Искать одиночество 3, 4, 5 части

3
   Потянуло холодом по полу грота. Уже полчаса не свистит ветер, отделываясь небольшими порывами, задувая порой в укрытие. Температура упала, чувствуется, морозное дыхание гор. Выдохнул в пространство грота - пар, изо рта вырвавшись облачком, на лету превратился в иней и заискрился в луче ночного светила. Значит прояснилось. Картинка конечно красивая, художник обязательно в ней нашел бы необычность. А что с утра делать Илье? Явно неуютно будет на свежем воздухе при низкой температуре, учитывая, как сильно разрушено жилье.

   Дед Аржан уехал в селение два дня назад, значит, скорого возвращения ожидать не стоит. Расчет только на свои силы! Как быстро холод спустится с гор? Насколько скоро придут морозы? Видимо при таком стечении обстоятельств – не за горами и снег и стужа. Горы не терпят промедления, ударяют сразу и сильно. И к этому нужно быть готовым. Вот ведь природа: никогда не спешит и все успевает вовремя. Да с ней и спорить сложно, любое истечение в ее власти. Осенью – осень, летом – тепло, зимой – холодно. Здесь в горах эти периоды непредсказуемы и могут внезапно обрушиться на голову нежданными заморозками среди июля, либо снежными дождями под начало января.

   Прав старик оказался, сильный урон нанес ураган. А что в селении? Если докатились до него воздушные массы с такой бешенной скоростью. Там люди на помощь друг другу придут, они особо ни на кого не надеются. Только взаимопомощь – сила в отдаленных поселках. Да и народ в горах душевный и добрый. Кто с открытым сердцем, без зла к ним приходит – всегда помогут. Последний кусок пищи, глоток напитка разделят с гостем, к огню пригласят. В любой беде руку подадут, только не пакости приходящий в их дом. В этой отдаленной местности мало так называемых «чужих», изредка проезжают туристы в сторону Тывы и обратно. Мало их, но успевают навредить: мусором, костром, колеей вновь проложенной. Терпят пока и прибираются в доме своем. Ведь горы для них и есть жилище. Нельзя построить счастье, вытерев ноги о чужую жизнь. Ужели не понятно такое простое правило для путешествующих по стране.

   Принял когда-то Илью и дедушка, остановил и расспросил, как оказался так далеко от обжитых мест? Бесцельно идущий путник с отрешенным взглядом привлек его внимание: как сумел разглядеть, что невыносимо тяжело человеку, и он находится на грани. Грани бытия. Впрочем, что об этом сейчас? Запасов мяса сушеного хватает, муку уберег, вода и огонь имеются, пришла вдруг неожиданно мысль, значит впереди жизнь. С напряженными трудовыми буднями, справится! Пострашнее времена преодолели.

   Высыпала на небо луна, охватила голубовато-белыми, холодными лучами окрест. Долину реки  окрасила в фантастические цвета, создала необычные картинки: вчерашние, пожелтевшие травой склоны сверкали издалека стерильностью и укрывались за тишиной. Черными изломами ложилась тень, скроенная наспех неведомым мастером, положившим зигзагом линии излома природной красоты. Невозможно в самых смелых ожиданиях предугадать, где темное соприкоснется со светлым. Вечный труженик Млечный путь раскатил через все небо звездную дорогу, часть этой столбовой небесной трассы видна в проеме укрытия. Мелькнул один метеор, второй и посыпало с небес на горы, на тайгу, на пастбища чертя яркими штрихами небо.

- Ничего, справимся,- успокоил сам себя Илья: не впервой преодолевать трудности.
Хотя с такими столкнулся в жизни действительно впервые. Выжила бы печь, от тепла в жилье многое зависит. С дровами, по всей видимости, проблем не будет на ближайшие года три.  Да потерпела бы погода с дождями и мокрым снегом. Не лила сверху и не развезла грунт под ногами. Тяжелые бревна придется поднимать одному. Да разве можно предполагать, пока не разглядел. Скорее бы рассвело, чтобы осмотреться и решить с чего начинать. Сомнения в том, что справится с очередным испытанием, не возникало.
От усталости сомкнулись веки, потянулся телом, согнулся, укрываясь с головой под шкуру. И задремал, пробудив воспоминания, пришедшие через сон. Ныли от перенапряжения последних часов мышцы. Но неожиданное спокойствие нахлынуло и не отпускало уже. Спасительный сон окутал и давал возможность отдыхать. А с ним и природа угомонила бешенный бег по местности и по времени. Пришла первозданная тишина, и слышен, стал полет снежинок, с шорохом опускающихся на землю.

4

   Илья влюбился, переполошив мать и бабушку. Нет, они понимали, рано или поздно это  произойдет. Зов природы никто не отменял. Но встал обычный житейский вопрос, именуемый жилищным. Без того тесная двухкомнатная квартира, казалось не могла принять в себя еще одного жильца. Самое интересное в этой ситуации: его женщины, кажется, представить не могли, как из дома уйдет их мальчик. Они оказались неготовыми пойти на такой шаг. Видимо половина жизни, если не вся, терялась с этим поступком. Вечерами обсуждали, каким образом разделить существующую площадь, чтобы всем удобно обустроиться. Окрепший и уверенный в своих силах, ошарашил родных,  взял ипотечный кредит, тем более  полагались определенные льготы от государства. Купленная квартира оказалась громом среди ясного неба.

   Хотелось кричать: « Милые бабушка и мама! Учитесь отпускать! Ведь в этом есть секрет счастья». Но не могли понять близкие этой житейской истины. Вернее понимали, но не принимали сердцем. После очередного сердечного приступа у бабушки, с вызовом скорой, оставившей после себя устойчивый запах валерьянки, состоялся разговор. В нем и выяснилась причина – боязнь остаться одним.

- Эта молоденькая хищница забирает самое дорогое. Не она рожала и воспитывала, не ей и пользоваться.

- Милые мои женщины, - пытался объясниться Илья: я никогда вас не оставлю.
После длительных слез, стенаний с заламыванием рук установилось перемирие. С одной стороны игнорирование отношений от одной половины, со стороны жены терпеливое осознание и безмерное терпение.

   С чего, черт возьми, началось? Семейная идиллия казалось, успокоила старых женщин. За три года молодые обустроили уголок, мать с бабкой в гости не ходили. Настороженно принимали у себя. Дергали по пустякам Илью: сломался выключатель, течет кран, лампочку нужно поменять. Он порой замечал, специально портят, только бы завлечь к себе в гости. Словно соскучившись, говорили на протяжении всего вечера. Угощали изысканным чаем, ароматной стряпней. А он спешил к своей единственной и ненаглядной Насте, не ожидая подвоха от любимых женщин. Лишь спустя время, в одинокие темные вечера у печурки понял суть такого поведения.

   Чтобы забыться, он стремился работать, сколько это возможно. На удачу, путешествуя на охоте, открыл удивительный и нетронутый памятник архитектуры. Странным образом вкопанные и уложенные на земле камни, говорили об астрономической обсерватории древних. Илья определил возраст этого сооружения. В месте размещения поднял несколько камней с рунами – письменами древних. Попросил племянника деда Аржана зарядить телефон, чтобы сделать фотографии, так как понимал – нельзя брать с места артефакты. Это история, уложение жизни местных и любой унесенный камень может повлечь за собой негативные последствия.

   Впрочем, подавлял в душе свои открытия, относительно семьи, но они отчаянно резвились в мозгу и находили место: бабка и мать специально завлекали в дом. Оставляя каждым разговором в голове сомнения. Незаметно подкидывали провокационные идеи, пробуждали ревность в сердце. Он не подозревал, как ранимо его сердце, насколько благодатно начнет принимать и взращивать ростки недоверия. А давление продолжалось от крупного и по мелочам.  И добились, однако своего – Илья сорвался. Натворил такого, к чему оказались не готовыми все.

   Подозрения в измене кажется, тревожили не зря. Не доверяя жене, он стремился проверять ее в каждом поступке. Гадость, зароненная однажды в голове искала подтверждения домыслов, рожденных на пустом месте. Но своим поступкам находилось оправдание, а для жены оставались лишь упреки. Сколько натерпелась она от Ильи и от родственниц, стремящихся освободить мальчика от нелюбимой, как оказалось снохи. Ссора разразилась неожиданно и развивалась лавиной. Прекратить это стремительное развитие событий оказалось подвластным  ему, как единственному мужчине в семье. Прекратить или найти какой-то выход. Очередной корпоратив, будь он неладен, затягивался, дома масса сомнений и подозрений подталкивали на решительные действия. Остатками силы воли удалось избежать скандала, затаить обиду до утра.

   Не объясняясь с руководством, написал заявление на отпуск. Тайком собрал рюкзак, взял документы и, не сказав трем женщинам и слова, исчез из города. Расчет за отпуск оставил Насте, забрал деньги лишь на дорогу. Авось дальше сложится и сумеет наладить новую жизнь. Телефон отключил, отправив предварительно сообщения матери и жене о своем решении изменить образ жизни. Подумать, набраться ума и твердости духа. Сколько времени для этого понадобится? Знать неведомо никому. Если интересно – пусть ждут. А с этого момента в телефоне при наборе его номера будет ждать тишина, оглушающая и ужасная своей сутью.

   Когда включил телефон после долгого молчания для фотографирования научных объектов, прошел год как он оставил дом, увидел нескончаемый поток сообщений, отвечать, однако не стал. Но это случилось позже, а в том сентябре он уехал подальше от города, в сторону границы. Где когда-то проходили археологическую практику, места знакомые, интересные и перспективные. Предстояло движение в сторону Тывы, а у него не осталось денег на продукты. Теплые вещи не согревали ночами. В тяжелом раздумье шел по поселку, последнему в этом направлении. Дальше – только горы и степь. Он окончательно понял, дал оценку свершившемуся. Не переоценил ли свои силы? Только пути для отступлений не искал, хотя с трудом просматривал будущее.

   Просто застрял в обстоятельствах, в лабиринте мыслей. Как разобраться в себе? Что для этого необходимо делать? Терзали сомнения в жене, в своей глупости. Сколько горя принес отъездом  близким. Но состояние вело его по дорогам и, не отдавая отчета действиям, он слепо следовал неведомой идеи найти одиночество. Остаться одному в полной тишине. Это состояние ему знакомо по студенческим практикам – состояние тишины в огромном пространстве межгорных котловин. Он не представлял где и как устроить себя, где остановиться, ведь впереди осень и зима, и голодный упрямо двигался на восток.

   Что рассмотрела в нем пожилая алтайская женщина? Видимо материнское сердце подсказало: трудно человеку. Останови, обрати внимание. Помоги!

- Молодой человек. У Вас все в порядке? Вам помощь не нужна.

- Извините. Не найдется ли перекусить, с утра ничего не кушал.

   Сидели за низеньким столом, Илья не мог насытится, а она подкладывала и подкладывала кусок за куском. Он расслабился, раскрылся  и поведал причину своего нахождения далеко от дома. Более внимательного слушателя трудно отыскать. Ведь нельзя прикоснуться к судьбе человека так, чтобы он не прикоснулся в ответ к тебе. Тепло в доме, искреннее отношение  хозяйки и ее сочувствие усыпили Илью. Пришел в себя утром, на столе лежала записка: «Завтрак на столе, собрала немного продуктов. Уходя прикроешь дверь». И дальше приписка: «Сынок сообщи о себе домой, родные волнуются». Он не послушал, не сообщил о местонахождении и упрямо шагал на восход солнца.

- Пусть, пусть им будет плохо,- с маниакальным упорством истязал себя. Не отдавая отчета страданиям близких. Вспомнился запах валерьянки и отекшее лицо бабушки. Осознал – своим поступком принес больше неприятностей именно себе.

   По склонам гор не видно человеческого присутствия, только подсвистывал, будто поскуливал ветер на вершинах, словно оплакивал судьбу человека, одиноко шагающего в степном пространстве. Солнце слепило глаза, и сквозь слезы Илья смотрел на восток, а вместе с тем, на непонятную страничку  жизни в его судьбе. Выжженная солнцем трава невесомо клонилась к земле под порывами, растекаясь в стороны. В низинах поблескивали живым речушки и ручьи, сверху привычно покрикивал орел, усматривая видимо непорядок присущий каждому дню. Сухо. Не удивительно – самое засушливое место в России. Самое сухое и самое холодное – Чуйская степь. Илья стремился уйти дальше в сторону хребта Чихачева. Где есть лес, где есть зимовья пастухов, дающие надежду выжить.

   Достиг окрестностей горной страны, славившейся тишиной. Вершины золотились под солнцем желтым. На некоторых из них десятками лет не ступала нога человека. Проедет на коне кочевник, потревожит камни и растительность. Даже зимой здесь часто нет снега, сдувает ветрами. Шелестит под ногами трава, отныне она – единственный собеседник. Падает на землю тень то, удлиняясь во впадинах, то сокращаясь в росте на бугорках.

   Он узнавал места, память оживляла воспоминания молодости. На этой вершине тогда верховое болото чавкало под сапогами. Он шел стороной и действительно услышал – хлюпает под ногами. Илья спустился в расщелину. Благодаря камню, выходящему на поверхность, деревья цеплялись корнями и поднимались не высоко, но достаточно для того, чтобы прикрыть путника, дать пищу костру. Остановился на ночевку. Третью за время перехода.

   С каждым шагом зачеркивал привычную, оставшуюся далеко позади, жизнь. Искал новое в природе, в ощущениях. Прислушивался к себе. Солнце только задело кромку гор, и ночные тени пробросили себя по низинам. Прикрывает горой, вот и темнеет раньше. Ветер протягивал по ущелью вдоль ручья и вряд ли изменит направление ночью. Выбрал место для стоянки, набрал валежника и разжег костер, разогреть кипятка для чая, и обсушиться от пота. Умылся. Как необычайно свежа обжигающая снежная вода. Пожухший, но пахучий чабрец придал аромат чаю. Отхлебнул первый глоток, страшно захотелось сладкого. Любил, никогда не скрывал. Маленькую карамельку бы.

- Коня! Полцарства за коня! – придется отвыкать от сладкой жизни. Думал, откусывая лепешку и отламывая сушеное мясо.

   Если в ближайшие три дня не найдет постоянного пристанища, трудно придется. Разгребал угли, чтобы на месте костра установить палатку, забрался с головой в спальник и замер, ожидая прихода сна.

   На удивление заснул легко и быстро.

5

   В гроте посветлело. Или светать начало, или выпал снег. От нетерпения, рассмотреть последствия урагана, откинул шкуры, обулся и шагнул к выходу.
Действительно местность припорошило снежком, природа словно извинялась за вчерашний разгул и осыпала чистотой и тишиной все округ. Радости это отнюдь сегодня не добавило. На месте зимовья раскрытый сруб, два верхних венца снесло и разметало. Зимовье, как пьяный мужичонка с утреннего похмелья потерял кепку и не может ее отыскать. Покрыть голову нечем, а ведь именно это необходимо на тяжелую голову-то. Частоколом торчали в небо обломки стволов лиственниц высотой от трех до пяти метров. Макушки длинными хвостами спутались, переплелись – шулмусы ими поигрались, наверное. Поваленная изгородь лежала на месте падения, не унесло ветром жерди и столбы.

   К удивлению Ильи в окне остались целыми все шипки. Как уцелело стекло в такой ветер, удивительно. Шагнул в проем двери, само полотно лежало на улице – мусора по щиколотку. Ох, и порезвился ураган. Илья обводил взглядом бывшее помещение. С укоризной смотрела на него икона Божьей матери. Спросил как-то Аржана

- Дедушка, ты вроде другой веры, а вот икона православная место себе нашла в твоем жилище?

- Бог, Илюша, один. А в каком обличии мы его видим – неважно. Главное за человека он радеет, да помогает ему во всем.

   Как вчера забыл про нее? Да сама убереглась и уберегла большую часть сруба. Перевел взгляд влево и замер. Зашептал молитву, как умел, главное слова искренние. В целости и сохранности в углу возвышалась печь. Даже труба, выложенная из сланца, устояла.

   Прикидывал объем и первоочередность работ, разогревал чай, завтракать для достатка сил и изрядно повеселев, разговаривал сам с собой.

- Вот и славно, устоял сруб, печка жива. С остальным справимся. Помощи ждать не от кого, надежда только на свои силы. Сначала расчистим внутри и вокруг избушки, затем соберем бревна, доски, что разметало по поляне, - обращался он неведомо к кому, имея ввиду, конечно же, одного человека. Себя! - Дай, Бог, за день справимся. А на завтра примемся за венцы и потолок.

   К вечеру перетаскал и сложил в кучу строительный материал, сортируя его по предназначению. Лишь начало темнеть, вспомнил – в работе забыл пообедать. Да и где вспомнить, весь день только и сокрушался, какой силы ветер дул и каких бед наделал. При осмотре местности понял, основной удар пришелся на опушку леса. Сильно поломал деревья, но основная сила прокатилась ниже по склону. Мелкие кустарники повыдергал с корнями, пучки травы не пожалел. На открытом месте разогнался и пролетел на запад, оставив нетронутыми лесины в отдалении от зимовья.

   Днем некогда наблюдать за природой, а к вечеру обратил внимание на закат. Диск солнца опускался в красные облака и сквозь дымку смотрелся большим белым кругом. Неимоверно длинные тени тянулись от всего, возвышающегося над землей. Солнце не успело еще закатиться, как появилась луна. Полная и круглая, притягивающая к себе взгляды, расчерченная по поверхности пятнами и полосами. От поверхности земли протянулись белесые полосы тумана, поднимающиеся вверх, будто их втягивало светило своим дыханием. Будет мороз. На звездном небе исчезало все постороннее, скоро высыпались звезды.

   Илья закрепил полог на входе, отсоединив внутреннее пространство. Костер внутри грота развести не рискнул. Авось сдюжит мороз. Надышится. В полной тишине – она сегодня не привлекала, забрался на лежбище, укрылся всем, чем возможно и провалился в сон, отталкивая усталость.