Музыка воды и камня, лёд и пламень

МУЗЫКА ВОДЫ И КАМНЯ,ЛЁД И ПЛАМЕНЬ
 
 

Автор: Наталья Морсова  Фото автора

«Они сошлись.
Волна и камень,
Стихи и проза, лед и пламень…»
                А.С.Пушкин «Евгений Онегин»

    Поросшие травой и лесом гранитные берега и воды Ладоги – союз воды и камня - создают удивительное ощущение самодостаточности, полноты бытия, как будто – больше ничего и не надо. Музыка Ладоги – это гармония звука - сонет и реквием. Но так бывает не всегда, - необузданная стихия, страсти и гнев, порой, не имеют границ.
   Вода и камень – две противоположные друг другу страсти. Камень – символ  стойкости, прочности, стабильности, неизменности бытия.  Вода – гибкость, изменчивость, движение вперёд, свобода, воля, жажда жизни. Вода камень точит - вода торжествует над вечно недвижной каменной материей, но  полной свободы не имеет - обволакивает камень не сама по себе, а заданными параметрами камня.
Подвижность воды и стабильность камня создают динамичный, насыщенный энергией пейзаж - царственное великолепие природы. Примирение двух стихий рождают природную мудрость; гармония воды и камня захватывает дух, вдохновляет и будит воображение, заставляет трепетать сердца.
   Вода и камень, земля и небо, жизнь и смерть, жара и холод, изменчивость и устойчивость, порядок и хаос, движение и покой, мгновение и вечность, единство и разобщённость, а с ними –добро и зло, любовь и ненависть,– все это основополагающее состояние животворной энергии, основа миропорядка, вселенской и человеческой гармонии. Так и свобода человеческая - не вседозволенность, а добровольная, осознанная, упорядоченная потребность духа.
Часто упоминаемое в литературе метафора «живая вода» – ментально ощущается как вдохновение, воскрешение духа, подвижность, как живительная струя, свежее дыхание, очищение, обновление, сохранение чистых истоков души, ощущение себя достойной, полноправной частицей мудрой и самодостаточной природы.

   Александр Сергеевич Пушкин – непревзойдённый мастер мысли и слова, использовал образ воды и камня во многих своих произведениях, «Медный всадник» можно считать поэмой «воды и камня». В основу положено реальное событие – наводнение 7 (19) ноября 1824 года, когда Нева, под давлением невероятной силы ветра, повернула вспять, ринула свои воды обратно в Ладогу и вышла из берегов, вода поднялась на 4,1 метра выше нормы, - черту эту можно увидеть на стене Петропавловской крепости, на фасадах петербургских домов. Водная стихия была такой силы, что вывернулись гранитные набережные, кирпичные дома разбивало, деревянные уносило течением; по Неве, как щепки, носились суда, кладбищенские кресты, брёвна, доски и сорванные крыши, Исаакиевский мост разорвало на части и унесло течением, утонуло более четырёх тысяч человек, многие пропали без вести, погибло много скота, затоплены склады с продовольствием, наступил голод, разрушены семьи, разбиты человеческие судьбы. Протестовала Ладога, негодовала Балтика! На другой день ударил мороз, затопленные дома стали непригодными для проживания. Очевидцы рассказывали, что царь хлопотал, суетился, приказывал. Когда никто не решался - хотел сам ехать на катере к местам бедствия, но Бенкендорф не допустил этого, снял мундир, - по шею в воде, добрался до катера и уехал. За ним - другие, и никто не возвращался. Все сообщения были прерваны. Царский Дворец - как утес в бушующем море. И государь понял, что он не в силах что-либо изменить. Газеты разных стран в те дни писали о цунами - стихийные бедствия обрушились на США, в Великобритании ветер и волны были такой силы, что уничтожили прибрежные поселения и флот у берегов, изменился контур острова.

   У Пушкина стихийное бедствие воплотилась в художественные образы – в бунт стихии воды против каменного порабощения. Вот где вода показала, на что способна, когда разгневана! 
«Мшистые, топкие берега» Невы, «И лес, неведомый лучам», разливы рек, вязкие болота – не самое удачное место для строительства новой столицы России, в этих неведомых краях что-то таинственное, необъяснимое, опасное пограничье между миром живых и мёртвых, - поэт как бы осуждает Петра I за то, что тот не смог понять природу и договориться с нею. 
Пока спокойна Ладога (озеро Нево во времена Александра Ярославича Невского), спокойна и Нева – торжественная, царственная, одетая в металл и камень, - «..Невы державное теченье, береговой ее гранит, твоих оград узор чугунный..» Порядок главенствует во всём - до поры, до времени.  Камень пленяет водную стихию, провоцирует ее бунт. Вода мирно колышется, но скоро всё изменится: - «Погода пуще свирепела,/Нева вздувалась и ревела… Там буря выла, там носились/Обломки…»
   Жизнь человека зависит от природы, тревожная волна вызывает тревогу у человека. «Плеская шумною волной в края своей ограды стройной,/Нева металась, как больной в своей постеле беспокойной». Главный герой поэмы Евгений мечется, «заснуть не мог в волненье». Маленький человек, мелкий чиновник, бедный, беззащитный, - он тихо ропщет на «Медного всадника». А Нева в это время крушит город, буйством своим заражая Евгения, в нём рождается неудержимый гнев против бесправия и несправедливости, в его душе такая ярость, что он сам страшится себя, - настолько обезумел, что смеет угрожать самому «Медному всаднику»! Кругом разгул стихии, гибнут люди, погибла его возлюбленная, Нева вышла из берегов, «из берегов вышел» и его разум...

    В тот день уставшая от гранитного равнодушия Нева зароптала, взбунтовалась, и наступил хаос, вода стала бездной, собирающей людскую дань, поглощающей всё сущее. Вода, зажатая каменными тисками насилия, превратилась в разрушительную силу - «Нева всю ночь/Рвалася к морю против бури. Но силой ветров от залива/ Перегражденная Нева/Обратно шла, гневна, бурлива/И затопляла острова»… «Ночная мгла /На город трепетный сошла». «Нева вздувалась и ревела,/Котлом клокоча и клубясь…».

    Мятеж стихии «возмущенной» поэт наделяет человеческими качествами,  сравнивает водную стихию с шайкой разбойников,- «Злые волны, как воры лезут в окна», «Так злодей,/С свирепой шайкою своей/В село ворвавшись, ломит, режет,/Крушит и грабит; вопли, скрежет,/ «Насилье, брань, тревога, вой!../И, грабежом отягощены,/Боясь погони, утомленны,/Спешат разбойники домой,/Добычу на пути роняя». Нева забирает добычу, оставляя после себя «вопли, вой и скрежет» - «Ну вот, насытясь разрушеньем и наглым буйством утомясь,/ Нева обратно повлеклась, своим любуясь возмущеньем и покидая с небреженьем свою добычу». …«Но, торжеством победы полны,/Еще кипели злобно волны,/Как бы под ними тлел огонь». Вот что бывает, когда рушится гармония в природе.

    И даже возмущённый конь поднялся на дыбы. «Медный всадник» - Пётр Великий, окаменев от ужаса, с высоты созерцает трагедию. Царь Александр I говорит, что со стихиями и царям не совладать. Наводнение закончилось, коня обуздали, Россию усмирили. Но страдания народные не забываются, они копятся и выливаются в бунт. Буря, шторм – это стихийное восстание,  реакция многомиллионного народа, многострадального, задавленного беспросветным крепостничеством, деспотизмом чиновников, - у него лопнуло рабское терпение и он восстаёт против господ, тиранов, несправедливости, невежества, и уж тогда и в самом деле - «бессмысленно и беспощадно». История России – тому подтверждение.   

   Пушкин – гений и провидец, в стихии Невских вод предвидел будущие катастрофы и пытался предостеречь от социальных потрясений, которые год от года нарастали, с ними Россия ХХ века не справилась, что в семнадцатом году, что в лихие девяностые. Стабильность, самодостаточность, порядок в природе – это залог стабильности и порядка в стране на крутых изломах русской истории.

    В каменных ладонях плещется Ладога, много повидавшая – немолчная, говорливая, - ей есть, что рассказать о перенесённых землетрясениях, наводнениях, оледенении 12 тысяч лет назад, о цунами, глубоких обвалах и расколах дна, изменивших рельеф берегов и течение рек. Растревоженная волна, распятая на камне, наотмашь бьёт гранит скалистых берегов, бурлит и стонет Ладога неутомимая, коварная, никем не покорённая, непредсказуема в порывах, неутолимая в страстях …