Медсанбат 13

Проще всего искать топливо было в штабе дивизии, но Иванов завернул повозку в расположение разведбата.
 
Зайдя в прилично обустроенную землянку, особист не смог скрыть удивления.

–  Ты не разведчик, Виктор Захарович, ты – сапёр! Что, в селе хаты для разведки не нашлось?

– разведчик должен быть мастером на все руки, – усмехнулся Серов. – А  насчёт хаты… так, это, Иван Иванович, в землице спокойнее.

– Это точно… Слушай, Виктор, твои ребятишки много где бегали, может МТС где приметили…

– Сколько бензина надо?
 
 – Пять «полуторок» на полтора санбата да «Т-4» почти пустой, а он нам с тобой ещё ой как пригодится...

Серов сначала задумался, а потом спросил:

– Что с танком делать думаешь?

– В зависимости от ситуации: прорываться будем – впереди пойдет, а нет – так сзади от греха подальше. Группа вернулась?

– Нет. Так что боюсь, что танк пойдет первым… А бензин есть на складе у дальнего храма – там, действительно, склад МТС. Подъедете к ближнему, увидите его колокольню. Там тринадцать бочек. Про него пока никто не знает кроме нас, но скоро начальство чухнется и потребует найти бензин любой ценой, вот и держу про запас.

Серов сел за стол и принялся писать, закончив, протянул Иванову записку:
– Там сержант караулит, пароль – Серов назвал пароль и отзыв. –  Подашь ему, и Христом Богом прошу: две бочки не больше. Меня сейчас заставят искать топливо на три артдивизиона на «Комсомольцах» плюс штаб, сапёры и прочее…

– Спасибо!

– Не на чем. Моих раненых пусть принимают в первую очередь. Ну, и туго будет танком подмоги…

– Обещаю, –  Синяя фуражка уже выскакивала на свет Божий. – Егорыч, к храму гони!
Едва особист успел сесть в телегу, как погоняемые возницей кони понесли в галоп.

Храм в селе было видно отовсюду, но лишь въехав на его гору, путники заметили ещё одну колокольню, которую из других мест не было видно.

Несмотря на то, что от колокольни до колокольни было всего-то метров двести, лошадкам пришлось прогуляться километра три – проехать прямо мешал огромный овраг. Потом оказалось, что ближний путь от храма от храма не больше километра, но пока его искали, накатали в два раза больше, а нервов в десятеро. Зато, когда приехали, Ефремов прослезился:

– Накормлю мою машинку, не зря же ей поправил шинку…

– Да ты поэт… – усмехнулся Иванов.

– Стой! Стрелять буду! – неизвестный явно не был любителем поэзии. Или был?

После вех примирительных процедур вроде пароля, предъявления записки капитана часовой помог закатить две бочки в повозку.

– Слава Богу – перекрестился на храм Егорыч. – Теперь я спокоен.

– Что? Уже из окружения выбрался? – спросил водитель.

– То, что мы в окружении ещё не подтверждено! – в Иванове, наконец-то,  проснулся майор госбезопасности.
 
– Да нет, – презренной прозой ответил Ефремов. – Но теперь я вывезу куда надо. Лишь бы начальство указало куда.

– А сам что? Не знаешь? На восток идти надо.

– На войне короток путь – коротка жизнь, – парировал Егорыч.

¬– А вот это уже поэзия! – ответил разведчик, а Иванов матюгнулся. – Погнали уже!
– Погнали!!!

И кони тронулись в путь.

Едва они выехали от храма на большак, как туда пролетела колонна бензовозов.

– Эвона как, – матюгнулся Ефремов, а Иванов ответил, что, мол, спешка хороша не только при ловле блох, и вообще начальство всегда лучше знает, потому, как лучше осведомлено, – после чего поперхнулся местной мухой…