Препарат власти

Мистер D никогда не спрашивал, когда ему прилетать и когда убираться, он выпадал как снег на голову и требовал подчинения. Его вообще не волновало, как вас зовут. Он воспринимал людей только как функции и обращался к ним, называя их должности. Люди без должности его не интересовали.

D привычно шёл по коридорам Дома Правительства в сопровождении охраны, одетой под местный спецназ, когда к нему попробовал приблизиться низкорослый человечек с грустными и широко открытыми глазами. Охрана ощерилась, закрыв хозяина телами, так что в глазах просителя зарябило от нашивок с государственным флагом. Пришитым, впрочем, вверх тормашками.

— Я хотел просить вас о разговоре, - сказал проситель. - Это личное. Пять минут вашего времени, мистер D...

D показал поднятые руки из-за спин охраны:

— Подойдите в рабочий кабинет через час, помощник. Вас пропустят.

Спустя час переминавшегося с ноги на ногу просителя пустили в кабинет.

Мистер D встретил его сидящим в полумраке за массивным ореховым столом. Верхний свет был потушен. Дождавшись, пока посетитель пересечёт комнату, устланную коврами, и появится в поле его зрения, он произнёс:

— Итак, вы пришли жаловаться?

— Если только на себя.

— Тогда не понимаю, что человека с вашей биографией могло привести к человеку с моей...

Сказав это, D слегка улыбнулся, как бы показывая, что не осуждает собеседника.

— Дело как раз в биографии, — начал проситель.

Мистер D ещё раз улыбнулся.

— Кажется, вы начали с того, что крали те деньги, что отец давал вам на репетитора по фортепиано?

— Мне не хотелось бы обсуждать мою юность, мистер D. — Я пришёл к вам с предложением конвертировать свою известность, медийную, вы знаете... И популярность.

— В пост Президента?, — вежливо закончил D.

— Вам это кажется глупым?

— Нет, отчего же, усмехнулся сенатор. —Приходит ко мне как-то, Рональд Рейган... — Хотя это решительно невозможно, я был тогда слишком мал.

— Но вы же поддержали молдованина?

— Ах, вот что привело вас! — Может быть, вам покажется странным, но этот молдованин — физик-теоретик и экономист-международник, а вы...

— А я правовед, и...

— И дня не проработавший по специальности, — перебил его D. — Погодите, не надо ничего говорить. — Презентация не удалась, но у вас есть качества, о которых вы не подозреваете, — закончил он.

Посетитель только побледнел и развёл руками.

— Итак, в Йель отправлять вас уже поздно. Это плохо. Без Йеля вы не узнаете о Большой стратегии и транснациональном управлении, не будете владеть теориями лидерства и демократии, а значит, не будете надёжным. — Однако вы в курсе работы Фонда. Это уже хорошо, но всё-таки ещё недостаточно. — И, наконец, мне импонирует то, что вы набрались наглости прийти сами, а не были приведены за ушко своим Шефом.

D встал из-за стола, и приблизился положив руку посетителю на плечо.

— Когда-то я и сам был помощником. — Если бы вы пережили хотя бы долю от того, что пережито мной...

Посетитель поднял глаза. Мистер D возвышался над ним, как Эйфелева башня над Парижем.

— Что мне сделать, чтобы доказать вам свою лояльность?

Мистер D засмеялся и пройдясь вдоль стола, заговорил:

— Мне ваша лояльность вообще не нужна. — Вы говорите, а я перевожу: — Я же ваш, буржуинский! Возьмите меня в буржуинство!

— Не ожидал, что вы увлекаетесь советской беллетристикой.

— Вы знаете, именно этот автор очень цепко ухватил самую вашу суть. Может, именно поэтому нам было так приятно работать с его внуком — очень способным и энергичным. Но вы просите изменить решение, а я своих решений не меняю — без, может быть, очень веского и реального повода.

— Я буду преданным и бесконечно благодарным партнёром.

— Послушайте, это, как здесь говорят, детский сад какой-то... Преданным вы будете — у нас есть способы обеспечения преданности. Благодарности же ничего не стоят.

— Я не позволю себе быть неуправляемым и не имею вредных привычек нашего друга-молдаванина.

— Вы, как студент, перебираете варианты? А как вам вариант — быть готовым в любую минуту положить жизнь на алтарь американской исключительности и прав человека?

— Я готов.

Мистер D впервые внимательно посмотрел на посетителя.

— У вас здесь был такой девиз раньше: «Всегда готов!» Так вот — это не тот случай. Фразу «положить жизнь» — свою жизнь — вы должны понять буквально.

— Мне принести клятву верности флагу?

— Не надо. — D задумчиво посмотрел сквозь посетителя и продолжил:

— Хорошо, давайте я введу вас в курс дела. Это связано с условиями получения нашими восходящими лидерами препарата, разработанного давно в одном из НИИ, занимавшихся проблемой долголетия. В нём установили, что вероятность смерти человека в любую из недель его жизни составляет примерно 5%. Говорят, что здесь играют роль и случайность, и генетика, и образ жизни, но это обыкновенное забалтывание. Это достаточно высокая вероятность для того, чтобы в первые 100 лет жизни она гарантированно реализовалась. Такая равномерность говорит о том, что от самого человека, по большому счёту, эти факторы в совокупности никак не зависят. Вы меня внимательно слушаете?

— Вы хотите сказать, что даёте восходящим лидерам эликсир бессмертия?

— Не совсем. Вероятность смерти измеряют в микромортах. В среднем человек получает 39 микромортов в день — это 39 шансов умереть за сутки, независимо от того, спите вы, сидите или бежите. Учёные выяснили, что после 105 лет вероятность смерти резко снижается, а после 120 лет достигает почти нуля. Препарат позволяет сразу выйти на это плато, но требует постоянного поддержания концентрации в организме.

— А что становится с теми лидерами, которые перестают получать препарат?

— Жить — вредно. Кто живёт — тот умирает. Мы ничего не делаем, просто реализуется отложенная вероятность. Статистика говорит, что преобладают естественные причины, но винить оступившиеся могут только себя. Чаще всего отрываются тромбы, отекают лёгкие, мозг — всё сразу.

— Вы хотите сказать, что препарат позволяет жить вечно, но только до тех пор, пока вы его даёте?

— Вам нужны доказательства? В 1988 году у старины Джо порвались в голове два сосуда, так что он получил кровоизлияние в мозг и пролежал на полу больше пяти часов, прежде чем его доставили в больницу Уилмингтона. Эта история похожа на смерть вашего Сталина, но у неё счастливый конец. Джо уже пригласили священника для отпевания, когда в палату ворвалась Джилл с криком: «Мой муж не умрёт!». На нас это произвело такое впечатление, что никто не стал препятствовать выдворению священника за дверь, и один из наших служащих ввёл Джо препарат. Вы знаете, что Джо стал нашим президентом спустя 32 года в возрасте 77 лет,а эта дамочка, искусно манипулировавшая мужем, оказалась просто находкой. Вы должны понимать, что в истории медицины никогда не было подобных чудес.

— И сколько старина Джо ещё протянет?

— Это зависит от него самого. Теоретически, после 105 лет — сколько угодно. Но человек слаб: он устаёт жить, перестаёт быть полезным и... перестаёт получать препарат.

— Хорошо, но лидеру может упасть кирпич на голову, на него может быть организовано покушение...

— Он выживет. Наши лидеры получали самые сильные нейропаралитические яды, существующие на Земле, и выживали. В них стреляли самые лучшие снайперы, и они отделывались лёгким испугом. Это происходит постоянно. Сегодня большая часть дипломатии в Европе и не только стала нашими агентами. Здоровье — мудрых гонорар.

— Таким образом, это и есть предложение от которого нельзя отказаться?

— Вы, русские, любите театральные эффекты. У меня есть один для вас.

Мистер D достал из внутреннего кармана коробочку AirPods и извлёк из неё две таблетки:

— Примете красную таблетку — войдёте в страну чудес. Примете синюю таблетку — и сказке конец.

— Синяя таблетка, чтобы всё забыть?

— Конечно, ведь это — яд!

Помощник отшатнулся.

— Вы правильно поняли. Ваше согласие принято и есть только две возможности.

— Что случится после того, как я приму красную таблетку?

— Ничего особенного. Препарат надо принимать всякий раз, как у вас заболят зубы. У вас ведь всё в порядке с зубами?

Мистер D поморщился глядя на голливудский оскал помощника:

— Я оставлю вам медика и часть своей охраны, они позаботятся о вашей долгой и плодотворной жизни.

— Медика с красными таблетками?

— Да, препарат называется «RED», ведь он был разработан в Советском Союзе. Остальное не ваша забота.

Мистер D передал посетителю коробочку AirPods и, потрепав его по щеке, сказал:

— А вы молодец, помощник. Добились своего! Надеясь на вашу полную благоразумность, всё-таки замечу, что препарат надо принять сегодня. Иначе нам будет очень грустно прочитать ваш некролог завтра.

С этими словами мистер D повернулся и вышел из кабинета, по дороге бросив несколько слов охране, стоявшей у дверей.