Пять базовых допущений деконструкция бессознательн

В 1961 году Уилфред Бион, подобно психоаналитическому Колумбу, нанес на карту групповой психики terra incognita, вскрыв парадоксальные механизмы коллективного бессознательного. Его труд «Опыт в группах» стал манифестом, развенчивающим иллюзию рациональности: группы, как хамелеоны, мимикрируют под рабочую деятельность, скрывая архаичные паттерны —

базовые допущения. Эти психические констелляции, словно подводные течения, увлекают участников в мир фантазий, саботируя осознанные цели. Но что происходит, когда к классической триаде — зависимости (baD), борьбы/бегства (baF/F) и парности (baP) — добавляются новые измерения? Как пятое базовое допущение «Мне» (baM) отражает экзистенциальный кризис современного общества?

-Бионовский ландшафт: между психозом и рациональностью

Бион сравнивал групповую динамику с квантовой суперпозицией: в любой момент группа существует одновременно в двух реальностях. Рабочая группа (W-группа) — рациональный фасад, где участники, словно шекспировские актеры, исполняют роли, подчиняясь сценарию задачи. Но за кулисами бушует театр абсурда — базовые допущения (ba-группы), где логика уступает место архетипическим сценариям.

- Зависимость (baD): Группа превращается в сборище инфантильных Питеров Пэнов, ищущих волшебную няню-лидера. «Спасите нас!» — этот бессознательный вопль парализует критическое мышление, заменяя его мистическим трепетом перед «всемогущим» фасилитатором.

- Борьба/бегство (baF/F): Коллектив метается между агрессией и паникой, как стадо антилоп, чуящих льва. Лидер здесь — параноидальный провидец, различающий врагов в каждом теневом изгибе реальности.

- Парность (baP): Группа зачарованно наблюдает за эротическим танцем «Мессии и Магдалины», возлагая надежды на мессианского ребенка — символ утопического будущего, которое никогда не наступит.

Изабел Мензис Лиф метко окрестила эти состояния «временным групповым психозом»: нормальные люди, словно под гипнозом, регрессируют к примитивным защитам — расщеплению, проективной идентификации, отрицанию.

Эволюция концепции: от Турке к «Мне»

Пьер Турке, словно астроном, открывший новую планету, расширил бионовскую систему, добавив базовое допущение единства (baO). В этом состоянии группа растворяется в мистическом синтезе, как капли ртути, стремящиеся к целому. Участники испытывают «океаническое чувство» принадлежности к трансцендентному — будь то религиозный экстаз или слепая вера в корпоративную миссию.

Но современные авторы, словно Шерлоки групповой динамики, обнаружили новый паттерн — базовое допущение «Мне» (baM). Это не просто нарциссизм, а культурный феномен эпохи постмодерна, где гипертрофированное «Я» возводит крепостные стены против коллективного. В отличие от baO, где индивид тонет в группе, в baM группа отрицается как угроза автономии. Участники действуют так, словно собрались случайно — как пассажиры метро, избегающие зрительного контакта.

BaM: портрет индивида в цифровую эпоху

Культура «Мне» — это квинтэссенция общества риска (Ульрих Бек):

- Экономическая турбулентность (крахи 2008 и 2020 годов) превратила карьеру в хождение по тонкому льду, где доверие к институтам сменилось гипертрофированной самозащитой.

- Цифровая псевдосоциализация: Лайки заменяют эмпатию, селфи — подлинную саморефлексию. Группа в Zoom напоминает галерею портретов, где каждый заперт в собственной рамке.

- Политика идентичности: Когда гендер, раса, убеждения становятся крепостными стенами, любая попытка диалога воспринимается как осада.

Пример из практики: на групповой конференции участница неделю сидела у двери, словно гость на собственной вечеринке. Ее позиция «Я здесь, но не с вами» — классическое проявление baM. Другой случай: менеджеры, проходящие тимбилдинг, формально выполняли задания, но мысленно составляли резюме — их истинная «групповая задача» была индивидуальным выживанием.

Диагностика baM: симптомы и парадоксы

1. Фетишизация объективности: Участники превращаются в антропологов, изучающих «аборигенов» группы. «Я наблюдаю, значит, не участвую» — девиз этой экзистенциальной игры.

2. Парадокс обучения: Знание становится контрабандой — его крадут, прячут, боятся разделить. В baM-группах царит культура «интеллектуального скряжничества».

3. Тирания вежливости: Конфликт замещается пассивной агрессией, как в японском «татэмаэ» — ритуальной маске приличий.

Интересен кейс из психоаналитической практики: пациентка, пережившая в детстве эмоциональное игнорирование, в группе воспроизводила травму, занимая позицию «невидимой». Ее молчание кричало: «Признайте мое право не принадлежать!».

BaM как культурный симптом: между апокалипсисом и надеждой

Кристофер Лэш в «Культуре нарциссизма» предсказал baM ещё до его концептуализации. Современное общество, по его мнению, — это театр одного актера, где «социальное» заменено «кураторством личного бренда».

Но есть и светлые стороны:

- Регресс ради прогресса: Как отмечал Винникотт, временный уход в себя — условие творчества. BaM может быть коконом для метаморфозы.

- Защита от токсичных систем: В эпоху корпоративного лицемерия baM становится щитом против манипулятивного baD («Мы — семья!»).

Заключение: за гранью пяти измерений

Пять базовых допущений — не клинический диагноз, а рентгеновский снимок коллективной психики. Если Бион вскрыл психотическое ядро групп, то baM отражает экзистенциальный кризис общества, разрывающегося между тотальной связностью цифровой эпохи и экзистенциальным одиночеством.

Как писал Эрих Фромм в «Бегстве от свободы», человек мечется между жаждой автономии и страхом изоляции. Возможно, задача современной групповой аналитики — помочь найти третий путь: не растворение в коллективе и не бегство в башню из слоновой кости, а диалог, где «Я» и «Мы» танцуют танго — страстное, конфликтное, но созидательное.

#ПятьБазовыхДопущений