Бойцы невидимого фронта, ч 2, гл 4, эп 3

Поезд идёт под откос

После осечки с языками Василия не отпускали мысли: что бы такое полезное сделать, чтобы полностью реабилитироваться в глазах товарищей. Но неординарных идей не было, и ничего не оставалось, как воспользоваться историческими сюжетами времён Великой Отечественной войны.

Вася задал простой вопрос: что делали партизаны? Да вражеские поезда с техникой и вооружением под откос пускали. Идея кота воодушевила, и стал он вникать в детали, и опять оказалось, что без разведки не обойтись, ведь надо узнать и маршруты следования, и расписание движения, точное место и время, но перед этим экипироваться – достать взрывчатку, установить и эвакуироваться. Дело было новое, и как Василий ни прокручивал ситуацию, как ни крутил и так, и эдак, как ни старался, приходил к одному и тому же выводу – в одиночку не справиться. Единственное, что смог узнать из кинофильмов, – в войну подрывной деятельности обучали собак, – поэтому считал, что взрывчатку сможет до места доставить сам, вот только где её достать?

Взрывчатка стала для кота навязчивой идеей. Неделя сильного умственного напряжения не прошла даром – по ночам стали мучать кошмары: снилось, что взорвать вражеский состав никак не удаётся, то взрыватель отказывал, то провод перебивало, то его самого патруль засекал. Но наконец Морфей сжалился над Василием, и взрыв прогремел – только поезд оказался не вражеский, а обычная электричка, одно утешало, что совсем пустая, и обошлось без жертв. Васе ничего не оставалось, как втереться в доверие к сапёрам – они-то о взрывчатке знают всё, иначе тебе в этой профессии делать нечего. Конечно же, он своё инкогнито никому не раскрывал, был обычным котом, ласковым и в меру понятливым, но смотрел в оба глаза и слушал в четыре уха.

И только начал маячить просвет – как на; тебе, срочное задание: командировка на малую родину с ценным грузом.

Что ж, можно и в командировку, а по дороге ещё раз всё обдумать, да, может, у Яги что удастся выведать, или Якут что дельное посоветует. Поэтому домой ехал полный впечатлений от работы в отряде и надежд на новые перспективы, которые обязательно откроются – не могут не открыться, – ведь там такие титаны мысли и дела, что только от нахождения рядом с ними голова светлеет и вопросы начинают решаться сами собой.

И в своих ожиданиях не обманулся – обрёл в лице нового знакомого, по совместительству отца Яги и сведущего в магических делах человека, и наставника-друга, по-другому и не скажешь.

Отпуск получился плодотворный: и отдохнул-отоспался за первую неделю, когда Карл в образе Маши кузину Грету ублажал; и ум укрепил – это уже во вторую семидневку, когда Карл-Иван вернулся и стал всё разруливать да по местам устанавливать.

На этом записи прерывались – просто листы в блокноте закончились. Но Яга знала, что Вася отбыл к товарищу Петренко не с пустыми руками – его рюкзачок только по швам не трещал. (Она тогда усмехнулась – наверное, запасы делает, только они съестными представлялись), а сейчас поняла – писчебумажными были. Что ж, будет ждать продолжения…

Но больше литературный талант Василия явно не проявлялся. Кот был скромный и в свободные минуты просто оттачивал мастерство литератора, до времени отложив явление своих «шедевров» миру. Он просто, вдумчиво и тщательно подбирая слова исписывал очередную страничку нового блокнота, описывая армейские будни – героические на взгляд постороннего и самые обычные, привычные и будничные на взгляд участников, которые ничего особенного в своей работе и не усматривали, считая её хоть и тяжёлой, но необходимой, ведь долг солдата – Родине служить; а Вася хорошо понимал, что не только долг, а в первую очередь любовь к своей Родине, народу и своей семье заставляет брать в руки оружие и выметать с родной земли всю заразу, чтобы и духу её не было и сейчас, и вовеки веков…
* * *
Дни сменялись днями. В партизанском крае и в избушке Яги текла трудовая жизнь, и фронт и тыл, помогая друг другу, держали вектор на победу и с этого курса не сходили.

Незаметно прошёл год, осень была в своём законном праве, и верблюд засобирался домой – волшебная сила колдовства Яги, действовавшая на Федю, иссякла. Длинная тёплая шерсть растаяла, как дым, осталась только та, чем одарила природа. «Теперь можно и на родину, – думал верблюд, – отпрыск под опекой Якута и Яги, лосиха тоже не взыщет – Лось обещал за ней приглядеть. Остаётся только проститься с друзьями и отбыть восвояси. Грустно, конечно, но пустыня зовёт, и так загостился, зима на носу, птицы в стаи собираются, скоро им в тёплые края, вот и мне надо поторапливаться. И так решил удовольствие продлить и пешком домой отправиться, а верные друзья проводить обещали».

На следующий день с утра пораньше и отбыли.
* * *
Яга делала заготовки на зиму и ждала бойцов с фронта – враг разгромлен и усмирён, можно и к дому сапоги направлять, дел непочатый край …

И случилось заветное.

В стране царствовала Победа. Победа! Она звенела и смеялась, молчала и рыдала, пела и веселилась – переливалась на все лады, но хорошо понимала: всё это временно – сломлен и повержен только враг внешний, а главная битва впереди – в которой каждому предстоит ПОБЕДИТЬ самого себя…