Бондарь

    Я хочу рассказать об одном эпизоде своей жизни, который запал мне в душу и по прошествии сорока лет я всегда помню о нём. Это было в пору моей студенческой бытности, когда я проходил производственную практику в совхозе «Бобровский». В один из августовских дней, в субботу механизаторы и мы два студента собрались в кузнице отмечать последний день недели и канун выходного. В те годы выпивать на работе не считалось зазорным, выпивали с самого утра, и по поводу, и без повода.

    Так вот, где-то в обед к кузнице подъехал на мотоцикле с люлькой мужчина, ему нужно было что-то выправить в кузнице. Мужики пригласили его выпить вместе с нами. Это был коренастый мужчина, среднего роста, крепко сбитый с короткой прической, очень улыбчивый и очень приятный человек. Механизаторы к нему отнеслись с почтением. Когда закончилась выпивка, дядя Коля, так звали этого человека, (подлинного его имени и отчества не помню), предложил поехать к нему домой продолжить застолье, сказав при этом, что у него есть в доме заначка. Я, еще один студент, мой одногруппник Валера, кузнец Мирон и тракторист Володя взгромоздились на мотоцикл, как я тогда думал марки «Урал» и поехали к дяде Коле в гости.

    Когда мы подъехали к его дому, нас встретила его супруга, милая, добрая женщина и пригласила нас пройти в дом, но мы разместились за столом во дворе, женщина накрыла на стол, поставила бутыль самогонки и ушла в дом. Мы просили её остаться, но она сказала: – «У вас мужиков свои разговоры, не буду вам мешать».

    Кузнец и тракторист – ребята местные, знали дядю Колю, а нам, мне и Валере он представился, назвавшись Бондарем. Фамилия Бондарь пошла от его прапрадеда, который занимался изготовлением деревянных бочек, деревянных ведер, посуды и мебели. Так слово за слово, и разговор зашел о Великой Отечественной войне. Дядя Коля стал рассказывать о том, как он воевал и попал в плен. Когда их гнали фашисты, то в колонне он обратил внимание на одну девушку, а так как ему было в то время двадцать с небольшим, то это неудивительно. Посмотрев по сторонам не слышит ли супруга, дядя Коля продолжил рассказ. Немного погодя он протиснулся к ней в колонне. Он познакомился с ней, имени я её не помню по прошествии стольких лет, а для дяди Коли, это знакомство осталось, и не только осталось, а запечатлелось в его памяти так ярко, что он помнил чётко все черты её лица, хотя тоже прошло более сорока лет после окончания войны. Девушка была (как сейчас говорят модельной внешности) с большими черными глазами, с длинной толстой темной косой и очень, очень красивая. Родом она была из Одессы. Познакомившись, немного поговорив о том, о сём, девушка его ошарашила, тем, что предложила ему близость. Но она ему сразу все объяснила, а именно она девственница, а толкает ее на этот шаг здравый смысл. Фашисты, видя такую красоту все равно будут домогаться её и что она уже видела своими глазами все надругательства над юными девочками. Так пусть будет наш русский, советский солдат и человек, чем фашист поганый.

    В тот же вечер или на следующий они ухитрились встретиться, и по словам дяди Коли, это было какое-то наваждение, неистовство, в эту близость между ними были вложены и страсть, и любовь, и гнев, и радость, и отчаяние, в общем сонм непонятных чувств. У девушки было какое-то предчувствие, такая сила воли, что не каждая на такое решится. Через два дня его и ещё нескольких человек повезли в другой лагерь. На выходе из лагеря стояла виселица и на ней висело несколько человек. Страшное зрелище, и тут дядю Колю привлекла внимание черная длинная коса, в ней он с трудом узнал свою знакомую девочку. Тело её было истерзано до неузнаваемости, всё было в кровоподтеках, рваных ранах. Эта нечисть издевалась и глумились над юным созданием очень долгое время. Фашистские сатрапы и подонки отняли жизнь у девочки, у которой жизнь по сути даже и не началась, ей было всего восемнадцать лет. У нее было все впереди: любовь, работа, замужество, радость материнства. Гитлеровские выродки отняли всё, всё без остатка. Дядя Коля всю ночь рыдал, проклиная этих нелюдей, моральных уродов пришедших на нашу землю. Сколько таких девочек изверги загубили, не говоря уже о детях, женщинах, мужчинах, пожилых людях. Вот тогда-то и родилась у дяди Коли идея бежать из плена во чтобы-то ни стало. Будь что будет, лишь бы только мстить за родных и близких и убивать этих тварей, сволочей и гадов.

    Я не описываю всех тех дней и лет в плену, которые провел наш герой. Об этом каждому советскому и российскому гражданину доподлинно известно. Этому посвящены фильмы, книги, учебники, рассказы очевидцев, документы и многое другое. И вот пришел, настал тот день, когда дядя Коля бежал из плена, но попытка его оказалась неудачной, немцы (слово, это здесь неуместно) фашисты пустили по его следу собак и его поймали, избивали, так что на нём живого места не оставалось. Но и этими измывательствами они не ограничились и вырезали у него на спине ленту. Рассказывая, дядя Коля задрал рубаху, и мы увидели на его спине красноватый рубец от плеча до поясницы шириною в солдатский ремень. Спина его полностью волосатая, а лента гладкая и блестящая. Мы не смогли сдержать слез. Вышла его супруга и начала ему выговаривать: – «Ты же с войны как пришел, никому не показывал, что на тебя нашло?». Он ответил: – «Ребята хорошие, пусть знают правду, а я уже старый и мне уже всё равно». У нас у четверых сразу весь хмель вышел, враз протрезвели. Какая жестокость, садизм. Снимать кожу с человека, а тут с живого – в голове не укладывается. Дядя Коля рассказал, когда зажили раны, он решился на второй побег и ему он удался. Бежал голодный и холодный, добирался долго к своим. Когда попал к своим, то он и предположить не мог, что над ним будут издеваться, глумиться и избивать свои же. Пытали шпион он или нет. После нескольких минут тишины он добавил, что по сравнению с нашими извергами фашисты только забавлялись. Откуда столько ненависти, от плена никто не застрахован, а били те, кто на фронте, на передовой никогда не были. После всех издевательств, когда уже закончилась война, его отпустили и в подарок ему подарили трофейный немецкий мотоцикл, на котором он приехал из Москвы в свою родную Бобровку. На этом мотоцикле мы и прокатились с ним от кузницы до его дома.

    Немного погодя, мы засобирались по домам, нам стало как-то неловко, толи стыдно за то, что такому сильному духом, волевому человеку, герою ничем не можем помочь. Пройдя все круги ада, он остался добрым, отзывчивым, с большой буквы Человеком. А ему и не нужно было ничего и не от кого. Он жил, стараясь забыть о проклятой войне, о нехороших людях.