Чехов, Грин, Толстой - сто лет спустя

Палата №6 (1892) Чехова и Мат в три хода (1908) Александра Грина - одни из самых великолепных произведений русской литературы начала XX-того столетия. Оба произведения о слабом человеке, у Чехова с манией преследования, у Грина слабости перед бесконечностью пространства, к которому "вы не приспособлены!", перед загадкой жизни и смерти, которые можно разрешить, "если думать об этом безостановочно, не боясь смерти".
-... один поворот мысли, и пойму, понимаете, - пойму и разрешу всё, всю загвоздку смерти и жизни, как дважды два - четыре... И чувствую, что, как только пойму это, в тот же самый момент... умру... не выдержу.
Это слова человека, пришедшего у Грина к частному врачу и просящего врача крикнуть ему слова "Мат в три хода", чтобы когда "оно начнёт уже подступать" дать другое направление его мыслям, переключить его мысли на решение задачи о мате в три хода.

Диалог врача и пациента у Грина перекликается с другим , чеховским диалогом пациента палаты №6 Ивана Дмитрича с его бывшим лечащим врачом Андреем Ефимычем, тоже оказавшимся на соседней койке:
- Вы болтаете глупости. Если в лекаря противно, шли бы в министры.
- Никуда, никуда нельзя. Слабы мы, дорогой... Был я равнодушен, бодро и здраво рассуждал, а стоило только жизни грубо прикоснуться ко мне, как я пал духом... прострация... Слабы мы, дрянные мы... И вы тоже, дорогой мой. Вы умны, благородны, с молоком матери всосали благие порывы, но едва вступили в жизнь, как утомились и заболели... Слабы, слабы!

Какое же впечатление от этих "сумасшедших" у читателя? Во-первых, сумасшедше-радостное от мастерства писателей. Во-вторых, отличие XXI века от века минувшего заключается в стремлении узнать тайны мироздания так, чтобы не умереть и не сойти с ума. Путь для этого один - надо много знать, к примеру, размышления о слабом человеке не только Чехова и Грина, но и Агаты Кристи (Убийство Роджера Экройда), Томаса Манна (Будденброки) и далее по списку вплоть до Кая в "Снежной королеве" Андерсена. К стойкости приучают человека открытия квантовой физики, где всё "не приспособлено" для человека, да и открытия других наук тоже поражают сюрпризами. Но осилили бы ученые новые постулаты без интеллигентной слегка иронической улыбки Антона Павловича Чехова и блистающих, волнующих вершин Александра Грина, без этих двух предупреждающих сторожей в вольном океане знания?

Ведь связь науки и литературы налицо - нельзя представить героев "Войны и Мира" (дата первой публикации 1865-1869), например, старого князя Болконского, преподающего княжне Марье не геометрию Евклида, а основы квантовой механики. Все герои в романе могут существовать только на фоне классической физики Ньютона (1643-1727). Квантовая физика так или иначе перестраивает классический настрой ума по всем направлениям, более того, для достижения успеха в новой физике классический настрой даже мешает. Роман "Анна Каренина", опубликованный в 1875-1877 годах и описывающий события 1872-1876 годов, уже разрушает классический взгляд на мир, но главная героиня гибнет. Если так поступать с Аннами Карениными, никаких Анн Карениных не хватит. Анне Карениной не место под колесами поезда. XXI век свободен от этой ошибки, но Льва Толстого в новых условиях, нового Льва Толстого, чьё творчество, как писал Владимир Набоков, "отличает такая могучая, хищная сила, оригинальность и общечеловеческий смысл" спустя сто лет совершенно точно не хватает современности.