Вороненок сирота

Осенью, после затяжных дождей, вороны и галки все мокрые и голодные собирают около луж червяков, которые выползи из своих подземных бункеров, спасаясь от затопления. Этих червяков так и называют – выползки. А кому хочется тонуть, да еще в своих собственных хоромах? Тут их и берут, считай голыми руками, т.е. клювами эти нахальные птицы. А до чего же они вонючие, эти вороны. Ужас просто. Особенно, когда мокрые. Да и мокрая курица тоже очень не хорошо пахнет, если честно сказать.
Никак не могу забыть одного вороненка, и вспоминается он мне, особенно, когда вижу осенью промокших ворон, у которых и крылья и воротники, мокрые от дождя, и топорщат они свои перья, чтобы скорее высохли, пока дождик опять не пошел, не прерывая процесс добычи пропитания.
Это был не городской серый вороненок, а потомок настоящего лесного ворона, могучей мудрой и, вообще то, красивой птицы, но такой же вонючей, как и его городские серые сородичи. Из-за этого их не хорошего запаха их ни кто не ест, разве что опарыши все косточки обглодают, и останется на земле комок черных перьев с костями, черным клювом и когтистыми лапами, торчащими вверх, как будто этот ворон от ястреба или коршуна отбивается.
Ох, и не любят эти «соколы» воронов, а если в плохом настроении, так и норовят убить прямо на лету, т.е. догнать в полете и растрепать в пух и прах. Но опытный ворон – не прост, обучен своими предками, обороняться то, да так, что и крупному ястребу мало не покажется. Ворон при нападении, в момент подлета нападающего сверху коршуна, переворачивается и выпускает свои мощные шасси с когтями, чтобы вцепиться в брюхо разбойника, и долбить его своим тяжелым клювом куда попало. Но обычно до этого у них не доходит. Как только коршун видит мастерский переворот ворона для обороны, то сразу взмывает вверх и уходит, понимая, что не на того напал.
А вот, если ворон не обучен своими родителями таким приемам самообороны, ну, сиротой вырос, к примеру, то кирдык этому представителю пернатой фауны, и пойдет он на корм личинок мух.
Таким сиротой и был тот вороненок, которого мне всё никак не забыть, как не забыть его ужасный запах, отмывался я, от которого несколько дней. Он прилетел к нам на стоянку еще почти не умея летать, когда мы завтракали на берегу. Он чуть не упал в догоравший костер, и потом шуганулся от страха так, что улетел в воду, предварительно стукнувшись на всей скорости о борт нашего катера. Пришлось быстро хватать подсачник, и вылавливать им утопающую птицу их холодной воды. Он сильно нахлебался, бедняга, и уже закатывал глаза, собираясь на тот свет. Я взял его в руки и стал сушить полотенцем. Хорошее полотенце было! Потом высушил его перья у костра, и ожившего отнес в лес, в надежде, что его найдут родители и внушат, что такие фокусы отмачивать низя. Но родители его не нашли. Он самостоятельно приспособился к жизни в лесу, научился хорошо летать и добывать пропитание, но через пару месяцев его убил в полете коршун, прямо на моих глазах, над овсяным полем. Я нашел его в овсе уже бездыханным, и закопал на краю поля, чтобы хоть мухины дети его не сожрали, и опять отмывался от его вороньей вони несколько дней.
10.11.2013 23:59