Районный конкурс осеменаторов

               

  Василий спешил на планёрку, начинался новый рабочий день. Погода стояла хорошая, как и в прежние дни тихая, но душная. Солнце с утра пекло, вот уж неделю не было дождя. Природа не баловала кулундинскую степь влагой. В этот ранний час, село уже проснулось. Доярки возвращались с утренней дойки.             Тихая улыбка тронула губы Василия. Вспомнил прошлое, какими трудными  бы не были послевоенные годы детства и юности, всё равно о них приятное воспоминание. Там было беззаботное детство, с радостями и невзгодами. Именно там он познал цену хлеба и цену копейке.

  На крыльце совхозной конторы собрались главные специалисты. Приходили раньше директора, чтобы пообщаться, послушать анекдоты, узнать свежие деревенские новости. Появился директор Феликс Николаевич Лис, человек не общительный, буркнул что-то под нос, так здоровался. Все двинулись за ним в зал на втором этаже, откуда он вёл селекторную планёрку с отделениями хозяйства. В конце объявил состав комиссии, куда вошел Василий. В десять часов в отделении Кусманском будет проходить районный конкурс-семинар по искусственному осеменению коров. Василий не имел представления об этом конкурсе. Лучшие годы его жизни на протяжении двадцати пяти лет были отданы службе в рядах Советской Армии. Спросил главного ветеринарного врача.
 -Да не переживай, твоё дело поприсутствовать, а оценивать результаты будут специалисты. Главное в конце, пикник на природе, считай нам повезло.
  Присутствовали руководители хозяйств, приглашены передовые скотники, доярки. Не обошлось и без представителя районной прессы. Как без неё. Приехал заведующий сельхоз отделом Николай Федосеевич Худяков и Забулдыгин из  сельхоз управления. Прочитал объёмно-утомительную лекцию о пользе искусственного осеменения. Василий ничего не понял, что с чем и почему. Для себя сделал вывод, что его присутствие - это массовость.
Обстановку скуки, разрядила своим каверзным вопросом Филькина Екатерина-гром баба.
 -Товарищ учёный, а как же корове, натурально жить? Кормят её веточкой, доят в станках ёлочкой, теперь ещё осеменяют пипеточкой, но она же живая тварь! Корова, это та же баба, только с рогами и копытами. Как у неё с ощущениями?
Присутствующие взорвались от смеха. Успокоить всех было сложно.
 -Ну, не понять народ, говорю про дело, а им всё балаган, - возмутился Забулдыгин.

  Екатерина давно работала в животноводстве. Прошла все специальности, начинала скотником, была дояркой, затем прошла обучение на осеменатора. Свободно владела русским народным животноводческим языком, причём с эротическим уклоном. Внешне плотного телосложения, ядрёная баба, кряжистая. Как в поэзии: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт». Вечно от неё отдавало духмяным запахом фермы и не мудрено...

  Конкурс по практическому осеменению проходил рядом с фермой, до самого обеда. Вопросы по теории и практика. Первое место завоевала Екатерина. Это и не мудрено, так как состав комиссии из одного совхоза. Победительница торжествовала.
 
   Возле конторы поставили пьедестал почёта, из свежих, выстроганных досок, без номеров, и без покраски, сделан был на скорую руку. Председатель конкурса зачитал результаты. Екатерине надлежало подняться на пьедестал почёта, она цвела и пахла. По толпе прошел шумок, видимо были и недовольные результатом среди участников.  Вес её был около ста двадцати килограммов и  только она поднялась на пьедестал, сооружение поехало в сторону, и она упала. Куча досок с гвоздями, а сверху Екатерина. Толпа грохнула со смеху, но когда она стала подниматься, на одной из ягодиц, была рана, из которой по ноге бежала кровь. Смех тут же прекратился.
 -Какая сволочь сделала это сооружение, я этому плотнику гнездо выдеру.
 А вот корреспондент районной газеты своё дело чётко знал. Всё это время вёл съёмку на служебный фотоаппарат. На его лице не было чувства сострадания или сопереживания. Он слегка ухмылялся. Это заметила пострадавшая, более того, сделала ему замечание.
 -Кое с кем я разберусь потом на природе, там и посмеёмся.
Екатерину отвели в здание конторы, куда прибыла скорая помощь. У входа лежали окровавленные доски с блестящими гвоздями. Корреспондент обследовал подиум и сделал заключение: «Выполнено с нарушением, без внутренних распорок, поэтому и сложилось, при Сталине пятёрка обеспечена».

  Заключительная часть конкурса застойного периода, носили характер традиционного русского застолья, зашифрованной пьянкой. На поляну пригласили избранных, по-тихому, без гласного объявления. Автобус стоял в укромном месте, где уже сидел баянист, и набор закуски и выпивки. Выехали на озеро, расстелили скатерть самобранку на берегу у воды. Денёк выдался как на заказ: тишина и жара. К застолью приехал директор совхоза -  сын сапожника. Выдал пламенную речь и предоставил слово победителю конкурса, заодно пострадавшей. Екатерина  любила произносить традиционный тост желая всем присутствующим крепкого здоровья и,  переходя на торжественный тон, повествовала следующие:
 -Мы в суете спешим куда-то, но всё же хочется чудес, желаю всем дожить до даты, где возраст обгонял бы вес.
  Поскольку вес Екатерины, как я уже говорил, был не маленький, килограммов эдак, под сто двадцать.

  Выпили по первой полевой рюмке. Закуска солидная, большой казан с мясом. Когда прозвучало последнее выступление с третьей рюмкой, компания с гиканьем и свистом бросилась в пляс. Директор отъехал. Екатерина приняла активное участие в плясках, не смотря на пораненную ногу.  Плясала классно, на повязке появилось кровавое пятно. С нецензурной бранью обратила свой взор на корреспондента районной газеты.
 
  Николай Федосеевич вёл несанкционированную съёмку, собирал компромат. Екатерина сделала ему замечание по этому поводу. Он послушно отнёс аппарат в служебное авто. Вес его был бараний, словно неделю освободился из плена, не дотягивал и в росте. Его улыбка была какая-то заискивающая и весьма угодливая. Он давно работал в газете, успешно освещал доверенный ему материал. Особенно, если событие заканчивалось застольем, можно было хорошо выпить и сытно закусить, за  просто так.

Коллеги по работе звали его дрыщом, он не противился.
Сгребла Екатерина этого дрыща на руки, прижала к груди, понесла к берегу озера, и с размаху бросила в воду. Он не предполагал такого оборота событий. Да, не думал, что такое,  может произойди. Прижавшись к пышной груди Екатерины, разве можно было ощущать, что-то плохое. Его маленькая головка, седая, полу лысая, была меньше её груди. Компания враз прекратила петь и танцевать. На дне озера был черный ил, как нефть, из которого вылез Николай Федосеевич, чёрный как негр. Мужики ополоснули работника прессы чистой водой, хотя вид у него был страшный. Застирали его брюки, посадили в машину, предложили рюмку для согрева. Одежду разложили на капоте авто. Смеялись от всей души, без слёз, смотреть на происходящее было не возможно. Баянист, знал своё дело, наяривал плясовые мелодии, работал по заказу.

  Близился вечер. Участники столь масштабного события стали разъезжаться по своим хозяйствам. Свернули скатерть самобранку. Так закончилось важное мероприятие районного масштаба, о котором долго вспоминали участники тех событий.
  Екатерина, глядя на интеллигенцию районного масштаба в заключении встречи высказалась:
 -У нас исстари повелось, кто хлеб ест, тот при параде, а кто пашет и  выращивает хлеб, тот ходит в телогрейке и кирзовых сапогах.