ПТС и Михаил Сомов

Великий полярный летчик Евгений Кравченко  в своей книге " С Антарктидой только на Вы" написал касаемо 32 САЭ: "Судно (Михаил Сомов) направилось для выполнения  завершающего этапа - обеспечения станции " Беллинсгаузен", где 28 апреля экипажу вертолета Ми-8  В .Енютина пришлось выполнять аварийно-спасательный полёт по оказанию помощи небольшому самоходному плавающему средству, следовавшему от корабля на станцию в условиях сильного шторма." Да,да, всё так, только что в море делало "средство" " в условиях сильного шторма"?
Я там тоже был, на этом судне,
 ПТСе (плавающем транспортере среднем).С Александром Григорьевичем Кирьяновым .  Встречной волной выдавило стекло в кабине и Шура рулил сидя по пояс в воде. Нас спасло  то, что ПТС был новый и двигатель не заглох. Электрооборудование искрило с дымом, волны окатывали нас, сигнал гудел сам по себе, добавляя тревоги. Вообще это военное корыто на гусеницах создано для форсирования рек  и может перевозить на себе грузовичек с пушкой или толпу людей. От берега к Сомову мы шли ходко, по ветру и волны нас подгоняли . Обогнули нос  ледокола  и прижались к борту в районе второго трюма с подветренной стороны . С высоты метров 4 на нас с любопытством глядели люди в шапках и с сигаретами в зубах, видимо для этого в большинстве своем и вылезли из теплых кают, поглядеть на сумасшедших. И уже спускался крюк с гирей, чтобы цеплять груз. И в этот момент нас стало подминать под борт парохода, жестяной бортик ПТСа выгнуло дугой,  левый выхлоп перекрыло кораблем и дым  душил нас. Понять сразу, что  случилось было трудно. Но Кирьянов понял, включил винты враздрай, стал газовать, но оторваться от ледокола не мог.   "Мишу" ветром  волокло, разворачивая нос, когда мы стали под второй трюм. Ветер был 25м/сек., а когда судно  сорвало с якоря  видимо и более. Мы не могли оторваться от борта  хотя упирались дружно и с искрами и скрежетом ,дымя проскреблись вдоль корпуса до кормы где наконец стена борта как бы внезапно кончилась и проскочив под огромными обледенелым кранцами, свисающими  с кормы над головами, поняли, что дело дрянь. Навстречу нам неслись волны с барашками. Белые обломки льдин дополняли картину. До берега было не меньше километра.Прибавлять обороты было нельзя, т.к. при этом выдавило стекло кабины первыми же волнами, нас заливало совершенно и был риск поднырнуть под волну безвозвратно. Но дизель не заглох и насос исправно откачивал воду. Вова Корчагин когда настал решительный момент  пытался вызвать помощь по радио, на его плече висела радиостанция "Причал ", которую на берегу снял с себя секонд чиф Бабинцев .  Снял и повесил на парторга Корчагина. Случилось это после моего замечания:  "куда вы людей собираете, или восемь потонут , или двое". И тут секонд плыть передумал, хотя нарядился по штормовому,весь в коже и с рацией,  а поехал в Китай.
 Была попытка раскрыть скорлупу надувного плота, но сил не хватало  выдернуть стальной  линь. Однако Ми-8 подняли, когда мы миновали середину пути и   берег нефтебазы стал немного прикрывать от ветра. Вертолет  повисел над нами и ушел на Сомов, ибо мы медленно но  упорно приближались к камням бухты. После стало известно что при посадке повредил шасси.
Ну,а мы вскарабкались гусеницами на камни в северном углу бухты, за нефтебазой,  бросили   истекающий морской водой ПТС на берегу и Вова  по кличке Чечен на ГТТ отвёз нас на Беллинсгаузен, а меня  додежуривать вахту на ДЭС . Оттуда  утром отозвали для загрузки металлолома на ПТС и  морской прогулки.
 На ДЭС  я конечно первым делом включил сауну, решив погреться.
 Случилось все из за того что на НЭС (научно-экспедиционное судно) "Михаил Сомов "прибыл нач.сезона 32- й САЭ Клоков и нашему командиру  надо было "отметиться" перед начальством, отправить на родину металлолом, три старых дизель-генератора "Токмак" (это как раз 10тонн, полная загрузка ПТСа) Погода начальство не волновала но на всякий случай оно свалило на китайскую станцию Great Wall с  визитом. Посуху конечно. 
 Очистить от мусора Беллинсгаузен- давняя мечта руководства САЭ. Не получилось. Металлолом вернулся на берег. А через месяц на доске объявлений был прикноплен листок с приказом по ААНИИ о нашем ( А.Г. Кирьянова и меня) наказании за нарушение "техники безопасности,  самовольный выход в море в шторм с силой ветра 25м/сек. и без шлюпки сопровождения". Шлюпку мы  видимо должны были попросить у чилийцев, ибо своей не было вовсе.
История эта случайным образом имела продолжение через 25 лет, в 57 РАЭ .Имея в виду вывоз металлолома и в том числе того самого ПТСа на котором мы плескались в 32 САЭ. Аппарат этот прибыл в Питер из ГДР по репатриации в 1986г .Все бирки на немецком. По ним я и опоздал его.  Он честно отработал долгие годы на острове Ватерлоо.А потом догнивал на нефтебазе в компании ещё нескольких и подобного хлама . Немецкий был самый новый.
Мне повезло,я снова оказался здесь,на Беллинсгаузене через 25 лет и собственноручно загрузил ПТС на "Амдерму" ( при помощи китайского автокрана , китаец сломал ногу и мне пришлось вспомнить молодость). И далее в трюм НЭС "Академик Трешников", который пришел в свой первый Антарктический рейс.
Ещё вспомнил самое начало. 1986год. Ленинград.С неделю мы грузили бычачьими тушами холодильники Михаила Сомова, робу нам не выдавали,мои единственные джинсы были в крови и сале. Зато кормили в кают-компании обильно и даром. Я сильно уставал и стирать было негде. Жил тогда в гостинице на Черной речке. Так и ходил, несколько боком, стесняясь штанов. В институте, он тогда был в Шереметьевском дворце,
 на Фонтанка, 34 меня зацепил начальник и отправил в морпорт, сказавши: " В порту найдешь Николая Волкова, он работает  на буксире "Вьюга " , спросишь у него,как управлять ПТСом, он дескать работал на таком, и тебе мол, придется."  Начальник наш руководил просто.  После Монтевидео,  перед подходом к станции уже в холодных водах он вызвал меня в свою каюту, показал старое фото Беллинсгаузена, зделанное с вертолета, и сообщил :  " Вот видишь автокран стоит возле ДЭС, будешь на нем работать." Так и пришлось, я принял на нем два генгруза . Однажды даже перевернулся в чилийском аэродроме, ставя один 20-и футовый контейнер на другой. В оправдание могу сказать, что ранее отношений с автокранами  не имел.
В проходной Ленинградского морпорта мне выдали разовый пропуск и я отправился искать моряка с "Вьюги". Ходил вдоль причала и смотрел в море, кажется курил тогда. У 22 склада заметил новый зелёненький ПТС .Кузов под брезентом был загружен до верху
листами бакфанеры , добраться до механизмов было не реально.
Поболтавшись несколько времени я забрался в кабину ПТСа, потыкал рычаги и стал ждать. Вдруг буксир.
Такой же буксир я знал когда то на Чукотке. Он таскал плашкоут с  ворванью в железных бочках из чукотских поселков в бухту Провидения. Ворвань, это перетопленый китовый жир. И звался тот буксир тоже на букву В,- "Всадник". Я принял это как добрый знак и вылез из кабины ПТС.
Тем временем Вьюга шла к причалу под прямым углом. Людей видно не было, лишь некто рулил в надстройке.  Подойдя, моряк скинул обороты, вышел из рубки и пошел к носу корабля перешагивая через припятствия. Пока он шел, Вьюга не торопясь шуршала к причальной стенке ,смещаясь левым бортом к причалу.В это время моряк накинул носовой конец на кнехт, чуть поднабил и отправился обратно к штурвалу. Видимо на Вьюге он был один . Это он и оказался, Николай Волков.
Причалив,  запрыгнул на берег и мы познакомились. Показать то, что было для меня интересно, Николай не мог, т.к.для этого пришлось бы разгружать машину. Сказал только,что ему весьма нравилось на нем работать. Ибо два винта при работе враздрай позволяют развернуть судно на месте. Ещё сказал чтоб я срезал брезент и выкинул. Обучение закончилось. Мы пожелали друг другу 6 футов под килем и отправились каждый своей дорогой.

;
Это он .На Турухтанных островах