Послесловие

Я не думал о печатанье своего вояжа на Кавказ и в родное село в те «чёрные годы» для депортированных народов. Но судьба меня с детства била, пытая жестокими ударами: в шестилетнем возрасте умерла мать, и был депортирован «как враг и предатель родины». В семилетнем возрасте скончалась добрая мачеха, пережил голод. Годы реабилитации прошли в напряжённом труде на выживание и поддержку семьи, хотя бы в удовлетворительных условиях. Последние проклятые две войны России на нашей земле убили моего отца и четырёх сыновей в возрасте от 13-19 лет, которым я не позволял вмешиваться в эту кутерьму. Двух старших забрали федералы, когда поводилась, так называемая «зачистка». Их след канул в воду, по сей день они в числе без вести пропавших. Третий мой сын при очередной «зачистке» федералов, так как у него не было паспорта, решил скрыться за сеновалом у нас во дворе. Но один из военных заметил это и, выпустив, автоматную очередь застрелил в моём дворе. Паспортные органы района в те годы почти не работали, передвижение из-за федеральных постов было сковано. Да и на постах задерживали молодёжь, которая затем исчезала бесследно. Никто из федералов за такие бесчинства не нёс никакого наказания. Сорок семь раз «зачищали» село наше Цоци-Юрт, и всегда с обильным «уловом» для федералов. Четвёртый мой сын, не выдержав столь напряжённый период выживания, взобрался на крышу нашего дома и повесился. От таких потрясений я был на грани помешательства, и лет пять подвергал себя заточению, не общаясь ни с кем. Правда, родственники и соседи, зная мою страсть к чтению, приносили мне для просмотра газеты журналы, книги. Так ко мне в руки попал журнал «Вайнах» №9 за сентябрь 2004 года, где был напечатан рассказ «Свидетель» редактора Курчалоевской районной газеты «Машар», писателя-прозаика Кацаева Сайдхасана. Этот рассказ вывел мена из заточения. Потрясённый мужеством и выдержкой героя рассказа, который прошёл через зверские пытки и унижения федералов, сохранил в себе силы и человеческие качества и продолжил жизненный путь, оставаясь созидательным гуманистом. Придя в редакцию районной газеты «Машар», познакомившись, теперь уже  воочию, с Сайдхасаном, я поздравил его с благополучным избавлением от пыток федералов. Сайдхасан засмеялся и сказал, что он не был в плену у федералов. Что ему историю, изложенную в его рассказе, рассказал другой человек. Он же (Сайдхасан) как автор, ведёт там весь рассказ от первого лица, для более полной убедительности. Но всё равно, спасибо тебе, Мовла, что ты так душевно воспринял события, описанные в рассказе, и за сочувствие моему герою. Я передам ему твои добрые пожелания. Ещё он добавил, что я не первый, кто посчитал героем рассказа самого автора. После этого он подарил мне свои книги: «Во тьме», «Рассказы о Насредине» и другие свои авторские издания. Здесь в редакции находились сотрудники газеты «Машар» Базуркаев Сайдэмин и Медигов Альмирза, с которыми завязалась беседа о пошедших войнах, о депортации 1944 года. И тут я рассказал о своей поездке на Кавказ весной 1954 года. Мой рассказ заинтересовал моих слушателей.
Сайдхасан, выслушав меня, сказал, что это тоже настоящий подвиг, если я запишу всё это и передам ему, то он, непременно, напечатает его в газете. Я, не обещая выполнить его просьбу, после короткого чаепития, вернулся домой. После знакомства с Сайдхасаном я узнал, что у нас в селе тоже есть «пишущая братия»: Хамерзаев Заурбек, Демеев Исмаил, Пашаев Нурдин, Минкаилов Хаяби. Они печатались на страницах газеты «Машар», республиканской газеты «Даймохк», журналов «Вайнах», «Орга», «Стела1ад». Однажды придя к своему односельчанину, поэту, писателю, журналисту, учителю с 45- летним стажем работы в школе Хамерзаеву Заурбеку, я, после приветственных слов, стал читать его стихи о чеченском языке наизусть. Я перечислил все его стихи, которые мне пришлись по душе:

– Кхиэл сецнехь сан дайн мотт
Кхечарах д1аийна байта,
И кхочуш хир делахь
Тоьхначу хенаца кхана,
Доьху Хьоь, Кхоьллинарг,
И де сан б1аьрга ца гайта,
Кхачийта Мулкалмовт
Сан дег1ах са къасто тахна.

Сайн рицкъа, сайн дахар,
Пох1маллин езар хьох йина,
Лелла со, Нохчийн мотт,
Хьо 1амош гонначул сайна.
Хьо бийца боьхкучохь,
Ладог1а цхьа накъост хилча,
Хьо бен ас ца буьйцуш,
Хийла б1аьрг суна къарзийна.

Дахарехь кхиъна со
Сайн боцу масех мотт 1амо,
Наьрт санна, Оьрсийниг-м
Хилла сан жималлин ага.
Сийлахь ду суна уьш, –
Яц цхьана маттаца гамо,
Амма сайн Нохчийн мотт
Лууш ву-кха дуьнено Лара!!!

Заурбек, крепко пожав мою правую руку, сказал, что он рад такому читателю как я, который декларирует его стихи наизусть, так как сам он не помнит свои творения наизусть. Я же, окрылённый такой похвалой, продолжил:

–Тхо оьзда кхиаре кхойкхург,
Схьагайтахь хьанал къахьоьгург,
Кхаъ ца луш болх, дешар дийца,
Маьхза нах тобеш лор вийца.

Бисна бац аш буьйцу нохчий,
Нохчийчохь беха «чеченаш»,
Сийлахь ву дерг ахчий, бохчий, –
Мах бечо буу къера дуйнаш.

Аш дуьйцу Эхь-бехк, Яхь, Нийсо –
Даьржина туьйранийн панахь.
Тахана хьоьстуш бу ирсо
Катухуш, мохк боккхурш ч1ана.

Меня восхищала философская глубина мудрости и правда морального состояния чеченского общества современности в его стихах.

Ницкъ белар литта хьо дуьне,
Ямартло йихкина анехь,
Са лоьхуш, хуьйшучех шуьне,
Ц1анъян хьан мел йог1у кхане!

Я сказал Заурбеку, что я почти каждый день езжу в город Грозный, чтобы пообщаться с работниками «Дома печати» и привезти оттуда свежие газеты и журналы. В город и обратно я езжу на маршрутках и там я пассажирам читаю понравившиеся мне его стихи пассажирам. Я спросил его, не осуждает ли он меня за такие поступки. На что Заурбек сказал, что он стихи на то и пишет, чтобы они доходили до читателей и слушателей. Что он, наоборот, благодарен мне, что я стал бесплатным пропагандистом его поэзии. И тут он подарил мне сборник своих стихов «Кханенах догйовха» (С верою в завтра) с автографом. Получив этот сборник с символичным названием «С верою в завтра», что-то ёкнуло у меня в сердце. У автора этого сборника есть уверенность, что и после смерти его мысли, чувства, слова будут жить в его творчестве. А что оставлю я, чтобы и обо мне память среди потомков была жива? И свои потаённые чувства я раскрыл ему, как бы шутя. И тут я ему рассказал о своей поездке на Кавказ в 1954 году. Он, внимательно выслушав меня, сказал: «Даже этих твоих приключений хватит на то, чтобы осталась память о тебе среди потомков не только односельчан наших, но и среди всей нашей нации. Но только придётся тебе всё это изложить на бумаге. Почерк у тебя разборчивый, ты всё это напиши своей рукой, я всю твою рукопись отпечатаю на компьютере, заодно откорректирую и отредактирую. И мы отдадим её в журнал «Орга» или «Вайнах». Можно было бы отдать и в редакцию газеты, но для газеты это будет, слишком объёмным материалом». Я сказал, что эта работа займёт много времени не только у меня, но и у тебя, отрывая тебя от твоего творческого труда. Он сказал: «Нет, как раз всё будет,
наоборот, в процессе печатанья твоей рукописи, у меня могут созреть новые творческие порывы: написать что-либо о твоём поступке или о тебе». Я не обещал ему взяться за описание своих похождений. Я каждую неделю минимум два навещал его дома, он каждый раз спрашивал меня, начал ли я писать воспоминания о поездке на Кавказ. Я отвечал отрицательно. В свои пожилые годы, я продолжал курить. Правда, при посещении Заурбека на дому я не курил, но запах никотина и табачного дыма, буквально въедаются в тело и одежду курящего, что выдавало меня для собеседника. Когда я пришёл к Заурбеку через месяц, после моей исповеди о поездке на Кавказ, он сказал мне: «У меня возникли две просьбы к тебе, если ты дашь слово настоящего «Нохчо», не чеченца». Я ответил, что готов выполнить любые просьбы, даже пойти на смерть, если ты попросишь! Он сочувственно улыбнулся и сказал: «Пусть хранит тебя Аллах ещё долгие годы бодрым и здоровым, Умирать не надо, надо жить достойно. Поэтому: первая просьба – не отлагая ни на один день, начни писать свои воспоминания о поездке на Кавказ. Вторая просьба касается твоей вредной привычки курить. Эта привычка вредит твоему здоровью, карману и твоему авторитету в обществе. Поэтому, я прошу тебя, оторви от себя эту, позорящую в нашем возрасте, привычку. Тут мне не оставалось места для отговорок, я дал слово приготовить рукопись воспоминаний и оторвать от себя привычку курения. Заурбек поблагодарил меня за согласие с ним, и пожелал, чтобы Аллах поддержал и помог мне в этих благих начинаниях. Вот так, благодаря настойчивости Заурбека и пошли в огласку мои воспоминания. Дай Аллах долгих лет жизни Заурбеку, если бы не его настойчивость, свои воспоминания я унёс бы в могилу. Повествование о моей поездке на Кавказ заняли двенадцать ученических тетрадей, по 24 листа каждая. Заурбек вместе с коллегой по работе журналистом Гайтукаевым Асланбеком и редактором газеты «Машар» Кацаевым Сайдхасаном отпечатали этот материал, распределив по четыре тетради каждому. После всех проверок и согласований со мной, весь материал был отдан в редакцию журнала «Орга». Мои воспоминания увидели свет в журнале «Орга» №2 за 2011 год на страницах 31-57 и стали доступны всей Чеченской Республике. Так в печати осталась частичка памяти и обо мне в народе. Я благодарен всем, кто был причастен к опубликованию моих рукописей в средствах массовой информации. Да вознаградит их всех Аллах своей милостью. Амин.

Перевод с чеченского языка Хамерзаева Заурбека.