Поезд во времени. Часть 1. Глава 20

                20

                Остановка на берегу

   Вода - это нечто такое успокоительное и утешительное, как будто дарованное нам прямо свыше самим Богом. Какие бы распри и войны ни бушевали в этот момент в мире, само озеро Комо оставалось тем самим волшебным островком спокойствия и умиротворения, защищенного от социальных потрясений и невзгод.

  Поезд стоял прямо на берегу озера посреди этой внеземной красоты и никуда не спешил, как будто очень сильно устал с дороги и просто нуждается в отдыхе. Граф Орлов первым принял его приглашение и, покинув вагон, направился прямо в сторону воды, где быстро разоблачился и повесил свою мирскую одежду на ветви все понимающего развесистого лавра, осторожно вступил в воду. Нельзя сказать, что озеро ласково приняло его к себе, ведь еще тогда граф Буччи в ответ на его эйфорию предупреждал его, что озеро совсем не для купания, и местные жители не слишком рискуют здесь купаться. Но был самый разгар лета и привыкшему к холодной воде русских рек графу, это не останавливало, ведь, что хорошо русскому, то немцу — ... А вот и Отто Шварц наклонился, чтобы попробовать водицу озера и понял, как на самом деле заканчивается русская поговорка. Пассажиры поезда разбрелись кто куда, но никто не рискнул последовать примеру русского графа.

  А граф Орлов разбежавшись, бросился прямо в холодную итальянскую воду, как когда-то в детстве в имении своей бабушки в Нижегородской области вместе со своими братьями под насмешливые взгляды крестьянских ребятишек, нырял в старый пруд рядом с бабушкиным домом. Вода в озере была чистой и холодной, но это еще больше подстегивало его плыть все дальше и дальше. На это обратили внимание на берегу, и вскоре в воду осторожно вступил еще один смельчак. Но поскольку все мужские взоры моментально переключились туда, стало понятным, что это была женщина.  Немного смущаясь от нескромных взглядов, Жанна Райоли зашла подальше за все тот развесистый лавр, сбросила свои одежды и вначале просто хотела попробовать воду, но сразу передумала и с громким криком, бросилась в холодную воду. Привлеченный голосами и аплодисментами на берегу, граф сначала подумал, что это - Грилиш с холодного Альбиона решил составить ему компанию, но быстро понял, как он ошибался, и тут же поплыл ей навстречу, исправить свою ошибку.

  Они долго плескались в воде, резвясь и хохоча, словно дети, отважно смывая с себя недавний песок мексиканской пустыни и грязь от налета немецкого дирижабля. А потом они поплыли к берегу и вскоре скрылись за развесистым лавром и долго еще оттуда не выходили, давая обильную пищу для нескромных и завистливых мыслей других пассажиров.

  Глядя на смелость молодой итальянки, Джине тоже вдруг захотелось сбросить с себя все и тоже оказаться в этой пронизывающе холодной воде, но Луиджи ее удержал. Ах, да, ребенок, ведь ей же нельзя или все же стоит попробовать. Нет и еще раз нет, а вдруг ничего не изменилось, и этот французская докторша просто ошиблась, и она носит в себе их будущего ребенка.

  А рассеянный Грилиш серьезно задумался над тем, как обычная холодная вода может заменить антимикробные препараты, заставлял человеческий организм самому вырабатывать антитела.  Ну, по крайней мере, контакт с холодной водой активирует нервную систему, увеличивает приток крови и стимулирует выделение адреналина и укрепляет иммунитет. Нет, все же клеточные стенки бактерий надо разрушать гидролизом, но для этого нужны специальные ферменты, а в такой воде их просто не может быть.

  А потом, когда все вдоволь накупались и хорошо отдохнули на берегу озера, поезд издал длинный гудок, словно приглашал пассажиров занять своих места в вагонах. Создавалось такое ощущение, что поезд, словно живое существо, внимательно наблюдал за своими пассажирами, чтобы никого не забыть. Тем не менее, многие обратили внимание, что из последнего вагона никто так и не вышел, но думать об этом никому не хотелось, ну, не вышли, так не вышли, это - их личное дело. А те, кто побывал в последнем вагоне и еще надеялись, что на этой остановке все вернется на круги своя, и не надо будет возвращаться к этому трудному и щекотливому вопросу. Но раз поезд уверенно их куда-то везет, то и с него весь спрос, но каждый из них хорошо понимал, что следующими могут оказаться они: и Орлов, и Шварц, и Грилиш, и даже Луиджи со своей, находящейся непонятно в каком положении, женой.

  По законам железнодорожного гостеприимства поезд должен был привезти их в такое место, где бы они могли плотно перекусить, чтобы продолжить свой путь. Только вот, куда и зачем, никто не хотел разбираться. Ведь большинство пассажиров были итальянцами и хорошо знали, где они сейчас находятся. Волшебное слово — Ломбардия, периодически произносилось в каждом купе, а, значит, уже близок конец их непонятного путешествия, и поэтому можно будет окончательно покинуть этот странный поезд и забыть обо всем, как про страшный сон. Главное, чтобы там, на конечной станции, был снова их любимый 1911 год, и они, наконец, вернулись в свое время.

  Поезд неторопливо подъезжал к какой-то станции и знающие люди уже горячо спорили, как назывался этот городок. Чернобьо? Нет, что вы, это — Лекко, святым Николаем клянусь. Нет, это — город Комо, ведь мы возвращаемся через Швейцарию.
Комо так Комо, он всем подходил, тем более до Милана уже было рукой подать и, если поезд нас туда завезет, то вообще будет все прекрасно, не надо будет даже менять свои прежние планы.

   А поезд действительно привез пассажиров прямо до станции Комо, где в ресторане железнодорожного вокзала пассажиры рассчитывали на такой же вкусный обед, как недавно на той альпийской станции, изрядно соскучившихся по любимой итальянской кухне. Но на вокзале их уже ждали хмурые вооруженные люди в каких-то мышиного цвета мундирах и это были совсем не гостеприимные итальянцы.

- Dokumente pr;fen, alles bleibt an seinem Platz! - раздался повелительный приказ по-немецки какого-то офицера.

  Шварц тут же выглянул в окно: не было никаких сомнений, что так гостеприимно поезд встречали немецкие солдаты. Только, что они делали здесь в северной Ломбардии, или Отто чего-то упустил. Орлов с Грилишем тревожно переглянулись, как бы то ни было, но ничего хорошего от встречи с немцами им не приходилось ожидать. Неужели, это продолжается тот кошмар, когда после Мексики они попали через Францию прямиком на - Первую мировую войну? Поезд, поезд, а мы на тебя так надеялись. Итак, после всех этих головокружительных скитаний по Альпам, они объявились в ее итальянских предгорьях только все в том же военном времени.

- Что это, и здесь идет война? — с беспокойством спросила Жанна, неприлично тесно прижавшись к русскому графу.

  А ведь еще недавно, когда они купались вместе в этом красивом озере, все казалось таким чудесным и безмятежным. И тем более там, под развесистым лавром, где они были только вдвоем.

- Не волнуйся, Жанна, — успокоил девушку Орлов, хотя ей, итальянке, особенно не о чем было волноваться.

  Шварц с интересом разглядывал немецких солдат на перроне, особенно их вооружение. Неужели, немецкие конструкторы уже сумели разработать автоматические винтовки? Еще недавно, там под Ипром они были вооружены обычными винтовками и вот такой приятный прогресс. Нет, он кое-что слышал о разработках винтовки с магазином барабанного типа, который вел в немецкой кузнице оружия - Зуле конструктор Хуго Шмайссер. Это чудесное оружие позволяло вести автоматический огонь на расстояние до 200 метров, и вот им уже вооружают обыкновенные патрули на каком-то зачуханном итальянском вокзале. Deutschland, Deutschland ;ber alles. И все же главное оружие в новое войне — это авиация. Конечно, дирижабли и аэростаты — это хорошо, но скоро должно наступить время цельнометаллических самолетов и штурмовиков, способных не только для разведки, но и для ведения прицельного пулеметного огня. В свое время Шварцу удалось выкрасть чертежи французского самолёта-истребителя ”Morane” со стальными отсекателями для защиты пропеллера при стрельбе пулемета и передать в Германский генштаб, и немцы сразу приступили к разработке подобного самолета на базе нового “Фоккера”.

  Пока Шварц размышлял сам с собой о вооружении современной Мировой войны, Орлов и Грилиш тихонько переговаривались в коридоре.

- Как бы патруль не принял нас за шпионов? – с беспокойством произнес Грилиш.
- Меня волнует другое: вернувшись из Мексики, мы попали на Первую мировую через Францию, а потом долго проблуждав по Альпам, мы, похоже, все равно не вырвались из того времени.
- Согласен, мы по-прежнему в 1915 году, а за окном поезда идет война Германии и ее союзников против наших стран. Это меня и настораживает: как бы нас не арестовали, как потенциальных шпионов и расстреляли прямо у поезда: на войне, как на войне.
- У вас есть деловое предложение, ведь как только мы выберемся из вагонов, по нам сразу начнут стрелять.
- А если не покидать поезд?
- Как вы себе это представляете?
- А вот как.

   Успокоив Жанну, что они с мужчинами выйдут в тамбур покурить, Орлов вместе с англичанином направился прямо в сторону паровоза. Когда они в последний раз проделывали этот путь, то дверь в тамбуре была наглухо закрыта, и им пришлось попадать в паровоз через будку машиниста. Но этот раз глухая металлическая дверь была приоткрыта, как будто приглашала их туда попасть, хотя они тогда решили, что она была предназначена совсем для другого. Как только они оказались в тамбуре, то в коридоре послышались торопливые шаги: немецкий патруль или ...? Оказалось, все же, или: это - был Реваль со своим неразлучным саквояжем. Какой никакой, а все же союзник. Была предусмотрительно открыта дверь из тамбура, если бы патруль начал их искать, но об этом даже не хотелось думать.  По крайней мере, у них был шанс, если все пойдет по самому скверному сценарию, попробовать бежать, хотя они уже привыкли, что поезд их защищает в самую трудную минуту.

  Но немецкий патруль даже и не думал, чтобы зайти в их вагон. Немцы столпились возле самого последнего вагона, откуда еще в Альпах пропали все пассажиры, и где было так много всего интересного. Прямо к вагону подъехали несколько легковых машин, откуда солдаты сначала стали заносить в вагон какие-то чемоданы, а потом оттуда вышли несколько высоких чинов, одетые в серые однобортные кителя, светлые сорочки и галстуки. Их мундиры, казалось, были пошиты у модных портных и резко контрастировали с немецкой полевой формой. Сразу было понятно, что в вагон заходили какие-то крупные итальянские чины, среди которых была элегантная женщина в светло-сером костюме.

  Было странно, почему патруль предварительно не проверил документы у пассажиров других вагонов, раз в поезде размещались какие-то важные особы. Хотя на платформе не было никаких других составов, и выбирать особо было не из чего. Как только последний итальянец исчез в вагоне, патруль, отдав отправляющимся честь, направился в сторону вокзала. Интересные отношения у немцев со своими союзниками. Хотя наших пассажиров больше интересовал другой вопрос: куда дальше последует их поезд, что-то их туристическая поездка слишком затягивается. Ведь они были уже в Ломбардии и совсем недавно так восторженно ликовали, но похоже их приключения на этом не закончились. Хотя, если поезд последует все-таки в Милан, то черт с ними с этими немцами: мы очень хотим домой. Словно услышав их мысли, поезд издал длинный гудок и осторожно тронулся в путь.

 
Dokumente pr;fen, alles bleibt an seinem Platz! (нем.) - Проверка документов, все остаются на своих местах
Deutschland, Deutschland ;ber alles (нем.) - Германия, Германия превыше всего

 
                Конец первой части