Гл 29 Только поговорить

 
Гл 29

 Только поговорить


   А на следующее воскресение Люська уже с утра опять была на Карантинной.
   -Мамуль,  а пока солнце,  и нет ветра пошли к Рите и погуляем.
  Дети визжали и прыгали от радости.  Наверно маманя теперь чаще будет с ними:
   -И мы, и мы, и мы!
    Однако Рита от прогулки отказалась, потому как Руся всю ночь капризничала, они обе не выспались, и малышка, наконец крепко заснула.   Софья Марковна мельком глянула в зеркало, поправила прическу:
   -Николавна, может тогда на базар – хоть новости узнаем, что там в мире творится.
  Уговаривать ни кого не пришлось. Люська  первый любитель погулять, а дети вообще прыгали от радости – Город это непременно и эскимо!
   У барака появилась садиковская Мотька – наверно из садика услышала голос своей благодетельницы. Проводила до лестницы в сторону центра. Возле лестницы остановилась вопросительно глядя на главную хозяйку.  Люська только ей махнула рукой в сторону садика:
   -Марш на работу! Провожатая.
Мотька вильнула хвостом, развернулась и не спешно побрела в сторону садика.
    А базар  удивил. Он на половину    опустел. Исчезли ряды барахолки. И только продуктовые и рыбные ряды остались на своих местах.
   -Милые дамы, как если  бы вы только знали, как Фима рад вас видеть!
  -Фима не уговаривайте,  мы просто гуляем и только за поговорить.  Почему тут все думают, что на базар все ходят купить? У нас в Могилеве туда ходили за новостями. Это же лучше всякого радио -
   - Софья Марковна не навязчиво кокетливо вильнула подолом темно-синего в желтый горошек, платья,  надежно прикрывающего колени  и натянув рукава кофточки ровно так,  чтоб не выглядывали локти, поправила волосы и проверила надежно ли держатся на мочке  уха ее любимые сережки с маленькими черными,  опалесцирующими на солнце камешками.
  Тот кому это следовало увидеть, конечно это увидел, и не скрывая восторга, всё же постарался переключить внимание:
  -А что это за милая девочка с вами и два очаровательных мальчика?
 Ответила Екатерина Николаевна.
  -Ефрем Эммануилович, это моя дочь. Людмила. И внучата Влад и Сережа.
  -Екатерина Николаевна вы  шутите. Я же вижу, что она наша. Хотя на Сонечку она тоже совсем не похожа.  Вот внучата – точно ваши, просто копия с бабушки.
Однако Софья Марковна быстро и ловко переключила внимание продавца в свою сторону:
   - А расскажите Фима, что  уже знает базар, а мы еще не знаем.
   -Базар затих в ожидании. Нашу «блошку» разогнали. Они теперь скитаются по разным горкам и лестницам. А что будет с нами, пока ни кто не знает. Если Яше запретят ловить рыбу,  Фима пойдет торговать семечками.
   Ефрем Эммануилович перешел почти на шепот:
   -Отец народов был чрезвычайно  строг, но при нем был порядок.  Никита этот корабль не удержит. Он уже начал его расшатывать. Новый царь не должен ругать своего  предшественника, иначе будет поруган еще более. Отец был строг, но его любили.  Этот делает вид что добрый,  но придет время и его возненавидят. Слабых история не любит. Новый отпустил вожжи.  Выпустил предателей и бандеровцев. Но мы то знаем, кто они, и волынская резня, хотя и очень мало, кто о ней знает,  у каждого еврея в сердце.
   Люську эти слова явно зацепили, но встревать в разговор она не стала. После того как Крым отошел к Украине, севастопольцы Хрущева сильно невзлюбили. Но говорить об этом не стоило.  Ответила Софья  Марковна.:
   -Ефрем Эммануилович, но многие же тогда пострадали совершенно  ни за что!
  -Софья Марковна!  Ураган не выбирает, он все сметает на своем пути.  И дома и кусты и деревья. Плохой-хороший больше нет. Но проходит время и всё возвращается на свои места.  А и кто сказал, что за хорошее будут хвалить,  а за плохое  наказывать.
 - Бабуля!
   Это,  пока  Влад с любопытством разглядывал  краба, а  его маманя   кучку бычков, Серега внимательно слушал разговор взрослых. 
Люська  вопросительно поглядывала то на бычков, то на мать.
   -Розочка и не думай. Ты же слышала, что сказала Софья Марковна –только погулять и поговорить.  Кто их будет потрошить и жарить?
  -Мамочка, ты же знаешь, единственное, что я отлично умею на кухне - это как раз жарить.
  -Барышни, вы теперь совсем запутали Фиму. Какая Людмила, если я сразу вижу, что Розочка.  Признавайтесь кто тут чей.  Екатерина Николаевна только вздохнула:
   -Муж у меня был  польский еврей, но он пропал, когда я еще была беременная.
Влад  с Серегой теперь  с огромным восторгом разглядывали трех больших каменных крабов, один из которых все время пытался смыться от продавца  в сторону покупателей, а двое других спокойно пускали пузыри на прилавке. На этот раз Серега вопросительно-моляще смотрел то на краба, то на бабушку:
    -Бабуль, а как ты думаешь – они очень вкусные или нет.?
   -Не думаю, и думать не хочу, я их жутко боюсь. И вообще не знаю, как их готовить.
   -Бабуля! Это очень просто. Мы их зажарим на костре, или их надо бросить в кипяток - и все готово!
   -Ужо я вам костер дома разведу!
   -Ну бабуль!  - Это уже подключился Влад, он никогда сам ничего не просил, но было понятно, что он только и ждет когда это сделает младший брат.
Ефрем Эммануилович никогда не прозевает  свой ход:
  -Милые дамочки, эти бычки  еще в море знали, что они ваши, потому и поймались,  и вообще устали  вас ждать на утреннем солнце.. И вопрос только в том, что мы делаем с крабами. Один уже очень сильно просится к вам, а два его приятеля совершенно не будут возражать.
  Сомнения разрешила Люська:
   -Ефрем Эммануилович, вы нас  уговорили – давайте своих бычков,,  они действительно наши.
   -Вот настырные, что мама, что дети. Сама будешь  и жарить и варить.  И с крабами сама разбирайся!
   Екатерина Николаевна мельком,  с легким укором глянула на подругу.
   -Николавна, ты видела – я тут не причем. Мы хотели только  прогуляться и поговорить.
  -Ну тогда через пару часов ждем Вас с Ритой и Русей на жареных бычков.