Вальс Зеркал. Глава 10

С мельничного пруда доносился скрип колес, надетых на вал и рассекавших воду.
Да, теперь я вспомнил. В один из вечеров Дева, восседавшая во главе Т-образного стола, поднесла мне два кубка. В одном из них был яд. Так Она сказала.
А я должен был отпить из любого.
Она расхохоталась, завидев мое замешательство и решительным залпом осушила один из кубков. Затем второй.
... И с Ней ничего не случилось. В обоих кубках была вода.
«Ты не доверяешь мне», – сказала Дева. – «А я любила тебя».
«Ты любила не меня. Ты любила власть», – ответил я.
Да. Это была та самая вода. С этого пруда, на котором ныне колеса мелют воду.
Думаю, устраивая проверку, Она уже тогда догадывалась, что с этой выходкой или без оной я запру Ее в клетку. И Она не ошиблась.
Клеткой я выбрал Зеркала.

ГЛАВА 10
ПОДОПЕЧНАЯ КОРОЛЯ

По лицу Иви скользнул игривый солнечный зайчик.
Она приоткрыла один глаз.
Что-то мелькнуло наискось. Снова зайчик!
Девочка открыла глаза и увидела незнакомца, который играл зеркалом, пытаясь ее разбудить.
Она быстро приподнялась на локтях и смахнула прилипшие к щекам волосы.
Мужчина широко ей улыбнулся и отложил зеркальце.
Он явно был нездешний. Долговязый, в бежевой мантии с преувеличенно длинными рукавами, подпоясанной белым кушаком. В СмелфНуре так не одевались. Гладко выбритая голова с округлым лицом и добрыми глазами, под которыми глубоко засели морщины. Когда он улыбался, это становилось заметнее.
– Кто вы?
– Я Омм, дворецкий, – его неотразимая улыбка стала шире. – С сегодняшнего дня я приставлен к вам. Вас же зовут Иви, верно?
– Да, – Иви быстро ощупала ухо. Сережки матери не было. Найдя ее взглядом и взяв с прикроватного столика, она заново вдела вещицу в надорванную мочку: та как раз начала подживать после удара отца. – Приставлен ко мне?
– Совершенно верно, – отрапортовал тот. Держался этот Омм действительно образцово – осанка прямая, дикция безупречна. Он и впрямь мог сойти за дворецкого.
– Я не понимаю, – покачала головой девочка. – Вы надсмотрщик?
Ее собеседник посмотрел на нее с неподдельным удивлением:
– Что? Как надзиратель? – он задорно рассмеялся. – Нет-нет. Я не тюремщик. Мой долг – во всем помогать и наставлять вас.
Иви стянула со спинки предусмотрительно оставленного возле кровати стула чистую рубаху и сунула себе под одеяло. Оставалось придумать, как попросить Омма удалиться из комнаты, чтобы одеться.
Комната, к слову, была крохотной и ничем не примечательной: высокие потолки, строгие серые обои, а пол – сплошная гранитная плита, встать на которую босиком представляло собой сомнительное удовольствие. Узкое же стрельчатое окно служило единственным источником света.
И посреди всего этого стояла просторная кровать, что для миниатюрной Иви, очевидно, спешно перетащили сюда перед их, с Хельвиг, приездом.
Сразу видно – дальнее крыло замка. При иной планировке помещение вполне могли отдать под уборную.
– Значит, будут уроки? – нахмурилась Иви.
Омм просиял. Было видно, что ему нравятся уроки.
– Конечно! – дворецкий всплеснул руками. – Чтение, написание слов, верховая езда, история, математика…, – он оборвал речь, заметив, как Иви в ужасе натягивает одеяло себе на голову.
– Но поскольку скоро подадут обед, все это может подождать, – в этот момент в комнату вошла Хельвиг.
Все такая же черноволосая и зеленоглазая, сегодня она сменила свое сиреневое бархатное платье на красное, помада на губах – в тон, а волосы завиты и уложены в высокую прическу, заколотую четырьмя шпильками.
Поскольку во дворец они прибыли только накануне под покровом ночи и Иви никого еще кроме Хельвиг здесь не знала, последняя негласно взяла на себя обязанности ее провожатой.
– Госпожа, – Омм коротко откланялся.
– Вижу, вы уже познакомились, – Хельвиг с любопытством смотрела на Иви, поверх головы прижавшей одеяло к ушам на манер платка. – Тебе достался, наверное, самый дотошный дворецкий в мире. Наслаждайся.
Она бросила быстрый взгляд на Омма, но тот лишь беззлобно улыбнулся, делая шаг назад.
Явно неспроста упомянутый обед, судя по всему, предполагался в кругу таких же подопечных короля, как теперь и она сама, поняла Иви.
А значит, никакой это не обед. Это смотрины новичка. Все только и будут делать, что пялиться на то, как она ест и что говорит.
– А нельзя ли съесть что-нибудь до обеда? – прикинуться дурочкой иногда работает. Для убедительности девочка даже невинно поморгала. – Умираю с голода.
Так оно и было, а правила этикета во время застолья не дадут ей быть в своей тарелке и привычно есть руками.
Не раз проходя со сверстниками из трущоб мимо витрин заведений, где завтракали зажиточные купцы, Иви видела, что еду там подцепляли вилками и другими острыми железными штуковинами – уж-жасно неудобно! – но вряд ли во дворце будет иначе.
– Омм, перехвати для Иви что-нибудь на кухне, – покровительственным тоном распорядилась Хельвиг. Пока дворецкий спешил к выходу, она подошла к окну и открыла ставни. – Сегодня подыщем тебе комнату поуютнее. И непременно с видом на сад! Тебе понравится, когда зацветут розы. Я велела найти мне оранжевые, я просто без ума от оранжевого, а они мне подсунули омерзительный желтый тон. Я им говорю, что если бы я хотела желтый, я бы попросила посадить абертины! Садовники так извинялись, я уверена, что к концу года у нас все же появятся оранжевые.
Иви была равнодушна к цветам, она с казарменной скоростью натягивала на себя рубаху и штаны.
К моменту, когда Хельвиг снова завела рассказ о своих любимых оттенках – очень скоро монолог ее свелся к признанию, что она ненавидит серавенскую кухню – девочка уже застегивала пуговицы на коричневой жилетке и поправляла воротник.
Наконец, названая дочь короля оторвалась от созерцания наскучивших пейзажей за окном и повернулась к Иви.
– Боги, до чего ты шустрая! – Хельвиг ахнула, глядя как девочка с характерным скрипом пододвигала стул к подоконнику.
Мгновение поразмыслив – стул оказался огромным – Иви забралась в него с ногами.
Послышались частые мелкие шаги.
Появился Омм с подносом, на котором оказались пышущая жаром миска с пюре, ломтики ветчины и сыра, свежий хлеб, немного овощей да кувшин с яблочным соком.
– Я очень извиняюсь. Если вы дадите мне немного больше времени…, – начал он. Принявшая из его рук еду Иви уже надкусила сыр. – На дворцовой кухне в это время всегда бардак.
Не обращая внимания, девочка активно заработала ложкой.
– Кажется, ее это не смущает, – рассмеялась Хельвиг. – Не беспокойся, Омм. В портовом квартале жизнь суровая: не думаю, что новая подопечная станет тебя отчитывать.
Дворецкий понимающе кивнул.
– Портовый квартал, – скорее для себя самого повторил Омм. – Я наслышан, что по ночам там происходят ужасные вещи.
– Теперь не только по ночам, – покачала головой Хельвиг. – Вчера мы с королем убедились в этом лично.
Развивать тему она не стала и какое-то время прошло в тишине.
Пока Омм заправлял за Иви постель, девочка закончила наскоро устроенную трапезу.
– У нее хороший аппетит, – заметил дворецкий, на что Хельвиг рассеянно кивнула.
– А откуда ты, Омм? – ерзая на стуле и болтая ногами, спросила Иви.
– С острова Эберву, – тот вроде бы искренне был рад закончившемуся молчанию.
– А это далеко? – девочка отковыривала щепку от подоконника. – Там тоже есть города?
– Очень далеко. Городов нет, но там тепло.
– И там ты тоже был дворецким?
– Да, – чувствуя потребность что-то добавить, он продолжил. – Хотя поначалу я был учителем.
– Хорошим?
– Хорошим, раз он здесь, – вступила в разговор Хельвиг. – Король еще в начале своего правления распорядился вырывать ногти всем самозванцам, включая тех, что выдают себя за учителей. Вскоре молва распространилась и поток желающих нажиться иссяк.
Иви насупила брови, переводя взгляд на Омма. Тот показал ей руки ладонями к себе – ногти были на месте.
– Если с вопросами мы пока закончили, то нам уже пора, – не терпящим возражений голосом заявила Хельвиг. – Хорошо бы тебе сегодня успеть познакомиться и с другими подопечными. Разумеется, если отобедав, они уже не разбрелись по замку. Поверь, собрать их снова будет оч-чень непростой задачей.
– А что с моими родными? – новая подопечная подалась вперед. – Мне надо им сказать!
– Ах да, об этом, – Хельвиг вынула что-то из-за пояска и протянула девочке.
В раскрытой ладони лежал перстень. С простой огранкой и крупный с виду, так что миниатюрная Иви могла бы свободно просунуть в него и несколько пальцев.
– Он извещает окружающих, что ты протеже – лицо, которое пользуется покровительством короля. Пока к тебе здесь не привыкнут, лучше носи его на шее, – наблюдая, как девочка начала вдевать его на шнурок, где уже была другая вещица, Хельвиг добавила другим тоном. – У тебя брошка вроде как пчелка.
Иви печально подняла глаза:
– От мамы.
Названая дочь короля покивала своим мыслям.
– Как только мы здесь освободимся, то вместе сходим к ним, идет? – Хельвиг положила руку девочке на плечо и подмигнула ей. – Доверься мне.
Иви это не слишком убедило. Опыт уличной жизни привил ей инстинкт к выживанию и научил не доверять людям.
– Мы опаздываем, да? – хмуро глянув на руку на своем плече, девочка мягко высвободилась и направилась к двери.
Никак не изменившись в лице, Хельвиг вздохнула и вошла в коридор первой, Иви следом. Омм замыкал процессию.
Ход, выбранный названой дочерью короля, вел к спиралевидной лестнице, круто уходящей вниз.
«Ну, дела, – преодолевая очередной ее виток, думала Иви. – Всю жизнь только били и обзывали, слова доброго никто не сказал, а тут...».
Завершив спуск, они попали в Желтую комнату, называемую так из-за желтого цвета каменной облицовки (спасибо, Омм), затем в комнаты побогаче – уже с лепным потолком, камины в них были сложены из мрамора, а кресла обиты драгоценными тканями.
Минуя ряд окон, Иви успела рассмотреть в одном из них открывающийся вид на величественные часовни и просторные террасы.
Вчера они добрались затемно – к тому времени новоиспеченная подопечная изрядно зевала – и потому ничего толком не успела разглядеть. Но как же меняется город днем!
Усадьбы вельмож с роскошными дворцами, окруженные парками и прудами, скульптурами и беседками. Серебристые фонтаны, журча, наполняли бассейны, в прозрачной воде которых среди кувшинок с огромными плавающими листьями и цветами плескались белые, красные и золотые рыбки. Посреди одного из таких фонтанчиков стояла на пьедестале мраморная статуя нимфы. Из амфоры в ее руках лился неиссякаемый поток воды.
Что и говорить: в верхний правительственный квартал кого попало не пускали, так что вроде бы облазившая все закоулки города Иви с интересом наблюдала, как по гладкой, вымощенной блестящими белыми плитами дороге сновали люди, как садовники поливали растения, как…
– Нам сюда, – указала куда-то Хельвиг, после чего обернулась и проследила за ее взглядом. – Наши парки чудесные, правда? Было время, когда мы все вместе подрезали деревья в саду… все изменилось.
Она от чего-то помрачнела и продолжила идти. За спиной деликатно кашлянул в кулак Омм.
– Леди Иви? – позвал дворецкий.
Девочка в последний раз посмотрела в окно, где некая дама возле галереи прогуливалась по лужайке с собачкой и декоративным зонтиком.
– Иду, – не глядя ответила она, ускоряя шаг.
Уже за поворотом потянуло пряными запахами. Очевидно, кухня – дежурную суету стряпух, кухарок, посудомоек и подгоняемых крепким словцом поваров не заметить было невозможно.
Новая подопечная поспешила нагнать Хельвиг. Последняя, дойдя до конца коридора, открыла отпирающиеся в разные стороны двери в следующую комнату.
И вот там уже был не кухонный персонал.
За большим овальным столом обедали четверо. Три девочки – самая взрослая из которых была не более, чем на пару лет старше самой Иви – и один весьма болезненного вида мальчик, и занят он был по большей части ковырянием вилкой еды. Что едва ли добавляло аппетита.
Впрочем, по стремительно опустошаемым тарелкам стало ясно, что трапеза скоро закончится.
– Отчего вы никогда не бывали у Аннэт? – спрашивала одна из девочек. Она сидела во главе стола, на ней было персиковое платьице.
– А! Я знаю, знаю, – отвечала другая, по правую руку от нее, – твой братец мне рассказывал про ваши дела. О! – она подмигнула и погрозила пальчиком. – Еще в Серавене ваши проказы знаю!
Хельвиг без церемоний отодвинула из-под стола еще несколько стульев, жестом давая Иви понять, чтобы занимала одно из них.
– Приятного аппетита, дети, – поприветствовала она всех, кивая застывшему в боковом проходе подавальщику еды с подносом: можно накрывать.
– Обычно она так обходительна с нами, если хочет поручить какую-нибудь грязную работу, – проворчал себе под нос мальчик. Он продолжал превращать свой салат в непонятное месиво.
– Единственная причина, чтобы терпеть детей, – Хельвиг откинулась на спинку стула, позволив гувернеру поставить перед ней столовый прибор.
Заняв свое место, Иви повернулась к Омму и заговорила шепотом:
– И всех их король сделал своими подопечными? Значит, раньше они были как я?
– Верно, – так же шепотом последовал ответ. – Пусть то, что они ведут себя как дворяне, не вводит вас в заблуждение. Они не всегда жили во дворце. Кто-то из семей купцов и ремесленников. Другие просто…
– Других взяли с улицы, как меня, – догадалась девочка. – Я думала, так бывает только в сказках.
– Король любит сказки.
Пока она обдумывала последние слова дворецкого, Хельвиг снова взяла слово:
– Знакомьтесь. Наша новая подопечная, Иви, – кивок в ее сторону. – И она будет жить с нами. Надеюсь, вы поладите.
Вот оно! Ровесники обратили свои взоры на нее.
Девочка во главе стола кинула на соседку вопросительный взгляд, как если бы та уже должна была знать о новоприбывшей все сплетни. Последняя лишь всплеснула руками: «Я не знаю».
Пальцы у Иви тряслись, словно она не подопечная, а ничтожный нищий, прячущий медяки от продажной рыночной стражи. Она чувствовала это так же ясно, как, к примеру, запах своего любимого малинового варенья.
Отчасти так и было. В своей голове она еще не разрешила себе быть подопечной. Разве ее покровительство – это менее удивительно, чем четырехлетний нищий с аккуратно подстриженными ногтями на руках и ногах?
– Это Марабелла, – продолжила Хельвиг, указывая на девочку в персиковом платье с целой копной волос соломенного цвета. Та явно была заводилой среди сверстников. – А это Оливия и Агнесса.
Представление обеих девочек вместе казалось логичным. Они не просто одного поля ягоды, а двойняшки – обе рыжие, в веснушках, с одинаковой осанкой. Несомненно, отличия могли быть в характерах, но пока Иви не представилась возможность узнать их получше, девочка просто отметила для себя, что Оливия в желтом платье с рядами пуговиц по бокам и жестким воротничком вокруг шеи, сидела по правую руку от Марабеллы, а Агнесса в простеньком голубом с белой вышивкой – по левую.
– Ну а это Адриан, – со вздохом закончила Хельвиг. Речь, очевидно, шла о единственном мальчике за столом. Такой вздох названной дочери короля, видимо, означал, что Адриан немало попортил ей нервов.
Он был одет в строгий черный дуплет из бархата, невысок и темноволос, редко поднимал глаза, да и вообще… был бледен и отстранен.
Судя по всему, тот еще фрукт.
– Откуда ты? – тут же спросила Марабелла. Почему-то Иви не сомневалась, что именно она возьмет бразды беседы в свои руки.
– Отсюда, из города, – отозвалась новоиспеченная подопечная.
– И где вы встретились? – светло-русая девочка во главе стола перевела взгляд на Хельвиг.
– На одной из площадей, – та поправила салфетку. – Но вчера там был рынок.
– Так что же ты делала на рынке? – не унималась Марабелла. Похоже, она привыкла к манере допроса – что говорило о наделенности задатками прирожденного лидера, с одной стороны. Впрочем, как и о наличии повадок диктатора и тирана – с другой.
Иви нервно поерзала на стуле.
– Очевидно, зарабатывала, – ответила вместо нее Хельвиг, после чего заговорщически наклонила голову к девочке. – Если у вас были долги, я позабочусь, чтобы их не стало.
Тут, к немалому облегчению Иви, миновала перемена блюд.
Перед ней возник легкий суп-пюре из шампиньонов, а рядом тарелка с обжаренными и протушенными ягнячьими отбивными.
Отлично! Все лучше, чем обсуждать ее бедственное материальное положение.
Мясо выглядело превосходно: розовое изнутри и истекающее соком. Но по скучающим взглядам некоторых участников застолья было заметно легкое разочарование.
Они бы удивились, как непривередливо питаются бедняки. В провинциях коли падет корова или, скажем, дойная лосиха, считай, половина ребятишек до весны не дотянет.
Там, где росла Иви, не было правил. Если надо – добудь, укради. Как угодно. Поиски еды в ее среде сводились к животному инстинкту: настичь, зарезать и принести домой.
– … А где все остальные? – тем временем интересовалась Хельвиг, запустив вилку в салат.
Девочка отвлеклась от своих мыслей и насторожила уши.
– Уже ушли, – отвечала Агнесса.
– Но обещали, что придут посмотреть на новенькую, – вторила ей Оливия.
Так. Оказывается, здесь еще не все подопечные. Сколько же их? То есть, теперь уже… нас?
В этот момент кто-то аккуратно постучал в дверь.
– Все оценили мое эффектное появление? – в дверях появилась голова черноволосого юноши. Выдержав паузу, он вынырнул целиком.
Адриан хмыкнул:
– В кое-то веки блеснул хорошими манерами.
– Натан! – в один голос ласково промурлыкали двойняшки. На прекрасных личиках чистых душой девочек были написаны восторг и обожание. Одна из них даже прижала кулачки к груди.
– Никуда не деться от этих гарпий, – проворчал новоприбывший, но по тому, как он обходил стол и целовал обеих девочек в затылок, было видно, что недовольство его напускное.
На вид стройный и загорелый, в строгом синем мундире и явно уже достигший совершеннолетия – его вполне можно было назвать симпатичным.
– Как поживает наш общий друг? – глядя на младшего мальчика, спросил Натан.
– Отравляет мне настроение своим присутствием, – кисло улыбнулась Марабелла.
Все дети, кроме нее, уже упитывали еду за обе щеки.
Сначала, она вроде бы попыталась взять себя в руки и отщипнула кусочек перепелиного крылышка, но отдавать должное нежным степным куропаткам Марабелла смогла недолго.
– Какая жалость, что такой, как ты, сегодня не досталось всеобщего внимания. – Сообщил ей Натан. При виде Иви он просто-таки просиял. – Это все равно, что повесить красивую картину изображением к стене.
Марабелла сощурилась и сделала вид, будто ей срочно понадобилось изучить свои ногти.
– Это Натан Валант, – представила его Хельвиг. – Он оруженосец, но хочет стать рыцарем.
– Совершенно верно. А наше прелестное дитя?
– Иви.
– Ха! Иви! Дай пять! – он направился к ней, занося руку для приветствия.
Казалось, ручонка Иви была раза в два меньше ладони юноши.
Тем не менее, она робко подняла руку. Натан, не без удовольствия, от души приложился по ней своей огромной ручищей.
– Очень рад! – он заглянул к ней в кружку. – Что ты пьешь?
Иви пожала плечами.
– Что дают.
– А что ей дают? – это уже было обращено к слугам. – Я бы тоже выпил стаканчик.
Один из лакеев, что дежурил у двери, поспешил удалиться.
– Хочешь ее завербовать? – словно дочь, укоряющая заведшего интрижку на стороне отца, поинтересовалась у оруженосца одна из двойняшек, Оливия.
– Да, в дурацкую пехоту – или где ты там машешь мечами? – поддержала ее сестра. – Нет уж! В театре мы ставим свою постановку – может Иви захочет к нам!
Переманивание фавориток в Нурии было давней традицией. Видимо, и здесь этим не брезговали. Можно ли было назвать Иви таковой – вопрос, конечно, дискуссионный, но то, что чувствовала она себя точно не обглоданная кость, которую перетягивают две собаки, безусловно.
– Вообще-то, – прервала этот гомон голосов Хельвиг. – Завтра я обещала Иви сходить с ней в город.
– Зачем? – Натан повернулся к ней.
– Женские дела.
– Только не говорите, что пойдете одни! – возмутился оруженосец. Ответом ему стали характерные взгляды обеих девушек, недвусмысленно намекающие на то, что именно так они и намерены поступить. – В городе есть несколько кварталов, куда после заката разумный человек не заглянет. Хотя бы позвольте, что бы я вас сопровождал!
Иви хорошо знала эти кварталы.
Она посмотрела на Омма, тот ей кивнул. Немного пожевав губу, девочка кивнула Хельвиг.
– Позволим, – коротко согласилась та, получив отмашку Иви.
Натан выдохнул.
– Вот и отлично! Пусть ты и указом приобретшая статус названой дочери Тана, но ранее – такая же подопечная, и не можешь шляться где попало без охраны. А раз и Иви теперь живет с нами, то тоже под защитой. Она и драться-то не сможет! – он замолк, но все смотрели на него, очевидно, ожидая объяснения.
– Она девочка! – ответил он на немой вопрос.
– Она умеет драться, – заявила Хельвиг тихо, будто только сейчас это поняв. – Костяшки сбиты, царапины, синяки, бесшумная обувь, детство в нищих кварталах. Она точно умеет драться, – безапелляционно закончила названная дочь короля.
Наступило молчание.
– Иногда, – отрешенно выговорил Адриан, обращаясь неведомо к кому, хотя Иви догадывалась, что его речь адресована всем, – у меня создается такое впечатление, что в этом семействе только у меня осталась хоть капля здравого смысла.
– Это у тебя-то? – подала голос Марабелла, откусывая яблоко. – Я вот, например, истиннорожденная Меруй... нечего фыркать! – это было обращено к Адриану. – Так вот...
– Не слышал о великом доме с такой фамилией, – не упустил возможность вставить едкое замечание Натан. Дразнить младшеньких явно было его хобби.
– Я выразилась не совсем точно…
– Я бы заметил даже, что придворная дама просто обязана быть немного неточной, – оруженосец словно оседлал волну. – Это заранее приучает джентльмена к будущим капризам супруги... по крайней мере, так любит говорить моя мать!
– Похоже, она мудрая женщина, – рассудительно отметила Хельвиг.
Марабелла вскочила со стула, занося руку для броска, но, завидев примирительно размахивающего руками дворецкого, все же отказалась от уже почти созревшего решения запустить в Натана огрызком яблока.
– Госпожа Марабелла, прошу вас! – вмешался обычно чопорный Омм. – Думаю, нам всем нужен перерыв.
Присутствующие потрясенно молчали, переводя взгляды с подопечной на него и обратно.
Предостерегающе сопя и продолжая буравить юношу взглядом, девочка все же вернулась на место. Лицо ее стало церемонно-каменным, точно на великосветском рауте.
Натан прочистил горло и кивнул на кружку Иви.
– Ты не пьешь. – Сказал он, явно пытаясь снять возникшую неловкость.
– Думаю, нам правда стоит сходить подышать, – подобралась Хельвиг. – Девочки, вы не покажете Иви студию?
Двойняшки охотно закивали.
Первой из-за стола поднялась Марабелла: для нее объявленная пауза явно стала облегчением. Мгновением спустя начали вставать и остальные – внимательный дворецкий отодвинул для Иви стул.
Девочка последовала за Оливией и Агнессой. На протяжении всего пути сестры переговаривались мало. В основном шепотом – очевидно, еще стеснялись ее компании.
Но идти пришлось недолго.
Вручную собранная студия оказалась полноценным амфитеатром: тут и там стояли декорации для разных спектаклей.
Иви шире распахнула глаза.
Портшезы и паланкины аристократов у дальней стены, видимо, готовились для светских представлений – знать любила бои рыцарей группами, на копьях верхом по одному и – особенно – имитацию штурма крепости. Там же на стойках виднелось и оборудование для фехтования.
В другом углу стояла круглая ванночка на треножнике. Невиданная роскошь: раньше ведь мылись в бочках, а сейчас – погляди! Без сомнения, такие могут позволить себе лишь дворянские семьи.
Бодро пританцовывая, двойняшки направились к шкафу. Они даже захлопали в ладоши и подпрыгнули, открыв гардероб и увидев много украшений. Одна из девочек, Оливия, показала язык своему отражению в зеркале и стала поспешно переодеваться.
Иви скривила лицо, глядя на избалованных детей – те определенно ничего не знают о настоящей жизни.
– Надеюсь, ты не притрагивалась к поросенку? – поравнявшись с новоиспеченной подопечной, поинтересовался Адриан. Мальчик вслед за ними вошел в студию, дуя на обожженные пальцы и тряся ими в воздухе. – Нет? Ну и хорошо. Он уж-жасно горячий! Мягкие грудинки нашему повару Норо сегодня явно не удались.
Их прервал всплеск воды, из-за чего ушедшая было переодеваться Оливия выглянула из-за ширмы.
Оказалось, это тяжелая юбка Марабеллы, качнувшись, задела треножник, и часть содержимого ванны выплеснулась на пол.
Застыв на месте, словно барышня, натолкнувшаяся на мышь, девочка стала осторожно отходить в сторону, при каждом шаге подбивая юбку.
«День у нее явно не задался», – подумала Иви.
– Наверное, нужно позвать прислугу, – пожал плечами Адриан.
– Уже, – буднично отозвался выросший у них из-за спин Омм. Ревностно относившийся к своим обязанностям дворецкий подмечал любой возникающий беспорядок.
Чуть погодя, как Марабелла спешно удалилась и слуги привели сцену в долженствующий вид, преобразившиеся двойняшки забрались на нее и принялись выделывать странные, но смешные па. Казалось, их абсолютно не беспокоило, кто еще это видит.
В одном из нарядов девочек безошибочно угадывался паяц: им была Оливия. Агнесса же играла умудренного годами мужичка, с наскоро нарисованными пробочными усами и бровями.
Впрочем, до прыжков, кульбитов и пируэтов дело не дошло.
Из боковой двери появился охранник, катящий перед собой инвалидную коляску с женщиной внутри.
Все притихли и замерли.
То была черноволосая дама уже не средних, но в то же время еще не преклонных лет. Церемониальные одежды и прямая осанка выдавали в ней важную особу. Правая ее рука непроизвольно сжималась и разжималась, поглаживая обивку подлокотников.
Следом появился и второй стражник, бросив оценивающий взгляд на присутствующих в студии.
Иви стало ясно: кем бы ни была эта женщина, персона она не только важная, но и хорошо охраняемая.
– Кто она? – тихо спросила девочка у дворецкого.
– Леди Майра, – так же тихо отозвался Омм. – Король неофициально живет с ней уже пару лет. Но публично об этом не объявляет.
– Почему?
– Потому что она слепа и бесплодна! – прямолинейно рубанул Адриан.
Присоединившийся к ним из обеденной залы последним, Натан легонько стукнул юного подопечного по макушке пустым подносом.
– Любознательные мальчишки, которые так неосторожно отзываются о знатных дамах, часто отправляются в постель без ужина.
«Так поэтому он берет себе подопечных?!» – удивилась своей догадке Иви.
Адриан почесал голову и насупился:
– Но это правда!
– Это политика, – оруженосец передал одному из дежуривших у стены слуг бесполезный поднос. – И правда в ней крайне… избирательна. Как холодный расчет.
– Тан Россо предпочитает думать о нем, как о прозорливости ума, – дипломатично прокомментировал Омм.
Вот уж истинный государев слуга: никаких суждений и умозаключений, ставящих под сомнение позицию сюзерена. Король мог бы гордиться им. Даже жаль, что Тан никогда не узнает имен большинства своих подданных.
Неловкие перетолки вполголоса закончились, не успев, в сущности, начаться – сопровождаемая охраной дама пересекла зал и скрылась в проеме на противоположной его стороне.
Могло показаться, что ее присутствия и вовсе здесь не было, если бы не шедший позади страж, который не удалился следом за хозяйкой, а остался стеречь вход.
К удивлению Иви, такая заурядная, казалось бы, штука, как охрана гвардейцем дверей, вызвало неоднозначное поведение присутствующих: подопечные подались туда.
Иви вопросительно посмотрела на Омма, но все же пристроилась в хвост образовавшейся живой очереди.
…Вперед которой, к слову, протиснулась Хельвиг: ее пропустили без вопросов. Как, впрочем, и других.
Пока не подошел ее черед.
Страж строго посмотрел на нее, после на ее перстень на шее, затем ткнул в нее указательным пальцем, потом большим указал себе за спину – это означало, что девочка может войти.
Омм, уже набравший в грудь воздуха – очевидно, готовя речь в защиту новоиспеченной подопечной – облегченно вздохнул.
Миновав охранника, Иви продолжила сверлить дворецкого взглядом.
– Открытая часть заседания совета в Малом зале, – пояснил Омм. – Заведено, что свита короля на них присутствует.
Зал был не тронный, но в нем царил деловой, без излишеств, порядок. Дерево и кованое железо, серый пол из плитняка, высокий потолок с перекладинами, верхний ряд окон, освещающий семейные портреты и несколько шпалер в гамме цвета слоновой кости. Пятна сажи на сером камне возле камина дополняли, собственно, сам партер и места, находящиеся возле стен, а коллекция старинного кое-где покрытого паутиной оружия – несколько ярусов балконов и боковые ложи. Как раз в одной из таких и оказалась Иви, наблюдая за всем происходящим.
Окруженный своими советниками, король был уже там: в костюме для верховой езды, поверх которой красовалась пурпурная накидка, он что-то активно жестикулировал перед женщиной в простой серой хаве и крепко сбитым мужчиной, по виду – генералом. Плащ последнего был лазурным – более светлого оттенка, чем традиционный синий, а на шее лежал кольчужный капюшон.
Вся знать сосредотачивалась в городе. Держаться вдали от королевского двора равнялось политическому самоубийству: монарх раздавал и отбирал титулы по малейшей прихоти, и для сохранения своего положения требовалось мелькать у него на виду как можно чаще.
Леди Майра уже занимала свое место в ложе: явно увлеченный дискуссией, король едва задержал на ней взгляд, хотя, как показалось Иви, все же чуть дольше, чем на остальных.
В этот момент, пестро разодетый герольд у парадного входа громко объявил:
– Посол его подданства, короля Серавена, ожидает аудиенции у вашей милости.
Еще один из помощников Тана – по виду церковник – взял слово:
– Время священников прошло, государь, – начал он. – Я могу лишь дать совет. Разумней было бы предложить послу подождать. Так достойнее для Нурии, король!
– Понимаю, – кивнул Россо. – Но, тем не менее, пусть явится прямо сейчас. Достоинство Нурии я беру на себя! – с этими словами монарх устало кивнул страже, давая понять, что примет посла.
Иви же наблюдала за Майрой – взгляд той был блуждающим, но она улыбалась. К тому времени к ней присоединилась покрасневшая от смущения компаньонка и что-то шептала:
«Фрейлина», – догадалась Иви, переводя внимание на происходящее в зале.
Король занял место за рабочим столом: мебель из дорогих пород дерева отличалась удобством, но не роскошью, что вполне соответствовало деловой обстановке совещаний. Практичная Иви не могла не отметить хороший вкус монарха, чего нельзя было сказать о помпезности серавенского посла. Голубые шаровары с тканевыми вставками резко контрастировали с лиловыми перьями на шапке, а местный язык звучал как перестук зубов.
Если вкратце – посланник напоминал сошедшего с ума павлина, в остальном же все напоминало обычный прием. Не присутствуй девочка на нем впервые, она бы точно уснула от скуки.
Но король, казалось, был даже рад. Все лучше, чем заверять в покровительстве аристократов: они, как дети малые – вечно ноют и требуют сладкого.
Посол низко откланялся и подозвал одного из помощников. У последнего в руках было что-то объемное, прикрытое тканью.
– Комплименты Серавена, государь, – посланник поправил свободно гуляющий по рукаву манжет, подцепил пальцами накрывавшую подарок ткань и стянул ее.
То был попугай. Попугай в клетке.
Иви широко заулыбалась и придвинулась ближе к парапету. Советники же, что встали за спиной короля, с трудом скрывали насмешливые ухмылки.
– Будет хоть с кем поболтать, – не меняясь в лице, кивнул король. – Благодарю за подарки, посол. Какие вести с востока?
– Ваша милость прекрасно знает восток, – начал посол. Он сделал жест рукой и клетку с попугаем, не превышавшую размерами четыре положенные друг на друга книги, унесли. – Жизнь там размеренная и неторопливая. Мой господин с печалью встретил новость о постигшем Неавис несчастье и хотел бы помочь восполнить те пострадавшие ниши, что затронули…
– Вы хотите присоединиться к торговому соглашению Алистоградья, воспользовавшись упадком полуразрушенной экономики Неависа, – договорил за него Тан Россо. – Да, мы с вашим королем уже предварительно согласовали сферы сотрудничества по сырьевым поставкам из Серавена. Осталось уладить детали.
– Наш король чтит договоренности, – учтиво поклонился посол. – Поэтому я здесь: среди прочего, мне поручено уточнить объемы, сроки и ценообразование.
– Да, обсудите это сегодня с моим казначейским советником, – отмахнувшись словно от жужжания досаждающего комара, ответил король. – У нас на пороге война, посол. Люди стекаются в столицу со всего королевства, и рано или поздно мы не сможем притворяться, будто способны вместить все это население. Оно, конечно, решит нехватку рабочей силы, но пиломатериалы и прочие ресурсы не бесконечны. Поставки должны быть бесперебойными. Это ясно?
– Разумеется, государь, – посол выпрямился по струнке, выправив и без того безукоризненно сидящий дуплет с эмблемой морского конька на голубом фоне. – Мой господин так же упоминал о вашем предложении ввести свою монету для взаимных расчетов. Он желал знать…
– Потому что платить весом неудобно. – Отрезал правитель Нурии. – Но поскольку сейчас нет времени на ее ввод, оплата будет по-старому: зерном, лесом и золотом.
– Прошу прощения, ваше величество, – мимо стоящих позади короля советников протиснулся тот, что выглядел как генерал. С встревоженным видом он наклонился к монарху и стал что-то говорить.
Его тревога мигом передалась Иви и она машинально потерла плечо.
– Что?! – взревел король. Быстро глянув на посла, Тан подобрался и отпустил того жестом. – Аудиенция окончена, посол. Мы договорим после.
Иви заметила, как леди Майра подала знак страже и те спешно начали уводить гостей.
Очевидно, девочка, равно как и другие подопечные, не была в числе самых важных персон, а потому очередь в импровизированной эвакуации до нее еще не дошла.
В это время за послом, наконец, закрыли дверь и окружившие короля советники перестали говорить шепотом:
– Принцесса дура? – в лоб спросила советница в серой хаве. Кажется, монарх доверял ей, раз позволял говорить открыто.
– Это я дурак. – отрезал король. – А принцесса просто идиотка! С Мэлэддором мы еще как-то терпели друг друга – он хотя бы понимал, что за нашу с ним личную неприязнь не должны страдать народы. А эта его племянница, Мюриэль – вообще из ума вышла! Мало того, что она провела армию через континент и нарушила пакт о ненападении на наших северных окраинах, так теперь ее войска уже на подступах к Тендету!
– Если его не удержат, она сможет окружить СмелфНур, – мрачно заметил церковник в позолоченной рясе. – Тендет должен выстоять!
– Нужно призвать под знамена наших союзников в регионе – Альводриему, Оржемде, Скапте, – король вздернул волевой подбородок. Черты его широкого лица теперь еще больше свидетельствовали о том, что ему чаще приходилось хмуриться, нежели улыбаться. – Редмонд, пошлите гонцов немедленно!
– Я повинуюсь, – с поклоном откликнулся генерал.
– Даже странно, почему она до сих пор наследная принцесса, – продолжила вслух размышлять другая советница, с пышной копной каштановых волос. – Чего она тянет? Я бы на ее месте короновалась немедля!
– Сейчас не время об этом думать, – король подобрал перчатки со стола. – Давайте отойдем. Не при детях.
Подоспевшая стража уже массово уводила всех присутствующих.
Наконец, Иви почувствовала на своем плече руку гвардейца и неохотно поплелась на выход, к терпеливо задержавшейся ради нее в дверях Хельвиг.