Медведь

     ***

     Дом уже был оцеплен плотным полицейским кордоном, когда подъехал заместитель начальника уголовного розыска майор Василий Буранов. Это был тучный, широкоплечий человек тридцати лет с расходящимся на объёмном животе кителем, и шумным сбивающимся дыханием.

     - Проклятая одышка, - проговорил он, с трудом выбираясь из своего «мерседеса», и нахлобучивая на голову фуражку. – Совсем одолела, проклятая.

     К Буранову подскочил его помощник, капитан Стрельцов.

     - Василий Степанович! Только вас и ждали! Разрешите начинать штурм?

     - Дурачки! – всё ещё борясь с одолевавшей его отдышкой,  напустился на подчинённого Буранов. – Тихо не могли его взять?

     - Василий Степанович, он заметил наружку, и прямо на улице принялся отстреливаться, ранил одного из наших. Группа захвата уже на месте, и…

     - Какая группа захвата, идиоты! – продолжал бушевать Буранов. – Какая, к чёртовой матери, группа захвата! Вы ещё артиллерию вызовите, и помощь с воздуха! Кругом частные дома, не боитесь, что гражданские пострадать могут?

     - Начальник группы захвата уже расставил снайперов, он говорит, что ситуация под контролем, - отчитался Стрельцов. – Надо только подманить его к окну…

     - «Подманить к окну»! – передразнил Буранов, и властно взмахнул рукой. – Убирайся прочь с моих глаз, капитан! Убирайся, пока я не разозлился на тебя по-настоящему! Учти, если он уйдёт, ты первый отправишься патрулировать улицы! Расстанешься со своими погонами, и до пенсии будешь рядовым бегать по городу, проверять наличие временной регистрации у приезжих гастрабайтеров!

     Стрельцов открыл рот, собираясь что-то сказать, но Буранов снова взмахнул рукой.

     - Убирайся с глаз моих, я сказал! Теперь я командую ситуацией! – Оглянувшись вокруг, Буранов жестом подманил к себе полицейского с громкоговорителем. – Дай-ка мне свой матюгальник.

     Держа рупор возле рта, Буранов вперевалку двинулся прямо к дому, в котором засел матёрый уголовник.

     - Никому не стрелять! – разнёсся по округе хриплый голос заместителя начальника уголовного розыска. – Говорит майор Буранов! Никому не стрелять!

     На глазах у десятков полицейских, плотным кольцом
окруживших один из частных домов, Буранов своим неспешным утиным шагом шёл к дому.

     - Что он делает? – К Стрельцову подошёл начальник группы захвата. – А если этот гад начнёт стрелять?

     - Буранов знает, что делает, – спокойно отозвался Стрельцов. – Смотри, ощущение такое, будто он совсем не боится. А ты смог бы вот так, без оружия войти в дом, где засел готовый стоять до последнего убийца?

     - Я, что, совсем рехнулся? – отозвался начальник группы захвата. – Этот ваш Буранов, хоть и сволочь порядочная, но смел до безумия, этого у него не отнять. Однако, с бандитами не нужно говорить, их сразу надо стрелять!

     - Надо, - согласился Стрельцов. – Буранов это и сделает сейчас. Собственноручно.

     - Если сам не схлопочет пулю.

     - Кто? Буранов? Он бессмертен! – убеждённо проговорил Стрельцов. – Его никакая пуля не берёт!

     Подойдя тем временем к крыльцу дома, Буранов остановился, и подождал, пока дыхание перестанет с хрипом вырываться из лёгких, затем поднёс громкоговоритель ко рту.

     - Я один, впусти меня.

Спустя минуту дверной замок щёлкнул, дверь приоткрылась и в образовавшейся щели показалась голова женщины лет пятидесяти.

     - Входите, - испуганно произнесла она. – Вас ждут.

     - Ага. – Всё ещё тяжело дыша, Буранов поднялся по ступенькам крыльца, и с трудом протиснул в дверной проём свой живот.

     Дверь сразу же захлопнулась. Перед Бурановым, прикрываясь женщиной, словно щитом, стоял коренастый мужчина с поломанным носом и со шрамом, пересекавшим его узкий лоб.

     - Что, прямо тут и будем разговор говорить, Сизый? – прохрипел Буранов. – Или, может, опустишь пушку?

     - Проходи, начальник. – Убрав пистолет, бандит грубо втолкнул женщину в комнату.

     Буранов двинулся вперёд, на ходу успокаивая перепуганную женщину:

     - Не беспокойтесь, всё уже позади. Всё уже закончилось.

     - Не тебе решать, начальник, когда всё закончится! – оборвал бандит. – Когда я скажу, тогда и закончится всё!

     - В доме есть ещё кто-нибудь? – не обращая на него внимания, обратился Буранов к женщине.

     - Да, - дрожа от страха, кивнула женщина. – Дети на втором этаже…

     - Вот что, поднимайтесь к ним, и запритесь изнутри, - спокойно распорядился Буранов, тяжело опускаясь в кресло перед телевизором.

     Женщина перевела испуганный взгляд на бандита, затем снова посмотрела на майора полиции.

     - Вы слышали? – мягко повторил Василий. – Идите к детям, успокойте их, и запритесь.

     - А больше ты ничего не хочешь? – проговорил бандит, буквально сжигая Буранова взглядом, и добавил язвительно: - начальник. Это ты у себя в кабинете начальник. А здесь я могу…

     - Я решаю, что ты можешь, а что нет! – не двигаясь, вдруг закричал Буранов. – Я! Понял? Совсем от рук отбился, я смотрю! Заткнись, и сядь!

     Бандит застыл от неожиданности.

     Василий снова принялся тяжело дышать. Посмотрев на женщину, всё ещё не двигавшуюся с места, он спокойно кивнул ей.

     - Идите к детям, и ничего не бойтесь.

     Женщина стремглав бросилась вон из комнаты, послышались её удаляющиеся шаги, затем где-то наверху хлопнула дверь, и всё стихло.

     - Ты! – зашипел Василий Буранов. – Мразь! Забыл, откуда я тебя вытащил? Забыл, я спрашиваю? Если забыл, я вновь отправлю тебя к твоим корешам! Только половина из них уже загнулась в тифозном бараке, а вторая половина вот-вот загнётся в мучениях! Хочешь к ним? Хочешь, я спрашиваю? Отвечай, мразь, зачем стрельбу устроил?

     Бандит смешался от напора Буранова. Неуверенно опустившись на диван, он положил пистолет рядом с собой.

     - Я ни при чём, начальник!  - принялся оправдываться он. – Твои люди следили за мной, я…

     -Ты испугался, и начал стрелять! – продолжал шипеть Буранов. Дыхание со свистом вырывалось из его горла, от чего казалось, что голос принадлежит не человеку, а какому-то сказочному дракону. – Я тебе говорил, чтоб ты не рыпался? Говорил? Отвечай, мразь!

     - Говорил, - пролепетал бандит, виновато опу кая глаза в пол. От его бравады не осталось и следа.

     - Тогда какого рожна ты устроил пальбу? – шипел Буранов. – Да, за тобой следили! Это я отдал приказ, чтоб за тобой наблюдали! Если бы я хотел взять тебя, ты уже давно чалился бы вместе со своими братками в тифозной камере, и мечтал бы о смерти! Я приказал следить за тобой! На тебя вышли обоповцы, и чтоб не отдавать тебя им, я хотел показать, что ты у меня в разработке! Какого лешего ты начал стрельбу?

     - Я не знал, начальник! – извиняющимся тоном проговорил уголовник. – Я не знал, что это ваши ментовские игры!

     - Если бы я не отправил за тобой наружку, обоповцы приняли бы тебя ещё неделю назад, тёпленького! – Буранов был вне себя, его лицо побагровело от натуги, но он сдерживал себя, понимая, что нельзя кричать. – Если бы ты не начал стрельбу, всё было бы нормально! А что теперь? Ты пристрелил моего человека на глазах у свидетелей! Днём, средь бела дня! Пристрелил полицейского при исполнении! Теперь тебе прямая дорога на нары! И я уже ничего не смогу для тебя сделать!

     - А как же бабки, начальник? – уголовник был напуган донельзя. – Я ещё не расплатился с чеченцами! Они убьют меня!

     - Это не мои проблемы! – прошипел Буранов. – Ты дурак, и очень сильно подвёл меня! Да, я потеряю деньги, но я потеряю ещё больше, если ты останешься на свободе!

     - Мне нельзя в тюрьму! – уголовник схватил пистолет, взмахнул им. – Я порешу себя, но не вернусь туда!

     - Есть одно решение, - неожиданно мягко проговорил, почти промурлыкал Буранов. - Если я договорюсь с чеченцами, и они не тронут тебя, то ты…

     - Как с ними договоришься? – уголовник был охвачен паникой, рука его, сжимавшая оружие, дрожала. Палец на спусковом крючке побелел от напряжения. – Они же безбашенные! Отрежут мне голову сразу же, как только…

     - Заткнись, и послушай меня. – Буранов, уперев руки в подлокотники кресла, с большим трудом поднялся, заложил руки за спину и принялся расхаживать по комнате. – Просто выслушай меня. Я давно понял, что думать ты не умеешь. А раз так, я буду думать за нас обоих. Я отправлю тебя в камеру, договорюсь с чеченцами, чтоб они тебя не тронули, и отпущу тебя, скажем, через пару-тройку лет…

     - Я не знаю, как ты сможешь договориться с чеченцами, но даже если ты сумеешь, то всё равно через три года мне не выйти на волю! – убеждённо проговорил бандит. – Ни один судья не даст мне такой маленький срок!

     - Ещё бы за убийство сотрудника полиции, - кивнул Василий Буранов, продолжая расхаживать по комнате, с заложенными за спину руками, и выпяченным животом. – Не бойся, сколько бы тебе ни впаяли, я сумею выпустить тебя условно-досрочно.

     В очередной раз проходя мимо уголовника, сидевшего на диване, Буранов вдруг всем своим немалым весом упал на него. Бандит вскрикнул от неожиданности, попытался высвободиться, но все его потуги оказались тщетны; Буранов был во много раз тяжелее.

     Раздался выстрел.

     Буранов поднялся, тяжело дыша, проковылял своей смешной, утиной походкой к окну, и распахнул его.

     - Эй, все сюда! - громко крикнул он. - Да не вздумайте стрелять!

     ***

     Генерал Топорков допоздна задержался на месте, вместе с ним задержался и заместитель начальника уголовного розыска. Развив вокруг себя кипучую деятельность, Буранов постоянно подзывал кого-то к себе, отправлял куда-то, и отдавал какие-то распоряжения. Все сбились с ног, и только генерал Топорков был доволен.

     - Это точно он? – спросил он уже не в первый раз.

     - Он, точно он, - закивал Буранов. – Именно из его ствола убит начальник порта, я в этом уверен. Результаты экспертизы будут позже, но это он, ясно и так.

     - Молодец, майор, - довольно проговорил генерал. – Кстати, а что это ты всё ещё в майорах? Не пора бы уже подполковником стать?

     Буранов словно не расслышал. Подозвав к себе Стрельцова, он снова что-то проговорил, и Стрельцов убежал, подгоняемый грозным взглядом своего начальника.

     - Хорошо, майор, я поеду, пожалуй, - проговорил, наконец, генерал Топорков. – Закончишь здесь без меня. Не забывай информировать.

     Генеральская "тойота» отъехала, следом за ней засобирался и Василий Буранов, переложив всё на плечи Стрельцова.

     Забравшись в свой «Мерседес», он махнул рукой на прощание:

     - Не забудь доложить, как закончишь здесь.

     - Будет сделано, майор, - пообещал Стрельцов, и проводил взглядом удаляющуюся машину заместителя начальника уголовного розыска.

     ***

     Утром следующего дня Василий Буранов сидел в своём кабинете и ждал посетителя. Когда в дверь постучали, Василий делал вид, что с головой ушёл в работу с бумагами.

     - Да, да, войдите, - пробасил он, не отрывая глаз от просматриваемых документов.

     Входная дверь широко распахнулась, впуская мужчину лет пятидесяти в дорогом костюме-тройке.

     - Здравствуйте, Василий Степанович, а я к вам, - проговорил посетитель, перенося дипломат из одной руки в другую. – Как ваше ничего?

     - Вашими молитвами, адвокат, - на короткое мгновение Василий поднял глаза, и снова «углубился» в работу. – Я так понимаю, ваше желание увидеться со мной связано с делом братьев Верховиных?

     Адвокат, не ожидавший такой прямоты, замялся, но спустя мгновение уже взял себя в руки.

     - Да, Василий Степанович. Я думаю, что мы с вами можем быть полезны друг другу. Просмотрев дело Верховиных, я пришёл к выводу, что они не являются организаторами похищений, они всего лишь…

     - Всё дело в этом, - не поднимая глаз на собеседника, перебил Буранов. – Вы просмотрели дело. Если бы вы его изучили, то пришли бы к другим выводам. Братья Верховины получат по заслугам, думаю, суд не будет снисходительным к ним. Нет, я даже уверен в этом.

     - Я именно поэтому и пришёл к вам, Василий Степанович, - адвокат, не дождавшись приглашения, опустился на стул и положил дипломат себе на колени. - Думаю, в ваших силах не доводить дело до суда.

     - А вы прямолинейны, - оценил Буранов. – Мне это нравится.

     Адвокат слащаво улыбнулся, кивнув:

     - К чему ходить вокруг да около, Василий Степанович? Мы оба деловые люди, и прекрасно представляем возможности друг друга. Думаю, тут вполне достаточно для безбедной жизни…

     Адвокат положил дипломат на стол, развернул его, и щёлкнул замками. Буранов, наконец, заинтересовался. Оторвавшись от просматриваемых бумаг, он устремил взгляд на содержимое дипломата.

     - Хм, - кашлянул он, с трудом приподнимаясь из своего кресла. – Да это же маленькое состояние.

     - Ну, не такое уж и маленькое, - снисходительно улыбнулся адвокат. – И вы вполне можете обладать им, если…

     Договорить ему не дали, входная дверь с шумом распахнулась, кабинет наполнился людьми в форме.

     - Внимание, господа! – провозгласил Буранов. – Вы имеете честь быть свидетелями подкупа должностного лица!

     - Но это не так! – вскочил адвокат. Лицо его побледнело, сделалось испуганным. – Всё совсем не так! Вы не имеете права!

     - Имею, ещё как имею! – самодовольно улыбался Буранов, когда на запястьях адвоката защёлкнулись наручники. – Уведите эту мразь!

     Входная дверь снова распахнулась без стука, впуская в кабинет ещё нескольких мужчин в строгих костюмах.

     - Всем стоять! Никому не двигаться!

     Мгновение висела тишина, затем хозяин кабинета, опустился в своё кресло, и сцепил руки на своём огромном животе.

     - Потрудитесь представиться, господа, - проговорил он, продолжая ехидно улыбаться.

     - Управление собственной безопасности, подполковник Прохоренко, - произнёс один из мужчин. – Майор Буранов, вы обвиняетесь…

     - Подполковник, вы что-то путаете, - Буранов уже открыто смеялся. – Если здесь есть, кого обвинить, то это точно не я. Вот этот человек собирался заплатить мне за то, чтоб я развалил уголовное дело, и был пойман с поличным буквально несколько минут назад. Мои люди уже приступают к оформлению дачи взятки. Обращаю ваше внимание на то, что моё начальство в курсе, я ещё вчера утром сообщил ему о предстоящем визите этого субчика!

     - Но эти деньги помечены. – Подполковник Прохоренко скривился, поняв, что его обхитрили. – Мы не один день готовили операцию…

     - Ах, вот оно что! – воскликнул Буранов, словно только что сообразив. – Вы думали, что я возьму взятку, и дам обещание не довести до суда дело Верховиных? А я, как только узнал о том, что меня собираются подкупить, отдал приказ задержать адвоката с поличным. Ну, извините, что не знал о вашей операции!

     Кабинет заместителя начальника уголовного розыска опустел нескоро. Последними его покинули оставшиеся ни с чем уэсбэшники. Довольный провёрнутым делом Буранов сидел, и улыбался, глядя в распахнутое окно.

     "Чёрт с ними, с деньгами, предложенными этим продажным адвокатом! За дело Соловца можно получить в два раза больше. Они думали взять меня с поличным, но только не учли того, что я насквозь вижу все их попытки уличить меня в криминале! Им никогда не взять меня с поличным, для этого они слишком глупы! Ещё лет пять, и смело можно будет послать всё к чёрту, и улететь вместе с Иринкой в какую-нибудь Калифорнию! Хотя, надо не забывать, уэсбэшники подозревают меня, надо быть осторожнее. Может быть, стоит сорвать куш у Соловца, и затаиться на годик-другой? В таком случае Калифорния отдалится на пару лет… Но с другой стороны, если действовать наверняка, то можно свести риск к минимуму. В этом деле никак нельзя допустить ошибки…"

     С такими мыслями Буранов дождался конца рабочего дня, и поехал домой. Его жена Ирина, как всегда, ждала любимого мужа за накрытым к ужину столом. Наскоро приняв душ, Василий уселся за стол, и жадно принялся утолять голод.

     - Сильно устал, милый? – поинтересовалась Ирина, с обожанием глядя на супруга. – Может, поедем куда-нибудь скоротать вечер? Я устала сидеть взаперти. Надоело.

     - Все ночные клубы города у твоих ног, дорогая! – с набитым ртом провозгласил Василий. – Поедем, куда пожелаешь!

     - Я хочу в «Савой», - промурлыкала Ирина, томно улыбнувшись. – Говорят, там новое представление дают.

     - Можешь переодеваться в своё любимое вечернее платье. – При мысли о ценах в ночном клубе «Савой» Буранов скривился, но отступать было некуда, ему нравилось исполнять все капризы горячо любимой им супруги. – Только не вздумай, как в прошлый раз, такси вызывать. Поедем на нашей машине.

     - Ты не будешь пить? – удивилась Ирина.

     - Буду. – Василий промокнул губы салфеткой, и отодвинул от
себя пустую тарелку. – Ты забываешь, какую должность занимает твой муж, котёнок. Ни один гаишник не решится остановить нас.

     - Ну да, ты у меня такой молодчинка! – чмокнув супруга в лоб, Ирина унеслась переодеваться. – Я быстро!

     - Ага. – Буранов придвинул к себе салатник, и снова вооружился вилкой. – А я пока перекушу слегка…

     ***

     На следующее утро с больной от выпитого накануне вечером головой Василий Буранов вышел из своего подъезда, и заковылял к своей машине, припаркованной в противоположном конце двора. Зазвонивший во внутреннем кармане кителя телефон заставил его остановиться. Хмурясь от головной боли, Буранов извлёк мобильник, и поднёс к уху:

     - Да, я слушаю.

     - Майор! – голос Стрельцова, помощника Буранова, был взволнован. – Утро доброе! Где вы?

     - Ну, судя по твоему тону, утро совсем недоброе, - проговорил Буранов, потирая свободной рукой раскалывающуюся от боли голову. – Что-то случилось?

     - Соловец объявился! Назначил встречу за городом, на пятьдесят седьмом километре! Рядом со старым кладбищем! Хочет говорить лично с вами! Я еду за ним, доставлю его в управу!

     - Отставить, капитан! – проревел Буранов. – Я сам съезжу туда. А ты прямо сейчас отправляйся в управу, и жди меня там. И никакой самодеятельности, я поговорю с Соловцом, приеду, и решим, что делать. Ясно?

     - Так точно, майор, - отрапортовала трубка. – Есть ждать вас в управе.

     - Ага, исполняй. – Вернув трубку в карман, Василий побежал, насколько позволяли огромный живот и раскалывающаяся от боли голова, к своей машине.

     "Чёрт бы побрал этого Соловца! Опять он в самодеятельность ударился! Наверняка решил выйти из игры, не хочет рисковать! Надо будет как следует надавить на него, чтоб он выкинул из головы все свои фортели!"

     К тому моменту, когда Буранов добежал до машины, отпер её, и влез в салон, он уже задыхался от бега.

     - Грёбанная одышка! – выругался он, - заводя двигатель. – Грёбанный Соловец! Грёбанный алкоголь! На черта надо было столько пить вчера!

     «Мерседес» Буранова взревел, и сорвался с места, чуть не сбив в последний момент успевшего отпрыгнуть назад прохожего.

     Движение на улицах города в этот ранний час было слабым; машина заместителя начальника уголовного розыска пронеслась по центру и выехала на междугороднюю трассу. Продолжая мучиться от похмелья, Буранов ещё сильнее вжал в пол педаль газа, мечтая закончить дело как можно быстрее, и довольно быстро оказался возле старого кладбища, расположенного на пятьдесят седьмом километре трассы. Желая спрятать машину, чтоб её не было видно с дороги, Василий остановился в кустах, и с трудом выбрался из салона, оглядываясь вокруг. Как только он захлопнул дверцу «мерседеса», со стороны кладбища появились пятеро широкоплечих мужчин с автоматами, дула которых были нацелены на Буранова.

     «Ловушка! – сразу понял Василий. – Нет здесь никакого Соловца. Это конец!»

     Бандиты не стали откладывать дело в долгий ящик. Повалив Буранова на землю, они принялись жестоко избивать свою жертву. Василий не издал ни звука во время экзекуции, он понимал, что находится полностью в их власти, и спасения ему нет. Просить пощады бессмысленно, это жестокие убийцы, привыкшие убивать, желавшие насладиться мучениями своей жертвы, и видом её крови. Молить их бессмысленно.

     Стараясь лишь закрыть руками лицо, Буранов только вздрагивал от боли, когда его пинали и били прикладами автоматов.

     Наконец, палачи почувствовали себя удовлетворёнными, к этому времени Буранов уже не мог подняться без посторонней помощи. Он лежал на земле, раскинув руки в стороны, подобно умирающему тюленю, такой же жирный, и такой же беспомощный, в луже собственной крови.

     - Вставай, начальник, - проговорил один из палачей, отступая назад. – Пришло твоё время.

     Василий что-то прохрипел, с огромным трудом перевернувшись на бок, и сплюнув кровь.

     - Помогите ему что ли, - приказал главарь, видя, что жертве не встать без посторонней помощи.

     Буранова подхватили под мышки, и с большим трудом поставили на ноги. Он стоял, шатаясь, в разорванном, окровавленном кителе, закрыв глаза, и хриплое дыхание с шумом вырывалось из его груди, пузыря на губах капли крови.

     - Готов умирать, начальник? – ухмыльнулся палач, подойдя вплотную, и уперев дуло автомата в мясистый живот Василия.

     Разбитые губы Буранова шевельнулись, но слова было не разобрать.

     - Что? – ствол автомата ещё сильнее упёрся в живот Буранова. – Твоё последнее слово. Говори яснее. Готов умирать, я спрашиваю?

     Буранов поднял левую руку, утёр кровь со сломанной переносицы.

     - Готов, - чётко произнёс он. – А ты?

     Бандит нажал на спуск, автомат в его руках дёрнулся, выстрелив, но Василий всего лишь покачнулся, и в тот же момент обеими ладонями со страшной силой хлопнул стрелявшего бойца ладонями по ушам. Мёртвое тело бандита ещё не успело упасть, а автомат уже был в руках Буранова.

     Развернувшись лицом к остальным, Василий выстрелил несколько раз, и с несвойственной для его комплекции скоростью ринулся меж заброшенных могил. В спину ему застрекотали автоматные очереди, ещё одна пуля ударила Василия в плечо, но он продолжал мчаться вперёд, словно огромный раненый секач, сбивая трухлявые кресты, и безжалостно топча запущенные могилы.

     Передёргивая затворы автоматов, и паля напропалую, бандиты бросились в погоню. Буранов слышал выстрелы, то и дело пули выбивали каменную крошку из памятников и обелисков вокруг него, но он продолжал бежать, понимая, что остановиться, значит умереть.

     Один из бандитов оказался быстрее своих друзей. Он почти нагнал Буранова, решив сбить жертву с ног, но Василий вдруг круто изменил направление, бросившись прямо на него. Весовые категории столкнувшихся мужчин были абсолютно разные, бандит, подобно мячику, оказался отброшенным от огромного живота Василия, и, пролетев несколько метров, ударился головой о железный крест. Буранов, даже не замедлив темпа, помчался дальше; через минуту остальные трое бандитов наткнулись на труп своего товарища с проломленным черепом.

     Василий мчался, не слыша ничего, кроме своего шумного, хриплого дыхания, воздух вырывался из его лёгких, как будто из вентиляционной трубы. Беглец чувствовал, что вот-вот выдохнется, и желал уйти как можно дальше от своих преследователей до того момента, когда силы окончательно покинут его.

     Когда старое кладбище осталось позади, нога Буранова вдруг зацепилась за выпирающий из земли корень, и Василий с размаху грохнулся об землю, и покатился под гору, чувствуя, как жизнь стремительно покидает его…

     Позже чувства и слух частично вернулись к мужчине. Сквозь душившую его адскую боль он слышал какой-то голос, казавшийся ему ангельским, и чувствовал, что куда-то движется. Потом снова боль, усилившаяся многократно, и всё тот же голос ангела, повторявший негромко:

     -Терпи, терпи, уже почти всё…

     Временами Буранов даже слышал свой собственный голос, но голос этот больше походил на рёв раненого зверя, чем на человеческий крик. Затем на какое-то время наступала тишина, и умиротворение.

     Много раз Василий то приходил в себя, то снова проваливался в забытье, на какое-то время ему становилось хорошо, боль отпускала, но потом наваливалась с новой силой. Иногда сознание мутилось, и ему слышались крики, звуки выстрелов, женские и мужские голоса, бубнившие что-то монотонно и нудно.

     Василий тщетно напрягал слух, пытаясь разобрать, о чём идёт речь, но всякий раз терял сознание раньше, чем мог разобрать хоть слово…

     ***

     В очередной раз придя в себя, Буранов увидел свет, льющийся в окружавшую его темноту через дверной проём. Затем дверь захлопнулась со скрипом, и снова сгустилась мгла, не позволяющая видеть на расстоянии нескольких шагов.

     - Ты пришёл в себя? – послышался женский голос, и шорох одежды. – Очень больно?

     Буранов не ответил. Откуда-то из темноты к нему приблизилась стройная фигура.

     - Говорить можешь?

     Холодная, маленькая ладошка опустилась на пылающий лоб Василия, затем он почувствовал влагу на пересохших губах, и облизнулся.

     - Пить хочешь. Это хорошо.

     Ещё бесконечное число раз Буранов то терял сознание, то снова приходил в себя. Но всякий раз, когда сознание возвращалось к нему, он чувствовал себя всё лучше. Теперь он уж мог двигаться, несмотря на острые боли в районе живота и в левом плече.

     Теперь он знал, что за ним ухаживает молодая девушка, но всякий раз, когда она обращалась к нему с вопросами, мужчина продолжал отмалчиваться, словно не умел говорить.

     Наконец, она даже высказала опасение, что он потерял дар речи, но в ответ Буранов улыбнулся.

     - Ты почти уже выздоровел, - тоже улыбнулась девушка. – Не
сегодня, завтра уже будешь, как новенький.

     Василий знал, что незнакомка красива, стройна, и молода, он уже не раз имел возможность видеть соблазнительные изгибы её тела, и сейчас, чувствуя, что силы стремительно возвращаются к нему, протянул руку, положив тяжёлую ладонь на колено девушке. Она не поняла сначала, но когда его рука поползла вверх, произнесла, не повышая голоса:

     - Будешь приставать, скормлю собакам.

     Василий Буранов всхрапнул недовольно, но руку убрал.

     - Вижу, почти здоров. – Девушка снова улыбнулась одними губами. – Попробуй встать.

     Василий, закряхтел, словно старик, перевернулся на бок, лицом к досчатой стене, и замер.

     - Ну, как хочешь, - услышал он.

     Послышались негромкие, почти невесомые шаги, затем хлопнула входная дверь. Василий закрыл глаза, желая уснуть…

     ***

     Когда он проснулся, что-то было не так. То есть, он чувствовал, знал, что что-то не так, но не понимал, что именно взволновало его. Полежав с открытыми глазами, Василий понял: он больше не может лежать, ему просто необходимо подняться на ноги. Сев на кровати, мужчина спустил ноги на пол, и резко встал. Голова сразу же закружилась, комната поплыла вокруг него, но сознание оставалось ясным. Обретя равновесие, Буранов осмотрел себя, и огляделся вокруг. На нём была грубая рубаха, и штаны, похожие на пижаму; он находился в старинной русской избе, так ему показалось. Печка, покрытая известью, как бы разделяла комнату на две неравные половины. На малой половине находилась кровать, с которой поднялся Василий, и тумбочка с ночником. В большей половине стоял грубо  сколоченный стол, пара стульев, и лавка, растянувшаяся под окном. Солнечный свет лился сквозь стекло, но он был не в силах осветить всю избу. Мельком осмотрев комнату, Василий подошёл к входной двери, и толкнул её. Сквозь тёмные сени, он вышел во двор, медленно спустился по скрипучим ступенькам крыльца, замер, и огляделся.

     Слегка покосившаяся изба производила впечатление запущенности, вокруг небольших размеров двора, огороженного невысоким, кривым забором, возвышался, казалось, непроходимый лес. Василий стоял, как зачарованный, он впервые в жизни слышал, как шумят вековые деревья, внимал пению птиц, и ощущал безграничный, ни с чем не сравнимый покой. Почти зажившие раны не беспокоили его, ему казалось, что какая-то животворная сила прямо сейчас вливается в него прямо из этого дремучего леса.

     - Эх, красота-то какая! – Свободно вздохнув полной грудью, Буранов ещё раз огляделся по сторонам, подошёл к поленнице, и взялся за ручку топора, воткнутого в плаху.

     Поставив на плаху одно из поленьев, в беспорядке разбросанных вокруг, Василий неумело взмахнул топором, и расколол полено надвое.

     - Эх, красота! – крякнул он, установив новое полено, и снова замахнувшись.

     Постепенно Василий наловчился колоть дрова, и настолько увлёкся, что не расслышал ни скрипа отворившейся калитки, ни
звука лёгких шагов.

     - Уже за дрова взялся? – произнесла спасительница Василия, с улыбкой глядя на разбросанные дрова. – Это хорошо. Сложи всё, что наколол, в поленницу, и заходи в дом. Кормить тебя буду.

     Буранов повернулся на голос, утерев рукой пот со лба, и открыто залюбовался хрупкой на вид девушкой с рассыпавшимися по плечам каштановыми волосами, одетую в военную форму без каких-либо знаков отличия. На левом плече незнакомки висело старенькое двуствольное ружьё, в правой руке девушка держала туго набитый, и, по всей видимости, довольно тяжёлый вещмешок.

     - Звать-то тебя как, спасительница моя? – произнёс Василий в спину направившейся к дому хозяйке.

     - Нюша я. А ты? – оглянулась она на ходу.

     - Василий Степанович я. Буранов. – Мужчина снова смахнул с лица пот, воткнул топор в плаху, и принялся собирать наколотые дрова.

     - Очень приятно, Василий Степанович.

     Прогнившие ступеньки крыльца заскрипели, когда девушка поднималась по ним. Василий ещё раз оглянулся ей в спину, и продолжил свою работу. Когда он закончил, и тоже вошёл в избу, стол уже был накрыт.

     - Пойдём, полью тебе на руки, Василий Степанович. – Анна, уже переодевшаяся в яркое цветастое платье, стояла перед ним с ведром воды, деревянным ковшиком, и с перекинутым через плечо полотенцем.

     Они вместе вышли во двор, и Василий долго и шумно умывался, подставляя под струйку воды голову, шею и ладони рук.

     - Поешь, и истоплю для тебя баньку, - пообещала Анна, подавая мужчине полотенце. – Все остатки хвори выйдут из тебя.

     Вернувшись в избу, Василий опустился на лавку, спиной к окну, и накинулся на еду. Анна смотрела, как жадно он вгрызается в жареное мясо, и молча улыбалась.

     - Ты почему не ешь, спасительница? – перехватив её взгляд, с набитым ртом спросил Василий. – У меня ощущение, будто я месяца три не ел!

     - Я не голодна. – Анна добавила ему в тарелку жареной картошки. – Ты почти месяц не видел нормальной пищи, обходился бульонами, которые я варила тебе.

     - Я валялся целый месяц? – удивился Василий. – Ничего себе!

     - Не хочешь рассказать, кто ты? – поинтересовалась девушка. – Я нашла тебя в лесу, раненого, в разорванной форме. Ты был весь в крови, я думала, что не выхожу тебя.

     - Стоп, ты меня притащила сюда из леса? На себе?

     - Ну да. – Анна кивнула спокойно. – То есть, не на себе, мне не поднять тебя. Ты вон, медведь какой. Тащила на волокушах. Километра четыре.

     - Нда. – Буранов на миг перестал жевать, призадумавшись. – Ты спасла меня, принесла к себе, выхаживала целый месяц. Нда.

     - Так кто же ты? – повторила Анна, – полицейский? Тебя хотели убить?

     Девушке пришлось ещё раз повторить свой вопрос, чтоб вывести Буранова из задумчивости, в которую он впал.

     - А? Что? – встрепенулся он. – Расскажи о себе. Ты живёшь тут? В лесу? Одна? И не боишься совсем?

     - А чего бояться? – пожала плечами Анна, и вышла из-за стола, чтоб подать Василию чай. – Кого? Зверей? Я часто приезжала сюда в детстве, это избушка моего деда. Он лесником был всю жизнь. Я сама в райцентре живу, но туда я тебя не донесла бы.

     - Ясно. – Буранов снова кивнул задумчиво, опять погрузившись в раздумья. – Форма моя где? Оружие при мне было?

     - Форму твою я постирала, и зашила, она там, у тебя под кроватью, в сундуке. И автомат твой тоже там. Только патронов нет.

     - Нет, так нет. – Буранов вздохнул. – Время сколько, Нюша?

     - Уже вечер, пять скоро, - ответила Анна, садясь напротив. – Скоро темнеть будет.

     - Хорошо. – Василий, наконец, окончательно вышел из раздумий, придя к верному, на его взгляд, решению. – Спасибо тебе за всё. Ещё одну ночь переночую у тебя, если позволишь, и уйду.

     - В город? Я с тобой до райцентра пойду, - вызвалась Анна. – После смерти деда я не люблю оставаться здесь одна надолго. Допивай чай, поможешь мне воды из колодца натаскать для бани.

     Баня оказала на Василия животворное действие. Выйдя из неё, Буранов почувствовал себя заново родившимся.

     - У тебя банька волшебная! – заявил он, войдя в избушку.

     - Её дед мой ставил, он во всём разбирался, всё умел, - отозвалась Анна. – Ты не устал?

     - Да, есть немного. – Василий кивнул. – Чувствую себя отдохнувшим, бодрым, но каким-то вялым.

     - Это от долгого лежания. Утром будешь, как новенький.

     - А за ранеными тоже дед научил тебя ухаживать? – Василий присел на лавку. – Пули из меня извлекала без врача, наверное.

     - Мне приходилось несколько раз лечить деда, после схваток с браконьерами, научилась и вида крови не бояться, и раненого выходить. – Анна прислушалась к чему-то, затем двинулась к стене, на которой висело её ружьё.

     - Ты чего? – непонимающе спросил Буранов, видя, что девушка сняла со стены двустволку, и деловито зарядила её.

     - Ничего, не волнуйся, - спокойно ответила девушка,
направляясь к двери. – Посиди, я сама разберусь.

     Василий проводил взглядом Анну, и только сейчас услышал гул моторов, доносящийся из леса.

     Сквозь брешь в покосившемся заборе прямо к дому подъехали старенький «уазик», такая же видавшая виды «нива», и мотоцикл с коляской. Из машин высыпали молодые парни, сквозь них протолкался вперёд плечистый брюнет, и подошёл к крыльцу, на котором застыла девушка.

     - Привет, Нюша, - поздоровался он, не обращая внимания на то, что девушка целится из ружья ему в живот. – Мы с ребятами проезжали мимо, и решили заглянуть к тебе. Чаем не угостишь?

     - Нет, не угощу, - ответила Анна угрюмо. – Ехал  бы ты отсюда, Кирилл.

     - Ты не рада мне? – деланно удивился парень.

     За спиной девушки скрипнула дверь, и на крыльцо вышел Василий Буранов.

     - У тебя гости? – удивился парень. – Я не знал.

     - Зайди в дом, - бросила Буранову через плечо девушка, но Василий без слов оттеснил её себе за спину, отобрав ружьё.

     - Ты кто? – сразу пошёл он на парня. – Пошёл вон отсюда.

     Парень опешил, отступив на пару шагов назад от крыльца, и остановился. Но к нему на помощь уже спешили его дружки. У некоторых в руках были ножи и ружья.

     - Дядя, ты лучше уйди в сторону, и мы тебя не тронем, - почти вежливым тоном попросил опомнившийся парень.

     Буранов спокойно сошёл с крыльца, вскинул ружьё и, не говоря ни слова, выстрелил сразу из обоих стволов.

     Мотоцикл взорвался, оглушив всех, и ослепив взметнувшимся вверх пламенем. Парни, не ожидавшие такого развития событий, пригнулись, а затем ринулись к своим машинам.

     - Ещё раз кого-нибудь из вас увижу здесь, пеняйте на себя! – вслед им прорычал Буранов. – Церемониться не буду ни с кем!

     «Уазик» и «нива» развернулись на месте, и быстро затерялись между деревьями.

     Василий постоял, разглядывая пылающий мотоцикл, затем развернулся к застывшей в оцепенении Анне.

     - Надо бы залить водой костёр, - заметил он. – Как бы пожар в лесу не начался.

     Не говоря ни слова, Анна сорвалась с крыльца, и побежала к колодцу. Буранов последовал за ней.

     - Ты в своём уме? – отчитывала его девушка, пока они заливали догорающий мотоцикл. – Зачем стрелять надо было? Понимаешь, что теперь будет?

     - А знаешь, что? – улыбнулся Василий, словно не слыша. – Я, пожалуй, задержусь здесь на неопределённое время. Думаю, не стесню тебя.

     - Тебе бежать надо отсюда! – почти вскричала Анна. – Они вернутся утром, и…

     - Хорошо-то как в лесу! – спокойно поставив пустое ведро на землю, Василий вздохнул всей грудью. – Да! Решено! Останусь я у тебя в гостях, Нюша! Ты не против, я  надеюсь?

     Анна вылила последнее ведро на дымящийся остов мотоцикла, посмотрела на открыто улыбающегося ей Буранова, и пошла к избе, обронив на ходу:

     - Ты сумасшедший, Василий Степанович.

     - Есть немного, - с улыбкой пробормотал Буранов, почесав затылок.

     ***

     В девять часов утра перед домом лесника уже стоял полицейский «УАЗ». Хлопнула водительская дверца и гладковыбритый, высокого роста молодой мужчина со светлыми волосами в форме полицейского направился к крыльцу, на ходу извлекая из кобуры пистолет.

     - Замри старлей, - вдруг раздалось откуда-то сбоку. – А то палец у меня дрогнет, и в тебе ненужная дырка появится.

     - Ты кто? – с вызовом произнёс полицейский, послушно замерев, однако. – Не замечаешь на мне форму?

     - Да плевал я и на тебя, и на твою форму, - услышал он спокойный голос.

     - Мужик, ты оказываешь сопротивление полиции, - продолжил уговаривать полицейский. – Если выстрелишь в меня, у тебя появятся такие проблемы, что сам не рад будешь.

     - А не буду я стрелять в тебя, пожалуй, - услышал он весёлый голос. – Можешь повернуться ко мне, посмотрим, узнаешь ли ты меня!

     К ногам полицейского упала старая двустволка и, поняв, что державший его до этого на мушке, безоружен, полицейский резко развернулся, вскидывая пистолет. Но через несколько коротких мгновений его пистолет опустился. Полицейский не был лично знаком с заместителем начальника уголовного розыска, но не узнать его он не мог. Буранова довольно часто показывали по местному телевидению.

     - Василий Степанович?! – удивлению полицейский не было предела. – Майор Буранов… Вы… Это вы?

     - Узнал, смотрю. Несмотря на усы и бороду узнал. – Василий самодовольно улыбнулся, шагнув вперёд. – Пошли в дом. Доложишь обстановку. Не называй меня по фамилии в доме, и забудь так же моё звание. Обращайся ко мне по имени-отчеству. Ясно?

     - Так точно! – полицейский с трудом подавил в себе желание вытянуться в струнку, и двинулся за Бурановым.

     - Ружьё прихвати, не бросать же его тут, - даже не оборачиваясь к следовавшему за ним старшему лейтенанту, обронил Василий.

     Увидев полицейского с ружьём, вошедшего за Бурановым, Анна встрепенулась испуганно, но голос Василия успокоил её.

     - Нюша, сделай милость, организуй чайку для гостя.

     Посмотрев удивлённо, как полицейский положил ружьё на лавку, и мужчины сели за стол, девушка послушно принялась накрывать на стол.

     - Угощайся, - добродушно разрешил Буранов, когда Анна вместе с дымящимися чашками выставила вазу с печеньем. – И рассказывай.

     - Что рассказывать? – Старший лейтенант нерешительно прикоснулся к своей чашке.

     - Рассказывай, откуда приехал, и зачем. – Буранов откусил кусочек печенья, и шумно хлебнул из своей чашки.

     - Вчера вечером поступило заявление о порче имущества, - продолжая смущённо отводить взгляд в сторону, принялся сбивчиво объяснять полицейский. – Гражданин Яковлев заявил, что неизвестный взорвал его мотоцикл около избушки лесника. Это приятель мой школьный. Но если бы я знал, что это вы, Василий Степанович, я бы ни за что…

     - Ты всё правильно сделал, старлей, - успокоил полицейского Буранов. – Ты участковый?

     Старший лейтенант кивнул робко.

     - Поступило заявление, и ты, как участковый, обязан был принять меры. – Буранов жадно, и с шумом прихлёбывал чай, обжигаясь, и дуя в свою чашку. – Скажи мне, кто такой этот Яковлев? Зачем он со своими дружками сюда приезжал?

     - Это ко мне… - попыталась вмешаться в разговор девушка, но Василий жестом руки заставил её замолчать.

     - Яковлев приятель Смирнова, - тут же продолжил полицейский. – А Смирнов, всему селу известно, влюблён в гражданку Тимофееву.

     - Тимофеева, значит. – Буранов крякнул довольно, с улыбкой глянув на залившуюся краской смущения Анну, и снова перевёл взгляд на старшего лейтенанта. – А скажи мне, старлей, можно как-то устроить, чтоб все эти Яковлевы, Смирновы, и им подобные забыли сюда дорогу?

     - Да, конечно, Василий Степанович! – сразу же закивал головой полицейский. – Если хоть один из их компании сунется сюда, я закрою всех на пятнадцать суток!

     - Вот и славно. – Буранов улыбнулся довольно, и поскрёб небритую щёку. – Я надеюсь на тебя, старлей. Доведи до их сведения, что не стоит тревожить гражданку Тимофееву. Доходчиво объясни им, что её вполне устраивает одиночество.

     Буранов сделал ударение на последнем слове. Старший лейтенант тут же кивнул:

     - Я всё понял, Василий Степанович! Будет сделано!

     - Ну, что же, если ты уже допил свой чай, не буду задерживать, - продолжал довольно улыбаться Василий. – Пойдём, провожу тебя до машины. Или ты ещё чаю хочешь?

     - Нет! – встрепенулся полицейский, сразу же за Бурановым вскакивая из-за стола. – Спасибо! Поеду! Много дел у меня! Извините за беспокойство!

     - Давай, давай, старлей, пойдём. – Буранов добродушно похлопал полицейского по плечу, и несильно подтолкнул его к выходу.

     - Надеюсь, тебе не надо объяснять, что не нужно выдавать моё местонахождение властям, - проговорил он уже на улице, перестав улыбаться.

     - Так точно! – Старший лейтенант снова кивнул. – Я всё понял! Сделаю, как скажете, майор!

     Мужчины рука об руку подошли к машине полицейского, и Буранов распахнул водительскую дверцу.

     - Расскажи, что слышно обо мне? – задал он мучивший его вопрос.

     - А ничего не слышно, - отозвался полицейский, садясь за руль, и заводя двигатель. – Первую неделю после вашего исчезновения землю, можно сказать, носом рыли, всё вас искали, потом постепенно поиски сошли на нет, и как-то по новостям передали, что, возможно, вы стали жертвой преступников. Исполняющим ваши обязанности временно назначен капитан Стрельцов, он обещал не успокоиться до тех пор, пока не раскроется загадка вашего исчезновения.

     - Хм, - в густые усы пробормотал Буранов. – Ладно, разберёмся. В общем, так, старлей. Забудь,  что видел меня здесь. Никому ни слова обо мне, и угомони молодёжь, чтоб на самом деле забыли сюда дорогу. Если сунутся, головы всем пооткручиваю. Понял меня?

     - Так точно, майор, всё ясно! – кивнул полицейский.

     - И последнее: если вдруг что-то станет известно обо мне, ну, слушок какой промелькнёт, или по новостям что-то передадут обо мне, сразу же дай мне знать об этом. Только не через кого-то, а лично.

     - Всё понял, майор, сделаю! – старший лейтенант продолжал преданно смотреть в глаза Буранова.

     - Ну, бывай, старлей. – Василий отступил от машины. – Если мне что-то понадобится, я найду тебя.

     Полицейский кивнул, захлопнул дверцу, осторожно развернул машину, и уехал.

     Василий проводил «УАЗ» взглядом, затем вернулся в дом.

     - То, что ты большой полицейский начальник, я давно поняла, - встретила его Анна. – Ещё когда нашла тебя раненого, в изорванной форме.  А зачем и от кого ты прячешься тут?

     - Слушай, Нюша, мне бы побриться не мешало, - как будто не услышав вопроса, обратился Буранов к девушке. – Найдётся у тебя бритва?

     - Странный ты, Василий Степанович, - повернувшись к нему спиной, обронила девушка.

     ***

     Приехав в село, старший лейтенант Малышкин сразу же проследовал в свой кабинет, который находился в здании сельсовета, и который он делил вместе со своим помощником сержантом Скороватовым.

     - Ноги со стола убери! – приказал он, едва войдя. – Расселся, понимаешь!

     Скороватов поспешно вскочил, освобождая место своему начальнику. Малышкин упал на стул, схватил трубку телефона и, быстро набрав номер, проговорил:

     - Дуй ко мне! Живо! Живо, я сказал!

     Положив трубку на рычаги, Малышкин  принялся нервно барабанить длинными пальцами по столешнице, и сидел так до тех пор, пока в комнату не вошли двое широкоплечих парней в расстёгнутых рубашках, в шортах, и в тапочках.

     - Здорово, гражданин начальник! – шутливым тоном воскликнул один из них, бесцеремонно присаживаясь на угол стола.

     - Встать! – вскричал Малышкин, и хлопнул ладонями по столу так, что зазвенело стекло в окне.

     - В чём дело, Саня? – Парень встал со стола, и непонимающе воззрился на полицейского. – Какая муха тебя укусила? Ты ездил к Нюше? Виделся с тем мужиком? Он не сбежал?

     - Не сбежал! Но лучше было бы, если б сбежал! – раздражённо произнёс Малышкин.

     - Напустил туману! – хохотнул второй парень, подпиравший дверной косяк. – Рассказывай, давай!

     - Я тебе сейчас расскажу, я тебе сейчас так расскажу, что кровью плеваться будешь! – напустился на него Малышкин. – Придурок! Посмотри, на кого ты похож! Копируешь Кирюху  в одежде, в жестах, в мимике. Ходишь так же, как он, спишь так же, скажи, а ты в туалете тоже подражаешь Кирюхе?

     - Санёк, ну чё ты… - окончательно сник парень, отлипая от дверного косяка.

     - Да пошёл ты! – Малышкин сделал выразительный жест. – Пошёл вон, я сказал, из кабинета! Прикрой дверь с той стороны!

     Один из парней вышел, Малышкин подождал, пока за ним закроется дверь и, посмотрев на второго, произнёс негромко:

     - Если ещё раз я узнаю, что ты или кто-то из твоих дружков ездил к Нюше, изобью, как собаку, и закрою на пятнадцать суток. Тебе ясно? Так и передай всем своим дружкам.

     Парень от удивления открыл рот.

     - Я не понял,  гражданин начальник, а что там с моим заявлением? – возмутился он. – Вы, как представитель закона, должны были принять меры, и я требую…

     - Заткнись, Кирюха! – Выскочив из-за стола, Малышкин подошёл к парню, и грубо схватил его за грудки. – Я тебе серьёзно повторяю, не суйся к Нюше, и забудь о треклятом мотоцикле! Поверь мне, для тебя же будет лучше, если ты меня послушаешь! Я сейчас говорю, не как полицейский, а как твой друг, поверь мне! В этом деле замешан такой серьёзный человек, рядом с которым твой отец покажется пешкой! Если ты влипнешь, ни он, ни я не сможем тебя вытащить. То же самое касается и твоих дружков. Я настоятельно рекомендую вам не соваться туда. И повторяю, для вашего же блага я буду бить каждого, кто нарушит мой запрет! Прошло время, когда вы были самые крутые в районе, этот человек, как муху, прихлопнет любого, и ничего ему за это не будет. Веришь мне или нет, дело твоё, но отныне я буду внимательно следить за вашей компанией, и не поздоровится каждому, кто нарушит мой запрет. Поверь, это для вашего же блага. А теперь иди. Иди к своим, и передай, что я запретил даже на километр приближаться к дому Нюши.

     Парень и Скороватов потрясённо молчали, дослушав монолог Малышкина до конца.

     - Я сказал, ты можешь быть свободен! – непререкаемым тоном объявил Малышкин, возвращаясь к столу. – Ах, да, вот ещё что: я не видел никакого заявления о взорванном мотоцикле, ясно? Не было никакого заявления! Забудьте!

     - Не было, так не было, уже забыли, - проворчал парень, покидая комнату.

     Оставшись наедине со своим начальником, Скороватов помолчал пару минут, затем всё же не вытерпел:

     - Так что за человек поселился у Нюши?

     - И ты туда же! – разозлился Малышкин. – Нет там никого! Придумал я всё это, чтоб они девчонку в покое оставили, ясно? Сам хочу с ней позажигать! И тебе тоже не поздоровится, если сунешься туда, и хоть одним глазком посмотришь на неё! Я и на тебя управу найду!

     - Всё, понял. – Скороватов поднял обе руки вверх, словно сдаваясь. – Действительно, Саня, какая муха тебя укусила?

     Малышкин лишь отмахнулся с раздражением, не сочтя нужным ответить.

     ***

     К вечеру третьего дня Буранов переколол все имеющиеся во дворе дрова, сложил их в поленницу, поправил забор, и залатал в нём бреши. Совсем неожиданно для себя, он, родившийся и выросший в городе, вдруг понял, что умеет работать, и, что ещё более странно, ему нравится физический труд. К тому же с момента его выздоровления одышка, с самого детства мучившая его, не напоминала о себе, и это было Василию в новинку.

     Молодая девушка не показывала, что рада неожиданной помощи в хозяйстве, но Василий видел, что улыбка не сходит с её лица, и это тоже доставляло ему удовольствие. Василий никогда не изменял своей жене, но сейчас, глядя на Анну, начал всё чаще задумываться о разводе. Когда он смотрел в глаза девушки, ему не хотелось думать ни о возвращении в город, ни о жене, поневоле оставленной им. По вечерам, уставший от проделанной работы,  но довольный собой, Буранов уходил на свою половину избы, и засыпал мёртвым сном.

     На четвёртое утро Василий решил заняться прогнившим крыльцом.

     - Нюша, а нет ли у нас досок? – поинтересовался он за завтраком. – Да и гвоздей может не хватить. Хочу расширить слегка крыльцо, и укрепить его. А то провалится скоро.

     - Ну да, ты вон, какой медведь, - улыбнулась Анна, ухаживая за ним. – За досками надо в райцентр ехать.

     - Может, поедем вместе? – предложил Буранов.

     - Поехали, - кивнула Анна. – Только сначала придётся в село идти. Автобус в райцентр оттуда отходит.

     - А в котором часу?

     - В десять.
     - Тогда чего же мы сидим? Торопиться надо! – засуетился Василий, торопливо откусывая огромный кусок от бутерброда с колбасой.

     - Не торопись, Василий Степанович,  успеем. – Анна лёгким прикосновением удержала попытавшегося встать Буранова. – Сначала поешь. Привыкай медленно есть, торопиться ни к чему.

     Василий замер.

     - Что ты сказала? – спросил он.

     - Не надо торопиться, успеем, - не поняла Анна.

     - Нет, не то. Ты сказала, «привыкай медленно есть»? – повторил Василий.

     - Ну да. – Девушка кивнула. – Я заметила, ты всегда ешь жадно, словно постоянно торопишься куда-то.

     Буранов словно в один миг увидел себя со стороны. Огромный, расплывшийся толстяк, жадно запихивающий в себя еду. На такого девушка не посмотрит без брезгливости.

     - Спасибо, я наелся. – Мужчина встал из-за стола, нахмурился. – Давай, помогу тебе со стола убрать, а то на самом деле опоздаем к автобусу.

     - Не опоздаем, - отказалась от помощи девушка. – Ты лучше оденься. Я тебе дедушкину одежду приготовила. На печке.

     Василий кивнул, и пошёл переодеваться на свою половину избы.

     - Одежду твоего деда полдня придётся перешивать на меня, - проворчал он себе под нос.

     Но к его безграничному удивлению военная форма покойного деда Анны пришлась ему почти впору.

     - Ничего себе! - вырвалось у него против воли. - Нюша, ты заранее подогнала под меня одежду деда? Или он был таким же, как и я, толстым?

     - Мой дед никогда не был толстым. Высоким, широкоплечим, и сильным, как ты. Но не толстым. Иди сюда, - со своей половины позвала Анна.

     Василий вышел со своей половины, и замер. Анна стояла перед ним, держа в руках большое зеркало, из которого на Буранова смотрел высокого роста широкоплечий крепыш, с густой бородой и усами. Никакого следа от его огромного живота не осталось, Василий рассматривал собственное отражение, но не узнавал себя.

     - Когда я тащила тебя, умирающего, по лесу, я проклинала тебя за то, что ты такой толстый. - Анна улыбалась. - Но пока ты выздоравливал, весь лишний вес ушёл сам собой. Не запускай себя, и навсегда останешься таким, как сейчас.

     Буранов ещё постоял, разглядывая себя удивлённо, затем отвернулся:

     - Надо бы побриться...
Выйдя из автобуса, Буранов удивлённо разглядывал районный центр.

     -  Я тут живу недалеко. - Анна заметила его взгляд. - Сельская жизнь в новинку?

     Василий кивнул.

     - Скажи, а нет ли у тебя банковской карты? - спросил он, и, увидев утвердительный кивок девушки, протянул руку. - Дай мне свой мобильник и саму карту.

     - Зачем? - Анна протянула мужчине простенький сотовый телефон и кредитку.

     Буранов не ответил, принявшись нажимать клавиши телефона.

     - Держи, - произнёс он, спустя пару минут возвращая ей карточку и мобильник. - Нужно же нам на что-то купить доски.

     Мобильный телефон Анны коротко пискнул, извещая о полученном сообщении. Девушка просмотрела его и ахнула:

     - Сколько здесь!

     - На ремонт хватит, - беспечно отмахнулся Буранов. - Люблю шоппинг!

     "Шоппинг" не занял у Буранова много времени; оказалось, что доски можно было приобрести только на местной лесопилке. Быстро договорившись с продавцом о количестве досок, времени доставки, и машине, которая повезёт его покупку, Василий перевёл на указанный счёт необходимую сумму, и вместе с Анной отправился в магазин инструментов. После этого парочка вернулась на лесопилку, и Буранов оставил там инструменты, распорядившись привезти их вместе с досками.

     - Дела закончены! - наконец провозгласил он. - Где тут двое усталых путников могут утолить голод?

     - У меня дома, - подсказала Анна, но Буранов покачал головой.

     - Хочется чего-то праздничного.

     - Тогда в ресторан. - Девушка указала на широкий мост через реку. - Посмотри вон туда.

     Буранов замер. Ресторан с экзотическим названием "Палыч всех накормит" располагался прямо на середине моста, и имел вытянутую форму. С набережной прекрасно было видно, что зал был поделён надвое проходом для пешеходов, а посетители ресторана имели возможность любоваться видами реки из панорамных окон с зелёными стёклами.

     - Пошли к Палычу! - Буранов увлёк Анну за собой.

     - А может, сначала заглянем в магазин одежды? - предложила Анна. - Ты немного неподобающе одет.

     Буранов критически оглядел свою поношеную военную форму, стоптанные туфли, и вынужден был согласиться.

     Следующий час девушка водила Василия по магазинам одежды и когда, наконец, Буранов оказался одет, она призналась, что тоже голодна.

     В зале ресторана было довольно уютно, массивные деревянные столы и стулья придавали заведению солидный вид. Усевшись за столиком в центре зала, Буранов сделал заказ, и принялся смотреть в окно. Лицо его сделалось задумчивым.

     Воспользовавшись задумчивостью мужчины, Анна в свою очередь засмотрелась на лицо Василия, заросшее короткой, густой бородой, и надеялась втайне, что он этого не замечает.

     Впрочем, так оно и было, у Буранова впервые за долгое время появилась возможность поразмыслить...

   - Василий Степанович, - позвала девушка. - Твой кофе остыл давно.

     - Ах да, кофе! - спохватился Буранов. - Я задумался...

     - О чём, если не секрет? -поинтересовалась Анна, принимаясь за салат, и бросив на него мимолётный взгляд.

     - Не о чём, а о ком, - признался Буранов, не отрывая от неё глаз. - О тебе.

     Щёки девушки залились предательским румянцем, но она постаралась скрыть своё смущение.

     - Как интересно. Ты, случаем, не забыл про кольцо на своём безымянном пальце?

     Буранов уставился на свою руку; он словно впервые разглядывал массивное золотое кольцо, обвивавшее его безымянный палец.

     "Кажется, я проиграл сражение, даже не начав его", - с грустью подумалось Василию.

     - А, ты об этом. - Мужчина снял обручальное кольцо с пальца, и равнодушно бросил его на стол.

     - Бармен, три пива! - услышали они.

     Через два столика от них расположились трое парней. Оглядев зал с видом хозяина жизни, один из парней заметил только сейчас заметил Анну и Буранова. Глаза его сузились, мысль лихорадочно заработала.

     "Да, Малышкин запретил приближаться к дому лесника, но с другой стороны, если этого мужика хлопнуть прямо тут, то запрет Малышкина нарушен не будет. В конце концов мужик должен ответить за то, что взорвал мотоцикл. Да и Нюше тоже не помешает хороший урок преподать".

     Парень сделал движение, собираясь встать, но понявший его намерения друг придержал его за локоть, и прошептал ему на ухо:

     - Мужик здоровый, втроём можем не справиться. Лучше вызови Федьку с его бригадой.

     - Окей. - Парень схватился за телефон, набрал лихорадочно номер, прижал трубку к уху и проговорил тихо: - Федь, бери своих пацанов, и дуй вместе с ними в ресторан к Палычу. Тут тот мужик, который взорвал мотоцикл Мишки Яковлева.

     Меньше, чем через десять минут в зал ресторана гурьбой ввалились пятеро бритых парней в разноцветных банданах и кожаных куртках, громыхая при каждом шаге железом.

     Увидев их, Буранов посмотрел на Анну.

     - Ничего не бойся. Как только начнётся заварушка, беги к выходу.

     - Что? - встрепенулась девушка, и только сейчас заметила, что атмосфера в зале ресторана сгущается. - Пойдём отсюда, Василий Степанович.

     - Вообще-то, я бы не против завершить обед, но, учитывая возможные последствия нашего дальнейшего пребывания в стенах этого заведения, я, пожалуй, соглашусь с тобой. - Буранов поднялся из-за стола неторопливо, но к его с Анной столику уже спешили парни в банданах. Василий вздохнул: - ну, вот, не успели.

     - Да ты не очень-то и торопился, заметила Анна. - Будь осторожен, Василий Степанович. Их много.

     - Я постараюсь никого не покалечить, - пообещал Буранов, и повернулся к застывшим перед столом парням. - В чём дело, мальчики? Я не знакомлюсь в ресторанах.

     - Дерзкий, - оценил ближайший парень. - Мы хотели напроситься к тебе на пиво, но теперь ты должен нам гораздо больше, чем по бутылке на каждого.

     - Я каждому из вас по бутылке в зад засуну, - добродушно пообещал мужчина. - И начну, пожалуй, с тебя.

     Парни ещё только хмурились, когда в них полетел брошенный Бурановым столик. Василий, закрепляя эффект неожиданности, бросился в атаку, вооружившись стулом.

     Через несколько секунд уже всё было кончено. Расширившимися от шока глазами Анна смотрела, как Буранов обрушил ещё один стул на голову последнего находящегося в сознании парня.

     - Не вышло с обедом, - печально проговорил Василий и протянул руку девушке. - Поехали домой.

     - Ну, ты и медведь, Василий Степанович! - проговорила Анна, вкладывая свою ладошку в ладонь Буранова, и осторожно следуя за ним по разгромленному залу ресторана к выходу.

     - Ребятки ещё в садик ходили, когда я в спортзале пудовыми гирями в волейбол играл, - поделился Василий. - Это потом уже я вес набрал, когда получил кабинетную должность.

     - Точно медведь, - повторила девушка. - Надеюсь, ты никого не убил?

     - Да нет, вряд ли. - Буранов пожал широкими плечами. - С этими ребятами нельзя по-другому, они не собирались разговаривать.

     - Я понимаю. - Анна бросила последний взгляд на побоище, в котором единственным невридимым остался перепуганный бармен, не участвовавший в потасовке.

     ***

     Обратная дорога до села прошла без приключений. Сойдя с автобуса, Василий и Анна взялись за руки, вошли в лес, и двинулись по тропинке, ведущей к избушке лесника.

     Внезапно, когда избушка уже показалась за деревьями, Василий и Анна, не сговариваясь, одновременно замерли на месте.

     - Говоришь, звери не подходят к избушке? - шёпотом проговорил Буранов, вглядываясь в огромный тёмный силуэт, качающейся походкой неспешно двигающийся навстречу людям.

     - Ага, - так же шёпотом отозвалась девушка. - Почти не подходят.

     - Видимо, косолапый здорово проголодался, раз решился заглянуть в гости, - пришёл к выводу Василий, выступая вперёд, и загораживая девушку собой. - Держись за мной.

     - Не делай резких движений, - предостерегла Анна тревожно. - Смотри ему в глаза, и медленно отступаем к дереву слева. На него легко забраться.

     - Легко нам, легко будет и ему, - отозвался Буранов, не двигаясь. - Жаль, нет ружья, хотя, такого великана из твоей двустволки не завалить.

     Огромный, с взъерошенной на загривке шерстью, медведь шёл прямо на людей. По прикидкам Василия своими размерами зверь ненамного уступал автобусу, на котором они приехали из райцентра.

     Прекрасно осознавая своё превосходство, медведь шумно всхрапнул, поднялся на задние лапы, и зарычал.

     Анна пронзительно взвизгнула от охватившего всё её существо ужаса. Но реакция Буранова оказалась другой. Решительно стряхнув со своего плеча дрожащую руку девушки, Василий смело шагнул навстречу медведю; лицо мужчины перекосилось, из его горла вырвался ответный рык, по громкости не уступавший рычанию зверя. Совсем не ожидавший такого поворота событий, косолапый тут же опустился на четыре лапы, развернулся, и стремительно умчался в лес, ломая попадавшиеся на пути молодые деревца.

     Анна собиралась снова закричать, но не сумела выдавить ни звука. Голос отказался повиноваться ей, когда девушка увидела мужчину, готового схватиться с лесным великаном. Она чувствовала, что вот-вот упадет в обморок, но тут Василий, проводив взглядом медведя, позорно покинувшего поле сражения, повернулся к ней, заметил её состояние, и подбежал, поддержав, не позволил упасть.

     - Как ты?

     - Не делай так больше... - выдавила из себя девушка, затем заревела навзрыд,  и принялась стучать кулачками по широкой груди Буранова.

     - Никогда так не делай! - кричала она, и слезы от пережитого только что страха ручьями лились из ее глаз. - Знаешь, как я испугалась?! Не делай так больше! Ты меня слышишь?! Никогда больше не смей так делать!

     - Ну всё, всё, - как мог, утешал Василий, не обращая внимания на сыпавшиеся на него удары, и прижимая к себе Анну. - Всё хорошо, всё уже закончилось.

     - А если бы он кинулся на тебя?! - продолжала плакать девушка. - Всё закончилось бы совсем по-другому! Об этом ты подумал?!

     Внезапно всхлипывания стали тише, и Анна сама прижалась к Буранову, крепко обняв его.

     - Никогда так больше не делай! - с чувством повторила она. - Он мог напасть!

     - А что было делать? - Василий поцеловал девушку в лоб. - Ты сама сказала, что он кинется, если мы побежим. Оружия у нас не было, а на дерево взобраться мы просто не успели бы. Оставался только один вариант: напугать мишку.

     - Ну, ты и напугал! - подняв заплаканное лицо, рассмеялась Анна. - Ты напугал и мишку, и меня, и всех остальных зверей в радиусе нескольких километров!

     - Да я сам, знаешь, как испугался! - Буранов тоже развеселился. - Думаешь, у меня большая практика запугивания медведей? Я косолапого только по телевизору и встречал, да и то не вспомню уже, на каком канале! Когда он встал на задние лапы, я испугался так, что душа ушла в пятки!

     - Пошли в дом, буду чаем отпаивать тебя от испуга! - взяв мужчину за руку, девушка потащила его в избу. - Тоже мне, трусишка! Это у кого душа в пятки ушла? У тебя или у косолапого?

     - У меня, - не соврал Василий. - Ну, и у косолапого, наверное, тоже!

     - Теперь он долго к нам не сунется! - Анна смеялась, но всё ещё находилась под впечатлением пережитого.

     - Очень на это надеюсь, - искренне произнес мужчина.

     Оказавшись в доме, Анна усадила Буранова за стол, поставила греться чайник, и пока тот закипал, наскоро умыла лицо. Потом они долго пили чай, вспоминая подробности встречи с медведем, и весело смеялись друг над другом.

     Уже под вечер в лесу раздался рёв дизельного двигателя, и к избушке лесника подъехал грузовик, до верху гружённый досками.

     - Да тут материала хватит не только на новое крыльцо, но и на новый дом! - ахнула Анна.

     - Вот и отлично, заодно и забор укрепим, чтоб всякие косолапые не смогли во двор проникнуть, - посмотрев на её счастливое лицо, довольно отозвался Буранов, и махнул рукой выпрыгнувшему из кабины грузовика водителю: - разгружай!

   ***

     Наступил вечер, быстро приглушивший дневные краски и звуки, затем сгустилась ночь. Буранов долго ворочался в своей постели, не в силах уснуть. Наконец, он не выдержал, встал, и стараясь ступать тихо, чтоб не разбудить Анну, вышел на крыльцо.

     Присев на нижнюю ступеньку, мужчина упёр локти в колени, подпёр ладонями подбородок, и задумался. В голове его происходила борьба; мысли вертелись беспорядочным вихрем, не давая покоя, то одно, то другое заставляло Буранова хмуриться.

     Стрельцов гад, это точно, к бабке не ходи. Именно он заманил в ловушку, сообщив, что Соловец назначил встречу возле старого кладбища. Сказал, что собирается ехать туда. Он знал, собака, что Буранов сам поедет на встречу с Соловцом. Знал наверняка. Или не знал? А может, Соловец на самом деле назначил встречу Стрельцову, тогда выходит, что покушение готовилось не на него, Василия, а на Стрельцова? Но для чего Соловцу убирать Стрельцова? Для устрашения? Вряд ли. Соловец прекрасно знает, что Василия не запугать, Василий будет идти до конца. Тогда в чём дело? Нет, убийцы не казались разочарованными; судя по их виду, в ловушку попала именно та птичка. Тогда выходит, что всё же Стрельцов является организатором покушения. Но для чего ему это? В дела Буранова он почти не был замешан. Тогда что? Хотел подсидеть, занять его, Василия, место? Тоже маловероятно, Стрельцов по характеру лентяй и не обладает качествами лидера, при чём сам прекрасно осознаёт это. Для него назначение на должность заместителя начальника уголовного розыска означает лишние хлопоты. В том, что в ловушку заманил Стрельцов, сомнений нет, но мотивы его неясны...

     Стрельцов подлец, он несомненно должен заплатить за то, что послал своего непосредственного начальника в засаду к убийцам. Но так ли уж он виноват? Ведь ещё совсем недавно Буранов и сам мог не только послать человека на смерть, но и собственноручно пристрелить. После встречи с медведем, глядя на заплаканное лицо ставшей ему дорогой девушки, Буранов осознал, кем был до ранения и встречи с Анной. Он вспоминал, как проворачивал махинации, грозившие в случае провала немалыми тюремными сроками, вспоминал, как из-за него погибали люди. Преступники, конечно, но люди. Ради наживы, ради своего стремления любым путём заработать побольше денег, Буранов не остановился бы раньше и перед убийством невиновного человека.

     Василий вспоминал, как похищал у бандитов наркотики, с целью перепродать их, как, не задумываясь, отправлял неугодных ему людей на смерть, как брал крупные взятки за то, чтоб до суда развалить то или иное уголовное дело или закрыть глаза на преступление. Он вспоминал о своем желании уехать вместе с Ириной в Калифорнию, вспоминал о своей любви к ней...

     Василий посмотрел на безымянный палец правой руки, обручальное кольцо с которого так и осталось где-то в разгромленном ресторане.

     Если он любил Ирину, то какие чувства сейчас испытывает к Нюше, к этой красавице, так сильно отличавшейся от Ирины не только внешне? Если он любит свою жену, то почему, придя в себя, выздоровев, окрепнув, и встав на ноги, он не бежит к своей законной жене, а придумывает разные предлоги для того, чтоб подольше задержаться рядом с Нюшей, чтоб иметь возможность смотреть в её глаза? Если он любит Ирину, то почему, увидев медведя, так испугался за Нюшу, что позабыл о себе, и готов был вступить в рукопашную с непобедимым хозяином леса?

     Анна. Нюша. Мало того, что девочка чертовски красива, так ещё и не глупа, по всей видимости, хотя и не многословна. А вдобавок к этим своим качествам, она ещё и целеустремлённая. Это же надо - четыре километра тащить мужчину, вес которого больше ста пятидесяти килограммов! А сколько весит она сама? Килограммов пятьдесят? И то вряд ли. А решительности у неё хоть отбавляй - вышла с ружьём против нескольких парней...

     Интересно, а смогла бы Ирина вот так же с ружьём выйти против нескольких ради него? Или смогла бы протащить его четыре километра, а потом ещё и выходить раненого? И то и другое вряд ли...

     А Нюша смогла. В сравнении с ней красавица Ирина кажется уродом в юбке...

     Нет, нельзя так думать о собственной жене, нельзя! В конце концов, не попадись он в ловушку Стрельцова, и не повстречайся с Нюшей, так же и продолжал бы считать свою жену красавицей.

     А может, развестись на самом деле, и сделать предложение Нюше? Да, развестись нужно обязательно; один раз посмотрев в глаза Нюши, невозможно больше смотреть в глаза другой женщины! Но как воспримет сама Нюша предложение замужества от него? Она не похожа на тех распущенных девушек, которые выскакивают замуж за богатых мужчин. И ещё неизвестно, как она посмотрит на его махинации. Он ведь корумпирован насквозь...

     Ему нужно вернуться в город, в городе жена, враг, которого необходимо наказать, в городе дела, в городе вся его жизнь, а он сидит сейчас на голых досках полусгнившего крыльца, посреди леса, в дали от города, забыв о так необходимом ему комфорте, готовый довольствоваться спартанской, убогой обстановкой старенькой избушки лесника, и мечтает о девушке, плакавшей на его груди... Что это? Благодарность за спасение его жизни? Всего лишь благодарность, ведь любит он свою законную жену, свою Ирину. Или уже не любит?

     Забыв о времени, Буранов сидел неподвижно, отдавшись сумбурному течению одолевавших его мыслей. Он не знал, сколько времени просидел так, когда дверь за его спиной тихонько скрипнула, и на крыльцо, накинув поверх ночной рубашки старый дедовский ватник, вышла Анна. Неслышно ступая босыми ногами, девушка откинула со лба рассыпавшиеся по плечам густые волосы, и присела рядом с мужчиной, тесно прижалась к нему. Василий нежно обнял хрупкое тело, доверчиво искавшее у него поддержки.

     - Ты чего не спишь?

     - А ты чего не спишь? - повторила вслед за ним Анна, потеревшись щекой о его плечо. - Я думала, ты быстро вернёшься в дом, но тебя так долго не было, я решила, что что-то случилось, что тебя нет...

     - Так ты не спала, когда я выходил? - удивился он.

     - Ты топал громче того медведя.

     Буранов улыбнулся в темноте и поднял лицо вверх, к мерцавшим над головой звёздам.

     - Наверное, с самого рождения не видел ночного неба, - прошептал он.

     - Прямо над нами созвездие Большой медведицы, видишь? - девушка указала рукой вверх. - Или медведя... Моего медведя...

     Буранов нашел своими губами губы Анны, ещё крепче прижав к себе тело девушки.

     - Медведь, - слегка отстранившись после поцелуя, прошептала она. - У тебя жена есть...

     - Есть. - Он снова подпёр голову обеими руками. - Для чего тебе нужен такой медведь?

     - Дурак! - внезапно отпрянув, Анна вскочила, и взбежала вверх по ступенькам.

     - Медведь! - уже со злостью выкрикнула она.

     Хлопнула входная дверь, Буранов остался один. Из леса подул прохладный ночной ветер.

     - Медведь, - сам себя не то обругал, не то похвалил Василий.

     ***

     Выяснив обстоятельства сражения в ресторане, Малышкин против ожидания не стал развивать бурной деятельности. Он вообще ничего не стал предпринимать, лишь посоветовал пострадавшим оплатить порчу имущества ресторана, и держать рты на замке, обещая в противном случае арестовать всех за драку.

     В отличие от Малышкина его заместитель Скороватов очень сильно заинтересовался потасовкой в ресторане. Узнав, что виновником драки является неизвестный из избушки лесника, Скороватов понял, что рассчитывать на помощь со стороны своего непосредственного  начальника не придётся, и решил действовать самостоятельно.

     Ещё с вечера предупредив Малышкина о том, что завтра он задержится, Скороватов с раннего утра оседлал свой велосипед и отправился в лес. Его вполне можно было принять за обычного грибника, вместо формы сержант был одет в старые, местами протёртые до дыр джинсы и вязанный свитер.

     Скороватов резво крутил педали, и довольно быстро меж деревьев показалась избушка лесника. Издали заслышав стук молотка, Скороватов спешился, уложил велосипед на землю, и осторожно двинулся дальше, то и дело пригибаясь, и прячась за стволами деревьев.

     Не подозревая ни о чём, Василий Буранов приладил очередную доску, и принялся прибивать. За его спиной хлопнула дверь, и на крыльце показалась Анна. Протерев заспанные глаза, девушка поправила сползшую с плеча шаль.

     - Доброе утро. Не мог разбудить меня, когда встал? Я б завтрак приготовила.

     - Жалко было будить тебя, - отозвался Буранов. - Ты зачем так рано проснулась? Поспала бы ещё.

     - Выспалась. - Анна оглядела проделанную работу. - А у тебя неплохо получается, Василий Степанович. Ты на самом деле не плотничал никогда?

     - На самом деле. - Буранов, выпрямившись во весь рост, открыто любовался девушкой, и это не укрылось от её внимания.

     - Пойду приготовлю завтрак. - она взялась за ручку двери, но он остановил её.

     - Постой...

     Они стояли на крохотном крылечке, смотрели друг на друга, и слышали дыхание друг друга.

     - Я тут подумал, - произнёс он негромко, - закончу с крыльцом, и уеду. У меня дела...

     - Да. - Она кивнула, продолжая смотреть в его глаза. - У тебя дела, другая жизнь, жена...

     Буранов схватил девушку, прижал её к себе нежно, и прошептал ей на ухо:

     - Мне надо будет уехать, но потом я вернусь, и увезу тебя с собой, поняла? Только ты жди меня. Обязательно жди.

     Анна вдыхала запах любимого мужчины, обнимала его в ответ, и не хотела, чтоб эти мгновения закончились.

     - Медведь, ты не обязан ломать свою жизнь ради меня, - еле слышно прошептала она. - Не обязан разводиться. Подумай.

     - Уже подумал. - Буранов слегка отстранился, посмотрел девушке в глаза, и поцеловал её. - Когда я уеду, ты жди.

     Как следует рассмотрев лицо Буранова, Скороватов так же бесшумно отошёл назад, снова оседлал велосипед, и уехал.

    ***

     Войдя в свой кабинет, Малышкин снял с головы фуражку, повесил её на вешалку, уселся за свой стол и посмотрел на Скороватова, уткнувшегося в монитор своего компьютера.

     - Опять в пасьянс режешься? Не надоело?

     Ушедший с головой в работу, Скороватов не услышал. Вспоминая черты лица мужчины из избушки лесника, он уже полтора часа возился, составляя фоторобот.

    Широкий лоб, внимательные глаза с прищуром, массивная нижняя челюсть, покрытая густой бородой... Где он видел этого мужика? Ведь видел же где-то? Точно видел. А что, если изменить причёску?

     Скороватов принялся щёлкать компьютерной мышкой.

     "Нет, всё не то, - подумал он, перебрав несколько вариантов причёсок. - Может быть, убрать усы и бороду? Точно!"

     С монитора компьютера на Скороватова смотрел заместитель начальника уголовного розыска, пропавший несколько недель назад. Увлёкшись, сержант не заметил, как Малышкин вышел из-за своего стола, прошёл к нему за спину и заглянул через плечо.

     - Так вот, чем ты занят!

     Скороватов вздрогнул.

     - Это же Василий Буранов!

     - Я в курсе, - Малышкин кивнул, и вернулся за свой стол.

     - Его ведь весь город ищет! - Скороватов откинулся на стуле. - А он любовь крутит с Тимофеевой!

     - Я не знаю, что он крутит с Тимофеевой и зачем он прячется в наших краях, но советую тебе не совать свой нос в его дела, - заметил Малышкин. - Я разговаривал с ним. Он не хочет, чтоб его нашли.

     - И я даже догадываясь, почему! - Скороватов встал, прошёл к тумбочке и включил электрочайник. - У него жена в городе, вот он и прячется от неё. Прелюбодействует, так сказать.

     Малышкин покачал головой:

     - Не думаю. Скорее всего, это какая-то игра больших начальников. Сунем свои носы в неё, вмешаемся, и нам отхватят наши носы вместе с головами. Ты выяснил что-нибудь по краже белья у Семакиных?

     - Да соседи ихние это, больше некому! - отмахнулся Скороватов.

     - А ты докажи, что это соседи. - Малышкин перехватил взгляд Скороватова, устремлённый на компьютер, и погрозил пальцем:

     - Я предупредил тебя! Не суй свой нос в это дело!

     - Да понял я, понял. - Скороватов принялся заваривать чай. - Тебе налить?

     - Некогда, мне ещё в райцентр надо смотаться до конца рабочего дня, - отозвался Мвлышкин, прибираясь на своём столе.

     Скороватов еле дождался ухода своего начальника, и потянулся к телефону.

     - Алло, - проговорил он в трубку, когда на том конце ответили. - Сержант Скороватов беспокоит из тридцать пятого отделения. Соедените меня с исполняющим обязанности  заместителя начальника уголовного розыска. Я по делу об исчезновении Буранова...

     ***

     Из остатков досок Буранов сколотил вполне приличную скамью, которую поставил возле крыльца дома, для надёжности вбив ножки в землю. На этой скамье мужчина любил сидеть перед сном, предавшись размышлениям, всё чаще одолевавшим его. Он понимал, что долго так продолжаться не может, что ему надо вернуться в город и восстановиться в своих правах. Но не мысли о работе беспокоили Василия.

     Здесь, в лесной глуши, при практически  полном отсутствии комфорта ему было хорошо и спокойно, и он был готов остаться здесь навсегда. В город его тянули мысли, связанные с Анной, и они же тормозили его. Василий достаточно хорошо узнал Анну, хотел вернуться в город для того, чтоб развестись с Ириной, и сделать предложение Анне, но понимал, что девушка откажет ему, как только узнает о его незаконных махинациях. А в том, что однажды она узнает, он не сомневался. Весь отдел знал о том, что Буранов погряз в криминале, Василий давно находился в разработке у службы внутренней безопасности, но взять его с поличным или доказать его причастность к чему-либо было невозможно. Изворотливый ум Буранова всегда помогал ему надёжно замести следы и выходить сухим из воды. Он прекрасно знал, что у службы внутренней безопасности ничего нет на него, и в другой ситуации гордился бы этим, и продолжал бы вести такой образ жизни, пополняя свой банковский счёт преступными сделками. Его супруга Ирина так же догадывалась о том, что её муж не чист на руку, но женщина закрывала на всё глаза, никогда не вмешиваясь в его дела. Ей всегда было достаточно объяснения Василия о том, что он получил очередную премию.

     Анна вести себя так не стала бы. Буранов понимал это, и целыми днями, погрузившись в работу, размышлял над этим. Ему, давным-давно позабывшему такие слова, как "честь" или "неподкупность", очень не хотелось показать Анне своё истинное лицо. Для Буранова это оказалось непреодолимым барьером, и он продолжал оттягивать свой отъезд, хватаясь то за одну работу, то за другую. Василий понимал так же, что ему стоит поговорить откровенно с Анной, но никак не мог решиться на это. Он, никогда ни перед чем не останавливавшийся, столкнулся, наконец, с непреодолимой силой,  заключённой в хрупкой девушке, боялся признаться ей в своих чувствах, и постоянно ругал себя за это...

     Из-за угла дома вышла Анна, неся таз с мокрым бельём. Буранов перестал копать, и замер, как обычно залюбовавшись ею. Девушка поймала его взгляд, и смутилась, как случалось всякий  раз, когда это происходило.

     - Проголодался? - сумела она справиться с собой. - Сейчас я бельё повешу и будем обедать.

     Буранов не ответил, продолжая с глупой улыбкой на губах таращиться на девушку.

     - Если будешь так смотреть, останешься голодным, - пригрозила она, справившись со своим смущением.

     - Ради тебя я готов... - вырвалось у Буранова.

     - Готов на что? - замерла она, и, заметив, что он смотрит на что-то позади неё, оглянулась.

     Из леса бесшумно вышли три фигуры в пятнистой форме, с масками на лицах, держа перед собой автоматы.

     - А ну, живо в дом, - скомандовал один.

     - Стрельцов! - Василий узнал знакомый голос. - Не думал, что ты найдёшь меня тут.

     - В дом живо! - повторил человек в маске. - Все разговоры внутри будем вести. Иначе пристрелю обоих прямо тут.

     При других обстоятельствах Буранов бросился бы бежать в лес, но рисковать Анной не хотел. Он покорно поднялся по ступенькам крыльца, придержал дверь, пропуская девушку вперёд, затем вошёл сам. В доме их, продолжая держать на мушках автоматов, связали специально заготовленными и принесёнными с собой небольшими кусками верёвок.

     И лишь когда оба пленника оказались обездвижены, Стрельцов опустил дуло автомата и сорвал с головы маску.

     - Ну, привет, начальник, - поздоровался он, недобро улыбаясь. - Я ищу тебя по всему городу, носом землю рою, а ты в лесу прячешься, оказывается. Век бы не догадался искать тебя тут, честно признаюсь. Я почему-то был уверен, что ты вернёшься и попытаешься выяснить, кто и за что собирался убить тебя. Не в твоём характере отступать или прятаться.

    - Чего гадать, я сразу понял, что покушение на меня организовал именно ты. Да, твои мотивы мне неясны до сих пор, но в том, что это дело твоих рук, у меня изначально не было никаких сомнений. - Буранов усмехнулся. - Я собирался свернуть тебе шею, но меня задержали дела.

     - Вижу я, какие дела тебя тут задержали, - посмотрел на Анну Стрельцов. - Хороша девчонка, ничего не скажешь, хороша.

     Анна с вызовом посмотрела в лицо Стрельцова, затем перевела взгляд на стену, где висело ружьё.

     Стрельцов махнул рукой своим спутникам, застывшим у двери:

     - Погуляйте, ребята. Да посматривайте по сторонам, мало ли что.

     Сообщники Стрельцова покинули дом, а сам он оседлал стул перед пленниками, положив свой автомат на стол.

     - Люди, которые должны были прикончить тебя, здорово оплошали, - заговорил он. - Тебе удалось не только уйти от погони, но ещё и убить троих из нападавших. Никто, в том числе и я сам, не ожидал от тебя такой прыти. Это сейчас ты постройнел, а при той комплекции, которой ты обладал до покушения, ты просто не должен был смочь убежать. Если бы я знал, что ты опасен, то приказал бы, не мешкая, пристрелить тебя. Ну, да ладно, я не смог убить тебя тогда, убью в этот раз.

     - Как ты нашёл меня? - спросил Буранов.

     - Помощник местного участкового позвонил мне, - охотно рассказал Стрельцов. - Мои люди уже отправились за ним. Скоро его доставят сюда, и мы приступим к тому, ради чего собрались тут. Так вот, перед тем, как убить тебя, я собирался назвать тебе причину, из-за которой ты должен умереть. Но сейчас, - Стрельцов снова посмотрел на Анну, - вижу, что это не принесёт тебе страданий.

     - Загадки какие- то. - Буранов повёл плечами. - Ты хотел бы, чтоб я страдал?

     - Разумеется! - закивал Стрельцов. - Ты должен страдать перед смертью. Я очень сильно хочу этого.

     - Но чем же я так насолил тебе? Насколько помню, ты всегда был исполнительным.

     - Вот за это ты и должен страдать! - с жаром воскликнул Стрельцов. - За мою исполнительность! Ты всегда был деспотичным начальником, ослушаться тебя или проявить недостаточное рвение работая в твоей команде себе дороже. И вдобавок к этому ты никогда не делился со мной своими доходами! Каждая собака знает, что ты не чист на руку, и получал огромные бабки! За деньги ты покрывал тех, кого должен был сажать, все об этом знали, но доказать ничего не могли, ты очень хитёр, очень ловок! Грёб деньги лопатой, но не делился ни с кем!
     - Так тебе деньги нужны? - Буранов скривился брезгливо. - Ты всего лишь грабитель, разбойник с большой дороги? Не ожидал я, что мотивы, движущие тобой, настолько банальны.

     - Не так уж они и банальны, - не согласился Стрельцов. - Мной двигали не только алчность и месть. Ты должен умереть из-за...

     Дверь неожиданно распахнулась, и двое вооружённых людей втолкнули в избу Скороватова. Под глазом у сержанта полиции багровел кровоподтёк, нос его был сломан, а форма местами порвана.

     - Он отбивался? - удивлённо поднял бровь Стрельцов.

     - Не то, чтобы, - ответил один из людей в масках. - Он не ожидал нападения. Мы немножко прессанули его, чтоб деморализовать, и отбить охоту к сопротивлению.

     - Я сотрудник полиции, - прогундосил Скороватов, зажимая обеими руками сломанный нос. - Вы не имеете права!

     - Представляешь, мы тоже сотрудники полиции. - Крепким ударом Стрельцов сбил Скороватова с ног. - Ты меня вряд ли знаешь в лицо. Я исполняющий обязанности заместителя начальника уголовного розыска. Именно мне ты позвонил с сообщением, где надо искать Буранова.

     - Но я не понимаю... - Скороватов не делал никаких попыток подняться.

     - Да тебе и не нужно ничего понимать, ты всего лишь ненужный свидетель. Никто не должен знать, что я приезжал сюда по звонку. Смерть Буранова не должна быть связана со мной.

     - По его звонку наверняка определят, что ты приезжал сюда - подал голос Василий.

     - Поверь, с этим я сумею разобраться, - заверил Стрельцов, и обратился к своим помощникам: - свяжите его тоже, и несите канистры с бензином.

     При последних словах Анна невольно вздрогнула.

     - Да, милочка. - Стрельцов подошёл к ней. - Вы трое сгорите тут заживо. Причину пожара пусть потом устанавливают, как хотят. Главное, чтоб меня здесь не видели.

     ***

     - Да где же ты? - несколько раз позвонив Скороватову, и так и не дозвонившись до него, Малышкин покинул свой кабинет, вышел на улицу, и подошёл к полицейскому "УАЗику". Водительская дверца машины была притворена не до конца, и это удивило старшего лейтенанта.

     - Скороватов, - пробубнил он себе под нос. - Не мог запереть машину?

     Малышкин сел за руль служебной машины и вдруг замер.

     Стоп! "УАЗик" здесь, тогда где же Скороватов? Он выезжал на машине с утра, вернулся поставил машину, и ушёл куда-то, забыв запереть машину? Не похоже на аккуратиста Скороватова. Да и куда он мог уйти, даже не войдя в кабинет, где, он знал, Малышкин ждал его?

     Полицейский нахмурился, соображая что-то про себя. Затем снова достал телефон, и набрал номер Скороватова.

     - Что за чёрт, - проговорил он, услышав музыкальную трель.

     Мобильник Скороватова обнаружился на полу машины, и это ещё больше заставило Малышкина удивиться.

     Всегда аккуратный, и никогда ничего не забывающий Скороватов забыл закрыть машину и потерял телефон? Такого не может быть, два таких совпадения не могут быть случайными. И вообще, куда он пошёл вместо того, чтоб зайти к ожидавшему его начальнику?

     Выбравшись из-за руля, Малышкин подошёл к капоту машины и положил на него ладонь.

     - Капот горячий, двигатель ещё не остыл...

     Поднеся к глазам телефон Скороватова, Малышкин быстро просмотрел входящие и исходящие вызовы. Незнакомый номер, которого не было в записной книжке мобильника насторожил старшего лейтенанта полиции.

     - Где-то я уже видел этот номер... - Малышкин скорым шагом вернулся в свой кабинет и принялся бегло рыться на своём столе.

     - Это где-то, где-то это, - бормотал он себе под нос, лихорадочно просматривая бумаги, пролистывая тетради.

     Осмотр собственного стола не дал никаких результатов, и Малышкин приступил к осмотру стола своего заместителя. Это тоже не помогло ему.

     - Чёрт, но я же видел этот номер! И он очень важен! Скороватов, где ты откопал этот номер, и куда делся?

     Внезапная догадка осенила полицейского. Если номера нет в бумагах, значит, его нужно искать в Интернете! Одновременно с этим, когда Малышкин уже включил компьютер Скороватова, ему удалось вспомнить, где именно он видел этот номер.

     Его догадка подтвердилась, как только он вошёл в Интернет; сразу же открылась последняя просматриваемая Скороватовым вкладка.

     "Всех, кому что-либо известно о местонахождении Буранова Василия Степановича просим звонить по телефону..."

     Выругавшись громко, Малышкин бросился к сейфу, отпер его, схватил два автомата, свой и Скороватова, и бросился на улицу.

     Мотор "УАЗика" взревел. Машина развернулась, и умчалась прочь.

     ***

     Двое мужчин в камуфляжных одеждах и с автоматами за спинами поднялись на крыльцо, неся канистру.

     - Не двигаться! - прозвучала вдруг громкая команда.

     Мужчины замерли. Из-за дерева выступил Малышкин с автоматом в руках. Второй автомат висел у него на плече.

     - Не поворачиваться! - скомандовал старший лейтенант, и в этот момент боковым зрением заметил какое-то движение справа от себя. Интуитивно отпрыгнув в сторону, он направил оружие в ту сторону.

     Автоматная очередь разрезала спокойную тишину леса.

     Она послужила Буранову сигналом к действию. Как только Стрельцов повернул голову к окну, Василий вскочил, громко взревев. Верёвки на его запястьях и щиколотках не выдержали чудовищной силы рывка и с треском порвались. Взревев ещё раз, уже совсем по-звериному, Буранов кинулся к Стрельцову, но тот успел щучкой прыгнуть в окно, проломив раму вместе со стеклом.

     Снаружи гремели, не умолкая, автоматные очереди.

     Буранов шагнул к лежавшему на полу Скороватову, схватил его за грудки, рывком поднял с пола, и прорычал ему в лицо:

     - Развяжи девочку, иначе я вернусь, и убью тебя!

     Не теряя времени, Василий сорвал со стены ружьё и выскочил на улицу.

     Бой находился в самом разгаре. Лёжа за деревом, Малышкин стрелял короткими очередями в наседавших на него с трёх сторон бандитов. Когда рожок в автомате опустел, Малышкин принялся стрелять из второго автомата.

     Длинная очередь прошила ствол дерева, за которым он лежал, возле самой его головы; старший лейтенант уткнулся лицом в землю, прячась от дождём взметнувшихся щепок.

     Выбежавший на крыльцо Буранов дважды выстрелил в спины наседавших на Малышкина бандитов и бросился вперёд, перехватив ружьё, как дубинку, за ствол.

     Наседавшие на Малышкина развернулись к Буранову, но было поздно. Подобно разогнавшемуся поезду Василий подскочил к первому, с размаху ударил его прикладом ружья, затем швырнул то, что от ружья осталось во второго, и кинулся к третьему.

     Бандит не успел даже вскинуть автомат. Буранов врезался в него всей своей массой, сбил с ног, и крепко припечатал мужчину к земле подошвой тяжёлого ботинка.
 
     Малышкин услышал, как треснула, не выдержав, грудная клетка бандита, и поморщился.

     - Лихо, - оценил он, вскакивая с земли, и подбегая к единственному оставшемуся в живых бандиту. - Лежать!

     - Стрельцов! - проревел Буранов. - Выходи! Хуже будет!

     В ответ послышался звук быстро удалявшегося двигателя. Василий снова зарычал, но уже от бессилия, и бросился в дом.

     Скороватов сидел в углу, съёжившись, Анна всё так же была привязана к стулу. По её щекам катились крупные слёзы. Буранов метнулся за ножом, вернулся, упал на колени перед девушкой, и принялся резать державшие её верёвки.

     - Ты сволочь, медведь, но я люблю тебя! - Как только руки Анны оказались свободны, она обняла Василия за шею, продолжая плакать, прильнула к нему всем телом, и крепко поцеловала, вложив в этот поцелуй всю свою нерастраченную нежность. - Ты мой, медведь!

     - Я вернусь, родная, ты жди!

     Высвободившись из объятий любимой, Буранов бросил презрительной взгляд на дрожавшего от страха Скороватова, и вышел на крыльцо.

     - Старлей! - позвал он. - Не ранен?

     - Нет, я цел. - Малышкин продолжал держать на мушке стоявшего на коленях бандита в маске с прорезями для глаз.

     Не говоря ни слова, Василий подошёл к Малышкину, выхватил у него из рук автомат, и выстрелил в бандита. Тот упал с простреленной головой.

     - Ты убил его! - старший лейтенант изумлённо посмотрел на Буранова.

     - А ты наблюдателен, - с нескрываемой иронией произнёс Василий. - Забыл, что он собирался убить тебя?

     - Он был безоружен! - продолжал негодовать старший лейтенант. - Нельзя было его убивать!

     - По-твоему, я должен был закопать его живьём? - пошутил Буранов.

     - Ну, знаешь... - Малышкин в бессилии сжал кулаки.

     - Запомни, старлей, - сделался серьёзным Василий. - Врага надо щадить до тех пор, пока он не попытается убить тебя. Можно простить измену, ложь, предательство. Всё можно простить, кроме попытки убийства. Когда тебя пытаются убить, не щади. Иначе ты только сильнее разозлишь врага.

     - Но это не по закону!

     Проигнорировав, Василий вручил Малышкину автомат:

     - Как ты узнал, что мне твоя помощь требуется?

     - Скороватов узнал тебя, и позвонил этим ребятам. - Малышкин указал на распростёртый труп. - Вряд ли он понимал, что они собираются убить тебя. Я и сам понял это, лишь когда они принялись стрелять в меня.

     - Скороватов это не тот сержантик, что дрожит, как осиновый лист в доме? - Буранов усмехнулся. - Кажется, у него нос сломан, отвези его к врачу что ли.

     - Тот самый. - Малышкин закинул оба автомата себе за спину. - А ты что собираешься делать?

     - Прибраться тут надо. - Василий обвёл рукой поле недавнего боя. - Закопать трупы, окно починить в доме. Дел много.

     Малышкин почесал затылок.

     - Ты хочешь скрыть происшедшее? Не будем оформлять перестрелку?

     - Ни в коем случае! - Буранов подошёл к забору, взялся за воткнутую в землю лопату. - Пускай успокоятся, поймут, что я ничего не предпринял, и возвращаются. А я их встречу.

     Малышкин прошёл в дом. Скороватов, запрокинув голову наверх, и прижимая к носу платок, сидел на стуле и всхлипывал время от времени.

     - Как он? - поинтересовался Малышкин у Анны, прибиравшейся в доме. - К врачу срочно надо?

     - Вообще не надо. Нос у него не сломан. Я посмотрела. Поболит, и перестанет.

     Малышкин хмыкнул, презрительно посмотрев на своего помощника и направился к выходу, обронив:

     - Говорил я тебе, не суй свой нос в это дело.

     Во дворе дома Буранов, держа за ноги труп, тащил его за дом.

     - Я помогу. - Малышкин, поборов отвращение, взялся за руки мертвеца. - Вместе оно быстрее будет.

     - Это верно. А как же твой зам?

     - Нюша сказала, что ничего серьёзного.

     - Она в этих вещах разбирается. Меня с того света вытащила.

     - Повезло вам, товарищ майор.

     Буранов внимательней всмотрелся в лицо старшего лейтенанта.

     - Прости, что так вышло. Она, кажется, меня любит.

     - Точно любит, если с того света вытащила. Только я вас предупреждаю, товарищ майор: если обидите её, я не посмотрю, что вы старше по званию.

     Буранов хмыкнул неопределённо и посмотрел на небо:

     - Кажется, дождь собирается. Надо успеть прибраться.

    ***

     На сельском рынке в это утро было не протолкнуться. Сам рынок состоял из хаотично разбросанных на сравнительно не большом участке палаток, ларьков и прилавков, между которыми сновал народ. Здесь можно было приобрести домашнюю птицу, скот, сельскохозяйственные продукты, одежду, обувь, посуду. С раннего утра до позднего вечера рынок шумел и толкался.

     Скороватов любил бывать здесь. Это был его маленький бизнес, о котором не знал даже Малышкин. Когда-то, несколько лет назад, когда Скороватов только появился тут, никому из торговцев и в голову не приходило платить за место кому-то помимо администрации рынка. Но Скороватов сумел убедить торговцев платить ему. Где угрозами, а где уговорами он убедил всех, кто торговал, что нужно платить ему. К его чести, таксу он назначил небольшую, но, учитывая размеры рынка, выходило нормально.

     Раз в месяц Скороватов появлялся в администрации рынка, забирал причитающуюся ему сумму, и снова уходил на месяц. Он любил просто гулять по рынку, прицениваясь, споря с кем-то, и наслаждаясь мыслями о собственном могуществе.

     В этот раз мысли о могуществе его не посещали; слишком ещё свежо было в памяти воспоминание о том, как его схватили, избили, а потом вообще чуть не убили. Со дня перестрелки в лесу прошло двое суток, нос Скороватова уже болел не так сильно, всё меньше напоминая о пережитом кошмаре.

     Скороватов пробирался сквозь пёструю людскую толпу, и вдруг увидел его. Того, чьи люди, набросившись на него неожиданно, увезли в избушку лесника, и кто собирался сжечь его вместе с Бурановым и Нюшей. Мужчина стоял лицом к Скороватову и улыбался хищной улыбкой.

     Сержант полиции замер, ноги его словно приросли к земле. А незнакомец продолжал смотреть на него и улыбаться, держа руки в карманах плаща. Какое-то время Скороватов продолжал ощущать себя беспомощным кроликом под гипнотизирующим взглядом удава, затем мужчина развернулся, и неторопливо двинулся прочь с рынка. Скороватов пошёл за ним. Если бы кто-то спросил его, что он хочет от Стрельцова, и почему идёт следом, он вряд ли сумел бы ответить.

     Тем временем Стрельцов, не оглядываясь, свернул за угол, в безлюдный, узкий проход к мусорным бакам. Скороватов направился за ним, и неожиданно для себя оказался лицом к лицу со Стрельцовым.

     - Привет, - негромко проговорил Стрельцов, приблизился вплотную, и всадил нож в живот Скороватова. Глаза полицейского расширились, рот широко открылся, и из его горла вырвался шумный вздох.

     - Тише, тише, - прошептал Стрельцов, осторожно усаживая умирающего спиной к мусорному баку. - Тише, родной, не шуми, нам сейчас шум ни к чему. Мне ведь ещё к нашим друзьям в лес надо наведаться...

     ***

     Все эти три дня, которые прошли после перестрелки, Анна, как могла, ухаживала за Бурановым, пытаясь уговорить его прилечь.

     Раны от верёвок на запястьях и щиколотках Василия ещё ныли и кровоточили, но он не обращал на них внимания, упорно не желая слушать девушку. Вместо этого он починил оконную раму, выбитую Стрельцовым, вставил стекло, и перекопал весь огород. Василию нравилась суетливая забота девушки, но он считал свои раны слишком пустячными, чтобы беспокоиться о них.

     Нападение Стрельцова сблизило Василия и Анну; девушка перестала скрывать свои чувства...

     - Стрельцов вернётся, я хорошо его знаю. Когда с ним будет покончено, я разведусь, и заберу тебя отсюда, - произнёс Василий, одеваясь.

     Подойдя к кровати, он нагнулся, и поцеловал Анну. Она взяла его лицо в руки, и задержала, произнеся негромко:

     - Если я узнаю, что ты продолжаешь проворачивать криминальные дела, я уйду от тебя.

     - Ты нужна мне, - ответил Буранов, ещё раз поцеловав девушку. - Мой мир стал другим, благодаря тебе.

     После недавней перестрелки Василий всегда выходил из дома с двумя автоматами за спиной. Вот и сейчас, вооружившись, он вышел на крыльцо. Постоял, прислушиваясь к птичьему щебетанию, глубоко вздохнул:

     - Утро-то какое!

    Прозвучал выстрел, и Буранов скатился с крыльца, схватившись за левую ногу повыше колена. Второй выстрел взметнул фонтанчик земли возле его головы.

     - Стрельцов! - прорычал Василий, морщась от боли в ноге.

     Перекатившись, он сорвал со спины один автомат и принял сидячее положение.

     Из-за дерева показался Стрельцов с пистолетом в руке, и подбежал к калитке. Как только он распахнул её, Буранов выстрелил. Стрельцов упал, как подкошенный.

     Рыча от боли и ярости, Василий поднялся с трудом и, зажимая рукой рану на ноге, медленно приблизился к неподвижному телу.

     - Ни на кого нельзя положиться, - услышал он голос, каждая интонация которого была ему хорошо знакома.

     - Иринка?! - изумлению Буранова, неожиданно нос к носу столкнувшемуся с собственной женой, не было предела. - А ты что здесь делаешь?!

     Вместо ответа женщина приставила к его груди дуло пистолета, и выстрелила в упор.

     - Медведь! - Василий падал ещё, а Анна, выбежавшая на крыльцо с ружьём, уже выстрелила в Ирину одновременно из обоих стволов.

     ***

     Анна, сутулясь, и не замечая ничего вокруг, медленно шла вдоль ряда домов. Голова и плечи девушки были опущены, взгляд её невидяще блуждал по земле.

     Сзади просигналила машина, но Анна, не расслышав, продолжала брести шаркающей походкой.

     Обогнав девушку, красная "шестёрка" круто затормозила, и из неё выскочил парень.

     - Нюша, постой! - Парень бесцеремонно схватил её за плечо.

     - Отпусти, Миша, - негромко произнесла девушка бесцветным голосом, даже не взглянув на говорившего.

     - Нюша, поехали со мной, хватит одной быть, он уехал больше месяца назад, уже наверняка забыл о тебе! Нужна ему деревенская! - Парень продолжал держать руку Анны.

     - Миша, отпусти, - всё так же безразлично проговорила девушка. - Дай пройти.

     - Не дам, ты пойдёшь со мной! - Не ощутив серьёзного отпора, парень потянул девушку к машине. - Хватит быть одной, хватит грустить!

     Слабо упираясь, и плохо понимая, что происходит, Анна сделала пару шагов к "шестёрке".

     Тихо шелестя шинами, перед машиной внезапно замер серебристый "мерседес" последней модели. Задняя дверь распахнулась, из салона, кряхтя, выбрался Буранов, и, хромая, и опираясь на трость, решительно двинулся к "шестёрке".

     - Ты! Отпусти её! - громко приказал он. - Нюша, садись в машину!

     Анна мгновенно переменилась. Меньше минуты назад она была отчаявшейся и неуверенной в себе, а сейчас вдруг превратилась в прежнюю Анну, уверенную в себе, с горделивой осанкой и высоко поднятой головой.

     - Медведь! - оттолкнув от себя парня, девушка подбежала к Василию, обняла его с силой, сжала в объятиях. - Где ты был? Я волновалась за тебя!

     - Меня только сегодня выписали из больницы, родная. - Продолжая одной рукой опираться на трость, другой рукой Буранов обнял девушку в ответ. - Я обещал, что приеду за тобой.

     Василий бросил испепеляющий взгляд на парня, тот, правильно истолковав его, запрыгнул в свою машину и отъехал.

     - Поехали, Нюша. - Буранов помог девушке занять место на заднем сидении, и уже хотел захлопнуть дверцу, но замер, увидев проезжающий мимо полицейский "УАЗ".

     - Стой! Стой, кому говорю! - взмахнул он рукой.

     Из заскрежетавшей рессорами машины аыпрыгнул Малышкин.

     - Здорово, старлей, - протянул ему руку Буранов. Я к тебе собирался заглянуть.

     - На ловца и зверь бежит. - Малышкин крепко пожал руку Василия и указал взглядом на трость. - Как вы, майор? Долго с этим будете ходить?

     Буранов пожал плечами.

     - Ты собирайся, старлей. Приказ о твоём переводе в уголовный розыск уже подписан. Со дня на день сюда прибудет новый участковый,а ты будешь у меня работать вместо Стрельцова.

     - Как он, кстати?

     - Поёт, как соловей, всё валит на Иринку. Хотя, скорее всего, он не врёт. Раз она стреляла в меня, значит... - Буранов вздохнул шумно. - Вышла замуж за меня по расчёту, считая меня перспективным. И спала со Стрельцовым. Именно она заказала меня, Стрельцов лишь занимался поиском исполнителей. Я, как чувствовал, собирался разводиться. Да вот не пришлось.

     - Недолго вы будете вдовцом. - спрогнозировал Малышкин.

     - Надеюсь. - Буранов ещё раз пожал старшему лейтенанту руку. - В общем, я тебя предупредил, капитан Малышкин. Готовься к переводу в город, собирай дела.

     Василий захлопнул дверцу "мерседеса", обошёл его, и сел с другой стороны.

     Коротко просигналив, на прощание, иномарка уехала. Малышкин проводил её взглядом, затем повернул голову вправо, выгнул шею, посмотрел на свой погон, и усмехнулся:

     - Капитан Малышкин! А звучит гораздо лучше, чем "старший лейтенант Малышкин"!