Понятия о романтике

Раннее морозное зимнее утро воскресенья. Темень с фонарями. Выхожу из подъезда – на работу. График у меня такой – смена сегодня.
Навстречу – пара. Соседи. Он – лет сорока, расплывшийся, насквозь проспиртованный. Морда опухшая, небритая, взгляд остекленевший, походка ранней версии Терминатора, то есть – робота Вертера: пошатывающаяся, дёргающаяся, угловатая.

Она – выше его на голову, фигуристая кобылка, в шубке, с ярко-красными намалёванными губами, густо подведёнными тушью глазами, клееными ресницами. Испаряющая приторный  аромат неких духов. То есть – женщина вполне респектабельная, если бы не… Если бы не тот же отпечаток алкогольной деградации на лице.

Не так давно приходилось вызволять её из квартиры. Я, наоборот, с ночной смены возвращался. Слышу – весь подъезд сотрясается от мощных ударов. Не знаю, как долго это буйство длилось до момента моего появления. Но очевидно, все соседи одновременно приняли лошадиную дозу  такого крепкого снотворного, что погрузились в глубокую индиффирентность. И даже если бы дом развалился, они бы очнулись уже на том свете, так и не поняв, что произошло.

 Я же, хоть и подзамёрз, пока дошёл домой, однако, отморозиться не вышло. Соседка услышала мои перемещения по ступеням, открывание замка, очевидно, рассмотрела в глазок, и к ударам добавились ещё вопли, причитания и взывание к добрым людям на предмет вызволения её тела из задверного плена. А поскольку, кроме меня, людей добрых не нашлось, то добрым самаритянином пришлось стать мне.
Как оказалось, у неё что-то с замком случилось. Заклинил изнутри. Я предложил вызвать МЧС. Оказалось, спасатели уже час, как едут, а муж пошёл их то ли встречать, и заблудился, то ли к соседу Раскольникову за топором, чтоб самолично дверь вскрыть. Ну – и тоже – заблудился. 

Короче, сбросила она мне с балкона ключ, чтобы я попытался открыть её дверь снаружи. А я-то свои ключи, домой войдя, в прихожей на крючочек повесил. А в подъезд теперь не зайду, ибо электронный ключ от домофона тоже благополучно в прихожей висеть остался в связке, ага. Пришлось всё же кого-то из соседей наугад будить. Ну, люди доверчивые, и, видно, дозу снотворного не такую крепкую принимали, открыли сразу. А я, путём недолгих манипуляций вызволил-таки несчастную женщину из домашнего заточения. Она выпрыгнула и – давай меня лобызать и рассыпаться в благодарностях. Правда, сразу честно предупредила, что муж у неё ревнивый и в какой-то степени неадекватный. Ну и на том спасибо.
Так я познакомился с этой дивой, диво-соседкой. А потом и мужа увидел в глазок. Когда он вернулся с друганом, очевидно, Раскольниковым, и принялся заново ломать дверь. Поскольку его благоверная опять оказалась самозаперта и, похоже, пускать их не входило в её планы. Никакого МЧСа они, конечно, не вызывали. Тут бы, конечно, наряд полиции помог вместе с санитарами. Но – точно уж не я, догадавшийся, что ещё легко отделался и не угодил в их разборки.

Теперь вот, ранним утречком, увидев меня, она, конечно, целоваться не полезла. Даже не поздоровалась, и то хорошо. А я поразмышлял по пути на работу об их романтических отношениях. Мда, хорошая парочка, сладкая. Очевидно, всю ночь бухали, а теперь вышли на променад – стеклотару выбросить в мусорник. Ведь алкоголь так рано не продают? Хотя – кто знает, есть ведь негласные точки. Но суть не в этом, просто, понимаете, у каждого свои понятия о романтике.

16-17.02.25