Годовщина

Морг всегда был холодным, но сегодня Салли Алексон казалось, что от него веет чем-то особенно ледяным. Она сидела в углу за обеденным столиком, держа в руке бумажный стаканчик с латте, который уже давно остыл. Перед ней на тарелке лежал кусок бисквита с шоколадным кремом. Ритуал. Каждый год, 19 февраля, она позволяла себе кусочек сладкого перед тем, как начать вскрытие трупов.

Одиннадцать лет, как она впервые вошла в этот морг как специалист.

Она вздохнула, провела пальцем по кромке тарелки и вспомнила отца. У него был вишнёвый сад. Когда-то давно, когда она была подростком, они вместе ухаживали за деревьями. Отец всегда говорил, что сад требует терпения, любви и времени. Всё можно исправить, всё можно вылечить, если успеть вовремя. Но инсульт не дал ему времени.

Его не стало шесть лет назад.

Салли откусила кусочек торта, чувствуя, как сладость размягчает горечь воспоминаний.

Она уже давно не звонила Кейси. И он не звонил ей. Дурацкая гордость. Дурацкие люди. Их роман был как те самые вишни-сначала терпкие, потом сладкие, а потом сгнившие на ветру. Она знала, что он где-то там, продолжает жить, работает… Наверное, иногда вспоминает её. Но не звонит.

Она доела торт, сделала последний глоток холодного латте и встала. Впереди работа.

---

Женщина, которая лежала на столе, была в возрасте. 50 лет, уборщица. Имя-Маргарет Грейсон. Она умерла от запущенного цистита. Инфекция дошла до почек, а потом — сепсис. Быстро, безжалостно. Салли бросила беглый взгляд на лицо покойной — жилистая, усталая женщина с заострившимися чертами.

— Вот и всё, миссис Грейсон,-пробормотала она, надевая перчатки.

Пахло формалином и фенолом. Металл инструментов холодил пальцы.

Скальпель прошёлся по коже, открывая путь к внутренностям. В голове всплыло воспоминание: отец, стоящий в саду, стряхивает снег с ветвей.

— Если корни здоровые, дерево выдержит, — говорил он тогда.

Салли вскрыла мочевой пузырь. Гной, тёмно-жёлтая жидкость, мутные ткани. Орган выглядел раздувшимся, как старый, пропитанный влагой фрукт.

Вишни.

Она резко моргнула. На секунду ей показалось, что запах формалина сменился сладковатым, фруктовым ароматом.

Невозможно.

Она склонилась ниже. От ткани всё ещё шёл запах чего-то неестественно сладкого.

— Что за чёрт?

Она подняла голову, огляделась. Морг был пуст.

Глупости. Привкус воспоминаний, не более.

Скальпель снова скользнул по ткани, разрезая сосудистую сеть. И в этот момент её пальцы дрогнули. Внутри мочевого пузыря, среди гноя и тканей, что-то было.

Чёрное.

Она осторожно извлекла находку пинцетом.

Косточка.

Нет, не просто косточка.

Это была вишнёвая косточка.

Салли замерла, ощущая, как ледяные пальцы страха медленно скользят по её позвоночнику.

Это невозможно.

Она ещё раз посмотрела на лицо мёртвой женщины, но теперь оно казалось... другим. Морщины стали глубже. Губы вытянулись в лёгкую усмешку. Как будто она что-то знала.

В воздухе вновь появился этот тонкий, тягучий запах вишен.

Салли сглотнула, выронила пинцет.

Косточка упала на металлический стол с глухим, хрустящим звуком.

---

Она машинально стерла пот со лба, продолжая смотреть на маленькую чёрную косточку, облепленную остатками ткани. Откуда?

Февраль. Зима.

Никаких свежих вишен в это время года не бывает.

Маргарет Грейсон не могла позволить себе дорогие импортные фрукты. В её истории болезни не было указаний на какие-либо пищевые отклонения. Никакой экзотики. Ничего, что могло бы объяснить, почему внутри неё оказалось семя лета.

Может, она съела варенье?

Нет. Это была не сморщенная, размягчённая косточка, а твёрдая, почти свежая.

Вишня, сорванная недавно.

Или… давно, но сохранившаяся.

Внутри внезапно похолодело.

Она медленно выдохнула и подняла взгляд на лицо покойницы.

Салли сжала косточку в пальцах, ощущая её гладкую, холодную поверхность. Странное чувство не отпускало. Может, это просто совпадение. А может… знак.

Она вдруг ясно представила отца — в старой куртке, с натруженными руками, среди деревьев вишнёвого сада. Ей показалось, что он смотрит на неё так же, как тогда, когда она впервые вошла в морг одиннадцать лет назад.

И она поняла. Нужно идти дальше.....