6. Третий этап развития СПРН

В 1980—1981 гг. начались  работы  по третьему этапу развития СПРН. Много времени отнимала работа по оценке характеристик системы  для  заданных  вариантов   ударов.  Варианты  определялись специальным  «Решением  № 3 по составу вариантов  ударов для проведения  испытаний  и оценки характеристик  СПРН».

Это был  основной  документ,  концентрированные исходные  данные для проектирования комплексной  боевой программы  (КБП) КП СПРН 3 этапа и разработки  многочисленных имитаторов для проверки боевой программы.

Попробую пояснить примером. Эффективность и качество работы программ идентификации траекторных измерений во многом определяется качеством программно-реализованной модели разведения  боевых блоков и разлёта элементов  сложной  баллистической  цели  (СБЦ).  С другой  стороны, при  построении  такой  модели  учитываются  не только  требования директивных документов, но и особенности, нюансы испытываемых программ и алгоритмов. Таким образом, разработчики боевых программ  из Вымпела и разработчики имитаторов из 45 СНИИ на всех этапах жизненного цикла КБП работают во взаимодействии  друг с другом,  обеспечивая  решение  задач  испытаний и выполнение  задач отладки и доработки боевых алгоритмов и программ.

Работа по заданным вариантам ударов требовала организации взаимодействия нескольких вычислительных комплексов и  проведения повторяющихся, для набора статистики, вычислительных экспериментов. Эта процедура, учитывая конечную надёжность  техники и требования обязательного оформления результатов соответствующими протоколами, отнимала изрядное время.

После завершения  работ по третьему этапу развития  СПРН сотрудники  РТИ им. А.Л. Минца  Орданович Владимир Евгеньевич и Зарецкий Виталий Иванович при поддержке начальника отдела специального НИИ-45 Порошина Анатолия Васильевича [8, 9] выступили с предложением  существенной модернизации  РЛС 5Н86 «Днепр» (и 5Н15М «Днестр»).

Речь шла об использовании  режима так называемого фазотраекторного  накопления (ФТН) и новой усовершенствованной  боевой программы  (УБП) для РЛС типа 5Н86 (5Н15М). Режим ФТН давал большой выигрыш в точности определения координат цели и разрешающей способности радиолокатора.  Содержание проекта разработки  и внедрения  УБП не вызывали  сомнений ни у Репина, ни у Меньшикова.  Владислав Георгиевич понял и оценил преимущества УБП сразу, как только встретился с авторами предложения  — Ордановичем, Зарецким и Порошочным.

Александр Владимирович очень ценил и уважал Ордановича,  как специалиста, который  все детали боевой программы  РЛС держал в своей голове, мог разобраться в любых нюансах и самостоятельно принять  решение.  Можно  сказать, что не только  в то время, но практически  всегда Владимир Евгеньевич пользовался  доверием и поддержкой Репина и Меньшикова.

Трудности в проекте внедрения УБП начались позже. Они были обусловлены позицией 3 ОА ПРН ОН, где тогда командующим был генерал-лейтенант Родионов Н.И., а начальником отдела алгоритмов (оперативного отдела) — полковник Моторный В. И. Командование армии не спешило начинать испытания, и проявляло «сдержанный энтузиазм» к внедрению УБП на самых массовых средствах надгоризонтной радиолокации. Число этих РЛС определяло объём испытаний. Этот объём не смущал представителей промышленности, 45 СНИИ  и представителей  Заказчика  (4-е управление  Главного управления вооружений, ГУВ). Просто потому, что преимущества УБП говорили сами за себя. Другое дело — представители армии, конечные, так сказать, пользователи.

И тут я не могу не вспомнить о том, как видят «превратности» жизненного цикла любого проекта не разработчики, а те, кому нужно эксплуатировать разработанное:
1)  по поводу неизбежных  доработок  боевых программ  — «вы только представьте себе бойца с автоматом на поле боя и рядом разработчика,  который  всё время в этом автомате что-то подкручивает»;
2)  по поводу последовательности работ — «почему вы не можете сразу всё сделать? Зачем вам нужны эти бесконечные этапы?

Но логика технических решений рано или поздно берёт своё. Испытания УБП начались  и  принесли  немало  новых  открытий всем участникам работ. Но, кроме открытий, были и потери. В личной жизни. Так, Владимир Евгеньевич пережил развод с женой [8]. В общем, было всё, что связано с напряжённым,  непрерывным трудом.

В ходе выполнения  работ  по третьему этапу развития  СПРН была разработана и внедрена в составе КБП группа алгоритмов оценки функциональной  боеготовности средств (ОФБГ). Показатели функциональной  боеготовности объективно отражали качество работы радиолокаторов СПРН по потоку ИСЗ, которые проходили через сектор обзора. Для этого использовался частный каталог космических объектов на КП СПРН.

Частный каталог заполнялся  алгоритмом ведения частного каталога (алгоритмом ВЧК) и представлял собой «выписку» из Главного каталога, который формировался на ЦККП (КП СККП). По результатам идентификации измерений с объектами частного каталога вычислялись текущие невязки, как разницы между истинными значениями координат и скорости космического  объекта  (по  каталогу)  и  полученными  измерениями. Эти невязки  сглаживались от объекта к объекту специальными фильтрами.

Среди разработчиков  система фильтрации  носила выразительное  название «утюг». Автором был Куликов Анатолий Михайлович, известный своими разработками статистических моделей редких событий [5]. В результате сглаживания  «утюгом» формировалась модель ошибок радиолокатора, которая включала модели флуктуационных, систематических и аномальных ошибок. Кроме модели ошибок, алгоритмы ОФБГ оценивали «коэффициент наблюдаемости» — процент ИСЗ, которые были обнаружены радиолокатором  (из общего числа тех ИСЗ, которые по своим параметрам должны были быть обнаружены). Коэффициент наблюдаемости характеризовал текущий потенциал радиолокатора.

Во время отработки алгоритмов КП СПРН на третьем этапе развития системы нередко на КП армии можно было увидеть начальника штаба армии генерал-майора Завалия Николая Григорьевича, которому Александр Владимирович Меньшиков объяснял физический смысл и взаимосвязь  параметров функциональной  боеготовности.

Значения параметров сменяли друг друга на телепрограмме многоцветной системы отображения (МЦСО). Но Александр Владимирович уверенно интерпретировал  происходящее и обращал внимание Николая Григорьевича на нюансы и значение отображаемой информации.  Так же, как и в группе анализа, командование армии стремилось овладеть доступными инструментами анализа обстановки. Чтобы лучше понимать происходящее и требовательнее спрашивать с подчинённых.

На третьем этапе развития СПРН на командном пункте были реализованы А.М. Куликовым новые алгоритмы вычисления показателей гарантированной безопасности (ПГБ) и гарантированного  времени. Эти показатели  отвечали  на  вопросы,  какой  потенциал  баллистических  ракет  иностранных  государств  контролировался  системой и каким располагаемым временем обладали оповещаемые пункты управления.

Оценки показателей были достаточно приблизительными, поскольку возможности  системы по контролю ударов были ещё ограниченными.  В первую очередь, на северо-восточном  ракетоопасном направлении. Кроме того, для вычисления показателей использовался небольшой набор траекторий, с помощью которого, конечно, нельзя было описать все возможные способы реализации ударов баллистических ракет по оповещаемой территории.