Добрынины. Часть 6. Глава 32

  - Так ты, старый маразматик, все-таки сообразил, что домой девочку надо везти на "Красной стреле"... - отозвалась очень довольная Лидочка. - Молодец...

     - Разумеется, сообразил... - ответил Гурам Анзорович. - Я же не враг своему ребенку... В 23.45 мы с Лялечкой сели в поезд... В 23.55 он тронулся... Тогда мы на нервной почве пошли ужинать в вагон-ресторан, наелись там до отвала... А потом легли спать и проспали почти до самой Москвы... Пока проводница не пришла нас будить...

     - Ты догадался взять купе? - обрадовалась Лидочка.

     - Мягкий вагон... - ответила Ляля.

     - Молодец... - с удовольствием сказала старая дама.

     - Опять ты попыталась увести меня от основной темы, старая перхоть? - добродушно рявкнул Гурам Анзорович. - Но ничего у тебя не вышло! И сейчас я прекрасно понимаю, что, если Лялечка, хорошо помня, как ей тогда было плохо, все-таки рискнула сесть в самолет еще раз, да еще и без меня, значит, для этого у нее были очень и очень серьезные причины.

     - О которых мы все хотим немедленно узнать. - безапелляционно заявил Добрынин.

     - Лялечка, будь хорошей девочкой... - обманчиво мягко заявил Гурам Анзорович. - Будь добра, дитятко мое неразумное... Вспомни о том, что во мне грузинской крови вдвое больше, чем в тебе... Со всеми вытекающими из этого буйными последствиями...

     - Лялечка, детка, расскажи нам... - жалобно попросила Лидия Михайловна. - Иначе наш папа того и гляди  скооперируется с Мурзиком и Айболитом... А втроем они... Сама понимаешь...

     И многозначительно замолчала...

     - Испугалась я сильно... - очень неохотно ответила Елена Гурамовна.

     - С этого места, пожалуйста, как можно более подробно... - сказал Гурам Анзорович.

     - Это был июнь 1984 года...  - неохотно начала рассказывать Ляля. - Тогда по средней полосе России гулял и крушил все на своем пути первый сильный ураган...

     - Да... - вспомнила старая дама. - Было такое... В Ивановской области  крыши с домов срывало... Где-то дома вообще по небу летали... А нам это тогда еще было в новинку и страшноватенько...

     - Когда мы должны были уезжать с практики, - продолжила Ляля, - нам купили билеты на Московский поезд, который уходил из Уфы, кажется, в 5.45 по Уфимскому времени... Или что-то около того... От студенческого общежития, в котором нас поселили на время практики, до вокзала в автобусе  добираться около тридцати пяти минут... Транспорт там ходить начинает, как и в Москве, в 5 часов утра, но не факт, что автобус до вокзала придет ровно в пять...

     - Естественно... - отозвался Добрынин.

     - А такси в этом районе мы и не видели... - продолжила Ляля.

     - Вполне вероятно... - отозвался Добрынин.

     - Вот мы с девчонками, боясь опоздать на поезд, и поехали на вокзал вечером, с ночевкой и хорошим запасом времени... - ответила Ляля. - Но как раз в ту ночь в Уфе разразилась очень сильная гроза... И молния ударила прямо в оконное стекло вокзала, выбив его прямо внутрь помещения, на несчастные головы  расположившихся прямо под ним в креслах людей, ожидавших ночной поезд на Златоуст...

     Старая дама охнула...

     Гурам Анзорович побледнел...

     - Ты была далеко от места падения стекла? - спросил Добрынин.

     - Я прошла мимо этого места менее, чем за минуту до того, как все это случилось... - ответила Елена Гурамовна.

     - Лидия Михайловна вновь охнула...

     - И ты очень сильно испугалась случившегося? - спросил Гурам Анзорович.

     - И это тоже... - ответила Ляля. - Представь себе: вспышка, оглушительный грохот падающего и разбивающегося совсем немаленького, практически, витринного стекла... А потом кровь людская рекой вперемешку с крупными кусками стекла и мелкими осколками, страшные крики пострадавших, мгновенно начавшаяся паника у   остальных пассажиров, поспешная и совсем дикая и неорганизованная эвакуация людей из зала ожидания на втором этаже этой стекляшки в подвал, к камерам хранения, с жуткой давкой на единственной лестнице... А потом - строгий запрет покидать подвальное помещение, в котором негде было даже присесть, кроме своих чемоданов... Потом сирены Скорых и все такое прочее... Серьезно пострадавших было человек пять или шесть... Их  увозили быстро... Остальным помощь оказывали либо на месте, либо обрабатывали раны прямо в машинах, делали перевязки и отпускали...

     - Тут испугаешься... - вслух подумала Лидия Михайловна.

     - И обосрешься... - тихо добавил Добрынин.

     - А потом, уже ближе к утру, нас выпустили из камер хранения в зал ожидания первого этажа... - продолжила Ляля. - А там по залу ходила очень пожилая женщина в зеленом мусульманском наряде... Очень ярком... Я такого ядовитого зеленого цвета тогда еще и не видела... И платка такого еще не видела...

     - Это сейчас мы видим такие разноцветные костюмы и хиджабы едва ли не каждый день... - хором отозвались Вадимы.

     - Да... Теперь все это стало для нас почти обыденностью... - согласилась Елена Гурамовна. - А тогда я впервые увидела эту экзотику близко своими глазами... И испугалась от этого еще больше... Видимо, так, как люди обычно пугаются чего-то необычного и непонятного... Поэтому я долго раздумывать не стала... Взяла свой чемодан, попрощалась с девчонками и приблизительно часа за полтора до поезда вышла из здания вокзала, прошла через привокзальную площадь, мимо машин Скорой Помощи, в которых продолжались перевязки пострадавших, подошла к таксистам и попросила отвезти меня в ближайший аэропорт... Вот и все... А в аэропорту мне сказочно повезло - в кассе был один-единственный билет на ближайший рейс до Москвы... И уже через несколько минут началась регистрация на рейс...

     - Так что с тобой, дорогая тетушка, случилось в полете и куда ты вынужденно отправилась по прилете в Москву, едва оказавшись дома? -  спросил Вадим-младший.

     - А ты, зараза медицинская, как раз в это время проходил практику в нашей поликлинике... - недовольно отозвалась Ляля.

     - Я не практику проходил, а во время каникул подрабатывал в процедурном кабинете...

     - Все равно - зараза... - совсем огорчилась Елена Гурамовна.

     - Ну, хотя бы ты склерозом пока не страдаешь... - отозвался Вадим-племянник. - Вспомнила, как тебе было плохо?

     - Угу... - мрачно ответила Ляля.

     - Так какой тебе самолет?

     - Алюминиевый...

     - Так ты все-таки делал ей уколы в попку? - сообразил Добрынин.

     - Если бы... - огорчился Мелкий. - Увидев меня со шприцом в руках, ТВОЯ Ляля такой дикий вопеж на всю поликлинику устроила, что я почел за благо сделать ей укол в руку... Чтобы заткнулась...

     - Палыч, не ревнуй... - весело расхохотался крепко поддатенький Миша Берсенев. - Дикие Лялькины вопли были слышны даже на другом этаже...

     - А ты откуда знаешь? - тут же приревновал Лялю к Мише Добрынин.

     - Я как раз вышел от стоматолога...

     - Хорошо, что ты тогда догадался пойти на ее вопли... - вздохнул Вадим-младший.

     - Чего хорошего ты в этом нашел, козлина? - грозно поинтересовался Добрынин.

     - Было кому помочь этой из последних сил вопящей на всю поликлинику исключительно забористым матом еле стоящей на ногах зеленой фурии, которую ты ревнуешь ко всем подряд, до дома живой доползти и не упасть по дороге... - объяснил ему племянник.

     - А дома супчик разогреть и чайком напоить... - отозвалась Ляля.

     - И в тот же день, когда ей после уколов захорошело, было кому поскорее погрузить ее вместе с подушкой на заднее сиденье моей машины и водворить на дачу... - улыбнулся Миша. - К бабушке и папе под их любящие крылышки... От греха... Пока это зеленое существо не увидела вернувшаяся с работы Зиночка Васильевна... А в дороге Ляля выспалась на заднем сиденье и приехала на дачу уже почти нормальным человеком... Оказывается, даже не стала рассказывать папе с бабушкой о своих приключениях...

     - Тогда ладно... - успокоился дядюшка.

     Лиза и Миша, как всегда, хохотали над разборками Вадимов до слез...

     - Димочка, а если мы поедем поездом? - вернулась к главной теме бабушка.

     - Где вы его возьмете?

     - Всегда был поезд "Москва-Париж"... - напомнила ему бабушка. - Дедушка твой ездил этим поездом в Париж на медицинские конференции...

     - Отменили тот поезд... - заявил Вадим-младший.

     - Тогда нам остается только автобус...

     - Ага... - хором отозвались Вадимы. - И ублеванное вами обеими шоссе...

     - Откуда взялась такая нелепая уверенность? - изображая удивление пополам с гневом, округлила глаза Лидия Михайловна.

     - Исключительно от того, что вам обеим, курочки наши долбанутые, во время и после переезда было очень-очень плохо... - отозвался Гурам.

     - Что же нам делать? - расстроилась именинница.

     - Дома сидеть! - рявкнул Добрынин. - И не высовываться!


Продолжение следует...