Дислокация Окинского караула по Крапоткину

Много раз возвращаюсь к Окинскому караулу, который открыл для меня князь Кропоткин. Это российский офицер, служивший с 1862 года, в Иркутске чиновником для особых поручений по казачьим делам при генерал-губернаторе. Дела ему поручались особой государственной важности – к примеру, найти дорогу от реки Аргуни в Благовещенск. Русская казна теряла большие деньги, закупая у китайцев скот на мясо. Эти потребности можно было удовлетворить силами казачьих хозяйств Забайкалья. Но как пригнать скот посуху в Благовещенск?  И поехал с казаками особый офицер, продавать лошадей в китайскую Внутреннюю Монголию. А точнее – казаки-то, действительно ехали продавать коней, а Кропоткин ехал туда – «не знаю куда», но, мимо нужной дороги не проехал. Обнаруженная колёсная дорога через хребет Большой Хинган была «снята» на карту. А этому особому офицеру было тогда двадцать лет! Парень был «просто огонь»! Поэтому, когда Российское географическое общество пронюхало, что в Саянских горах есть водопады повыше Ниагарского, то учёные не замедлили обратиться к Иркутскому генерал-губернатору, а тот уже знал, кого послать на разведку, чтобы «не ударить в грязь лицом». В 1865 году, к Истокам Оки-Саянской, выдвинулась казачья научная экспедиция - офицер Кропоткин, двадцати трёх лет, и при нём один добрый казак! Внешне это выглядело, как инспекция Окинского казачьего караула, патрулировавшего берега истоков Оки. Окинское озеро, из которого эта Ока берёт свои истоки, расположено в тридцати трёх километрах западнее современного пограничного перехода Ханх-Монды, где официально можно пересечь  Монгольскую границу. Но Окинский караул российско-монгольскую границу не охранял, хотя и был недалеко от границы – он охранял реку Оку. Зачем? До публикации этого текста, я уже две причины знал. Первая - это пресечение контрабанды, провозимой через горы в Зиму к Московскому тракту, минуя Иркутскую таможню. Вторая - застава прикрывала  два золотоносных месторождения в верховьях Оки. Да, много ли контрабанды, можно перетащить через горные пики? Если, по этому маршруту, в годы войны, наши союзники монголы прогнали тысячи голов крупно-рогатого скота и овец на зиминский мясо-комбинат, а лошадей на погрузку в вагоны на станции Зима, то движение контрабандистов через Саяны могло быть массовым, и дыра в бюджете таможни оставила бы государеву казну нищей. А до золотых приисков добраться было ещё проще. Поэтому, основания для обустройства караула по Оке были весомыми.  А сегодня, я попробую обосновать третью – самую важную причину, для чего загнали казаков в горы и усилили их местными бурятами, которых вербовали в пограничники по приказу царицы Екатерины Первой, сменившей на престоле своего мужа – Петра Первого. Но для начала надо понять масштабы Окинского караула. Читая отчёт Кропоткина, кропотливо описывающего свою проездку в Саяны к водопадам, ничего конкретного, чтобы было за что зацепиться – нет. Это, если прочитать один раз. Ну, приехал он в караул, который был где-то между тремя устьями левобережных рек, впадающих в Оку. В окрестностях караула проживало не менее трёхсот бурят, которые чувствовали себя - как «сыр в масле»,  имея до шестидесяти голов скота в крепкой семье. Взрослые мужчины и главы бурятских семейств,  всегда были навеселе, так как вдоволь пили тарасуна – это молочная бражка. Ну и - «в ус не дули». А вот,  в Окинском карауле были большие проблемы - дисциплина хромала, казаки болтались без дела, разъездов, как ранее, не производили, палисад по периметру плаца и казармы «дышал на ладан». Да вы сами почитайте оригинал: «…Окинский караул, как и все остальные караулы на этой линии состоит из ветхой казармы, окружённой развалившимся частоколом, амбара и часовни. Кроме обязательного русского поселения, состоящего из четырёх казаков, здесь есть ещё две семьи, поселившиеся несколько десятков лет назад.  Приволье для звероловства, возможность торговать с бурятами, выменивая масло и скот на привозные русские товары, были причиной того, что здесь остались жить несколько казаков, и теперь потомки их, хотя и не находят тех выгод, остаются жить уже по привычке…».  Да ещё проблемы были с климатом. И опять бурятам хоть бы что, а в зоне казачьей заставы даже в начале июня шёл снег и приходилось одевать шубы. Вот и скажите на милость – где был Окинский караул? Если бурятам было летом тепло, а казаки поблизости мёрзли. Общая картинка, никак не складывается. На трёх опубликованных мной ранее картах от 1802 года по 1894-й, Окинский краул отмечен на правом берегу Оки, притом в 1894-м он фигурирует, как «Окинский форпост». А в 1865-м (тридцатью годами ранее), Кропоткин застал там уже одни руины и скучающих по былым временам казаков, когда лихие казачьи разъезды съезжались с бурятами из крепости Нарынхора, где-то между Орликом и Сороком, по пути захватывая с поличным обнаглевших контрабандистов и подвергая их порке плетьми, избивая тростьми, и загоняя на соляные рудники, отработать штраф. А что случилось-то? Что могло так разложить казаков? Вроде люди служивые, а стали похожи на хуторян. Так автор отчёта о поездке в Окинский караул и это описал: «…сначала всё пахло военным пограничным порядком, потом всё стало ослабляться, братским было позволено откочёвывать вёрст за сорок с тем только чтоб сходку иметь в карауле каждые десять дней. …скота не перебегало и не было повода к тем бесконечным спорам, которые беспрестанно возникали в Забайкалье и вызывали даже необходимость собрать «конгресс» чтобы все подобные споры счесть законченными. Теперь всё это перешло в историю, и только остались следы прежних строгостей в развалившемся палисаде прежнего караула. Генерал-губернатором Н.Н. Муравьёвым, был сначала отменён этот порядок объезда границы, а потом разрешена, наконец, и свободная торговля на сто «ли» (пять километров) от границы, и теперь на караулах, хотя и живёт четыре казака, но они уже не должны содержать постоянных разъездов, и только два раза в год ездят для свидания с китайскими чиновниками, но всё  это только простые формальности, уцелевшие в угоду нашим церемонным соседям…». И что это нам даёт для установления координат казачьего острога? Читаем Отчёт ещё раз и вот: «Тут на устье Тустука нам предстоял выбор между двумя дорогами: вниз по Оке, по тропинке, по которой идет трахт с Гаргана в Окинск…». Из предыдущего текста известно, что бурятский разъезд стартовал от Гарганского (Наринхоройского) караула. А эта строка отчёта оповещает о том, что рядом с крепостью был бурятский улус Гарган, при впадении в Оку реки Хойто-Гарган. А это значит, что Окинский караул назывался не в честь Оки, а в честь Окинска на берегу Оки. А Где же был Окинск? Смотрим далее по отчёту: «С первого раза, как только мы вошли в ее долину (в долину Оки, при впадении в неё Сороки), нам бросилась в глаза белая береза. Точно в подтверждение предания о том, что везде белая береза сопровождает в Сибири русского человека; тут появилась она возле тропинки из Норин-Хоройского караула в Окинский». А это уже горячо! Про крепость Нарынхора и взаимодействие бурятского разъезда с казачьим, из Окинского караула, я уже писал. Но вот, наконец-то, и заключительный аккорд в поисках Окинского караула на страницах кропотливого отчёта молодого русского князя: «Но тем не менее я отправился вниз по левому берегу Оки до того места, где весною бывает водопад, послуживший канвою для разгоряченной фантазии корреспондента. В 4 верстах ниже Окинского караула впадает в Оку двумя притоками речка Джунбулак». Река сейчас называется Жом-Болок, а водопад, к которому ехал из Иркутска Кропоткин, носит имя Сайлаг.  Я отмерил четыре версты от водопада и вот вам место дислокации Окинского караула. Он размещался в излучине Оки, образующей на левом берегу полуостров. Так вода защищала летом русскую заставу с трёх сторон. Это классический подход военных, времён постройки острогов. Предполагаемый русский посёлок Окинск и улус Гарган, я выложу в последующих текстах. Водопады на Оке на сенсацию не потянули и молодой, горячий казачий офицер, прошёл с бурятскими проводниками через реки и горы, к Московскому тракту, в районе Зиминской ямщицкой станции, за девять дней. Никакой особой нужды, для Иркутского генерал-губернатора в этом не было. Но Крапоткин, сконфузившись на водопадах, один из которых был на ручье и падал с пятиметровой высоты, а второй извергался вниз с двадцатиметровой высоты, но этот рукав Жомболока питал водопад только во время паводка, нашёл два вулкана. Он смог их описать и «привязать к местности», а также измерить высоты горных вершин по пути следования, определить состав горных пород и растительного разнообразия горной флоры, характер течений притоков горной Оки и прочие тонкости в которых я не разбираюсь. Сам Окинский караул, его интересовал меньше всего, и на кой он нужен, Кропоткин оставил право заморачиваться Тункинской пограничной дистаночной канцелярии. А я уже две версии изложил выше. А третью версию, из которой следует, что в Окинском карауле была крайняя необходимость, изложу сейчас. И буду отталкиваться от информации, изложенной в тексте Александра Махачева «Пограничники горной Оки»: «Продвижение на Восток Российской империи, вывело ее к зонам влияния Цинской империи, в которую входила и Внешняя Монголия. Во избежание прямых военных столкновений между двумя государствами, шли напряженные дипломатические переговоры, и в 1727 году была окончательно установлена русско-китайская граница, по монгольскому и тувинскому участкам. Это явилось результатом заключения Кяхтинского (Буринского) договора. Так, в 30-х годах XVIII века был образован Окинский караул в местности недалеко от современного села Саяны». Из этого следует, что граница между Россией и Китаем была установлена, но гарантий ненападения китайцев на новые русские земли не было никакой! И, при вторжении представителей вооружённых сил Циньской империи в верховья Оки, с дальнейшим выходом их войска к Зиме, этот прорыв был критически опасен – они могли перерезать, возле современного села Ухтуй, развилку трактов на Иркутск и Якутск (идущий через Балаганск). Таким образом, отсекая Прибайкалье, Забайкалье и Дальний Восток от европейской части России и значительной части Сибири. А Якутск, изначально был центром сбора пушного ясака, когда пушнина была государственной казной, равноценной золоту. Оттуда ещё поставлялись в Москву и настоящее золото, и алмазы. Это актуально и сейчас, но ещё более актуально, было после Октябрьской революции. В 1921 году, белые генералы Ракитин и Пепеляев возглавили военную экспедицию со стороны северных морей, чтобы отбить Якутск у большевиков – не могли русские эмигранты благородных кровей смириться с утратой несметных якутских богатств, без которых Советской России было бы ох как туго. Что уже говорить об Иркутске, перетянувшем на себя российский ясаковый центр во второй половине восемнадцатого века, где концентрировалась пушнина даже с Дальнего Востока и Аляски и серебро из Нерчинска, на чеканку российского рубля. То есть – прорыв китайцев к Ухтую, грозил Российской империи финансовым крахом! Вот теперь, можно по достоинству оценить значение Окинского караула, для государства  Российского.
Посткриптум.
Исходя из стратегической важности объекта под названием Окинский караул, Кропоткин не имел права разглашать его место дислокации и писать о нём, как о развалинах важнейшего форпоста страны. Сдаётся мне, что этот плут сознательно всё запутал. Стоит вернуться к его описанию ситуации, создавшейся после выхода к пади речки Сороки: «…предстоял выбор между двумя дорогами: вниз по Оке, по тропинке, по которой идет трахт с Гаргана в Окинск, или вверх по Сороке, перевалить в ее вершине через гольцы и оттуда спуститься к Окинскому караулу». А, если, можно было спуститься к Окинскому караулу, находясь на правобережье Оки, то как, этот караул оказался на левом берегу? Опять же карты постоянно его фиксируют по правую руку от основной реки… Что из этого следует? Да, в Окинском карауле, по приезду в него Кропоткина, еле теплилась жизнь и бросалась в глаза разруха. Но это значит, что центральный пост был перенесён в другое, более перспективное, место. По логике вещей, старую заставу нужно было бросить, но она была в довольно уязвимом месте. Напротив поста, посреди реки виден гравийный остров. На фото, что над текстом, вода в Оке мутная. Значит, это время начала паводка, иначе весь остров скрылся бы под водой. А в период маловодья, остров присоединяется к «караульному» полуострову, и в обмелевшей реке просвечивает брод. Но ни один злоумышленник этим бродом не захочет воспользоваться, когда путь от него лежит через, пусть и не самый эталонный, казачий караул.