Глава 16. Обнаружение дневника

Марта знала каждую трещину в «мёртвой зоне». Её кривые пальцы, изуродованные годами работы на фабриках «Хранителя», помнили, где ржавые трубы скрипели как старые кости, а плитки пола прятали тайники. Она приходила сюда каждую неделю — якобы собирать металлолом для обмена, но на самом деле искала следы. Следы тех, кто ещё пытался чувствовать. 

Той ночью дождь лил как из ведра, смывая маскировку с камер. Марта, натянув на голову продырявленный плащ, пробиралась вдоль стены, чувствуя, как вода стекает за воротник. Её фонарик, самодельный из жестяной банки, выхватывал из темноты облупившиеся панели, кляксы плесени и свежий скол на полу. 

— Крысы? — буркнула она, но сердце забилось чаще.

Марта присела на корточки, держа фонарик в зубах. Плитка была сдвинута на пару сантиметров, а под ней — чёрная щель. Она подцепила край ржавым ножом, который всегда носила за поясом. Плитка поддалась с сухим скрипом. 

Внутри, завернутый в промасленную тряпку, лежал блокнот. Обложка была обгоревшей по краям, страницы слиплись от влаги, но рисунки угадывались сразу: схемы серверов, стихи, написанные неровным почерком, и десятки полумесяцев — на полях, между строк, даже в уголках схем. 

— Господи... — Марта прижала блокнот к груди, будто боялась, что его унесёт ветром. Её глаза нашли запись, выведенную красным карандашом: 
«Лев, если ты это читаешь, я уже не я. Но, если Хранитель всё видит... может, он тоже чувствует?» 

Марта вспомнила, как несколько лет назад видела их здесь: парня в очках и девушку со шрамом. Они смеялись тихо, как преступники, но их смех был единственным живым звуком в этом «склепе». Теперь её руки дрожали, перелистывая страницы. 

На последнем листе был рисунок: два полумесяца, образующих круг. Под ним — координаты, зашифрованные в виде кода. Марта не разбиралась в алгоритмах, но знала, что это чей-то крик о помощи. 

— Дураки... — она вытерла глаза рукавом. — Красивые, наивные дураки. 

Внезапно снаружи послышался гул дронов. Марта сунула блокнот под плащ, сдвинула плитку на место и, прижимая находку к телу, поползла к выходу. Её спина горела от напряжения, но она улыбалась. Впервые за годы. 

— Лев... — прошептала она, выбравшись на улицу. Дождь хлестал по лицу. — Ты ещё жив. И я верну тебе твою луну. 

На следующее утро она раздобудет спирт, чтобы высушить страницы. И начнёт ждать — ведь рано или поздно он вернётся. Все возвращаются в «мёртвую зону». Даже если не помнят зачем.