Семёновна, — вот и осень. У меня в саду возле дома антоновка поспела. Яблоня старая, а плодоносит. Как яблоки пахнут! Сразу чувствуется — антоновские.
      
      Утром бабушка Алла и мама Валя приготовляли съестное, укладывали в корзинки перочинные ножи и воду.
       Анюта не уступала уговорам. Надела не брюки, а юбку. "Что если в лесу придёт смерть моя? Неужто нарушу Божью заповедь? В чём застанут в том и судить будут. Можно выйти из любого положения, было бы желание."
—Пропадаешь по жизни, — сетовали на Анюту дорогой. — Ну-ка ты, дитю шестнадцатый год, а она в этой жизни ничего не понимает. Телевизор не смотрит. В цирке или театре ни разу не была. Подруг у неё нет, кроме бабы Раи. Правда, куда такое дитя дальше Дубовицкого можно пустить? Правильно заметили тебе, что ты у нас, душечка, с шестнадцатого века. С привычками твоими, тебе полезнее всё же расстаться.
       В лесу разговоры стихли. "Наши грибы нас ждут," — заметила бабушка Алла. Разбрелись наши грибники неподалёку друг от друга в разные стороны.
        Исстари лес богат дарами своими. Полезны и вкусны грибы и ягоды. Природная красота и величие леса дают отдохнуть, измождённому суетой, городскому человеку. Приветливо встретят его звуки и запахи леса: щебетанье птиц, шелест листвы, запах смолы и хвои. Манит лес в недра свои давнешних приятелей своих — грибников и ягодников.
      Созревают лекарственные плоды шиповника, калины, красной рябины и брусники, которые содержат ценные питательные свойства.
        Всё вокруг наполнено золотом и огненным заревом изменившей цвет листвы. Красно-жёлтые деревья постепенно обнажаются, а хвоя на соснах и елях становится бледней. Каждая листва — индивидуальное произведение искусства, неповторимое по своей форме и цвету. Под ногами простирается мягкий ковёр из опавшей листвы, шуршащей с приятным звуком при каждом шаге.
        Серебрится на ветках деревьев в лучах солнечных паутина. Величественны сосны. Шуршат золотыми листочками молодые берёзы. Возле болота повален старый дуб, на котором выросли опята. На опушке и вдоль просек растут волнушки.
       Смахивают грибники наши палочкой багряную листву. Проверяют. А то ведь ненароком не отличить золотой листок от грибной шляпки.
        "Ах, ты мой сладкий, ах, ты мой миленький!" — приговаривает Алла Дмитриевна находя белый гриб. В сосняке Валя наполняла туесок груздьями. Анюта, идя по лесу, ничего не нашла, кроме нескольких подберёзовиков. Идёт она прямо и творит молитву. "Вот помолюсь, — думает она, — и на боровичок выйду". Правда предстал взору её подосиновик с толстой белой ножкой и маленькой шляпкой. Затем ещё и ещё. "Ах, ты мой сладкий", — передразнивая бабушку, колокольчиком засмеялась Анюта, найдя, наконец-то белый гриб."Что ты, клад, что ли нашла?" — увидя боровик, спросили у неё. "Молодцы мы, хватит нам и на суп, и на жарёху, ещё на зиму запасём". — Шли по дороге грибники наши и радовались чудесному уходящему дню проведённому на природе.

     Помню, Ольга привезла Колю к нам маленького, — вспоминает по пути к дому бабушка Алла, — Он ещё в школу не ходил. Он мне: тётя Алла, пойдём по грибы. Я ему: Коля, ну какие сейчас грибы? Сушняк в лесу. Но, ладно, пошли. Идём мимо поля, а он каждый злак знает, где рожь, где пшеница, где овёс посеян. Откуда это ты знаешь, удивлялась я, а он: меня маманя учит, она же агроном. Зашли в лес. Вдруг Коля палец к губам прикладывает. Смотрю — а на дороге белочка. Как в сказке, она идёт, а мы за ней. Скрылась она на сосне. А мы дальше идём. Вдруг находит Коля подберёзовик. Да какой! Ножка-спичечка. Шляпка маленькая. Ну, точно, какой Коля, такой и грибок.
      Наломала Ольга дров. Из города в Дубовицкое уехала. Мамка не хотела от нас уезжать обратно. Она в городе только жизнь увидела. Всю жизнь после войны батрачила. Ольга уезжать, мать плачет, а Коля вцепился ручонками мне в шею, не хотел уезжать! А осталась бы она, может и жизнь была бы другая.

       Идя мимо озера остановились. 
—Смотрите, глина! — воскликнула бабушка Алла. — надо набрать. В лечении пригодится. Никто мне не верит. Смеются. А я только глиной лечусь. — Собирала в вёдерко руками коричневую грязь Алла Дмитриевна. — Нагрею на солнце её. Разведу водой. Слеплю лепешку или пирог из неё и на больное место, тёплым укрою и на два часа компресс поставлю. Любую хворь, как рукой снимет. Хоть и головную боль, и желудок, словом сказать, любую болезнь лечит глина. Помощь действительно хорошая, не то что от лекарств.

       Утрудившись от пути, остановились отдохнуть на скамеечке на любимой улице своей. Сидели тут баба Рая, и соседки Нина и Аля.
—Смейся, смейся, Рая, а вот глина тебя бы подлечила, — заметила Алла Дмитриевна.
—Ой, Алла, ну что ты говоришь? А на что же тогда больницы, раз грязь твоя лечить, все бы тогда ею и лечились, дохторов бы и не было. — махнув рукой, ответила Рая.
—А вот ты не веришь! А я на себе испытала. Это полезный менерал. Я когда работала в проектном институте ...
—Да ещё, работала. Вот я работала дояркой. А ты мне сказывала, что в конторе сидела и с мужиками по речке гуляла. Чудики вы, голь перекатная, — пожала плечиками баба Рая.
      Казалось бы, что ничего нет обидного в старческом неграмотном упрёке. Нет. Кольнула обида самолюбие или чувства собственного достоинства. Да и не наедине унизила, а при соседках. Бабушка Алла поднялась молча со скамьи и быстрым шагом направилась к дому, за нею последовали и Анюта с мамой.
—Алла, прости меня, — еле поспевала за ними баба Рая.
      Замедлив шаг, остановились в конце улицы.
—Алла, прости меня, дурака! — подхрамывая подошла к ним баба Рая.
—Ладно, Рая, я не обижаюсь и ты меня прости, старую. Ну, сколько раз говорила я тебе, что работала гидромилератором, инженером. А на речках брала водные пробы.
—Ну всё равно ж, что-то ты писала или считала, — ничего не поняв, замялась Рая.
—Ладно, мы тебя грибами угостим, — произнесла бабушка Алла.
      Анюта на бабы Раины протесты, взяла её под локоток и проводила до калитки, вручив ей полную корзинку грибов.
      Кошка Симка сидела одиноко на заборе. Умывалась, выставив белую лапку пистолетом. Не поднимется белая занавесочка на окошке. Не позовёт старая хозяйка красавицу свою домой. Умерла баба Маша и стоит сиротливо теперь покосившаяся хата.
       Посмотрев на заходящее алое солнце, Аня произнесла: богат осенний лес.