Добрынины. Часть 6. Глава 29

 Едва доработав до конца учебного года в школе, которой она отдала более тридцати лет своей жизни, Зинаида Васильевна, по настоянию мужа, перешла работать в ближайшую к дому спецшколу с техническим уклоном, директором в которой работал очень хороший приятель Гурама...

     Ни Зиночка, ни ее новое руководство ни разу не пожалели о принятом ею решении...

     Гурама Анзоровича откуда-то знали и очень уважали (а также неизвестно почему до истерики боялись) все сотрудники школы, и Зинаида Васильевна была в этом коллективе не какой-то приблудной неудачницей, с позором изгнанной из престижной московской школы и нашедшей убежище в пригородной, а всеми уважаемой супругой старого приятеля директора, хорошо известного и уважаемого всей округой генерала Гурама Кипшидзе, пожелавшего, чтобы его жена, наотрез отказавшаяся быть только женой и хозяйкой дома, не тратила жизнь и силы хотя бы на автомобильные пробки или толкотню в электричках, а работала в десяти минутах неспешной ходьбы от дома...

     Новые коллеги обращались с Зиночкой подчеркнуто уважительно и весьма приветливо, хотя соблюдали определенную дистанцию и дружить с ней не стремились, а ученики, как ни странно, полюбили ее за снисходительность к их молодости и глупости...



     Семейная жизнь с Гурамом складывалась у Зины не совсем гладко, но гораздо более благополучно, чем она предполагала в первые дни после переезда, когда он не скрыл от нее своего желания хорошенько выпороть и придушить ее в воспитательных целях...

     Конечно, в первые два года она познакомилась и с не самыми лучшими чертами характера и манерами поведения мужа...

     Сватья была права - ее муж действительно оказался гораздо более буйным и непредсказуемым, чем ее зять и его племянник вместе взятые...

     Но не это оказалось главным для мадам Кипшидзе...

     Главным было то, что она смогла по достоинству оценить способность своего мужа разруливать непонятные и неприятные ситуации, принимая только взвешенные решения, а также брать на себя ответственность и за свои решения, и за свою семью.. .

     Эти способности Гурама и перевесили для Зины все его недостатки...

     Познакомившись и с воплями мужа, и даже еще пару-тройку раз с обещанием выпороть ее, как чунгу с чангой,  Зиночка решила, что, во избежание неприятных и нежелательных последствий, пора ей учиться искусству домашней дипломатии...

     Сказано - сделано...

     Но последствия своих стараний женщина не могла вообразить себе даже в самых смелых мечтах...

     Дело было в том, что Гурам, почувствовав старания Зиночки, так откликнулся на них, что она почувствовала себя одной из самых счастливых и защищенных женщин на белом свете...

     Тем не менее, стервозная натура Зинаиды Васильевны и ее безмозглые тараканы нашли способ отравить жизнь своей хозяйке...

     Немного привыкнув к беззаботной и обеспеченной жизни, в которой не было поводов для беспокойства о завтрашнем дне, Зиночка стала втайне ревновать Гурама ко всем подряд, включая не только Маргошу, Нину Константиновну, Анну Михайловну, Лизу Берсеневу и всех своих коллег-учительниц...

     В ее расстрельный список попали и Лидия Михайловна с Лялей...

     Правда, обе они пока еще ничего не знали... Равно, как пока не знал этого и сам Гурам Анзорович...


 

     Шапокляк, к сожалению, постепенно отдалялась и от Лидии Михайловны, и от Маргариты Павловны...

     Она очень подружилась с семьей Миши Берсенева и предпочитала проводить все свое свободное от сплетен время именно у них...

     Марго поначалу тоже дружила с Мишиной тещей, Анной Михайловной, хотя совсем недолго и далеко не так увлеченно, как Нина Константиновна... И постепенно отдалилась от нее... и от Шапокляк...

     С обеими у нее сохранились вполне приятельские отношения, но встречались они с каждым годом все реже и реже...



     Альбина Петровна Яковлева, вынужденно находившаяся пенсии, постепенно смогла реально оценить размер ущерба, который нанес ей и ее репутации Александр Миронович...

     Правда сама она, по природной своей тупости и ограниченности, думала, что виноват в случившемся совсем не ее благоверный, а Елена и Зинаида Васильевна, но еще больше она винила во всех своих несчастьях Вадима Добрынина, сумевшего добыть такие серьезные доказательства вины ее мужа, которым безоговорочно поверил суд...

     Яковлев продолжал сидеть в тюрьме и злобствовать при каждом свидании с женой, требуя от нее ходатайств о пересмотре дела, об амнистии, о реабилитации и так далее...

     Злоба Яковлева изливалась не только на жену, но и на администрацию заведения, в котором его содержали...

     В результате, очень скоро он, несмотря на свой весьма немолодой возраст и ветеранские льготы, стал завсегдатаем карцера...

     И наступил тот день, когда, вернувшись из карцера не охолонувшим, а, наоборот, особо обозленным на весь мир, он обрушил все свои эмоции на сокамерников и, по неосторожности, был убит ими в драке, которую сам же и спровоцировал, и начал...

     Альбина осталась совсем одна...

     Правда, она совсем не горевала, поскольку понимала, что того, как ловко она при помощи адвоката  увернулась от реального лишения свободы и получила лишь условный срок, переложив практически всю вину на мужа, а себя старательно выставляя невинной обманутой овечкой, Яковлев ей не простил бы никогда...

     Понимая, что именно грозило бы ей в том случае, если бы ее муж однажды вышел на свободу, она, узнав о том, что овдовела, испытала исключительно облегчение и радость...

     Правда, были в ее радости и негативные моменты...

     Многие бывшие коллеги, как и почти все соседи по дому, и большинство бывших учеников, сторонились ее и не желали общаться...

     Но в состоянии такого психологического дискомфорта женщина прожила недолго, только до тех пор, пока кто-то из тех немногих, кто все же продолжал с ней общаться, не пожалел ее и не подсказал хороший выход из положения...

     В результате, Альбина Яковлева просто обменяла свою двухкомнатную квартиру на однокомнатную в другом районе Москвы, взяла хорошую доплату наличными и переехала на новое место, туда, где никто не знал ее историю...

     Поговаривали даже, что она, побаиваясь дурной славы, воспользовалась возможностью, открывшейся для нее, благодаря пенсионному возрасту, и не стала поступать на работу в новый коллектив, а занялась частным репетиторством...



     Эту информацию принес Добрыниным Владимир Яковлевич Осипов, который уже больше года задумывался о выходе на пенсию и еще в конце лета 1995 года озадачил своего нового приятеля Гурама просьбой узнать, не хочет ли кто в их товариществе продать дачу.

     Ждать Осипову пришлось не так уж долго...

     В конце декабря 1995 года Гурам узнал, что продается участок прямо напротив участка Добрыниных...

     Дело было в том, что дочь хозяев дома уговорила родителей уехать вместе с ней и ее мужем на постоянное место жительства за границу...

     За несколько месяцев до отъезда они зашли к Добрыниным с просьбой помочь найти покупателя на их участок и, желательно, на городскую квартиру.

     Гурам Анзорович подробно расспросил будущих эмигрантов, узнал, какую сумму они рассчитывают получить за свою собственность, и сразу решил квартиру купить сам, а насчет покупки дачи в тот же вечер позвонил Осипову...

     Требуемая сумма для Владимира Яковлевича была очень высокой, практически неподъемной, и он, подумав и погоревав, в разговоре с Гурамом даже отказался было от покупки...

     Но Гурам ничего не сказал об этом хозяевам дачи...

     Наоборот, он купил эту дачу сам в расчете на то, что когда-нибудь его друг либо соберется с деньгами, либо купит у него этот участок в рассрочку...

     Когда же 7 января 1996 года Владимир Яковлевич с супругой приехали на день рождения к Лидочке, Елена и Вадим-старший, очень хотевшие, чтобы Осиповы жили по соседству с ними, но еще не знавшие о том, что Гурам Анзорович уже решил проблему, прямо за столом спросили, какой суммы ему не хватает, и предложили одолжить недостающие деньги у них...

     Больше никто ничего сказать не смог, поскольку слово немедленно взял находящийся в крепком поддатии папа-Гурам...

     Мало не показалось, ни Ляле с Вадимом, ни Осипову...

     Сначала, узнав о том, что именно сделал для него Гурам Анзорович, Осипов растерялся и даже почти обиделся, но потом, как следует подумав уже на трезвую голову, посоветовавшись с супругой и дочерью, с благодарностью принял помощь друзей, оформил покупку дачи и переехал в товарищество уже в феврале, а в свою городскую квартиру и в городскую квартиру дочери пустил жильцов, чтобы как можно быстрее расплатиться с долгом...

     Таким образом, единственными гостями на дне рождения у Вадима-старшего, не проживающими в товариществе, оказались Шапокляк и Берсеневы.

     Остальные гости поздней ночью в состоянии дровишек все-таки сумели доползти каждый до своей родной "поленницы"...

     Исключением стал Вадим-Мелкий, которого, как доктора, Ляля с Добрыниным насильственным способом не пустили в его берлогу на втором этаже, а оставили ночевать в гостевой комнате на первом этаже, сильно опасаясь за состояние крепко перебравшей бабушки...



Продолжение следует...