Глава 3. Дождь вопреки алгоритмам

Спустя два месяца.
Лев и Соня выбирались из «мёртвой зоны» через узкий лаз в полу, который вел в старый дренажный туннель. Воздух здесь был сырым и густым, а стены покрыты скользким мхом. Соня шла впереди, её фонарик выхватывал из темноты ржавые трубы и обвалившуюся кладку. 

— Ты уверен, что это безопасно? — спросил Лев, цепляясь за выступ, чтобы не упасть. 
— Безопаснее, чем ждать, пока нас найдут, — она обернулась, и в её глазах мелькнул азарт. — Здесь нет камер. Даже «Хранитель»… 

Грохот прервал её. Где-то сверху, за бетонным потолком, прокатился гул, словно гигантская шестерня провернулась в недрах системы. Стены туннеля задрожали, и с потолка посыпалась пыль. 

— Это не по расписанию, — пробормотал Лев, прижимаясь к стене. — Сбой? 

Соня не успела ответить. Сверху донесся резкий звук — будто лопнула труба. И тогда хлынула вода. Сначала редкие капли, потом потоки. Лев вскрикнул, когда ледяная струя ударила ему в спину. 

— Бежим! — Соня схватила его за руку, таща за собой. 

Они вырвались на поверхность через люк. И тут Лев замер. Небо, всегда затянутое серой пеленой искусственных облаков, теперь клокотало чёрными тучами. Первая капля упала ему на лоб, вторая — на губы.

— Дождь… — прошептала Соня, запрокинув голову. 

Её слова утонули в грохоте грома. Ливень обрушился внезапно, словно небо прорвало. Капли били по лицу, стекали за воротник, смешивались с грязью на руках. Лев стоял, ошеломлённый, чувствуя, как дрожит земля под ногами — где-то близко рвались трубы, сломленные напором воды. 

— Они не контролируют это! — закричала Соня, смеясь. Её голос едва перекрывал шум ливня. — Это вне алгоритмов! 

Лев потрогал свою куртку, намокшую насквозь. Он не чувствовал холода. Только восторг, острый и дикий. Соня кружилась под дождём, раскинув руки, а он смотрел, как её волосы слипаются, как ткань пальто темнеет, как на щеках исчезают следы пудры. 

— Ты видишь?! — она подбежала к нему, схватив за плечи. — Они не могут остановить дождь! Не могут запретить небо! 

Он кивнул, не в силах говорить. Гром грохотал снова, и в этот миг где-то вдали взорвалась трансформаторная будка. Оранжевая вспышка осветила улицу, и они увидели, как роботы-дроны, пытающиеся залатать трубы, падают под напором воды, искрясь короткими замыканиями. 

Соня наклонилась, подняв с земли осколок разбитого экрана. На нём всё ещё мигало предупреждение: «Код 909: Несанкционированные осадки. Эвакуируйтесь». 

— Смотри, — она бросила осколок в лужу. — Даже их сигналы тонут. 

Лев взял её за руку, и они побежали вдоль улицы, не разбирая пути. Дождь хлестал по лицу, лужи брызгали под ногами, а где-то за спиной уже слышались сирены аварийных дронов. Но это не имело значения. 

— Запомни этот момент! — крикнула Соня, останавливаясь под козырьком разрушенного павильона. — Запомни, как пахнет дождь! 

Она прижала его ладонь к своей груди, где под мокрой тканью бешено стучало сердце. Лев почувствовал, как её губы находят его ухо сквозь шум ливня: 

— Это и есть свобода. 

Когда они вернулись в «мёртвую зону», дрожащие от холода, но смеющиеся, на стене уже красовался новый символ: полумесяц, пронзённый молнией. Их код для «бунта». А в кармане Лев нашёл записку Сони, размокшую, но всё ещё читаемую: «Даже если они сотрут нас, дождь останется. Как и мы».