Добрынины. Часть 6. Глава 36

  - Гурамчик, а на тебе будет еще обязанность помочь мне, когда Лялечка будет рожать... - заявила Лидочка.

     - Ты хочешь, чтобы я сам отвез ее в роддом? - спросил сват.

     - Нет, дорогой, ты поможешь мне дома.

     - Собрать вещи?

     - Гурамчик, твой склероз уже совсем забыл о том, что в прошлый раз Лялечка родила дома? - спросила у свата старая дама.

     - Разве это означает, что и в этот раз будет то же самое? - одновременно удивился и испугался бравый генерал.

     - Будет... - радостно улыбнулась Ляля. - Тогда все произошло так неожиданно, что мы просто не успели позвонить в роддом... Но тогда, родив дома, в своей постели, без суеты и никому не нужных переездов и беготни, в родные любящие руки, я поняла, как это важно, чтобы детей первой встретила не усталая,  равнодушная и хамоватая акушерка в казенном родзале, а родная бабушка, которая ничего детям не повредит и никого не уронит...

     - С чего ты взяла, что кто-то твоего ребенка уронит? - удивилась Зинаида Васильевна.

     - Мама, в прошлый раз в соседней со мной палате лежала совсем еще молоденькая женщина, которая днем молча лежала, отвернувшись лицом к стене, а по ночам, как рассказывали ее соседки по палате, горько всхлипывала... Как-то ночью мне не спалось... Услышав ее всхлипывания за стенкой, я подошла к ней, и она рассказала мне о том, как ее новорожденную девочку уронили головкой вниз раньше, чем успели перерезать пуповину...

     Женщины ахнули...

     - Насмерть? - спросил Гурам.

     - Нет, Гурамчик. - ответила Лидия Михайловна. - Если бы пуповину успели перерезать, то дитя вряд ли выжило бы, а пуповина некоторым образом удержала ребенка самортизировала удар и, наверняка, спасла от гибели...

     - Да, мама Лида, так оно и было... - ответила Ляля. - Девочка осталась жива, но у нее была пробита голова и сломаны обе ножки...

     Женщины болезненно охнули...

     - Короче, рожала мать здорового ребенка, а получила инвалида... - с горечью в голосе сказала Елена Гурамовна. - Своим детям я такой судьбы не желаю, поэтому рожать буду только дома, в твои золотые руки, мама Лида...

     - Ляля, сейчас есть возможность присутствия мужа или матери в родовой... - продолжала настаивать Зинаида Васильевна. - Мы попросим Лидочку поехать с тобой и присутствовать при родах... Контролировать...

     - Меня туда допускать нельзя категорически... - заявила старая дама.

     - Почему?

     - Зиночка, я ведь могу и убить тех акушерок, если, на мой взгляд они недостаточно внимательно отнесутся к Лялечке... Или своими руками придушу, или своими протезами загрызу...

     - Тогда мы попросим поехать с Лялей Гурама...

     - Тогда акушерам точно будет не до детей... - ухмыльнулась Лидочка.

     - Почему? - не поняла Зинаида Васильевна.

     - Потому что они будут выхаживать Гурама...

     - Почему они должны выхаживать Гурама?

     - Потому что он, как и все мужики, гарантированно грохнется в обморок и разобьет свою дурью башку об кафельный пол. - ухмыльнулась Лидочка.

     - Тогда почему ты сама хочешь, чтобы Гурам помог тебе при родах?

     - Я посажу его спиной к происходящему. Он будет видеть только Лялю, ее лицо... Его задача - во время родов разговаривать с девочкой и помогать ей правильно дышать, а потом, когда дети родятся, я, может быть, позволю ему перерезать пуповину... Если он будет себя хорошо вести...

     - Так он грохнется в обморок, когда ты дашь ему ножницы... - предположила Зина.

     - Со стула на палас лететь недалеко и мягко... - "кротко" заметила старая дама.

     - Он то же самое может сделать в больнице...

     - Как ты думаешь, в родилке ему стул дадут? - ехиндно поинтересовалась Лидочка.

     - Размечталась... - отозвалась Зиночка.

     - А пол мягким паласом застелят?

     - Лидочка, не смеши меня. - отозвалась сватья. - Кафель... Повсюду белый кафель...

     - Правильно... А проследят в больнице, чтобы Гурамчик не увидел ничего лишнего, способного довести его до обморока?

     - А оно им нужно? - поинтересовался Гурам.

     - Вполне вероятно, что ответ верный... - отозвалась старая дамаа.

     - Итак, дорогие мои, - взяла слово Ляля, - я выслушала все ваши мнения и заявляю, что на сей раз  я сама сознательно собираюсь родить дома и не собираюсь ехать в роддом до тех пор, пока наши дети не увидят свет в родном доме.

     - Чтооо??? - вновь истерически заверещала Зинаида Васильевна.

     - Я рожу дома, а потом мы поедем в роддом...

     - Как - дома? - испугался Гурам, сообразивший, что прения закончились, что уговорить дочь рожать в больнице не удалось, и что она совсем не шутит насчет домашних родов.

     - Легко... - ответила ему сватья. - Так же легко, как твоя мать родила тебя...

     - А что должен буду делать я? - спросил Гурам, с перепугу забывший, что Лидочка все ему объяснила еще пять минут назад.

     - Быть рядом с девочкой и говорить ей ласковые слова... - напомнила ему старая дама. - Направлять Лялечкино дыхание... Держать за руку...

     - Меня ты уже сбросила со счетов, мать родная? - вдруг разобиделся Добрынин. - Правильно внук зовет тебя заразой...

     - Не просто заразой, а заразой высшего порядка... - не осталась в долгу мать.

     - Почему ты хочешь, чтобы рядом с Лялей был не я, а Гурам?

     - Какая на тебя надежда, трудоголик? Опять придется разыскивать тебя по телефону и ждать, когда ты соизволишь явиться? Дети ждать не станут...

     - Срок родов - август. В августе я традиционно не работаю...

     - Тебе врачи насчитают... - ухмыльнулась мать. - И опять ошибутся на месяц...

     - Значит, я не буду работать и в июле...

     - И я буду в отпуске... - отозвалась Зинаида Васильевна.

     - Тогда баба Зина и деда Гурам будут отвлекать старших Вадимовичей, а мы с Мурзиком будем помогать Лялечке родить младших... - резюмировала старая дама.



Продолжение следует...