Mister Пронька - 05-08

05 - И весело и тошно.
Аромат жареной картошки вырвал меня из состояния покоя и умиротворения. Голод вмиг напомнил о себе, заставляя все остальные чувства замолчать. Легко вскочил с кровати и направился во двор, где и находился источник, источающий на всю округу аппетитный аромат. Запах привёл меня в небольшую, увитую кудрявым плющом, беседку. Анфиса Петровна накрыла шикарный стол: картошка на сливочном масле с грибами, салат из свежих помидор, обильно заправленный сметаной и зеленью, хлеб толстыми ломтями, графин с мутной жидкостью. Серотонин или как его часто называют «гормоном хорошего настроения» и «гормоном счастья» накрыл меня с головой. Даже слов не хватило выразить восторг, потому просто простонал в предвкушении гастрономического экстаза.
— Садись, сынок, трапезничать будем, — широким гостеприимным жестом она пригласила за стол, потом кивнула на графин. — Рюмашку?
— Нет, — я покачал головой. — Я равнодушен к алкоголю.
— Похвально, — улыбнулась Анфиса Петровна. — Водка накрывает медным тазом всю нашу жизнь. Ешь.
На тарелке лежали и шкварчали тонкие, длинные, подрумяненные и зажаристые ломтики картофеля. Хоть фотографируй эту красоту.
— Просто меру надо знать, — сказал я банальность, но тут же её разбавил. — А мера в древней Руси равнялась двадцати шести литрам.
— Да уж, — рассмеялась женщина. — Тогда понятно, почему у нас такие проблемы с алкоголизмом. И чем беднее человек живёт, тем больше он пьёт. Без водки все люди –
волки, а с водкой все волки – люди. Вот такой парадокс. Да, жизнь это не прямая дорога, а сплошное кривое бездорожье.
— Неужели всё так грустно и печально? — спросил я.
— Как на карусели: и весело и тошно.
— Так весело всё-таки бывает?
— А как же, — радостно откликнулась хозяйка. — И власти скучать не даёт, и народ – сплошные юмористы. Тебе ещё только предстоит познакомиться с яркими представителями местной фауны. Тут очень много интересных экземпляров. Как в хорошем, так и в плохом обличии. Надеюсь, я тебя не напугала беспросветными перспективами? Утро вечера мудренее – трава соломы зеленее. Сам всё увидишь да влюбишься. И в нашу природу, и в людей. Ты женат? — она плавно сменила тему.
— Нет, — ответил быстро и чётко, словно на допросе сидел.
— И девчонки у нас – кровь с молоком.
— А легенды посёлка имеются? — я совершил крутой вираж. Не люблю говорить о личном, тем более с незнакомыми людьми. Личное – на то оно и личное, чтобы вечно оставаться тайной.— У вас тут усадьба заброшенная есть. Наверное, она окутана тайнами и загадками. — Да разные слухи ходят и бродят, — она пожала плечами. — Тебе лучше со старожилами поговорить. С Ульяной обязательно познакомься. Это учитель истории. Дети от неё в восторге. Они лазали по развалинам, пока полиция не наложила строгий запрет. Усадьба в аварийном состоянии, рухнуть может в любой момент.
— Понятно, — лёгкая грусть невольно пронзила голос.
Я достал электронную записную книжку, где сделал пометку «Ульяна, учитель истории».
— Планируешь? — заинтересовалась Анфиса Петровна, плохо скрывая иронию. — А я вот никогда дел даже на завтра не загадываю. Потому как всё равно что-нибудь или кто-нибудь помешает. То неожиданный приезд внуков, то магнитная буря. А потом расстраиваешься, да самоедством занимаешься.
— У каждого своя обрядность, — защитился я.
— Будь что будет, — добродушно улыбнулась женщина. — Завтра подует завтрашний ветер.
На посёлок медленно опускалась тёплая ночь.


06 - Кто рано встаёт.
И снился мне чудный сон. Что может сниться историку? Конечно же, исторические баталии. Битва при Рафии между войсками Антиоха III Великого и Птоломея IV Филопатора. Трубят слоны на всю округу, идут на стройные ряды врага. И…, тут я проснулся.
За окнами мычали коровы. Я встал и подошёл к окну, которое оставил на ночь открытым. Мимо дома шло большое стадо коров, а следом пастух, который иногда звонко хлопал кнутом. Взглянул на часы и чертыхнулся. Так рано я ещё никогда не просыпался. Да и ни к чему было. Кто рано встаёт – тот к обеду устаёт. А мне хотелось быть бодрым в течение всего светового дня. Я захлопнул окно и вернулся в тёплую кровать. Но уснуть уже никак не получалось. Пришлось вставать и идти умываться. По пути стукнулся мизинцем о шкаф. Взвыл диким зверем от боли. В комнату тут же заглянула Анфиса Петровна:
— Что случилось?
— Ничто так не бодрит с утра как незамеченный дверной косяк, — пришёл на ум афоризм из Интернета.
— Да уж, — широко улыбаясь, ответила хозяйка. — Мало встать рано утром, надо еще перестать спать. Я там в рукомойник воды колодезной налила. Умойся, и сонливость как корова языком слижет. А потом и завтракать можно.
Вода была ледяная, бодрящая. Сон ушёл, а вот силы и желания действовать наполнили каждую клеточку тела.
Завтрак состоял из классической яичницы со шкварками и растворимым кофе.
— Мне тут помощника надо найти в музей, но без зарплаты. Надеюсь, что временно. Добьюсь я ставки всё равно. Может, посоветуете кого-нибудь?
Анфиса Петровна потеребила кончик платка, усмехнулась:
— У нас тут нет таких. Все живут по принципу: работа, ты нас не бойся – мы тебя не тронем.
— А Пронин Владимир Кузьмич? Я только с ним успел познакомиться.
— Mister Пронька? — хозяйка не сразу поняла, о ком идёт речь. Призадумалась.
Но ответить ей помешал визит молоденькой девчонки. Обыкновенный представитель бунтующих подростков: рваные джинсы, полупрозрачный топик, не скрывающий девичьей груди, распущенные волосы, раскрашенные в разные цвета, пирсинг в носу, фенечки на запястьях.
— Привет, — пробубнило это сонное создание.
— Доброе утро, — хозяйка переключилась на девчонку. — За молоком?
— Доброе утро – это издевательство над тем, кто встал в шесть утра, — проворчала девочка и повернулась ко мне. — Веселина. Что переводится как весёлая и жизнерадостная.
Я усмехнулся, глядя на её хмурое и злое выражение лица:
— В шутку назвали? Или ты просто не оправдываешь ожидание родителей?
Она скривила рожицу и направилась следом за Анфисой Петровной, помахивая бидоном. Пока они в сенях переливали парное молоко, Веселина нарочно громко, чтобы и я слышал, поинтересовалась:
— Тётя Фиса, а у вас новый жилец? Что-то наглый очень. Может, и совсем не жилец, — сама неудачно пошутила, сама кокетливо посмеялась.
— Передай бабушке, пусть ищет другого продавца молока. Моя Зорька скоро доить перестанет.
— Бастует?
— В запуск уходит, — Анфиса Петровна тоже не оценила игривое настроение подростка.
— Хорошо, — девочка направилась к калитке, где на короткое время задержалась, рассматривая меня так откровенно, что мне стало не по себе. Ёкнуло что-то в глубине души, но заострять внимания я не стал.
День обещал быть насыщенным.


07 - Чистый лист так много обещает
Чем ближе я подходил к музею, тем неумолимо портилось моё настроение. Как только вспомнил, какие авгиевы конюшни мне придётся разгребать, так сразу на душе стало пасмурно.
— Ну да, — вздохнул я, заходя в свою рабочую вотчину. — Ничего не изменилось. Никто за ночь не убрался.
Сам усмехнулся глупым детским ожиданиям. Прошёл сразу в подсобку, где, по логике, должен храниться хозяйственный инвентарь. И тут меня ожидало полное разочарование и словесное недержание русского фольклора.
— Эпатажно, — неожиданно раздался голос за спиной.
Я вздрогнул и обернулся. Передо мной стоял мужчина преклонных лет в костюме тройка, начищенных до блеска туфлях, шляпе и с тростью, которую украшал набалдашник из слоновой кости. За версту пахло интеллигентом в каком-то там N-поколении. Я даже по-юношески покраснел. И просто развёл руками, демонстрируя полный хаос.
— Да, — интеллигент обвёл пристальным взглядом зал, потрогал свои шикарные пышные усы, которыми, наверняка, очень гордился и дорожил. — Комфорт – не русское слово.
 — Извините, а вы, собственно, кто будете? — я с трудом удержался, чтобы не добавить словоерс. Он эффектно щёлкнул каблуками и приподнял шляпу:
—Фомушкин Антон Викентьевич. Председатель литературного объединения «Штрихи заката» и автор десяти книг. —  Пафоса было – хоть ложкой ешь. — А вы, молодой человек, как я понимаю, новый директор нашего музея?
 — Литературное объединение? Очень хорошо. Значит, и вы имеете непосредственное отношение к истории родного края. Тогда, может, организуем субботник и приведём музей в надлежащий вид?
Писатель местного масштаба не ожидал от меня такой прыти. Закашлялся от напористой наглости.
 — Во-первых, мы базируемся в библиотеке, где и помогаем, чем можем. Во-вторых, члены нашего клуба разбросаны по всему району, и собрать вот так спешно всех не получится. В-третьих, вам лучше обратиться в школу. Там имеется исторический кружок. А что, министерство денег совсем не выделило?
— Ничем не прикрытый энтузиазм.
— Чиновник, он и в Африке – говно, если применять ваши речевые обороты.
Да, неправильно мы как-то начали знакомство. Но отступать я как-то не привык.
— Спасибо за совет. Надеюсь, он хоть бесплатный?
— Бесплатный сыр дорого стоит, — усмехнулся Антон Викентьевич.
Я достал электронную записную книжку и стал составлять список необходимых покупок для наведения порядка. Потом список главных дел от генеральной уборки до инвентаризации экспонатов. Список офисной техники и мебели. Список необходимых канцтоваров. Одни списки, одни расходы. Но, как говорится, не подмажешь – не поедешь. Хотите, чтобы музей эффективно функционировал – создайте условия. Я так увлёкся этими перечнями, что совсем упустил из вида писателя. Надеялся, что тот покинул музей так же тихо, как и появился. Но глубоко ошибся. Фомушкин ходил по залам и осматривал экспонаты, словно впервые попал сюда. Это было очень похоже на вызов. Только мне не понятны были мотивы столь агрессивного настроя председателя литературной элиты. Наконец, он подошёл ко мне и глянул на мои записи, демонстративно достал карманные часы «Брегет», щёлкнул крышкой. Усмехнулся в усы:
— Чем больше пишешь, тем больше проблем.
— Хочешь есть калачи – не лежи на печи, — я тоже не лыком шит.
Он вновь закашлялся. Значит, снова растерян, что не могло не радовать моё самолюбие. Однако последнее слово всё-таки осталось за ним. Уходя, он прошептал как бы себе под нос, но достаточно громко:
— Справедливости нет, благодарности тоже.



08 - Скромных людей не бывает.
На душе стало еще тоскливее. Человек я не конфликтный и после невынужденной ссоры всегда чувствую дискомфорт. Вышел на улицу вдохнуть свежего воздуха и успокоиться. Присел было на скамью, что стояла около крыльца, да чуть не упал. Ножки сгнили, доски поросли мхом. Тут же обратил внимание, что цветники заросли бурьяном, изгородь поредела и покосилась. Едва не взвыл в голос. Вновь достал книжку и внёс очередные расходы. 
— Скажи, тебе помочь или не мешать? — сегодня видимо все решили меня пугать неожиданным появлением.
— Добрый день, Владимир Кузьмич.
Он поморщился словно от зубной боли.
— Я хотя и старше тебя вдвое, но зови меня просто дядей Вовой, или на худой конец Mister Пронька. — Сегодня он красовался в турецкой феске. — А чего же ты не весел, а чего же нос повесил?
А у меня накипело так, что я тут же всю накипь и выплеснул на голову местного чудака. И про жадное начальство, и про раннее пробуждение, и про визит писателя.
— Не расстраивайся из-за ерунды. Ерунда же из-за тебя не расстраивается, — он добродушно улыбнулся, но заметил моё выражение лица, перешёл на серьёзный тон. —Викентьевич прав лишь в одном: надо подключать тимуровцев. Я поговорю с Улькой. Она их правильно воспитывает, патриотами, на уважение к старшим и любви к истории своей родины.
— А в остальном?
— Лучше ни черта не делать, чем делать черти что. Он за всю жизнь тяжелее шариковой ручки ничего в руки не брал. От меня и то пользы больше.
Я ухватился за этот полунамёк альтруизма:
— Правда?
— Как бы себя так похвалить, чтобы самому тошно не стало? — он потеребил затылок. Трудно было понять, когда Mister шутит, а когда говорит серьёзно. — Скромных людей не бывает. Просто некоторым нечем хвастаться.
Я рассмеялся в голос, на душе вмиг стало облачно с прояснениями.
— А вам? Есть, чем гордиться?
Пронька задумался и, видимо, очень даже серьёзно. Я ещё таким его не видел. Почему-то в голову лез шаблон: клоун с грустными глазами.
— Я многое, конечно, делал неправильно, — резюмировал мужик и осторожно присел на скамейку. — Но делал это искренне.
Мне, однако, было не до философских бесед. Они хороши после ударного, плодовитого труда.
— Так вы мне поможете? Я тут план набросал, — я присел на корточки и зачитал ему все свои огромные списки.
Mister Пронька молча выслушал, лишь иногда кряхтел и хмыкал, покуривая сигарету при помощи длинного мундштука.
— Я понимаю, не всё сразу, но курочка по зернышку клюет, да к вечеру сыта бывает, — произнёс я, довольный тем, что вовремя вспомнил русскую пословицу.
Но дядя Вова в очередной раз меня ошарашил своим видением ситуации:
— Клюёт-то по зернышку, да весь двор в помёте. Ладно, не огорчайся, Родион. Я тут подумаю, а вечерком к тебе нагряну, со своим бизнес-планом. Помощников найду. Ради денег люди готовы пойти на всё! Даже на работу. А у нас самая ходовая валюта – это алкоголь. А в нём в наших краях дефицита отродясь не было. Литр самогона творит чудеса.
— А мне сейчас что делать?
— Если хочешь поработать — ляг, поспи, и всё пройдёт, — дал дельный совет Mister Пронька